Добрый сталин

ДОБРЫЙ СТАЛИН

(из серии «Кровавые призраки прошлого»)

Однажды вечером, еще в самом начале своего культа личности, Иосиф Виссарионович Сталин, находясь в прекрасном расположении духа, написал о себе стихи, в которых называл себя душегубом, палачем и кровопийцей. Прочитал их с выражением раз семнадцать, по-доброму так, улыбнулся и спрятал в нижний ящик стола, - чтобы никто их не нашел, и не донес на него в НКВД. Да и забыл про них…
И вот, когда культ личности достиг, наконец, своего апогея, решил товарищ Сталин бумаги свои личные разобрать. Может там какой-нибудь список, заготовленный им для товарища Берия, завалялся и тем не исполнен еще.
Тут-то он на стихи и наткнулся. Прочитал и… но самое интересное, что почерк был не его, не сталинский!..
И стал он тогда думу думать, как бы ему автора узнать, изловить его, подлеца, и наказать.


И вот случилась на Новый год елка в Кремле. Народу видимо-невидимо, детишки бегают, радуются, некоторые даже смеются. Стал Сталин в дверях, смотрит на них – тоже радуется. «Ага!», - думает, - «сейчас-то я подлеца этого и поймаю!». Подозвал он трубкой, к себе мальчишку одного, самого подозрительного, и говорит ему:
- Здравствуй мальчик.
- Здравствуй дядя, - отвечает ему тот, - а ты кто?
«Нет, не его стихи», - подумал с досадой Иосиф Виссарионович.
Пришлось мальчишке конфетку дать, чтобы не плакал.
Таким путем, из списка подозреваемых, Сталин вычеркнул около пятнадцати тысяч детей.


- Ну, с детьми-то понятно, а, собственно, со стихами, что делать-то будем? Ты, как думаешь, Лаврентий?
- А давай мы, Иосиф, и стихи расстреляем, - предложил уже изрядно подвыпивший Берия.
И стихи поставили к стенке.


Расстреливать злополучные стихи вызвался первый «Ворошиловский стрелок» Клим Ворошилов. Прицелился легендарный маршал крайне тщательно и удачно, а вот выстрел облажал, и попал пулей себе прямо промеж глаз! Испугался он такого стремительного развития событий и тут же в обморок брыкнулся.
Обидно стало Семену Михайловичу Буденному за своего боевого товарища, выхватил он свою золотую, наградную, революционную шашку, и с криком «Ура!» поскакал, размахивая шашкой над головой в сторону стоящих у стенки стихов.
Полчаса размахивал шашкой и кричал «Ура!» легендарный командарм Первой Конной Армии, пока не устал и не повалился без сил на пол. Всю стенку в щепки порубал, а сами стихи, как заколдованные стоят, только верхний левый уголок отрублен!
- Если и дальше так дело пойдет, то мы и со стихами еще не скоро разделаемся, и товарищей боевых много потеряем, - совершенно не кстати вякнул Молотов, - это что же такое получается Коба !
И кровавый палач Берия после этих слов заплакал.
А Никита Сергеевич Хрущев, с криком: «А дайте-ка я!», выбежал в окно.


Молчание, слабо разбавленное всхлипываниями Берия, покашливаниями Молотова и постанываниями, на два голоса, Буденного с Ворошиловым, уже потихоньку становилось гнетущим и начинало грозить бедой, но, часа через два, в комнату вбежал Никита Сергеевич, ведя за руку, долговязого молодого человека с усами.
- Это, - с порога заявил Хрущев, - поэт! Я стихи его недавно на детском утреннике слышал. Называются «Степан Гаврилович – сотрудник НКВД» ! Я думаю, он-то нам и поможет.
- Кто? – удивился товарищ Сталин, - Степан Гаврилович?!
Но поэт ему мысль развить не дал, потому что завидев стихи, сразу же сорвал их со стенки и начал их читать в слух и с выражением.
Только стихи он немного, в процессе чтения, переиначивал. То слова местами поменяет, то срифмует по иному, а иной раз, что скрывать, и от себя что-нибудь добавит. И из этих стихов становилось ясно, что Иосиф Виссарионович Сталин никакой не палач и не кровопийца, а очень хороший, очень умный и очень добрый. И все присутствующие разом с этим согласились и от радости в ладоши захлопали. И попросили поэта еще раз эти замечательные стихи прочитать, а потом и еще три раза. Но только Лаврентий Палыч молодому поэту  третий раз дочитать до конца не дал… он стал эти стихи петь! Да так хорошо у него получалось, что все ему подпевать начали. А допев предложили эту песню Гимном Советского Союза сделать, что тут же и сделали, потому что Иосифу Виссарионовичу тоже песня очень понравилась.
И в дальнейшей жизни Сталин стал быть таким же, как о нем в песне, им придуманной, пелось. А поэта молодого, да раннего специально учрежденной, по этому случаю, Сталинской премией наградили.
Так-то вот!

А. Юношев
О. Трунов
1998-2001