Страх и Ужас

 В один день я пришёл на утренний урок программмирования в универе загадочно рано. Впрочем, загадочным это казалось только моему профессору. Для меня всё было до ужаса просто. Всю ночь я не спал. Вместо этого я сидел за компьютером и пытался чего-то там сделать, а оно у меня не получалось и я чуть не стал горько плакать и пинать всё вокруг ногами в носках и ботинках со шнурками. Удержало меня наверно только то что дома все уже спали, а разбуди я их -- точно ничего не дали-бы сделать. Вообщем, вместо того что бы дрыхнуть сладким сном или хотя бы делать что-то полезное, я занимался уже сам не помню чем -- чё-то там связанное с базами данных.

     Так вот, пришёл я в универ и сразу поразил препода, который уже отвык меня там видеть не то что к середине лекции, а вообще на ней. Ну тут и лосю всё понятно, а мой препод хоть и похож немного на оного, но всё же поумнее -- понимает что ежели человек всю ночь мучался сравнением различных SQL-серверов, то это уже чего-то да значит и лучше этого психа не трогать ибо приходя хоть когда ни будь на лекцию, он большую честь сиим оказывает.

     Вообщем, почтил я его, припёрся в класс как слон в посудную лавку. Класс пустой, препод чего-то там вещает в пустоту, где его возгласам вторит только эхо и громких храп троих бедолаг, соизволивших тоже его своим визитом почтить. Я же, как приличный человек, не стал им уподобляться, а углубился в дебри умной книги по "Distributed Programming" (даже и не знаю как эту беду по-русски именовать). Однако предел есть всему и я склонил буйну головушку на сей источник знаний и добавил свой громогласный храп к уже хорошо спевшемуся хору...

     Не знаю сколько я там дремал, но в какой-то момент препод торжественно заявил что урок онончен и спросил понимаем-ли мы то что он нам так усердно вбивал все эти полтора часа. Как я понял, народ усиленно закивал, а я как-то не врубился хоть и всё слышал, продолжая громогласно храпеть и старался на на что не реагировать. От жалоски ко мне, проведшему бессонную ночь в изучении приимоществ и недостатков различных бах данных, препод наверно хотел меня удавить -- что б я больше так не мучался, но сдержался. Вместо этого он тихонько (так что у меня барабанные перепонки чуть не лопнули!) заявил о том что раз мы такие молодцы и нам всё понятно, то сейчас мы будем дружно писать маааленькую такую самостоятельную работу. От того визга с которым он произнёс слово "маааленькую" я уже почти проснулся, хотя всё ещё не очень-то понимал о чём идёт речь. Дабы проявить своё рвение к знаниям, я даже поднял свою гудящую как пчелиный улей голову и посмотрел мутным взором на распинающегося препода. При этом я старательно пытался открыть правый глаз, от чего бровь моя поднялась чуть ли не до макушки, а левая часть нижней губы опустилась до подбородка. Уж не знаю капала-ли у меня с этой губы слюна, но судя по стремительно бледнеющему предподовательскому лицу, вид у меня был как у того прекрасного принца что побеждает чуду-юду не мечём, а только своим зловещим видом. Всё ещё не понимая что происходит, я попытался спросить об этом самого препода, но вместо вопроса у меня вырвалась нечленораздельная помесь медвежьего рыка и волчьего воя. Все конечности профессора тут же задёргались в такт вибрациям воздуха. Подобно хамелеону, его лицо стало менять свой цвет, повторяя последовательность цветов в радуге, хотя преобладали всё же мертвенно-бледный и могильно-чёрный.

     Поняв наконец-то в чём дело, я захотел загладить недоразумение и совершил попытку улыбнуться... ЭТО БЫЛ ФИНАЛ! Учёный профессор возопил не своим голосом, грянулся своей умной головой об исписанную премудростями доску, сполз под стол и затих под ним, судорожно подёргивая левой ногой в носке и ботинке со шнурком...