50. Москва Тула - транзит

Солнце в конец разбушевалось, загнав нас в пыльную тень. Мы сидели под старым путепроводом и вгрызались в тёплую массу, найденного мной, арбуза. Он валялся у дороги и ожидал нас. Машины со светлой радостью покидали Москву и устремлялись в сторону Тулы. Я бросил мятый безвкусный огрызок и  посмотрел на дорогу. Сотни, тысячи машин катили одна за другой. Парни смеялись. Мы сидели под мостом и молчали. Толич что-то выковырял из арбуза и стал долго рассматривать. Фил манерно курил свою дряхлую трубку. Дымок мягко уходил под свод моста.  Я грыз ногти и смотрел на мелькающие машины. Всё прожитое стёрлось. Остались, лишь, я и она. Серая и мудрая. Твёрдая, как судьба. И бесконечная, как вечность. Шёлковая ленточка в её волосах.
Всё. Фил поднялся, очередной раз напомнил нам о месте встречи. Крепко пожал руки, накинул рюкзак и твёрдым шагом спустился к дороге. Попутка остановилась быстро. Фил махнул нам рукой и исчез. Моя очередь. Я молча кивнул Толику и побрёл вниз.  Он что-то сказал вслед, но я не расслышал. Теперь лишь я и она…

Я нервно бросил рюкзак на заднее сидение, и неуверенно сел. Машина понеслась по широкой глади шоссе.
- Куда едешь-то? – спросил старичок, не отвлекаясь от дороги.
- В Крым, - брякнул я  и скосил взгляд.
Старичок удивлённо приподнял брови и с интересом посмотрел на меня:
- Вот так, на попутках?
Я кивнул головой, на что он задал мне странный вопрос:
- А родители то знают?
- Да, - ответил я, и от неловкости вжался в кресло. Месяц назад я получил высшее образование. Да и вообще… я посмотрел в правое зеркальце на своё запылённое небритое лицо и пожал плечами.
- Далеко… - протянул он и мотнул головой.
Я вылез на двадцатом километре. Старик поворачивал. Лёгким шагом прошёл за поворот и остановился. Радостный ветер трепал мои волосы. Казалось и Тула скоро.
- Здрасте, по трассе не подбросите, - затянул я, и парень махнул рукой.
После бойкой шестёрки Газель пошла тяжелее. Машины обгоняли нас. Но я ехал! И редкий лес ел огромные поля, закусывая ярким голубым небом. Плодородила обочина хитрыми зелёными сорняками, наливались светом ручьи и озёрца. Лился под колёсами асфальт и белые полоски. Мне было светло и радостно.
- Твой? - кивнул шофёр в сторону бредущей по трассе грузной фигуры.
- Мой, - протянул я, ухмыляясь, Толик умудрился обогнать меня.
Теперь мы заполнили весь небольшой салон собой и рюкзаками. Толич даже не удивился, увидев меня, сел и замолчал. А я долго что-то расписывал непонятно о чём. Дух захватывало. Москвич  высадил нас у маленькой придорожной кафешки и повернул.
Из большого экскурсионного автобуса вылезли потные люди в тапочках и спортивных костюмах. Они спешили занять очередь за пивом. Мы остановились и долго, молча смотрели на это странное зрелище. На улице стояли старые холодильники с мятым мороженым. Толик прищурился, но покачал головой. Мы пошли дальше туда, где удобнее голосовать.
Через десять минут я тонул в мягком кресле девяносто девятой – евро. Слушал армейские истории и анекдоты. И день тянулся и солнце было ещё очень высоко…
- Земляк! Да служил я там у вас… под Псковом. Ну влажность, я скажу - …ая. Ноги в кирзе гнили… А с женой мы часто так ездим. Сутки на трассе и у моря. Под Сочи ездим. Раньше шестёрка была, тык, теперь эту взял. Вообще ничего, бодрячком, кофе в термосе, да и жена рядом. Тёща всё просится с нами. Хотя этим летом вряд ли удастся. Работы до чёрта. Дела. А ты сам то?
Теперь я был далёк. И всё непривычно, странно. Тогда хватило двух минут ожидания следующей машины. Люди охотно общались, удивлялись, желали удачи. Ветер не поспевал за мной, и время забылось и исчезло. Тогда мне казалось, что так будет всегда…