Приключения распутной манекенщицы 5

Мерный, неназойливый гул мощных двигателей убаюкивал обоих приставленных к Татьяне охранников. Они откровенно клевали носом, падая жирными подбородками на зеленую ткань военных рубашек.
Манекенщица пришла в себя минут двадцать назад, но страшная головная боль мешала ей сосредоточиться и понять, где же она находится. Притворяясь спящей, девушка осматривала сквозь полусомкнутые ресницы тесный салон самолета. Кроме нее самой и двух спортсменов-амбалов вроде бы никого…
Внезапно открывшаяся дверь напугала ее.
В проеме показался молодой человек. Татьяна не без труда припомнила, что где-то она его уже видела.
- Привет! – сказал Павел, широко улыбаясь красивой пленнице.
Манекенщица ничего не ответила, но ее прямой взгляд не покидал лица депутатского помощника.
- Выйди-ка, покури в туалете, - небрежно бросил он одному из охранников и сел на освободившееся место.
Его наглый взгляд скользнул по телу фотомодели, лежавшей на кушетке, расположенной вдоль борта самолета. На ней было зеленое платье из трубочек, задравшееся к бедрам и сильно оголившее ее безупречные ноги. Шуба куда-то исчезла.
Девушка одернула платье, зябко поежилась.
- Где моя шуба? – неприязненно вымолвила она. – Мне холодно!
- Ничего, шуба тебе больше не понадобится! – загоготал молодой человек. – Там, куда мы летим, вечное лето.
Татьяна полуобернулась к иллюминатору, попыталась взглянуть вниз. Голова все еще ныла, но ясный рассудок уже вернулся к ней.
- Куда мы летим? – как можно спокойнее спросила она.
- В Африку! – весело выпалил Павел и вновь залился счастливым смехом.
У него были на то причины. Задание шефа было выполнено, как и задумывалось, в строгом соответствии со сценарием. Теперь эта красотка пройдет через руки Михаила Ивановича и его друзей, а затем он передаст ее Павлу для последующей продажи.
Помощник посмотрел на высокую грудь красивой фотомодели, плавно вздымающуюся от волнения, и почувствовал, как к его члену начала притекать горячая кровь.
- Где мои вещи? – девушка обхватила себя обеими руками, подсунув ладони под мышки.
- Конфискованы!
Наступило молчание. Павел беззастенчиво рассматривал ее, склонив голову на бок. Так любуются красивой канарейкой на жердочке в клетке.
- Можно хотя бы чаю или кофе? Мне нужно согреться! – резко сказала Татьяна. – И где здесь туалет?
- Вот так вот, да? – мужчина ухмылялся, ее раздражение только позабавило его. –Подайте мне немедленно все и сразу! Может, что-нибудь одно?
- Хорошо, - слабо сказала манекенщица. – Отведите меня в туалет. И верните мне сумочку, мне нужно кое-что взять оттуда.
- Случайно не это? – думский помощник двумя пальцами осторожно вытянул из нагрудного кармана пиджака блестящую ручку.
Он навел ее острием на Татьяну, делая вид, что целится.
- Паф! – его рука дернулась, он опять залился идиотским смехом. – Не бойся, снайперша, мы уже разрядили твою пушку!
По телу девушки пробежала дрожь, ей невыносимо захотелось разрыдаться во весь голос, зареветь в подушку. Огромным усилием воли несчастная фотомодель взяла себя в руки.
- Мне нужна косметика. Дайте мне помаду, пудру, расческу и прокладки. Я хочу привести себя в порядок.
Павел медленно поднялся с кресла.
- Правильно, птичка, ты должна выглядеть красивой. Но контроль никто не отменял. Пойдем в туалет вместе!
Он провел ее сквозь второй салон к туалету. Здесь людей было больше – человек восемь, включая знакомого охранника. Все оглянулись, провожая ее долгим взглядом.
Помощник втолкнул ее в туалет, оперся плечом на открытую дверь, не спеша закурил.
- Не стесняйся! Тут все свои, - бросил ей мужчина, выдыхая табачный дым из расширившихся ноздрей.
- Вы что?! Немедленно закройте дверь! – ее негодующий голос ничуть его не потревожил. Он продолжал стоять, прислонившись плечом к двери, спокойно рассматривая ее.
- Не надо нервничать, птичка! Я и так все твои прелести уже видел, почти так же близко, как и сейчас, - помощник депутата швырнул ей сумочку. – Начинай, чего застыла?
Татьяна открыла сумочку. Прокладки на месте, пудреница тоже. Исчезла пачка долларов. Ручка-пистолет у этого прихвостня в кармане.
Она вспомнила про браслет и удостоверилась, что он по прежнему у нее на запястье.
- Отвернись хотя бы!
Павел и ухом не повел.
Одним быстрым движением девушка спустила трусики до колен, собрала правой рукой платье у пояса, обнажив выпуклый лобок, поросший редкими завитками тонких золотистых волос.
Молодой человек прищурил глаза, затягиваясь сигаретой. Его ноздри опять расширились, чувственно затрепетали. Взгляд беззастенчиво уперся в обнаженный низ живота фотомодели.
Татьяна опустилась на унитаз, пропустив одну руку между бедер, и начала мочиться. Слава богу, из-за гула двигателей в туалете не было слышно звука мощной струи, бьющей о металлическое дно унитаза.
Она закончила и встала, отрывая бумагу с рулона, подвешенного на боковой стенке. Глаза курившего мужчины, ни разу не моргнув, продолжали внимательно изучать ее.
Манекенщица быстро привела себя в порядок, положила прокладку на дно трусиков и натянула их обратно на крутые бедра. Затем она умылась, причесалась, подкрасила губы и воспользовалась пудреницей, подаренной ей накануне.
Павел сразу же отобрал у нее сумочку и проводил ее обратно в первый салон. Самолет начал снижение. Минут через тридцать они сядут где-то в Африке.

Воздух был раскален до предела. В кондиционированную атмосферу салона ворвалась горячая волна, будто исходящая от гигантского фена, расположенного где-то в пустыне за горизонтом.
Татьяна спустилась на плавящийся асфальт взлетной дорожки, у нее вмиг ослабли ноги, и она упала бы, если бы не жестко поддерживающая ее под локоть рука думского помощника.
- Приехали, - он с видимым удовольствием глубоко вдохнул обжигающий воздух и уставился вдаль на расплывающийся в мираже нечеловеческой жары белокаменный дворец.
К ним уже мчался микроавтобус.
«Куда едет вся эта компания?» – Татьяна незаметно разглядывала своих попутчиков. Вот эти двое – жирные, оплывшие от пота – ее охранники из самолета. В рубашках цвета хаки, с пистолетами в кобуре под мышкой. Прямо у двери сидит плешивый мужичонка неопределенного возраста. Взгляд бегающий, пальцы дрожат. Трое на противоположном сиденье здорово похожи на губернаторов: одинаково постные, невыразительные рожи. Ухоженная кожа, безупречные прически. Небось забыли, когда последний раз брились сами. Одеты с иголочки. Взгляд свинцовый, разит дорогим алкоголем. Рядом с ними – двое подленьких, вертлявых субъекта, наверное, как и Павел, помощники.
Машина остановилась у широкого подъезда, к которому с обеих сторон подходил пандус. От середины подъезда вниз, к тропическому парку вела широкая лестница с белыми известковыми бордюрами и гипсовыми скульптурами вставших на дыбы львов.
Девушка перевела взгляд на дом. Сказать, что он был роскошен - значило не сказать ничего. Огромный четырехэтажный особняк возвышался массивным кубом посреди обильной зелени экзотических растений. Высоченные пальмы раскинули раскрытые пятерни широколопастных листьев где-то на уровне последнего этажа дома. Весь фасад был украшен барельефами, изображающими мифических героев Эллады. На незанятых участках стены рука неутомимого мастера нанесла витиеватые восточные узоры яркими золотистыми, красными и зелеными красками. Общий эффект потрясал воображение.
Бесшумный лифт мгновенно поднял Павла и его притихшую пленницу на последний этаж.
- Вот твоя комната!
Просторное помещение имело такое же богатый вид, как и все остальное в этом удивительном доме. Прямо от входа начиналась гостиная с диваном, креслами, пышным ковром на полу. Справа, в темной нише находилась спальная – исполинская кровать под балдахином с кисточками.
- Будешь портить мебель, бить стекла или зеркала – посажу в карцер. Ты здесь не первая и не последняя. Послезавтра приедет Михаил Иванович. Если будешь себя хорошо вести, то через неделю будешь в Москве, - привычно соврал Павел.
Он вышел и запер снаружи массивную резную дверь.
Татьяна подошла к огромному окну.
Прямо под ним простирался парк. Правильный квадрат зелени окружал дом со всех четырех сторон. Слева блестел океан.
Она попробовала открыть окно. Ну да, ищите дурачков! Рукоятка ни сдвинулась даже на сантиметр несмотря на все ее усилия.
Девушка прошла в туалет, быстро извлекла прокладку из трусиков, надорвала шов. Молния. М-да, ситуация… Допинг, конечно, полезная вещь. Особенно когда сидишь в крепко запертой клетке.
Долго сдерживаемые эмоции неожиданно прорвали плотину ее самоконтроля. Несчастная пленница рухнула на кровать лицом вниз и зарыдала во весь голос.

Тремя этажами ниже Павел вышел из душа, накинул махровый халат, завязал несильным узлом пояс. В его кровати уже лежала улыбчивая, загорелая девушка – еще недавно бывшая победительница конкурса красоты провинциального города. У нее было прекрасное настроение, она мило улыбалась, обнажая ровный ряд перламутровых зубов, на ее щеках играли детские ямочки. Причиной ее радости было объявление о скором возвращении домой. Оля провела в Лумбагре уже два месяца -–значительно больше, чем ей говорили в самом начале, когда пригласили слетать на юг на два выходных дня, чтобы покупаться и позагорать.
Два дня растянулись в два месяца – и что эти были за месяцы! Ее превратили в куклу для сексуальных развлечений. Мало того, что сам Михаил Иванович чуть ли не каждый день доводил ее до истерики своими извращениями, так он еще потом друзей из Москвы привез, и те устроили настоящую оргию.
Оля содрогнулась от ужасных воспоминаний. Думский руководитель собственноручно вливал в ее задний проход двухлитровые клизмы, заставлял фонтаном выталкивать эту жидкость на собственные живот и грудь. А эти его искусственные члены размером с дубину! Нет, уж лучше с Павлом – он хотя бы нормальный секс предпочитает, пусть даже и заставляет ее каждый раз широко открыть рот, чтобы кончить туда.
Павел опустился на край кровати, его рука медленно скользнула по шелковистому бедру девушки вниз, к ее полусогнутому колену. Она была голой, если не считать черного лифчика, чьи чаши только поддерживали ее полные груди снизу, оставляя на виду соски и большую часть загорелой кожи. Он любил такой наряд. Ему также очень нравилась ее прическа – высокая башня густых волос, уложенных друг на друга. Такие прически делают в очень дорогих салонах перед выпускным балом.
Олины длинные ресницы затрепетали, она медленно залилась краской смущения, начиная от трогательно изогнутой шеи и вверх, через нежные щеки и слегка вздернутый носик, к высокому, открытому лбу.
Павел отбросил одну полу халата и теперь ласкал вздыбленный член ее обеими маленькими ступнями, поддерживая их руками с двух сторон. Толстый, красный пенис приятно горячил еще тонкую кожу подошв юной красавицы.
- Тебе так приятно, а? – спросил мужчина, увеличивая темп движения ее мастурбирующих ступней на своем твердом члене.
Понемногу движения все таки стали замедляться.
- Пососи ***, я же знаю, что ты любишь сосать хуй, ****ь деревенская! – он намеренно употреблял мат, с расстановкой выговаривая каждое непристойное слово, оскорбляя ее, наслаждаясь ее мучением, бессилием, беззащитностью.
Думский помощник начал с силой заталкивать свою эрекцию в ее растянутый рот. Она сопротивлялась, но он убрал ее руки в стороны и опять надавил на ее затылок, загоняя в самую глотку раздувшуюся от прилива крови багровую головку члена.
Оля издала несколько сдавленных звуков, ее чуть не стошнило. Слезы выступили на ее покрасневших глазах, и настолько несчастным было ее юное лицо, что Павел наконец сжалился и перестал заталкивать ей в рот свой торчащий фаллос.
Он легко, как куклу, перебросил ее на спину, задрал обе ноги себе на плечи и попытался ввести член в ее лоно. Ничего не вышло, она была совершенно сухой и нераскрывшейся.
Павел сильно ударил ее тыльной стороной ладони по щеке.
- Почему не возбуждаешься, ****ь? Что опять хочешь в жопу? Опять хочешь, чтобы я тебя намазал вазелином и порвал твое ****ское очко?
Оля захныкала, прикрывая лицо руками от возможного второго удара.
- Я – я –я не мо – мо – мо – гу, - сдавленно всхлипывая, сказала она.
- Давай, подрочи себя! Если сейчас не будешь мокрая, то возьму вазелин!
Продолжая всхлипывать, несчастная Мисс Провинция начала водить пальцами по сомкнутым половым губам. Она сама смачивала пальцы слюной и переносила влагу вниз, пытаясь как можно быстрее намокнуть и раскрыться, как этого требовал ее мучитель.
Думский помощник произвел вторую попытку, и его член с большим трудом вошел в тесное влагалище. Не обращая внимания ни на свою, ни, тем более, на ее боль, Павел начал быстрые и сильные движения, стараясь как можно быстрее подойти к сладостному пику оргазма.
- А! – коротко вскрикнул мужчина.
Его лицо исказила гримаса, в которой перемешались боль, наслаждение, ярость. Он быстро передвинулся к ее лицу и, стимулируя семяизвержение быстрыми толчками сжатого кулака, излил в ее широко раскрытый рот нечеловеческое количество белой, непрозрачной спермы.
- Фу-у-у-у! – выдохнул Павел, открывая пьяные глаза.
Его блуждающий взор остановился на залитом спермой лице девушки. Держа член двумя пальцами, он растер белые потоки по всему ее подбородку, по щекам, по носу, по лбу.
- Глотай, глотай, - шептал он, размазывая свое семя по ее лицу. – Оленька, ты молодец, ты все правильно сделала. Ты завтра полетишь в Москву.
На ее лице появилась несчастная улыбка, она с трудом сглотнула, поднимая полные надежды глаза на его потное лицо.
Завтра за ней должен был придти покупатель…