День второй русская воровка

               

               
…Тами обнаружила её на выходе из магазина – у воровки зазвенело в сумке.
 Пожилая женщина неожиданно резво ударила кассиршу зонтиком и попыталась смыться. Увы, грабёж и побег не состоялись. Женщину повели к директору.
   Оказалось, дама не знает иврита, и подвернувшуюся под руку Леночку, как никогда подтянутую после вчерашней директорской взбучки, вежливо попросили переводить.
   Старушка пыталась стянуть … кондомы. Но предусмотрительно наклеенная магнитная полоска спасла изделие от незаконного посягательства.
- Для внука, что ли, старалась? – полюбопытствовал директор.
Дама ничего не ответила и горько разрыдалась.
- Ладно, всё ясно, - буркнул директор – полицию вызывать не будем.
- Она мне оцарапала щёку! – показала Тами свои раны.
- Та-а-ак! – Директор постучал пальцем по столу и обернулся к Леночке. –  В  общем, скажи ей, чтобы в этом магазине больше не появлялась. И пусть катится!
- Зачем вы это сделали? Вам не стыдно? – добавила от себя Леночка, - А такая с виду интеллигентная…
Дама высморкалась в платочек.
- Мне стыдно было покупать ЭТО при всех, - наконец выдавила она из себя.
- Что она говорит? – заинтересовался директор.
- А-а, штуёт! – досадливо поморщилась Лена, а про себя подумала: «Что объяснять? Вряд ли поймёт. Да и поверит ли, что украсть для кого-то менее стыдно, чем купить кондом при всех? Чтобы понять это, надо родиться Там и прожить Там, где прозвучала знаменитая и осмеянная фраза: «У нас в Советском Союзе секса нет!» Переведу ему – и ляжет ещё одно пятно на многострадальную репутацию «олим-ми-Руссия»…»
Лене было обидно за старушку, обидно за всех  «русских».  С завидной прозорливостью ждала она от своих коллегдалеко идущих обобщений и не ошиблась.
- Раньше такого не было, - сказала Тами по дороге на кухню.
- Когда раньше?
- До этой «русской» алии.
- Ты хочешь сказать, что раньше в Израиле не воровали? – уточнила Леночка.
- Ну, не так часто, как теперь.
- Они там у себя в России ни черта не видели, а сюда приехали – и глаза разбежались. Денег нет, работать не любят, - заметил Мики из аптечного отдела, помешивая ложечкой кофе в стакане и роняя изо рта крошки.
- Это у них-то денег нет? Побольше, чем у тебя, мотек!  Знаешь, на какие они суммы косметику здесь закупают? Ого-го! Тебе и не снились их деньги! – ответила Тами, -  Мафия!… Лена, твои сендвичи готовы! Ух, какой запах!  М-м-м! Что-то мой аппетит разыгрался!
- Несёте чепуху! – проворчала продавщица Верочка, - Просто «русские» воры, не зная всех ваших хитростей, чаще попадаются, чем местные.
- Чай с молоком? Как ты пьёшь эту гадость? – Мики сунул нос в Верочкину чашку.
- Пошёл к чёрту, капиталист недорезанный, - по-русски ответила хулиганка-Верочка.
- Что ты сказала?
- Что я тебя люблю.
- Да? Это приятно…
«Ой, кажется, отвлеклись! Надоели эти разговоры!» – подумала было Леночка.
Но видно разговоры надоели только ей. На Тами Верины отвлекающие манёвры не подействовали, она продолжила взахлёб, с мазохисткой радостью:
-   А как они устраиваются! Приезжают на всё готовое, через год покупают квартиры, машины. Разве наши ребята после армии могут себе позволить такое?… А сколько «русских» наркоманов сюда приходит!  Пьяницы, проститутки…
- И не евреи! Свинину едят, кашрут не соблюдают. Половина из них гоим.
Лена, ты свинину ешь?
- Нет.
- Почему? – удивился Мики.
- Мне нельзя, у меня гастрит.
- А-а! Ясно!
- А одеваются! Ха-ха! Не моются, потом воняют!
- Ну, это уже слишком! Сами вы… -  Вера просто выматерилась.
Назревала буря.
- А что неправда? И воняют! Натурально воняют потом! – завелась Тами, вскочив со стула. – Нет, вы лучше меня послушайте. Я ведь до этой алии пять лет жила в Германии. И вот мы с мужем возвращаемся. Иду я по улице. Что такое? Куда попала? Все вдруг на непонятном языке вокруг начали разговаривать. Захожу в поликлиннику. Слышу русский. В автобусе - русский. В магазине - русский. Пойми меня правильно, Вера, я ничего против тебя лично или Лены не имею. Но ты представляешь, что я подумала тогда? Всюду, всюду русские! Кошмар какой-то!
- Русские пришли!
- Вот именно!
Вера вдруг рассмеялась:
- Вот не ожидала! Просто море зависти! Ленка, давай устроим им здесь мафию!
- Не помешало бы, - тихо ответила Лена, - Я всегда стараюсь оправдать чужие надежды, – глаза её потемнели, сузились.
…Пространство вокруг слегка заколебалось, сгустилось, покрылось странной рябью. С нарастающей скоростью вокруг стала раскручиваться сверкающая спираль неизбежности, зашумели разбуженные человеческой глупостью потоки времени, воспряли дремлющие силы, вспыхнули зелёные мерцающие огни, зашуршали, задвигались, стали увеличиваться в размерах длинные нездешние насекомые…
Но никто из присутствующих пока этого не заметил…

… Они торопились. Очень торопились. До утра надо было синтезировать ещё пятьдесят миллиграммов Снадобья. Не хватало антител. Всё, что Чёрный Уж клонировал раньше, уже пошло в дело. Пришлось Лене пожертвовать собственной кровью и, хотя Уж был по совместительству ещё и опытной медсестрой, сегодня почему-то у него не клеилось. Чёрный Уж суетился и не заметил в спешке, как удрала Пробирка с набранной кровью: Лесной Клоп улизнул потихоньку с места действия. Пришлось  отлавливать Пробирку.
Присмиревший обкультуренный Вирус устал корчить рожи и притворился условно-патогенным. Он сделал это вовремя, потому что ещё немного – и его превратили бы в Антиген. Но полудобрый Вирус не годился для столь трудоёмкого и тонкого процесса и его отпустили. Уж отправился на поиски более свирепого экземляра.
 Да ещё и Кузнец, легкомысленный парняга, куда-то задевался. Заснул, видно, где-то в кустах.
   А времени оставалось совсем немного, всего лишь семь условных часов…