Я решила закурить...

Я решила закурить, хотя настоящей потребности в этом не было. Просто не знала, чем занять руки, чем занять губы, чем занять душу в долгие-долгие дни твоего отсутствия.

Конечно, домашние этого бы мне не простили. Пришлось в пакостное непогодье отправляться в сквер, прилипать к съехавшей к речушке скамейке и осиливать сигаретины при явном пробивоборстве ветра, так и норовящем выхватить их из моих рук.

Сигарета первая.
Холодно. Мокро. Сырость из скамейки просачивается в джинсы, потом холодит бедра. Шепчу чьи-то стихи: "А где-то там ты ходишь по росе, смеешься, но меня, увы, не видишь..." Вспоминаю солнечность твоих глаз. Воспоминание резко контрастирует с обстановкой - солнца ни в одном глазу, небо хмурое, набыченное, недоброе. Того и гляди разродится злыми рыданиями. Низкие облака - как рваные клочки грязной серой ваты. Наверное, все же ты сейчас уже не гуляешь - ни по росе, ни по лугу, ни по лесу, ни с собакой, ни одна. Наверное, ты сидишь у камина, читаешь или просто смотришь на огонь, и вся ты такая безмятежно-спокойная, расслабленная, тихая... И в глазах твоих отражается пламя веселыми искорками, хотя сами глаза сейчас не веселы, скорее задумчивы.

Не заметила, как закурила вторую сигарету. Во рту - приятная горечь, как напоминание о тебе. Курю те, что куришь ты.

Сигарета вторая.
О лете всегда было приятно думать. А теперь - грустно.
Летом я тебя не увижу. Если уеду к морю, как обычно. Да и если останусь, то тоже - вряд ли... Ты станешь жить за городом, и вокруг тебя будет крутиться столько людей, что мне среди них просто не найдется ни времени, ни места. Как и сейчас, впрочем. Вокруг меня летом тоже крутится масса народа. И все - любимые. Те, по ком целую зиму тосковала, кто по мне целую зиму тосковал. Да плюс ребенок, да родня, да плюс ребенковы друзья. Да плюс все те дела, которые надо переделать именно летом, и никогда больше. Но не будет тебя, и это заслонит все остальное. Все встречи, все восторги, все приключения, все путешествия, шашлыки и карты, заплывы и рыбалки, прогулки и посиделки, ловлю раков и пивные марафоны. Перед глазами возник рачище, ну Ей-Богу, в полкило, не меньше, пойманный братцем прошлым летом. Ух, и монстр! Когда братан увидел его клешни, едва не выронил гиганта обратно в мутные воды залива. "Да он же палец отхватит, и не поморщится!" Несмотря на многочисленную компанию, страшилище досталось любимой сестре, то бишь мне.
Сестра смаковала его долго и упорно. Было вкусно. И местное разливное пиво, вполне могущее оказаться разбавленным сырой водой, было тоже на высоте, насыщенное, хмельное и ароматное, вопреки всем предсказаниям моих московских друзей. Я могла его вместить в себя довольно много - и без необратимых последствий, между прочим. Впрочем... Чем больше его было выпито, тем острее проклевывались воспоминания о тебе. Да-да, уже тем летом...

Чего это мне не хватает? Ага, сигарета кончилась. Не помню даже, затягивалась ли я ею или так гоняла дым туда-сюда, но стоит заняться третьей.

Сигарета третья.
То лето выдалось замечательно знойное, ты помнишь? Полтора месяца я "тухла" в бетонно-асфальтовой Москве, зато следующие полтора провела в свободных бескрайних южных степях. Бездыханный воздух, солнечная нежность, прохладные ладони моря. Исследую дно с подростковым оптимизмом. "А "дельфинчиком" ты можешь нырнуть?.. А "солдатиком"? Да запросто! Ребенок и подруга, сговорившись, опрокидывают мой надувной матрас. Погружаюсь под воду доверчиво и радостно. Сквозь бирюзовую толщу вижу их розовые пятки. Естественно, ухватываюсь за них. Под вопли и визги выскакиваю на поверхность. Весь мир охвачен беспечностью, ленностью и покоем. В позе морской звезды "растопыриваюсь" на волнах. Любуюсь обесцвеченным блондинистым небом, беспечная, раскаленная, ленивая, как и оно. По-кой... Безмятежность... Ле-то... Кайф-ф-ф... И только где-то на самом донышке сердца прохладная капелька - ты. Воспоминание о тебе. Знание того, что ты - далеко. И что ты вообще обо мне не помнишь... Ты... Когда загустевают быстрые южные сумерки, когда сверчки, натянув фраки, невзирая на сорокоградусную жару, ударяют смычками по струнам, когда в иссиня-черном небе проступают очертания Луны, твой образ наполняется красками, теплом и энергией. И я вижу тебя так отчетливо, как будто ты и впрямь сидишь со мной рядом, и стоит только протянуть руку, и я встречу твою... "Ты влюбилась, - говорит моя верная, моя все понимающая подруга. - Ты можешь мне рассказать о нем?" Я долго смотрю на нее. Потом она скажет, что в глазах моих она увидела тебя, поэтому уже следующий ее вопрос - "Она необыкновенная, да?" Без удивления, без тени возмущения или непонимания. Моя подруга всегда меня понимает. И все во мне принимает, как должное, вот что удивительно. Она у меня тоже необыкновенная. А про тебя я даже ничего не могу ей поначалу сказать. "Давай помолчим, ладно?" - вот что говорю я. Мне хочется говорить о тебе всему свету. Но я знаю, что в таком случае...

Сигарета четвертая.
... в таком случае вся энергия моей любви, вся золотистая нежность моей любви, вся обжигающая свежесть моей любви расплескается на эти разговоры, растает в убеждениях кого-то в чем-то, вовсе мне не нужных. И я оставляю ее при себе - для тебя, даже подруге моей прекрасной ничего не говорю. Только стихам открываю эту свою потайную комнатку, потому что стихи не нуждаются в моей энергии, они сами ею переполнены - вечной энергией Вселенной, энергией лунных ночей и бездомных смелых ветров. Стихи не нуждаются в моих появнениях, потому что именно они - вернее, тот, кто их во мне умеет услышать, а именно- мой Поэт, они и открыли мне тебя...Подруга подает мне "ночной" кофе в постель, запускает любимый "Наутилус", устраивается на полу на тоненьком походном матрасике, забыла, как она его называет. Она каждое лето не ленится посещать Грушинский фестиваль, и такой матрасик для нее - вещь просто незаменимая. Я часто ночую у подруги - так я забываю о своем социальном и семейном положении, о возрасте и заботах, так я снова становлюсь школьницей, у которой все еще впереди, и которой все - можно. Квартира у подруги - настоящая творческая мастерская, она у меня вообще девчонка творческая, и находится в такой мастерской - одно удовольствие. Конечно, своим присутствием  я вношу некоторый дисбаланс в устоявшуюся подругину жизнь, своими бессонницами, например, разговорами до рассвета, своими ромовыми коктейльчиками, ночным кофием, своим длительным "ванноприниманием", своими экспрессивными восклицаниями, категоричными суждениями, хлопотами у плиты, заботами о желудке... Однако, подруга не жалуется - ей нравится вся эта моя суета и все эти мои от нее противоположности...

Сигарета пятая.
Слушай, солнышко мое, я уже смолю пятую сигарету. И совсем того не замечаю. Я рассказываю тебе про прошлое лето, потому что боюсь и думать о нынешнем. Я не смогу уехать далеко от тебя. Я не хочу уезжать далеко от тебя. Я так по тебе скучаю. Уже сейчас - я тебя, действительно, давно не видела. Уже сейчас - я так давно тебя не слышала... Но я знаю, что ты - где-то рядом, в Москве или на даче, но - рядом. И скоро, да вот 25-го, например, я тебя увижу. А летом...

Начинается дождь, да такой сильный, что я несусь в сторону дома во весь опор.
Я поговорю с тобой завтра. Ты не против? Я позвоню тебе завтра...

 17 мая 2002 г.