Твое приближение

        Твое приближение я ощущаю кончиками пальцев рук - в тот момент, когда ты начинаешь искать в длинном списке номер моего мобильного. Цифры – не твоя стихия. Ты же художник, ты подробно расскажешь, как выглядит дом, в котором я тебя жду, какого цвета обои в спальне и что видно из кухонного окна, когда ты пьешь кофе перед уходом. Но добираться снова будешь от звонка до звонка, переспрашивая адрес.
        Пальцы начинают дрожать, нервно позвякивает ложечка в чашке, пролитый чай некрасиво расплывается по серо-голубому пластику стола. Разве это чай? клякса непонятного цвета. Если наклонить голову вправо, в ней заиграет звездочка светильника. Слишком ярко. Тебя я привыкла видеть при свечах. В полумраке можно не смотреть в глаза. Твое присутствие складывается из отражения в окне, размытой тени, отброшенной на штору, негромкого голоса, сигаретного дыма и ощущение того, что дрожь в пальцах утихает.
        Когда ты придешь. А пока я с трудом нахожу нужную кнопку, отозвавшись на первые же ноты привычной телефонной трели. Да. Дома. Конечно. 59. Жду. Секунды разговора вихрем проносятся внутри, я наэлектризована настолько, что могу увидеть, какая машина тебя подвозит. Только изнутри, твоими глазами. Бездарная пластмассовая лошадь на фоне лобового стекла. Огромные загрубевшие руки водителя. «Шансон», конечно… хорошо, что ты не так обостренно чуток к словам. У меня бы испортилось настроение.
        Но вы уже на повороте. Пять минут, три минуты, еще звонок. До чего же дрожат пальцы… Да, двадцать вторая, седьмой. Скрип тормозов где-то внизу под окнами. Чай совсем остыл, я вытираю стол и медленно шагаю к двери, прислушиваясь к гулу лифта.

        Твое появление застает меня на середине вдоха. Взбудораженная волна воздуха застывает на полпути к легким, и я с усилием выбрасываю ее обратно, чтобы вдохнуть тебя. Сладкий, волнующий глоток с пряной приправой твоего чуть хмельного взгляда – именно отсюда начинается еще одна вечерняя партия нашей неспешной игры. Я люблю ее за честность даже больше, чем за ту бурю, что закипает внутри меня в промежутке между первым небрежным поцелуем и глухим ударом бутылки шампанского о кухонный стол. Передвигаясь кошачьими шагами, я дополняю натюрморт двумя  высокими фужерами и свечой. Декорации установлены.
        Дрожь в пальцах все еще приходится сдерживать. И я сосредоточенно молчу, сдаваясь в плен магическому звучанию твоего голоса. От его звучания теплеет, и воздух в маленькой кухне становится на ощупь таким же мягким, как твой любимый бледно-серый свитер. Может, это цвет сигаретного дыма. Чуть дрожащий огонек свечи разбрасывает по сторонам свои мелкие отражения, в каждом пузырьке шампанского – крохотный источник света, в каждой грани фужера – красно-желто-синие искорки, две свечи в темных стеклах окна, еще две – в твоих глазах, которые постепенно становятся все ближе. Я закутываюсь в туман твоих слов, я знаю, что они предназначены только мне, что никому больше ты не стал бы рассказывать о том, что возникло в глубинах твоей творческой фантазии, какой фильм ты мечтаешь снять, кто будет писать для него сценарий…

        Твои глаза совсем близко. В них уже не отражается пламя свечи, но приглядевшись, я могу различить в них себя. Потому что я уже вся в тебе, я погрузилась в мираж этого нежданного полночного пришествия, я ни за что не смогу сопротивляться, я не захочу сопротивляться, потому что тепло свечного огонька сливается с теплом твоего дыхания. Миг – и остаешься только ты, твои губы с замершим на них привкусом дымка. Мелькает длинный треугольник фонарного луча на подоконнике, и больше уже ничего не режет темноту, в которой мои пальцы тонут в твоих жестких волосах.
        Я люблю эту игру за полную потерянность ощущения себя. Я сдаюсь в плен внутренним вихрям и даже не замечаю пути от кухни до спальни. Его середину отмечает твой небрежно сброшенный свитер. Покорным серым котом будет он лежать до самого утра в странной позе, словно о чем-то задумавшись и продолжая излучать спокойное тепло.

        Твое сердце почти выскакивает из груди. Я нежно ловлю его пульсацию губами, скользя все ниже, пока твои руки колдуют над моим телом. Я твой музыкальный инструмент, ты точно помнишь все струны, и каждый раз из-под твоих пальцев вырывается новая мелодия. Босые ноги тихо освобождаются от трясины упавшей одежды. Сжав на мгновенье мои плечи, ты разрываешь сумасшедшее сплетение тел – только для того, чтобы мягко уронить меня на постель и накрыть волной своей страсти с новой силой.
        От твоих прикосновений по коже змейками бегут молнии. Ты знаешь точку, в которой они замкнутся, но не спешишь. Буря внутри меня обретает форму гигантского водоворота, он увлекает меня, пальцы рук инстинктивно впиваются в холодный шелк покрывала, как будто так можно удержаться. Сдавленный стон готов сорваться с губ, но ты проглатываешь его целиком, стирая следы с моих зубов горячим кончиком языка. Секундой позже возникает еще одна точка соприкосновения с твоей разгоряченной плотью. Ты врываешься со скоростью торпеды, и маленькие молнии сливаются в один большой разряд.
        Взрыв гаснет в тугом сплетении твоих объятий, и когда ты ослабляешь их, я проваливаюсь  в мягкую траву новых соблазнов. Настает время искушать тебя, дразнить тебя, не выпуская из влажного чрева главный жезл твоего желания. Я знаю, что источником следующего электрического разряда, который пронзит меня, станут звериные искорки в твоих глазах. Ты станешь похож на снежного барса перед прыжком, и тогда я снова уступлю тебе главную роль – нет, ролей уже не будет, водоворот возникнет из капли пота, вяло скользящей между нашими животами, забурлит, закружит нас обоих, не оставив места в этом мире ни одному реальному предмету, разгонит ритм до верхней грани, заставит захлебнуться собственным учащенным дыханием - и внезапно умереть в одно мгновение…

        Твой сон делает тебя беззащитным. Наверное, твой сын спит точно так же. Я осторожно погружаю спокойные пальцы в дебри жестких волос. Хорошо, что ты просыпаешься от этого жеста. В твоих глазах снова спокойная уверенность.
        Утро не терпит полутонов и не поддерживает игры. Прокравшийся из-за шторы луч солнца норовит непременно заблестеть на поверхности тонкого золотого кольца, когда ты вытянешь руки, разгоняя остатки ночного настроения.

        Твои руки прикоснутся ко мне. Партия еще не доиграна. Но все как будто бы идет уже в обратном порядке. Молнии разбегаются по телу и устало гаснут за ненадобностью. Обратный отсчет скорости сердцебиений.  Нарастает расстояние до твоих глаз. Обратный путь на кухню по следам сброшенных одежд. Шум воды в душе, треск яичницы на сковороде, пятна свечного воска, плотно прилипшие к пластику стола в том месте, где вчера растекалось мутным пятном мое ожидание. Вялый и ничего не значащий разговор между глотками горячего кофе.
        Ничего более, ничего кроме - ни восторга, ни грусти, ни опустошенности. Щелчок дверного замка поставит жирную точку. И ничего не напомнит о тебе до тех пор, пока кончики моих пальцев внезапно не задрожат снова, извещая о твоем приближении.