Любил вас я, Иосиф Бродский?

Пытаясь подавить в себе взрыв нечестивого хохота, готовый вырваться у меня из груди, сдерживая ехидную улыбку на лице, «интерпретирую интерпретацию» нежно-любовного стихотворения А.С. Пушкина  «Я Вас любил…», написанную Иосифом Бродским под названием «Я вас люблю…»
Создаётся такое впечатление, что поэт Бродский, подобно незабвенному великому комбинатору Остапу Бендеру, мучился всю ночь напролёт, а перед самым рассветом из-под его пера вышли строки «Я вас любил…». Но наш поет, не в пример командору, вовремя вспомнил, что это уже когда-то написал А.Пушкин,принял сокрушительный удар от классика и, отбросив все платонические чувства, написал РЕАЛЬНУЮ картину любви. За мной, друзья, и я покажу вам настоящую любовь!
«Любовь ещё (возможно, что просто боль) сверлит мои мозги…» Да, можно по-разному толковать причину этой боли: то ли это любовь, то ли страус злой, то ли последствие вчерашней вечеринки в узком кругу друзей и объятиях милых дам. Но, всё-таки, олицетворяется: пусть она не разжигает в душе страстный огонь, зато как дантист, несокрушимая женщина-врач в белом халате и бормашиной в руке (простите за столь нелестное сравнение), ТАК сверлит, что аж в мозгах отдаътся, и всё разлетается «к чёрту на куски». Конечно, после такой неимоверной пытки хочется взять пистолет и… зарезаться, простите, застрелиться– голова кругом идёт, мозги закипают! «Но сложно с оружием…» Как всегда, по закону подлости, в самый нужный момент не оказывается самых нужных вещей, а друзья-товарищи, обладающие столь ценным предметом, неожиданно разбегаютс. Эх, проклятый дефицит и всесоюзное повальное разоружение! Да и неуместная задумчивость: «виски: в который вдарить?» мешает сосредоточиться. Стоишь, как буреданов осёл перед двумя одинаковыми копнами сена, и не знаешь, с чего начать. Может в правый висок лучше? Нет, в левый, ведь левая сторона– сторона любящего сердца! Да, а правая– правой руки, которую просишь у дорогой, любимой и единственной, желая связать с ней судьбу до гробовой доски! Пока философствуешь на тему»Что же лучше? Правая рука или левое сердце?», пропадает всякое желание стреляться.
И снова пушкинские эпитеты «безмолвно, безнадежно, как дай вам Бог…», которые переключают моё внимание на прогулки при луне и нежные вздохи на скамейке. Наконец-то, думаешь, начнётся песнь торжествующей любви! Но не тут-то было! Не даст «вам Бог другими», хоть Он и на «многое горазд». Обойдётесь, милая! Не найдёте себе такого красивого,умного и в меру упитанного мужчину в самом расцвете сил! Ведь только я способен издавать «ширококостный хруст», причина которому широкая кость и отложение солей.
А «пломбы в пасти плавятся» для того, чтобы показать до какой температуры вы, нежная и удивительная, разжигаете во мне жажду прикосновения к вашему бюсту, простите, оговорился, к вашим сахарным устам. Вы представляете, какая температура плавления моих серебряных пломб? Наверное, солнце холоднее! А вы, жестокая, доводите меня до такого исступления! Всё, слов больше нет. Остались одни междометья.
Почтим минутой молчания товарища Бродского и иже с ним, а сами «поздравим друг руга с берегом. Ура! Давно (не правда ли?) пора!»