Неразделенная любовь

 
   «Глупости... Ты говоришь глупости, детка.»
   Так говорят многие о моей любви, о неугасимом стремлении к ее возрастанию, всеохватности, всепрощению.
   Люди говорят: пора взрослеть. Мы тоже, говорят, когда-то были фанатиками... а теперь стали прагматиками. Ты, знаешь, вздрагивать от звука имени любимого человека нецелесообразно. В любви нужны взаимность, секс, отдача.
   В одном моем вздрагивании, быть может, больше счастья, чем в нескольких годах довольной, полной взаимности и радости жизни. Но я хочу дать понять своим оппонентам даже вовсе не это. Я не выбирала, кого мне любить. Человек, в которого моей душе суждено было вцепиться мертвой хваткой вне зависимости от неблагоприятных обстоятельств, рождественским подарком к концу декабря последнего года двадцатого века был подкинут мне свыше. Почувствовав, что моя любовь к нему обречена на неразделенность, я, как все обычные люди, пыталась, как могла, давить ее в себе. Она оказалась сильнее меня. Она вытащила меня за шкирку из моего эгоизма, трусости и глупости, и сказала: сиди молча и слушай, что я тебе скажу:
   -   Ты не знаешь еще, глупая, с кем связалась. Я тебе дана не для развлечения и занятия досуга, я тебе дана почвой для трудной и изнуряющей работы души. Не исключено, что ты, -смотрит на меня прищурившись и смерив взглядом, - и не справишься еще с тем, чтобы до конца своей жизни такой воз тянуть. Я ведь прибавлю в весе с возрастом, стану старой, ворчливой занудой. Я требовательна, капризна, совершенно непредсказуема. Хоть «высоко сижу и далеко гляжу», а об опасности не предупреждаю. Тебя в общем-то и нести меня никто не просит, ты можешь пришить меня в любой подворотне. Но запомни одно. Если ты убьешь меня, ты убьешь в себе способность быть счастливой.
   Не могу сказать, что я офигела от радости, узнав о том, какую ношу мне придется нести. Я не раз пыталась и скинуть ее, и как-нибудь по-хитрому ножки ей приделать, чтобы шла сама. И не раз думала о том, что, может, на фиг его, это обнаглевшее толтожопое счастье, выжить бы самой в этом мире.
   Помог любимый человек собственной персоной, потому как оказался достаточно умен и одарен духовно. Помог тем, что не жалел меня. Не выращивая во мне надежды на взаимность с его стороны, он постоянно подкреплял во мне уверенность в том, что светлые чувства в себе надо хранить, как бы это ни было больно. Он дал силу моей любви. Он дал ей ту закалку, с которой она пойдет теперь путешествовать во времени и в пространстве, претерпевая метаморфозы, порой теряясь и потом снова подскакивая в сладостном восторге ...   
  Я буду ее нести. Мы с ней уже немножко знакомы, и поняли, что не враги.