Сама сказка день первый немного корабельной лирики. новая продав

Мы – матросы слаженной команды. Корабль наш называется  “Магазин парфюмерии”. Расположен он в бойком месте, на одной из людных улиц Тель-Авива, и стремится всегда к одному берегу – концу рабочего дня.
   На самой высокой мачте корабля развевается гордое знамя со сверкающими буквами – “Шерут”. В нашем море бывают свои штили и штормы. Штили мы не любим. К штормам готовимся и ждём, зная всегда заранее об их приближении.
   Пик шторма приходится на конец недели, когда  “палуба” корабля, овеваемая ветрами кондиционеров, под звуки сладкой музыки стонет и захлёбывается волнами покупателей. Представители этого особого племени ничего или почти ничего не знают о нашей сегодняшней жизни, читать не умеют, плохо видят, слышат и не ориентируются в пространстве. К тому же народ очень, очень доверчивый. Чем и пользуются тонкие бестии – продавцы.
   Не удивляйтесь истории о неком покупателе, явившемся в магазин с жалобой на склеенные подмышки, так как вчера вместо дезодоранта ему всучили лак для волос. Это правдивая история.
  Покупатель благодарно выслушает продавщицу, зачитывающую сведения с этикеток, наивно вопрошая, что из всего этого ей по душе. Потом на всякий случай переспросит ещё раз пять. Встречаются, конечно, покупатели недоверчивые. Но всё же, чаще они беспомощные, незащищенные и такие ранимые…  разобраться с их желаниями трудно.
   Вот к примеру, та приличная импозантная дама. Давайте-ка за ней вместе понаблюдаем!
   Не спеша она идёт меж полок, целенаправленно рыская повсюду глазами, пока не наткнётся… Ах! Кто это болтается между землёй и небом, балансируя на стремянке и одновременно воюет с рядами бутылок? А-а! Это и есть продавец! Как раз его-то и искала мадам! И задрав кверху голову, она взывает:
- Мотек! Мне нужна твоя помощь!
- Здравствуйте, я к вашим услугам, - немедленно должен отреагировать «мотек ».
  Потом нужно, пожалуй, спуститься. И предложить даме корзину. Главное же – не забывать широко и счастливо улыбаться.
- Ах! – умильно всхлипнет дама, - Мне нужно мыло. Такое… для рук.
И продавец ведёт её к стеллажам с вожделённым мылом. А там! Прилавков нет, всё открыто взору покупателя, и может показаться, что здесь вообще не боятся воров.
   Прибыв на место действия, благоухающее мылами всех сортов, дама озирается и разочарованно морщит носик.
- Куда ты меня привёл? Это не то, мне нужно что-то совсем другое… Для раковин, ванн, понимаешь?
- А-а-а! – кивает продавец, - Понял! – и мчится к моющим средствам для унитазов и прочей сантехники.
   Дама семенит рядом, еле поспевает, волнуется и огорчённо щебечет:
- Не торопись же ты так, мотек!
Но когда продавец вручает ей воняющее хлоркой дезинфицирующее чудо современной химии, вконец обижается и чуть не плача стонет:
- Что ты мне суёшь? Этим унитазы моют! То, что я имею в виду, совсем другое мыло. Ну, такая бутылочка… Если пальцем сверху нажать, из носика снизу вытекает…
Бедная женщина с драматическим усердием демонстрирует процесс нажатия и последующего вытекания.
  Она так удачно изображает бутылочку с носиком, что тупица-продавец, наконец-то озаряется:
- Жидкое мыло! Что же вы мне раньше не сказали?
- Да ведь я тебе полчаса это твержу! Какой непонятливый!
 И они с дамой вприпрыжку, расталкивая встречных покупателей и не замечая жертв, несутся в обратном направлении.
   Здесь дама, полководцем прохаживаясь меж полок, атакует продавца вопросами:
- Сколько это стоит? Дорого! Что-нибудь со скидкой дай. Два по цене одного, например?
- Гверет, всё перед вами, - устало обороняется продавец, надеясь, наконец, улизнуть.
Но нет, все поползновения его напрасны.
- Это ещё не всё!- восклицает дама – покажи-ка мне шампунь от перхоти. И средство от тараканов. Кстати, где у вас тут аптека?… Господи! Что с тобой? – взвизгивает она. – Ты зачем глаза закатил? Тебе плохо, мотек?…
…В один из дней, когда особо грозные штормовые колебания трепали судно, на палубе появилась «матрос» Леночка, принятая в это гордое братсво благодаря хорошему знанию покупательских языков. Вместе с другими «матросами» она отлично проявила себя при ударах стихии, опираясь на жизненный опыт и многочисленные навыки, столь необходимые молодой женщине двадцати двух лет.
- Скажите, сколько стоит этот шампунь? Ах, да, вижу! Девять шекелей. А зачем пишут – 8,99? Чтобы обмануть? Вот жулики! Скажи своему хозяину – я куплю шампунь… Пусть скинет пару шекелей, - говорит дама в светлых бараньих буклях…
- Я ищу дезодорант «Фа». Но только не для рта, а для подмышек, - взывает к помощи другая покупательница.
- «Фа» не для рта? Не понимаю. У нас он только для подмышек, - отвечает Леночка . Затем оборачивается к «буклям» - Директор не сбрасывает цены, гверет.
- Вы со мной разговариваете или с ней? –возмущается дама в буклях.- Так уступит хозяин или нет? Я спрашиваю! Нет? Что же вы меня задерживаете?…
-  «Фа» для рта нет? Что ты мне рассказываешь? Открой глаза и посмотри, что на этикетках написано: “פה”*. 
- Иврит пора бы уже знать: “פה” -  это “рот”, понятно? Ты чего смеёшься? – оскорбляется вдруг покупательница, - Тебя как зовут? Лена? Ну, так я поговорю о тебе с директором!…
- Тяжело работается? – сочувствуют “букли” – Небось получаешь проценты с продажи? – добавляет вкрадчиво и неожиданно на чистом русском.
- Вовсе нет, - смущается Лена. – Ой, вы так хорошо на русском говорите! – восхищается она, - Как же вы догадались, что и я русская?  На лбу ведь не написано…
- Вот именно! На лбу написано! – цедит сквозь зубы дама в буклях, озадачив внезапной агрессивностью. – Жулики! Все жулики! – слышит Лена удаляющееся ворчанье…
   Так, захваченная волной вопросов и просьб, плывя и погружаясь время от времени в них с головой, Лена вынырнула, наконец, в отделе красок для волос и сразу же наткнулась на нетерпеливо гарцующую вдоль полок, гневно фыркающую седую гверет.
- Разве это обслуживание? –гверет живо повернулась к Леночке. – Как она могла? Не ответила! Ушла! Сказала, что скоро будет. И вот я жду! Уже полчаса! Это что? Обслуживание?! – в её голосе чувствовалась дрожь.
- Кто – она? – осторожно поинтересовалась Лена.


*Примечание автора: “פה”- это слово можно прочитать на иврите как “фа”, а можно, как “пэ”. Таковы особенности языка иврит.  “ Пэ” – действительно “рот” на иврите.


- Да такая же… В синем халате… В очках, – дама вырисовала нечто объёмное в воздухе.
Лене тут же представился слон в синем халате и очках.
- Может быть, это ты была? – подозрительно прищурилась гверет.
- Нет, нет! Что вы!…
- Ну, хорошо, не важно… Я хочу  «Фенсифул», - указала дама длинным, свёрнутым в трубочку ногтем на одну из бутылок. – Только какой оттенок выбрать? Мне подруга советовала: ничего, кроме «Фенсифул»! Вы знакомы с «Фенсифул», деточка?
Лена, разумеется, понятия не имела о «Фенсифул», но заученно кивнула головой.
Дама оживилась.
- О! Наконец-то нашёлся человек, который знает! Ну слава Б-гу!. Как ты думаешь, деточка, какой мне цвет выбрать? Красненький? Или вон тот, с фиолетовым оттенком? Ах, как хорошо! Ты, мне, конечно же, поможешь?
Леночка решила не ударить лицом в грязь…
Через полчаса старая леди со слезой в голосе говорила, любовно заглядывая продавщице в глаза:
- Если бы не ты, милочка… Я ведь уже собиралась уходить. Так и не купила бы ничего…
Она трогательно прижимала к груди заветную бутылочку….
Вконец расчувствовавшись, Леночка засопела.
«Как мало надо, чтобы угодить этим бедным покупателям!»– заключила она.
   Между тем шторм плавно перешёл в штиль, солнце двигалось к обеду и в зале стало полупустынно. Вдоль полок прохаживались редкие покупатели…
 …О, эта редкая радостная минута, разжигающая мечту и воображение, минута, полная лёгкости ощущений, мгновение, когда чувствуешь себя чуть ли не суперчеловеком! Возникает ли она только от сознания удачи и собственного таланта? Не она ли подтолкнула Лену к нежнейшей солнечной нити, отделившейся от рассыпавшегося луча, заставила крепко ухватиться за неё, встать на солнечные качели и пронестись над всеми покупателями под самым потолком магазина?
   Да, Леночка, улетевшая однажды на свой первый ведьминский шабаш, кое-что умела. Порой она чувствовала необходимость выпустить на волю ведьминскую свою благоприобретённую сущность. Иногда достаточно было даже такого пустякового повода, как теперь…
  … Лена пронеслась верхом на солнечном луче сквозь оконное стекло, взмыла высоко вверх. Она заметила, как средство её передвижения меняло форму, пока не превратилось в велосипед. Лена не удивилась превращениям, источником которых была сама, и стала крутить педали.
  Ветер свистел в ушах, пространство скручивалось спиралью, сгущалось, темнело по мере того, как Ведьма всё быстрее и быстрее нажимала на педали. В полном одиночестве и темноте, мимо вставшего сплошной стеной Мира, в котором не было ни звёзд, ни луны, она на бешенной скорости неслась внутри спирали, как в трубе, опровергая все известные законы физики...
   «Труба» делалась всё уже и сузилась, наконец, до нуля. Ведьма уверенно проскочила опасный «ноль» и… понеслась дальше, теперь уже по расширяющейся  «трубе», в конце которой светился кусочек чего-то голубого. Затем кусочек превратился в лоскут, лоскут быстро увеличивался и вскоре приобрёл очертания лесной поляны, наполненной звоном живых цветов и трав. Это была тайная лаборатория Ведьмы. Лесные колокольцы служили здесь колбами и мензурками, травинки – аллонжами. Длинноногий Зелёный Кузнец и Чёрный Уж, её подручные, осуществляли синтез. В колокольцах что-то кипело и булькало, что-то шипело и временами даже вспыхивало.
   Лена оставила свой велосипед висеть на солнечной петле и осторожно спусти-лась по свисающему концу луча на самый край поляны.
   Вокруг простиралось, темнея и переливаясь, НИЧТО – безбрежный океан ведьминского могущества.
   Чёрный Уж в этот момент клонировал антитела. Длинноногий Кузнец занимался диким вирусом, пойманным, по-видимому, недавно и только что подколотым на воздушную булавку. Вирус никак не мог примириться с пленением. Он извивался, выпячивал толстые губы, норовя оттяпать Кузнецу кусочек усика и изо всех сил изображал гнев и возмущение.  Зелёный Кузнец с любопытством и невозмутимо всматривался в вирусову морду…
 -    Кончай баловаться! Прямо, как маленький, оставь его в покое!– заметила Кузнецу Ведьма, на ходу натягивая на себя белоснежный халат, - Есть новости? – спросила она Ужа, - Как Снадобье?
- Наработали пятьдесят миллиграммов, - гордо ответил Чёрный Уж.
Кузнец, предоставив вирусу корчить рожи в одиночестве, прыгнул Лене в ладонь. На лету он подхватил один из колокольцев-пробирок и галантно протянул его Ведьме, не забыв при этом ласково потереться о её щёку.
- Осторожно, не разбей! – проворчал ему в спину Уж.
Ведьма, приняв колоколец, положила его в карман халата, по рассеянности – вместе с Кузнецом…
-    О чём это ты так размечталась? – раздался резкий голос у самого её уха, и Лена … обнаружила себя стоящей в магазине напротив директора.
-   После работы зайди ко мне в кабинет, - сухо добавил он, и похоже, очень рассерженный, ушёл…