Мир, в котором мы живем

Пол часа на левом боку, час на правом…..
-Лена. Лен, вставай. Будильник на все отделение трезвонит.
- А? А… Да-да. Встаю. – тут только слышу противное пиликанье под самым ухом. Достаю из-под простыни будильник и выключаю.
Зевая, медсестра уходит в ординаторскую. Досыпать свой короткий сон.
Встаю сегодня с на редкость свободной койки – завтра опять  в коридор, на кушетку. Привезут испуганного мужичка с парализованным горлом – ни пить, ни есть, в слюне захлебывается.
- А я не стал тебя будить, да ты бы и не услышала. -  Володя, сосед по реанимационной палате. Здесь нет разделения на мужчин и женщин. Тем, кто попадает сюда – нет дела, кто лежит рядом. Бывший военный, молодой совсем – 38 лет. Посетители – красивая жена, которая просто его терпит, и два радующихся ему сына – их папа герой и так много всего повидал. Даже слишком много для действительности, но это просто помогает ему хотя бы создавать оболочку значимости. Эпилептик, отходит после очередного удара – речь возвращается, скоро пойдет и в обычную палату. На смену повешенного из бокса переведут. Бесконечная вереница.
Пол часа на левом боку, час на правом. Пневмония наиболее частая первая реакция организма на обездвиживание. И одними таблетками тут не обойтись. Переворачиваю. Не запутаться бы в этих катетерах, не выдернуть бы чего. Ну вот, теперь целый час спать можно. Снова завожу будильник, и под ухо – может, все же сама проснусь. Ничего, это потом пройдет.
Уже ведь и лучше стало. И я поехала ночевать домой. А утром…… Скрюченное в судорогах  тело, перекошенное лицо. И слез не было. Я, да, наверное, и мы никогда не заплачем от неестественности. Мы никогда не заплачем оттого, что небо стало зеленым, а трава синей. Потереть глаза, чтобы все стало на свои места. Не помогает. Значит бежать. Побежали?
- Алло. Алла Владимировна, это я, Лена. Да ничего хорошего….  Повторный…  Парализовало… Да, полностью. Мне отпуск оформить нужно. И зарплату вперед можно? Спасибо…. А можно сюда привезет кто-нибудь? Спасибо…..
Покормить, наверное,  надо и в аптеку.
- Сегодня не кормите, только пить. И питание в два раза сокращайте. Вероятность нарушения обмена веществ. Да и вес снижать надо – ворочать-то как будете? Вот список лекарств.
Врач смотрит сквозь меня, или не смотрит вовсе. Вслух не спрашиваю, а немой вопрос остается где-то...
- Ян, у вас врач такой строгий. Так разговаривает резко. Молодой, а сухарь совсем.
 - Да ну! Это он с пациентами так, особенно с родственниками. А так веселый. Знаешь, как он тебя жалеет! – молоденькая мед сестричка, сама того не ведая, сказала то, что предстояло мне понять потом. И сухость врача просто защита - отгородиться, чтобы не сгореть.
Пол часа, час, пол часа, час. Ночь, утро, день, вечер.
Вот и наши посетители – старый да малый. Малый приходит сюда, как на экскурсию – вокруг него улыбки и множество угощений. А старый стоит и молчит.  Мои помощники, которым сложно начинать новую жизнь. Жизнь одиночества и самостоятельности. В обоих случаях единоличную жизнь.
День и еще день, и еще неделя, и еще… 
Если я куплю все лекарства, то все поправится. Если …
И слезы… -     Я не могу    У меня денег не хватит…
Хватило….  и друзей, и денег, и терпения.
Не хватило лишь ……..
Так мало любви.