Сфинкс

Она лежала, положив, голову ко мне на грудь  и  руки мои  гуляли у  в ее волосах, когда она спросила меня:
- Ты  видишь сны?
- Сны? Иногда.
- Какой сон  ты  хочешь увидеть  сегодня?
- Про тебя.
- Нет, я серьезно.
- Ну, тогда что ни будь необычное…, - помолчали, я стал немного задремывать, когда она снова спросила.
- Ты видел, как танцует Сфинкс?
- Он не танцует, он каменный.
- Каменный? Почему? А! Нет, как танцует настоящий сфинкс!
- Сфинксов не бывает,  это миф!
- Я покажу тебе, как танцует Сфинкс…., спи….
И я уснул….
Утро медленно  разливалось по горизонту. Небо начало светлеть и  играть каскадами красок. Тени заскользили по песку, расползаясь  за складки барханов. Солнце огненной гривой выглянуло из-за горизонта и  затопило светом океан  песка.  Сфинкс  лежал на песке, обратив свою голову к восходящему солнцу. Он был огромен. Нет ничего  под небом более величественного и прекрасного чем  он. Смуглое лицо было спокойно, и ветер легкими песчинками играл в   искрящейся шерсти  на сильных, звериных лапах. Казалось, что  последние тени угольными полосами скользнули по его лицу, и спрятались в медленно открывшихся глазах. Они скользнули в   черные провалы зрачков, окруженные сияющей лазурью, будто сорванной с пылающего  неба.  Сфинкс проснулся. Его человеческое лицо шевельнулось, и он зевнул, показывая  острые клыки, встряхнул желтой гривой, посмотрел на солнце. Потом стал медленно осматривать мир вокруг, будто видел его впервые. От его взгляда пески вокруг  слегка подрагивали. В самой глубине  этого исполинского, желтого моря родился рокочущий звук. Сначала его могли чувствовать только ступни ног. Но потом он стал ощутимее. И вот на песке уже не возможно стоять. Под пристальным взглядом  Сфинкса каждая песчинка будто сошла с ума, и пустыня превратилась в кипящее море песка,  из которого с  гулом и ревом поднимались чудовища. Вот показались их песчаные головы, потом провалы глаз в  струящихся  песком мордах,   беззубый оскал, и с каждой секундой они принимали все более конкретную форму пока не стали чем-то  средним между львом и медведем, стоящим на задних лапах. И тут мир замер.
Сфинкс  улыбнулся. Сначала  спокойной , почти  детской улыбкой. Потом оскалился, рыкнул и поднялся   с песка на все четыре лапы. Кончик его хвоста стал слегка подрагивать. Потом стало двигаться и все его тело, подрагивала кожа, чуть  поворачивалась голова. Сфинкс отбивал какой-то медленный , но четкий ритм, который с каждым мгновением становился все слышнее и ускорял свой бег. Его движения сначала почти незаметные становились все отчетливей. Каждое из них было произведением искусства. В них слились воедино  пластика, сила, красота  дикого зверя и эстетика, мягкость, величие человека.  Чудовища вокруг  сначала, словно завороженные смотрели на Сфинкса, потом  сами  стали слегка подрагивать. В конце концов, стало совершенно очевидно, что  в бескрайнем море песка происходит самое странное, что только вообще возможно. Танцует сфинкс и целое море песчаных гор. С каждой секундой их движения становились все более отчетливыми , а ритм  все быстрее.  Пляшущие, и размахивающие  руками горы пыли и песка, неумолимо приближались к  танцующему Сфинксу. Одно мгновение  и вдруг танец превратился в битву.  Из лап вырвались  когти,  Сфинкс заревел и оскалил зубы. Горы песка остервенело кидались  на бьющегося зверя. Стоял гул, рев, вой, земля дрожала, а небо скрылось за желтой пеленой пыли. Мир сошел сума, он сочился яростью и азартом битвы.
Стоп! На самой высокой точке, на излете своем, мир снова замер.  Среди исполинских гор, когда-то бывших гладью пустыни, на задних лапах, словно выхваченный из прыжка, стоял Сфинкс. У самом уголке ощеренного рта  появилась рубиновая искра, вспышкой красного света залив округу, капля крови потекла по  смуглому подбородку и,  остановившись  на  секунду, ринулась вниз на землю. Когда «Первая кровь» коснулась земли, исполинская сила  державшая мир скрутила его, спеленала и обрушила с неба.
Устало и спокойно стоял Сфинкс среди бескрайней, желтой равнины.  Он улыбался, и солнце играло янтарными искрами в его гриве.