Лазоверть и Подземный ход

 

- Крадутся! Слышишь? Крадутся…

- Ну и что! А мы это – здесь…

 

Как всё было
 

В тот день Снуффи-Док зашёл рано утром и это было хорошо. Лазоверть как раз не хотел есть манную кашу, а сестричка Белочка рассказывала потихоньку за столом папе-лазовертю стишок про как лисичка и зайчик бежали, чтобы тоже манную кашу не есть. Снуффи-Док сказал:

- За предпоследней осинкой открылся подземный ход!

И каша стала значительно незаметней и даже немного вкусней. Мама-лазоверть усадила Снуффи-Дока за стол и положила ему манной каши. Снуффи-Док почему-то манную кашу любил.

- Надо идти! – первым высказал мысль Лазоверть, меняя синюю окраску носика на серьёзно-коричневую.

- Исследование подземных ходов – дело не из простых, насколько я помню! – заметил папа-Енот, вытирая испачканную мордочку совсем маленькой лазовертинки.

- Надо подготовиться и идти! – сказал тогда Лазоверть.

- А маме же надо сказать! – сказала маленькая сестричка Белочка.

- Надо сказать маме, подготовиться и идти! – сказал Лазоверть.

Мама-Ласточка как раз выходила из кухни со стопкой увлекательно-румяных блинчиков, когда все ей и сообщили:

- Мама, мы уходим в подземный ход!!!

- Хорошо, - сказала мама-Ласточка. – Только не забудьте умыться, а я вам пока соберу в дорогу корзинку самого нужного.

- Точно, - сказал папа-Енот. – А я вам пока расскажу, как всё было, когда я нашёл свой самый первый подземный ход!

- Пап, а ты их много что ли нашёл? – сразу объективно уточнила Белочка всегда следившая чтобы папа не увлекался рассказывая о своих былых подвигах.

- Ну не очень много, - сказал папа-Енот. – И даже вообще-то один. Но какой это был подземный ход!

- Ой! Какой?! – не выдержали сразу Белочка и Лазоверть.

- Это был Великий Подземный Ход! Его построили древние римляне-греки готовясь к битвам за Карфаген. Они проложили его через всё Средиземное море, под его дном, до самого Карфагена. Но перед самой битвой уже, карфагеняне случайно обнаружили выход из Великого Подземного Хода рядом с одним из своих домов и поставили на этот выход серьёзную дверь или иначе выражаясь массивные ворота. Римляне-греки не рассчитывали встретить на своём пути никаких дверей и не взяли с собой из дому стенобитные орудия и тараны. Они постучались-постучались в двери, а им никто не открыл, они постояли немного, подождали и пошли домой. Обратно через всё Средиземное море. И потом уже, когда ходили на войну, всегда брали с собой на всякий случай стенобитные орудия и тараны. А в Великий Подземный Ход они больше не пошли, у них примета такая была – два раза одной дорогой не воевать, и тогда уже поплыли по морю на галерах, потому что хоть так и медленнее, но делать было нечего! А вход в Великий Подземный Ход они засыпали, чтобы никто не узнал, как можно пойти до Карфагена пешком и чтобы из Карфагена к ним никто не пришёл воевать.

- И ты его нашёл? – восхищённо спросила маленькая Белочка, еле умея прикрывать открытый от изумления ротик.

- Мы его нашли! – сказал папа-Енот. – Нас было трое - я и Маленький Пух и Большой Пух.

- Они тоже были лазоверти? – спросил тогда Лазоверть.

- Они как раз были – медведики! – ответил папа-Енот.

 

 

Первое кругодневное путешествие
 

Корзинку самого нужного решено было нести по очереди, сначала будет нести Лазоверть, а потом будет нести Снуффи-Док. Белочка корзинку нести не могла, потому что её самому ещё иногда приходилось нести, если она сильно уставала и решала немного покататься. Отряд был уже полностью готов к выходу, когда внимательно наблюдавший за сборами из гамака, натянутого между двумя яблонями, дядюшка-Лень спросил:

- Ну и что?

- Что? – переспросил не поняв отряд.

- Что это такое? – уточнил дядюшка-Лень. – Каждое научное исследование должно иметь чётко ограниченные сроки, а каждое путешествие должно как-то называться! Вот вы когда вернётесь?

Все обещали маме-Ласточке вернуться вечером или в крайнем случае завтра утром, поэтому так и сказали дядюшке Леню – что утром. А Белочка спросила:

- А какие бывают пушишествия?

- Вот! – сказал тогда дядюшка-Лень и пальцем правой лапы показал на небо. – Путешествия бывают дальние и ближние, водные и сухопутные, наземные и подземные, а также путешествия бывают кругосветные.

- Это когда идёшь-идёшь, а кругом светло? – спросил Лазоверть и даже слегка задумался от восторга представив себе как это здорово.

- Нет! – вывел его из задумчивости дядюшка-Лень. – Кругосветное путешествие – это путешествие вокруг всего земного шара или вокруг света. Чтобы совершить такое путешествие нужен не один день, а много-много совсем. И все без исключения кругосветные путешествия полны опасностей.

- Понял, - сказал Снуффи-Док. – Тогда пожалуй наше путешествие будет называться кругодневным, потому что хоть оно и только на один день, но опасностей в подземных ходах всегда видимо-невидимо.

- Согласен, - согласился дядюшка-Лень. – А поскольку науке до сих пор неизвестно подобное определение, то я предлагаю назвать весь поход Первым кругодневным путешествием.

И все тоже согласились, Лазоверть почесал за ушком, а Белочка пискнула.

- Снуффи, посмотри пожалуйста за Белочкой, чтоб она не объелась подземных сосулек! - попросила мама-Лазоверть. – И не промочите ноги. Под землёй говорят ужасно много подземных озёр.

Мама-Ласточка помахала экспедиции кончиком всегда нежно-зелёного хвоста, папа-Енот вздохнул и поправил очки, вспоминая походы своей молодости, а дядюшка-Лень уже спал в покачивающемся под лёгким ветерком гамаке, когда отряд вышел за калитку.

 

 

Подземный вход
 

Первое кругодневное путешествие близилось к полудню, когда Лазоверть, Снуффи-Док и маленькая Белочка пришли к предпоследней осинке помеченной Снуффи-Доком белым платочком, чтоб не потерять её среди таких же точно других предпоследних осинок перед опушкой леса.

- Здесь, - сказал Снуффи-Док и показал на горку сухих ветвей, наваленную на круглую дыру в земле. Круглая дыра при этом очень смахивала на лисью нору. – Я завалил подземный ход ветками, чтобы пока туда никто не входил без нас.

- Ох ты! – закричала Белочка. – Подземный вход! – и на всякий случай спросила: - А там нет лисы?

- В подземных ходах не живут лисы, - сказал Снуффи-Док. – В подземных ходах могут жить только привидения.

А привидений Белочка не боялась, ей про них каждый вечер Лазоверть рассказывал. И тем более сейчас было светло.

Снуффи-Док стал раскладывать ветки по сторонам от дыры в земле, а Лазоверть пока посмотрел в корзинке самого нужного – что мама-Ласточка положила им на обед? Но обедать было решено уже в подземном ходе и Лазоверть нашёл в корзинке самого нужного настоящие охотничьи спички, которые могли гореть даже под дождём. Или в реке. Или в озере.

- Нам надо сделать факелы! – сказал Снуффи-Док. – Из смолянистых пород деревьев.

- А зачем? – спросил на всякий случай Лазоверть, потому что все лазоверти и сам Снуффи-Док прекрасно всё видели в любой темноте. В полной темноте они смотрели кончиками своих слегка светящихся ушей.

- Надо! – сказал Снуффи-Док. – Я читал в одной книжке, что для путешествий по подземным ходам всегда берут с собой смоляные факелы или в крайнем случае светящихся жучков. Но светящиеся жучки сейчас днём спят и нам придётся взять с собой смоляные факелы.

- Это наверное чтоб интересней было, - с уважением сказал Лазоверть и все стали собирать сухие смолянистые веточки ёлочных деревьев. А Лазоверть и маленькая Белочка меняя цвета то и дело ещё заглядывали внутрь подземного входа, но видно там пока почти ничего ещё не было.

Когда веточек ёлочных деревьев стало на всех Снуффи-Док связал их в пучки и получились замечательные смолянистые факелы.

- Наверное их нужно зажигать за обеденным столом в подземном ходе, - сказал Лазоверть. - Как на земле зажигают свечки на день рожденья.

- Возможно, - сказал Снуффи-Док. – Если только там есть стол.

 

 

Уф
 

Стемнело сразу. Солнечный лучик ещё пробивался сверху, но с каждым шагом становился всё незаметнее позади и совсем прекратился лёгкий ветерок, погладивший им напоследок у подземного входа спинки.

Подземный ход был очень узким вначале и приходилось совсем не идти, а передвигаться осторожно на четвереньках, чтоб земля с потолка подземного хода не осыпа́лась вниз. Первым пробирался крепко сжимая в зубах пучок смолянистых веточек Снуффи-Док. За ним ползла Белочка. А Лазоверть полз самым последним, тянул и толкал корзинку с самым нужным, и следил чтобы Белочка не придумала потеряться. Но она, конечно, всё-таки придумала при первой возможности, но пока первой возможности не было, а было тесно ползти.

Но скоро стенки подземного хода стали немного пошире, потом ещё немного пошире, потом совсем уже пошире и даже стало совсем уже можно идти.

- Вот теперь это настоящий подземный ход, - сказал Лазоверть, поднимаясь как положено на задние лапки. – А то вроде бы ход, а ходу на самом деле нет никакого!

Здесь уже было совершенно темно и все лазоверти смотрели лишь кончиками своих слегка светившихся ушей. И хоть видно было достаточно хорошо, но с дневным солнечным светом это понятное дело, конечно же, не сравнить и поэтому, как положено в любой темноте, было немного страшно и просто ужасно интересно.

- А нам не пора зажигать смоляные веточки? – спросила Белочка.

- Не веточки, а факелы! – поправил Лазоверть. И подумал вслух: - Обеденного стола пока во всяком случае не видно.

- Не пора! – подвёл краткий итог Снуффи-Док.

А чёрные совсем стены нежно-влажной земли всё расширялись и расширялись и уже образовали довольно просторный земляной коридор. И тогда Снуффи увидел первый проём. В стене. Вернее он даже скорей не увидел его, а почувствовал, потому что воздух там был немного темней и мягче.

- Стойте, - сказал Снуффи-Док. – Кажется здесь ещё один подземный проход.

Все остановились и повысовывали носики в мягкий и тёмный воздух.

- У-у-у-ффф!!! – донеслось вдруг до них изнутри как печальный глубокий вздох.

Все испугались сразу же и Белочка спряталась за Лазовертя.  Но Снуффи-Док спросил:

- Чего «уф!»?

И все почему-то сразу передумали бояться.

- Меня так зовут! - донеслось изнутри спокойно и вежливо, но не без доли искренней гордости.

- А ты – кто? – спросила Белочка. Она одна ещё на всякий случай немного боялась высовывая носик из-за спины Лазовертя.

- Привидение, - просто пояснил голос изнутри темноты и немного подумав добавил: - Подземное.

- Ух ты! Настоящее? – уточнила Белочка. Она очень любила привидения.

- Самое! – согласился изнутри голос.

- Жалко только, что вас совсем не видно, - сказал Лазоверть. – Можно мы к вам войдём?

- Бесполезно, - сказало привидение. – Потому что я привидение, а не прислышение и не принюшение. Меня нельзя кончиками ушей видеть. Меня можно видеть только при лёгком свете.

- И не привкушение, - добавил ещё Лазоверть.

- Тогда нужно зажечь наш один факел, - сказал Снуффи-Док и почиркав настоящую охотничью спичку зажёг свой пучок смолянистых веточек.

- Годится вполне, - сказал Уф. - Только держите его не так высоко.

И все его увидели. В отблесках света и в перепрыгивании чёрных теней. Уф сидел на бочонке вареников с клубникой и уплетал их из тарелочки с мёдом.

- Здравствуйте! – вежливо сказала Белочка. – Приятного аппетита.

- Здравствуйте! - сказал Уф. – Вот теперь можно входить, добро пожаловать, у меня давно совсем не было гостей.

Он слез с бочонка и поставил его перед всеми:

- Угощайтесь!

- Точно! – сказал Лазоверть. Но тут же поправился: – Вернее спасибо! Теперь у нас есть обеденный стол и факел уже как раз пригодился. Теперь можно основательно подкрепиться!

И Лазоверть поискал ещё в корзинке самого нужного хорошо и достал из неё баночку прохладной сметаны.

 

 

Куда идёт Подземный ход с привидениями
 

Когда все познакомились с привидением Уфом и наелись вареников с клубникой и немного попили компот Лазоверть спросил:

- А вы давно здесь живёте?

- Мы всегда здесь живём, - ответил привидение-Уф, вылизывая тарелочку от мёда.

- А вы здесь совсем один живёте?

- Совсем не один, - сказал Уф. – Нас тут столько, что даже трудно сказать сколько.

- Привидениев? – аж открыла от восторга засветившиеся глазки Белочка.

- Привидениев, – сказал Уф. – Мы всегда здесь живём. У нас тут Подземный ход с привидениями. Я вот гостей при встрече пугаю. Полагается мне пугать – я и пугаю. Всех кто приходит в подземный ход. Хоть немножко. Вы испугались хоть немножко?

- Немножко! – признался Лазоверть.

- А я сильно! – сказала Белочка. Она очень любила привидения.

- Простите, а вы не знаете куда ведёт этот Подземный ход с привидениями? – спросил Снуффи-Док, внимательно почёсывая лапкой левое ушко.

- Мы не знаем! – даже слегка возмутился Уф. – Мы – не знаем! Мы, если хотите знать, вообще всё знаем лучше всех! А подземный ход ведёт в зал. В самый главный. С Сокровищами.

- Ух ты! – не выдержали сразу и Лазоверть и Белочка и Снуффи-Док.

- Дяденька Уф, а вы не могли бы нас проводить в самый главный зал с Сокровищами? – спросила Белочка.

- Запросто! – сказал Уф. –  Я как раз собирался туда кого-нибудь проводить. Мне между прочим без вас здесь было – скучно!

- Ой, мы не знали, дяденька Уф! – сказала Белочка. – Мы бы раньше пришли, и потом придём ещё к тебе, и всегда…

- Уф! – обрадовался сильно Уф и широкое его полувидимое в полутемноте лицо расплылось в ещё более широкой улыбке. – Тогда берите свёрточки, корзинки, маленькие чемоданчики и светящиеся метёлки и можно трогаться в путь!

Маленьких чемоданчиков, свёрточков и светящихся метёлок ни у кого не нашлось, но была зато корзинка самого нужного собранная мамой-Ласточкой и почти настоящие факелы, поэтому взяли что есть.

 

 

К Сокровищам
 

Идти было хорошо. Не темно. Потому что Снуффи-Док нёс впереди факел и позади Белочка и Лазоверть тоже зажгли свой, чтобы лучше видеть подземные сосульки. А подземных сосулек было – много. Сразу за порогом Уфовой норки появилась сначала одна – первая, блестевшая оранжево-огненными капельками, потом две – вторые, росшие сразу и с пола и с потолка, три третьи и потом уже много-много совсем. Лазоверть смотрел конечно за Белочкой. Внимательно. Чтоб она сосульки подземные не ела, а то горло заболит. Но одну сосульку Белочка потихоньку попробовала. А потом уже и не ела совсем. Потому что сосульки почему-то оказались – каменные. Уф неслышно плыл рядом и Белочка тихонько спросила у него:

- А ледяные сосульки у вас бывают?

- Бывают, - тоже негромко сказал Уф. – Но только зимой.

- А разве под землёй бывает зима? – тихо удивилась Белочка.

- Бывает, - сказал Уф. – Когда где-нибудь появляется ледяная сосулька.

- А сейчас не зима? – спросила Белочка.

- Сейчас осень, - сказал Уф. – Смотри как рыжими огоньками играют лепестки поспевающих сталагмитов!

- Ста-Ла-чего? – услышал и обернулся Лазоверть.

- Сталагмитов! – авторитетно пояснила Белочка. – Это такие подземные мураши-животные, которые питаются каменными сосульками и очень долго живут.

- Хм! – сказал Уф. – Правильно, живут они долго. Только они не мураши немного и если некоторые из них и животные, то уж очень медлительные, потому что никто никогда не видел, чтоб кто-нибудь из них хоть раз шевельнулся. Но больше среди сталагмитов наверное растений, потому что сталагмиты – это сосульки которые растут на полу нашего подземного хода. У некоторых, если посмотреть внимательно есть стебли, у некоторых даже листья, а совсем у некоторых – даже цветы!

- Здорово! – сказала Белочка, ничуть не расстроившись оттого, что сталагмиты не мураши. – Наша мама очень любит цветы! Жалко только их нельзя собирать…

- Это да, - сказал Уф. – Придётся притащить в следующий раз вашу маму с собой. И пусть любуется прямо здесь. Сколько захочет.

В стенах подземного хода то и дело то справа то слева появлялись тёмные проёмы.

- Это там привидения все живут в разных комнатах? – спросила Белочка.

- Привидения, - подтвердил Уф.

- А почему они не выходят тогда?

- Спят, наверное. Или думают. Или смотрят.

- На нас?

- На вас.

- А на тебя?

- А на меня они насмотрелись четыре тысячи лет назад ещё.

- Сколько?

- Неважно. Ну может быть три тысячи девятьсот девяносто девять или что-то вроде того…

- Уф, ты пожилое привидение?

- Нет, я привидение – пожившее.

- А-а! – сказала Белочка и тут же добавила: - Ой!

- Что случилось? – обернулись Снуффи-Док и Лазоверть.

А Белочки уже не было. Первая возможность запропаститься куда-нибудь у неё появилась, наверное, уже и она пропала. А Уф улыбался всем ртом и трясся от беззвучного смеха.

- Проделки тётушки Бу! – сказал Уф. – Она не может не выйти за рамки обыденного гостеприимства и всегда похищает самого маленького из гостей.

- Если Белочка пропадает, её обязательно надо искать! Сама Белочка никогда не находится, - со знанием дела сказал Лазоверть.

- Нет, - сказал Уф. – Белочку и совсем бесполезно искать, если её похитила тётушка Бу. Если тётушка Бу кого-нибудь похищает, то искать можно даже и не пробовать, а искать надо саму тётушку Бу. Такая она  - хитрая.

- А где искать тётушку Бу? – спросил Снуффи-Док.

- Везде, - уверенно сказал Уф.

А везде искать было не просто. И Лазоверть и Снуффи-Док стали заглядывать в тёмные проёмы вдоль стен.

- А заглядывать в них и не обязательно, - сказал им тогда на ушки Уф, сам на всякий случай тоже заглядывая. – Всё равно ничего не увидишь! В них надо – входить. А если дверь маленькая – втискиваться.

Тогда Снуффи-Док и Лазоверть стали втискиваться. Или входить. Как получиться. А за первым тёмным проёмом жил привидение Кхм. Он так и сказал с порога всем «Кхм!». У него заметны были только большие глаза, а он сам оставался всё время словно в тени и не прояснялся совсем и не привидивался.

- Мы ищем тётушку Бу, - сказал Снуффи-Док.

- С Белочкой, - объяснил Лазоверть. – Вы не видели?

- Кхм! – сказал Кхм. – Видел. Давно. Лет, кхм, триста назад. Замечательно посидели втроём. Кхм, опять же – вареники…

- Но лет триста назад…, - хотел было сказать Лазоверть, но Уф сказал:

- Кхм, не безобразничай! Пойдём лучше с нами тётушку Бу искать!

- Кхм, непростое занятие, - сказал Кхм. – Я пойду.

И они пошли вместе. А следующий проём был широкий. Они вошли, а там Скрип. Потихоньку скрипит и тоже согласный. И что тётушку Бу видел, только лет двести назад, и чтоб вместе искать идти. А за третьим был маленький Хи. Он светился боками и лапами и у него был кусочек светящегося сталактита.

- Хи! – сказал сразу Хи. – Тётушку Бу срочно искать! И Белочку! У меня как раз есть замечательный кусочек светящегося сталактита для этого!

С кусочком светящегося сталактита было очень удобно конечно искать. И во всех уголках было видно и всё. Только тётушка Бу всё-таки не находилась. С Белочкой. Уже много-много совсем привидениев участвовало в большом поиске тётушки Бу и в каждый уголок заглядывали и к каждому привидению в гости заходили, но тётушку Бу видели в последний раз как минимум сто лет назад, а сейчас её нигде не было. Маленький Хи выбивался из сил и старался почти больше всех. Он с кусочком светящегося сталактита даже под половички заглядывал, если у кого-нибудь в норке встречались половички, и в бочонки, и в горшочки от мёда, и в тазики из-под варенья. Но тётушки Бу нигде не было. Лазоверть и Снуффи-Док огорчиться хотели уже совсем, но тогда все решили идти к самому главному призраку, который точно уж знает всё. Даже где может быть тётушка Бу.

Самый главный призрак жил не просто в норке, а в своих больших, иногда казавшихся огромными чертогах. Все пришли к нему и спросили про всё. Самый главный призрак задумался:

- Что ищут все, мне видно – тётушку Бу и с ней Белочку, - самый главный призрак всегда говорил не очень много и не всегда понятно. – Вопрос что ищут тётушка Бу и с ней Белочка превратившиеся в маленького Хи и в кусочек светящегося сталактита?

Все на Хи посмотрели от удивленья покачиваясь, а Хи превратился в тётушку Бу, которая и ответила всем:

- Себя!

И обернувшись к Белочке, на глазах у всех превращающейся в Белочку из кусочка светящегося сталактита, добавила: «Нас, кажется, заметили! Скрываемся!». И они растворились хихикая в воздухе. Все только глазами захлопали. И ушами кто только мог. А самый главный призрак сказал:

- И нечего их искать! Они сами скоро найдутся.

И тогда сразу все успокоились. И разошлись. Привидения может быть по делам, а Снуффи и Лазоверть с Уфом пошли в самый главный зал с Сокровищами.

Вот как раз по коридору подземного хода они и шли.

- Ой! – сказала опять Белочка, появляясь. Карманы у неё были горкой набиты песочным печеньем, а в каждой руке она сжимала светившиеся леденцы.

Все обрадовались, что Белочка нашлась, а Лазоверть спросил:

- А где тётушка Бу?

- Полетела по очень важным делам и никому в том не призна́ется! – ответила Белочка уж очень загадочно.

- Ну вот, - сказал Уф. – Факелы теперь можно выключать пока есть леденцы.

Ни Снуффи-Док ни Лазоверть ещё никогда не видели светящихся леденцов, поэтому они факелы конечно выключили, но леденцы не стали есть, а Белочка их так и несла, а они только смотрели и иногда помогали нести, чтобы Белочке было чем есть песочное печенье из кармашков. Один леденец светился красным светом, другой зелёным, а тот что съела Белочка – жёлтым…

Вот тогда они все и пришли.

Подземный ход привёл в большую, очень совсем подземную пещеру. Потолок стал высоко и не видно было даже растут на нём сосульки или нет. Зато внизу была красота. Сразу было видно, что это самая настоящая пещера с Сокровищами. Большие изумрудные, рубиновые, сапфировые, из хрусталя и алмаза чаши-вазы стояли по всему полу почти правильными рядками. Самой разной формы, они были примерно одинаковы по размеру и очень были похожи на разных зверушек, птиц и на самые разные цветы. И хоть в пещере не было совсем света ниоткуда, но чаши-вазы светились легко изнутри, как леденцы, которые несла Белочка почти не облизывая.

- Вот, - сказал Уф, - это зал. Самый главный. С Сокровищами. – Все наши подземные ходы начинаются здесь и приводят тоже сюда.

- Ух ты! – вздохнул Лазоверть от прекрасных чаш-ваз. – Настоящие Сокровища!

Но оказывается ошибся.

- Какие же это Сокровища? – от смеха Уф немножко поприседал. – Это же просто удобные прозрачные камешки из которых Сокровищам строят кроватки, чтобы лучше их было – видно.

Лазоверть подошёл тогда к изумрудной чаше и заглянул внутрь. И все потом подошли и заглянули. Там мирно спало́ маленькое привидение. Невидное даже почти. Хоть и при лёгком свете.

- Это оно совсем не может ещё – видиться! – сказал тихо Уф. – Совсем ещё малышня…

- А из разных камешков кроватки, - объяснял потом Уф, - это чтоб мамам-привидениям было легче свои Сокровища узнавать пока они совсем маленькие и похожие как две капли воды. А Сокровища просыпаются потом в первый раз, а кроватки цветные совсем – радуются страшно. Малы́ совсем!

 

 

Имя для маленького Сокровища
 

И тут в дальнем углу самого главного зала с Сокровищами что-то пискнуло.

- Ой-ё-ёй! – встревожился вдруг Уф. – Привидение просыпается!

- Надо бежать? – спросила Белочка и приготовилась хвостиком в сторону услышавшегося писка.

- Надо! – подтвердил Уф и развернул Белочку хвостиком наоборот. – Побеги скорей до него и отвлекай, чтоб не пищало совсем. А мы слетаем срочно за его мамой и сегодня у нас будет День Привидения!

«День чего?», подумала Белочка, но спросить было уже не у кого, потому что она оказывается уже бежала в пищавший уголок, а Уф улетел со Снуффи и Лазовертем за мамой этого Сокровища.

Сокровище лежало в изумрудной вазе с красными капельками рубиновых ягодок на зелёных листиках и отчаянно пищало. Видно его уже было немного лучше чем остальных Сокровищ. «Нет!», решила Белочка, «Оно не просыпается. Оно проснулось уже совсем». И дала Сокровищу в лапку один леденец. «Мяу…», тихо сказало почему-то маленькое привидение как маленький котёнок и перестало пищать. Теперь его уже совсем хорошо было видно, почти как настоящее привидение и оно светилось ровным зелёным светом и хлопало большими глазами.

А Уф появился также внезапно как и исчез, держа под мышками и Снуфи-Дока и Лазовертя.

- А мы маму Сокровища нашли! – обрадовано сказал сразу Лазоверть соскальзывая на пол.

- Она уже летит за нами вслед! – сказал Снуффи-Док соскальзывая на пол с другой стороны.

А мама-привидение уже оказывается стояло у вазы-кроватки и держала своего малыша на руках.

- Вы вовремя пришли, - сказал Уф. – В самый раз. Сегодня проснулось Сокровище и поэтому у нас всех будет День Привидения вечером.

- Как День Рождения? – спросила Белочка.

- Ага, - сказал Уф. - Потому что привидения не рождаются, а привидиваются и когда это получается в первый раз тогда и получается День Привидения.

- Ура! – обрадовался Лазоверть и спросил у мамы маленького привидения: - А как его теперь будут звать?

- Не знаю пока, - сказала улыбаясь мама-привидение.

- Это вопрос времени, - пояснил Уф. – Каждое привидение называется по первому произнесённому им слову. Иногда это случается в первые же дни, а иногда приходится ждать довольно долго, пока привидение можно будет как-нибудь назвать. Я, например, первые сто шестьдесят четыре года и не думал ни с кем разговаривать, потому что был очень занят, а когда освободился сказал «Уфф!» и с тех пор меня так зовут.

- Жалко!  - сказал Лазоверть. – Сто шестьдесят четыре мы не сможем подождать. У нас путешествие – кругодневное…

- И не жалко совсем! – сказала Белочка. – Потому что оно сказало уже. Первое слово. Когда я положила ему в лапку розовый леденец.

- Да? – удивился Уф. И мама-привидение удивилась и все.

- Да! – сказала тогда Белочка: - «Мяу…»!

- Не балуйся, Белочка! – сказал Лазоверть.

- А я и не балуюсь! – сказала Белочка. – Это оно так сказало – «Мяу…».

Белочка очень взаправдишно повторяла первое слово маленького привидения и получалось у неё так жалобно, как у настоящего котёнка, что все ещё думали поверить в такое слово или не поверить, но тут «Мяу…» потянувшись у мамы на руках сказало само Сокровище и широко улыбнулось всему.

- У привидения такого имени быть не может! – сразу сказал Уф. – Привидение должно называться серьёзно и шёпотом.

- Почему шёпотом? – спросил Лазоверть.

- Ну не шёпотом. Но серьёзно! – сказал Уф. – Придётся назвать его Маурр. Или Маури.

- А оно совсем и не говорило маур-р-р! – сказала Белочка. – И мяури тоже не говорило!

И Белочка посмотрела на маму маленького привидения. А мама-привидение улыбнулась и сказала:

- Это будет очень несерьёзное привидение!

- И всем серьёзным привидениям придётся мяукать и мурлыкать как котятам, когда они будут звать его, - обречёно добавил Уф…

 

 

День Привидения
 

Сначала все радовались. Вокруг появилось столько привидений, что они непременно побудили бы всех Сокровищ сразу если бы издавали хоть малейшие звуки. Но привидения в самом главном зале с Сокровищами вели себя абсолютно бесшумно и радовались только прыгая друг сквозь друга прозрачными тенями и бесшумно смеялись. Потом все взяли только появившееся маленькое привидение, отнесли его в Пещеру Пиров и стали готовиться к празднованию Дня Привидения. И когда всё уже было готово, и накрыты длинные-предлинные праздничные столы, и выкачены на середину пещеры бочонки с варениками, и бочонки с майскими яблоками, и бочонки с гречишным мёдом, то был уже оказывается совершенно поздний вечер. Лазоверть обязательно хотел бы уже спать, если бы был дома, но он был не дома, а были они – в кругодневном путешествии и поэтому почему-то спать ни капельки не хотелось. Привидения в Пещере Пиров уже не прыгали друг сквозь друга от радости, как сумасшедшие, а тихо в меру обрадовано жужжали рассевшись по своим местам.

И тогда встал самый большой Призрак, который сидел во главе праздничного стола и сказал:

- Сегодня у нас радость! Нам привиделось ещё одно наше маленькое Сокровище! Не совсем понятно почему оно решило играть в котёнка, но по закону Первого Слова каждый из нас как минимум трижды теперь вынужден мяукать как последняя кошка на каминной трубе. И пусть нашему Сокровищу легко видится и до жути хихикается всю жизнь, а мы сейчас закрепим за ним его ветреное постоянное имя!

Все привидения встали, взяли тяжёлые каменные кубки с яблочным эликсиром и три раза громко сказали:

- Мяу! Мяу! Мяу!

Голоса у порядочных привидений были довольно грубые, у некоторых слегка охрипшие и даже иногда просто ужасные, так что мяукали они, конечно, не как последние кошки на каминной трубе и уж совсем не как маленькие котята, а скорее как вполне совершеннолетние тигры. Белочка чуть не задрожала от ужаса и восторга, Лазоверть прижал уши к спине, а Снуффи-Док только слегка вытянул мордочку и тихо чихнул. Они сидели на почётном гостевом месте между главным Призраком и мамой-привидением державшей на руках маленькое Сокровище. А маленькое Сокровище хоть и виделось всем, но спало. Оно было совсем ещё «несоображающее», как сказал Лазоверть, и не соображало, что это из-за него серьёзные и порой ужасные привидения хором мяукали целых три раза.

Пир длился добрый час, когда вдруг все замерли в один миг и большие настенные часы с то загорающимся то гаснущим маятником стали бить полночь.

- Карнавал!  - закричали все привидения с последним ударом. – Ура! Карнавал!

И начался большой карнавал. Привидения не пользовались ни масками ни маскарадными костюмами совсем, потому что они просто превращались ежеминутно кто во что хотел. А Уф примчался к Белочке, Лазовертю и Снуффи-Доку в виде благородного оленя с почему-то розовым хвостом и тигрёнкиными ушами и сказал:

- Полетели скорей со мной к Волшебному камню! Вам обязательно надо хоть чуть-чуть попревращаться!

Но чуть-чуть не получилось. Волшебный камень от прикосновения к нему превращал кого хочешь как настоящее привидение во что только пожелаешь, а иногда даже немного больше. И Белочка, Лазоверть и Снуффи-Док стали превращаться во всё. Лазоверть сразу превратился в медвежонка с мохнатыми ушками и длинным ниспадающим долу пушистым хвостом.

- Я Горностаемедведь! – сказал он и покатился кувырком по полу.

- А я лучший в мире охотник на горностаемедведев! – сказал Снуффи-Док, превратился в слонёнка с жёлтым мохнатым хоботом, сказал в хобот «У-у-у!» и обрадовано покатился за Лазовертем.

- А я простая маленькая Фея! – сказала Белочка и превратившись в девочку в лёгком искристом платьице превратила Горностаемедведя и самого лучшего охотника на горностаемедведев в маленьких мышат, сразу бросившихся наперегонки к Волшебному камню.

А потом Лазоверть захотел стать корабликом. И стал. Он дымил трубой и изо всех сил надувал паруса. Только вокруг ведь было не море, а пол. И Белочка со Снуффи-Доком превратившись на немножко в себя тогда оттолкали кораблик к Волшебному камню, чтоб он опять стал Лазовертем и думал в следующий раз во что превращаться.

- Я полон солёных брызг! – первым делом сообщил Лазоверть оборачиваясь собой и отряхивая свои паруса.

И превращались они так целую почти ночь, а совсем не чуть-чуть. Вокруг летали, прыгали и пробегали привидения, приходил Уф и в уголку спало маленькое Сокровище. А потом Уф пришёл большим добрым шариком, улыбнулся и сказал:

- Нам пора! Самое первое кругодневное путешествие заканчивается, потому что скоро уже совсем утро и я начинаю чувствовать, что мама-лазоверть хоть и дала слово ни капельки не волноваться, не сомкнула за ночь ни одного глазика…

И сразу стало очень тепло и уютно всё вокруг, потому что Уф забрал и Белочку и Лазовертя и Снуффи-Дока внутрь себя-шарика. Они почти не помнили, успели ли они превратится в последний раз сами в себя, потому что Уф уже укладывал их в кроватки в ещё спящем домике лазовертей. И только утром уже, когда проснувшись они вдруг дружно закричали:

- Мама! А знаешь где мы были!

Тогда только они также дружно вдруг все втроём замолчали и сразу посмотрели на на всех и на себя и поняли, что в себя они превратиться – успели…

 

 

*       *       *