Пляжные нюни

Наступать было больно. Путь туда был намного легче: я бежал. Кто ж знал, что песок так нагреется.
В обоих руках по стакану кока-колы со льдом, обжигающих горячие пальцы. Разлить никак нельзя.
Я иду, улыбаясь, - ведь она смотрит на меня. Я терплю боль. Пусть дымятся подошвы, я улыбаюсь.
Ее улыбка плывет в знойном мареве слезящегося воздуха. Ну, еще пару шагов – и подстилка.
Я подаю ей стакан и ложусь рядом.
Она пьет медленно, смакуя. Поворачивается ко мне и я вижу, как капелька сбегает по ее губам, очерчивая мягкий их абрис.
- Жарко. Пойдем купаться?
- Идем.
Я встаю первым и она, повернувшись на спину, протягивает мне обе руки. Я склоняюсь над ней и напрягшись поднимаю ее медленно, - только чтобы не рывком. Она улыбается, смотря какое серьезное лицо у меня при этом, игриво прижимается и целует в щеку. Потом мы, взявшись за руки, бежим к морю.
Сначала мелко. Я чуть отстаю, наблюдая, как изящно она идет. Наверно, все смотрят сейчас на нас. Я счастлив. Нежность и радость, гордость и умиление! Она оглядывается, смотрит кокетливо сквозь густые длинные ресницы. Я смелею, обнимаю ее рукой за талию и веду дальше. Мысли путаются. Нутро дрожит от возбуждения; стараюсь быть естественным и непринужденным: я обнимаю ее так в первый раз. Она не противится и подыгрывая, обнимает меня так же. Я упоен и не понимаю, что меня удерживает на земле, если все рвется в небо. В эти минуты я самое чистое на земле существо, ангел во плоти.
Я боюсь, что она уберет руку первой и беру инициативу на себя: дурачась, ныряю и выплываю метрах в пяти от нее. Она подплывает, держа голову над водой, чтоб не замочить волосы, но кончики волос все равно уже намокли.
Мы лежим на спине, взявшись за руки и смотрим в небо. Волны покачивают нас, гипнотизируя постоянством прибоя.
Как хорошо! Я уверен, что и она чувствует то же; подтягиваю ее к себе и нежно целую ее пухлые солоноватые губы. Она мягко отстраняет меня: не надо.
Продолжения не последует.

(1999)