Язык, язви его...

С чего это мы философию развели?  А, когда Славик вспомнил-припомнил Костика («Костя!! Браво!!!»). Этот кадр как-то с гордостью выдал: да я мол за год жизни здесь выучил только – «чика, гвапа и пресьеса, сервеза и мерде» /девушка, красавица, прекрасная, пиво, дерьмо/.
И ты, Петик, обнажи, не боися, здесь все свои, начало твоих интимных отношений с испанским, там, где его, castellano, и породили, под Таррагоной, значит.

Петик.

Так чего? Наверное как у всех.
Первые недели из меня English ужасно пер. Только с кем-нибудь начинаю снюхиваться и первым делом, пардон, мол, сеньор, а ты, случайно, не «спикаешь»? Но они «спикать» не умели, а те, кто знал, не хотели. Предпочитая, как ни странно, родную речь. Родную для них.
Потом, конечно, курсы – разные-заразные, первые заученные фразы, грамматика, первые словарики. Денег тогда у меня даже на учебнички не было.
Но быстренько и проблемочка нарисовалась.
Для чего нужОн язычок? Чтобы им болтать. А если тебя слушать не хотят? Не интересно это никому.
Дело ясное, что «забугорье» – оно для молодых, ранних. Кому нужны здесь мы, старые мерины?
Но пищи-верещи, а жить-проживать надо.
Первый сдвиг заметный обнаружился, когда я с одним испанским пацаном на Пасху в горы полез. Были там одни, ему общаться не с кем. И я как закукарекал на своем-чужом ломанном испанском: какие-то анекдоты, присказки, всякую чушь ему втолковывал. 4 месяца я тогда уж под этим солнцем  небо коптил.
Заодно припомнил, то, что и раньше знал. Язык плохо идет от комплексованности, вон дети треплются, хоть бы что – в своем опять же кругу.

Сильно, конечно, отбрасывает общение с такими, как вы, россиянами-украянами. Как там «пошутила» русская из Канады: с волками жить – волчицей стать.

Потом Инет меня сильно назад отпнул. Испанские странички особо не интересны, как и телек ихний (Бунуэля небось днем с огнем не сыщешь, а по ящику только новости и можно смотреть). А в русских «Сетях» увязнуть можно, особенно первоначально.

Одно время меня сильно злило, что местные напрягаются, когда я самое простое говорю. В чем же дело, думал. Неужели я вообще туп как валенок, и язык у меня «оловянный, деревянный, стеклянный»?
Потом дошло! Я же общаюсь в основном с каталанцами. И для многих испанский – как для нас болгарский или польский!  Уф, как полегчало.

Ну, сейчас-то испанский полегоньку перемешивается с русским. Иногда уж точное слово для перевода подобрать трудно.