Приключения распутной манекенщицы 2

Показ новых моделей должен был состояться в закрытом ночном клубе, куда пускали только по пригласительным. Вообще-то, этот выход на подиум мало походил на обычные показы весенних или осенних коллекций «прет-а-порте». Татьяне позвонил агент клуба «Семирамида» и сделал ей предложение принять участие в показе «меховых изделий и ювелирных украшений», как казенно выразился агент.
- С каких это пор ювелирные украшения стали показывать на модели? – удивилась Татьяна.
- Видите ли, - замялся мужчина на другом конце провода – этот показ приурочен к собранию совета директоров фирмы «Сибирские меха». Мы бы хотели их немного развлечь… Надеюсь, вы не будете возражать против прохода по дорожке «топлесс»…
Татьяна только устало вздохнула. Опять эти толстобрюхие онанисты будут пялиться на нее и облизывать губы.
- Вы хотите, чтобы я прошла по дорожке с голой грудью и брильянтовой диадемой?
- Да, приблизительно так… Конечно, мы учтем все ваши неудобства и переведем их в размер гонорара.
- Мне нужен контракт с вами. Никаких видео- или фотосъемок. Вы знаете, что мой журнал просто не поймет, если…
- Конечно, конечно! Контракт уже готов и вы можете получить задаток хоть сегодня!

К десяти вечера в небольшом зале находилось около пятнадцати человек. В примерочной суетились манекенщицы и обслуживающий персонал. Татьяна должна была выйти седьмой в огромной, до пят, соболиной шубе. В соответствии с инструкциями, она должна была пройти несколько раз по дорожке, затем раскрыть шубу и показать сидящим в зале мужчинам свою грудь.
Под шубой на ней были только крошечные трусики и светлые чулки на резинках, не требующие подвязывания к поясу. И то, и другое было реквизитом, выданным ей на время показа. Трусики казались ей крайне ненадежными, они едва держались на ее крутых, виолончельных бедрах.
Наконец наступил ее черед, и Татьяна элегантно выступила на ярко освещенную дорожку подиума. Зала почти не было видно, только табачный дым да приглушенные разговоры доносились до сцены откуда-то из темноты.
Блестящий мех соболя богато искрился под лучами прожекторов. Татьяна плавно прошла по сцене, сделала крутой поворот так, что взметнулись полы шубы и обнажили ее стройные, длинные ноги почти до самого паха.
В зале притихли, по нему пронесся еле слышный гул возбуждения.
Красивая манекенщица, уже уверенная в своей власти над невидимым залом, распахнула шубу, качнула грациозным движением тяжелые мячи упругих грудей. Широкие, розовые кругляши сосков были четко видны на молочной коже бюста.
- Ого! – донеслось из зала.
Еще один проход, «флэш» обнаженной груди, и Татьяна вернулась за занавес в примерочную.

Михаил Иванович Задольский, руководитель одного из комитетов Государственной Думы, находился в зале, с огромным интересом разглядывая моделей. Рядом с ним сидел его помощник Павел, бойкий молодой человек лет двадцати пяти.
- Хм! – сказал Михаил Иванович, поправляя на переносице очки, в тот момент, когда на дорожку вышла Татьяна. – А ведь это моя соседка, Паша!
- Та самая?
- Ну, да!
Несколько месяцев назад Задольский безуспешно попытался познакомиться со своей очаровательной соседкой по площадке. Его попытки наткнулись на ледяную стену равнодушия с ее стороны. Тогда он навел справки, дал взятку одному, потом другому работнику ФСБ, и через две недели на его столе лежало настоящее досье на манекенщицу, приправленное пикантными фото из ее частной жизни. В качестве приложения имелась видеокассета, добытая одним из охранников известного банкира Иннокентия Петровича Веселова.
Думский руководитель чуть не сошел с ума от похоти, просмотрев анальные развлечения Татьяны с Иннокентием, запечатленные на видео.
Он вновь попробовал завести разговор с Татьяной и даже предпринял попытку шантажа, сказав, что у него имеется «интересная видеокассета из категории «для взрослых».
В ответ Татьяна с треском захлопнула дверь перед самым его носом.

- Паша, - сказал Михаил Иванович, наклоняясь к уху своего молодого помощника. – Надо бы поближе познакомиться с этой красавицей.
- Понял! – быстро ответил Павел, и, не задавая лишних вопросов, растворился между рядов сидений слабо освещенного партера.

- Неужели я непонятно выражаюсь? Мне плевать на вашего босса и я не собираюсь с ним знакомиться! – Татьяна стояла уперши руки в боки, ее глаза посылали молнии в сторону нахального молодого человека, неизвестно каким образом очутившегося в гримерной.
Он наклонился к ее уху, что-то пробормотал.
- А мне до одного места, что он мой сосед! Тем более я скоро перееду на новую квартиру!
Молодой человек наконец удалился.
Все находившиеся в гримерной во время разговора с интересом поглядывали в сторону Татьяны. Она делала вид, что не обращает внимания на их любопытные взгляды.
Необыкновенной красоты брильянтовая диадема просто восхитительно шла ей. Ее большие зеленые глаза искрились глубинным, чарующим светом, а усыпанный драгоценными камнями кокошник обращал собственный блеск в ослепительные лучи, рассыпающие вокруг волшебные блики.
Татьяна еще раз внимательно посмотрела на себя в зеркало, поправила волосы, чуть-чуть надула губы. Она осталась довольна собой. До выхода на сцену оставалось три минуты. В этот раз она пройдет почти совсем обнаженной. Из одежды только трусики и чулки. Из украшений – диадема на голове, перстни на руках, бусы на шее.
Наступила ее очередь, и Татьяна быстро вышла на дорожку. Она всей своей обнаженной кожей почувствовала, что невидимый зал уже ждал ее. Легкий ропот пробежал по аудитории, мужчины разом выдохнули, наблюдая за упругими изгибами почти обнаженной прелестницы, грациозно вышагивающей по дорожке.
Татьяна шла совершенно свободно, как если бы она прогуливалась голышом по плотному песку океанского прибоя на необитаемом острове. Ее широкие бедра легко ходили в разные стороны, повинуясь профессиональным навыкам модели, а груди тяжело раскачивались в такт шагам. Зал затих настолько, что казался абсолютно пустым.
- А-а-а-х, - одновременно с возбужденным выдохом невидимых зрителей Татьяна вдруг почувствовала, что резинка узеньких трусиков не стягивает больше ее крутые бедра. Крохотный лоскут шелка предательски обнажил редкую дельту светлых завитков над ее выпуклым венериным холмом и вяло повис между стройными бедрами девушки.
«Что делать!?»
Манекенщица запнулась, в ее голове царила паника.
Но тут, внезапно, ее осенило. Одним коротким жестом она сорвала с себя последнюю частицу одежды и бросила почти невесомый комочек ткани куда-то в зал.
- О-о-о! – донеслось оттуда, и тут же послышался чей-то счастливый смех. Среди зрителей тут же началась возня, шарканье, смех. Зал получил неожиданную разрядку.
Татьяна еще раз грациозно прошла по дорожке, демонстрируя влюбленному партеру свое божественное тело, и затем величаво удалилась за ширму под бурные аплодисменты очарованной аудитории.
Все остальные манекенщицы встретили ее неодобрительным молчанием, но ей было все равно. На душе было весело, и только что случившееся происшествие смешило ее. «Расскажу Бэлле, она упадет со смеху!» – подумала Татьяна.

Она уже проехала два или три светофора по пути домой, когда вдруг обнаружила, что за ее маленьким Ситроеном неотступно следует огромный, как самосвал, джип. Чтобы проверить смутную догадку, неприятно обдавшую холодком ее сердце, элегантная манекенщица развернулась и поехала в обратном направлении.
Так и есть!
Джип-бегемот послушно совершил такой же поворот и продолжал нестись на приличной скорости за ней.
«Неужели, это опять думский сосед прилип как банный лист!? Хотя нет, к чему это преследование, они живут на одной площадке. Значит кто-то другой, наверняка из зала!»
Время было уже позднее, и на дорогах было совсем мало машин. С другой стороны поднимать панику на ровном месте не хотелось. Что она скажет тому же гаишнику, скрючившемуся от холода на своем посту? Что ее преследует джип? Или может, что ее хотят изнасиловать прямо на проспекте Вернадского в час ночи?
Нет, этому никто не поверит! Надо оторваться от преследователей, но как?!
Фотомодель опять круто развернулась и утопила педаль газа в пол. Через каких-то десять минут бешеной гонки пара машин уже была в центре Москвы.
«К Сереже!» - мелькнула в ее разгоряченном мозгу мысль. «Попетляем по дворам, а потом загоню машину под навес, и в жизни они ее не найдут!»
Сергей Быстроумов был известный на всю страну рекламный фотограф. Только он один умел так снять модель, что и она, и издатель, и продюсер, и спонсор оставались благодарны ему на всю оставшуюся жизнь. Талант! Гений! Его многочисленные заказчики рассыпались в благодарностях, гонорары уже равнялись заработкам нефтяных королей, а Сережа все также с печальным лицом устанавливал штатив, поправлял софиты - и создавал очередной шедевр изобразительного искусства. Одну он полюбил за всю свою жизнь. И ею стала она, Татьяна, пришедшая к нему в студию на первую съемку полтора года тому назад. Она разрушила до основания его устоявшийся холостяцкий мирок, отняла покой у тихого сорокалетнего мужчины. Но относилась к нему с уважением – и не более того. Сережа тихо страдал от неразделенной любви и крепился…
Не снимая тонкой кожаной перчатки с руки, взволнованная фотомодель набирала на сотовой трубке номер Сережи. Левой рукой она держала руль, а пальцы правой то и дело сбивались, и номер приходилось набирать заново – она так и не удосужилась забить в память нужные телефоны.
Наконец в трубке раздалось заспанное «Алло!».
- Сережа, это я, - сбивчиво начала Татьяна. – Только не задавай никаких вопросов, нет времени, потом все объясню. Буду у тебя через десять минут!
Девушка бросила трубку на соседнее сиденье и резко вывернула вправо, ухватив руль обеими руками. Сейчас начнется серия глухих переулков, арок и проходных дворов. В самом конце этого лабиринта, известного только местным жителям, находится студия Сережи, а перед ней – навес открытого гаража. Только бы он не был занят! Если туда завести машину, ее потом очень трудно обнаружить, потому что снаружи навес выглядит как крыша обычного дома.
Сзади послышался неприятный скрип тормозов тяжелого джипа. Он тоже свернул за ней и теперь пытался сократить дистанцию.
Но Татьяна знала то, чего наверняка не знали ее преследователи. Через два-три поворота надо проехать через такую узкую арку, которую этому пузатому джипу ни за что не преодолеть!
Ослепительные огни фар преследователей неуклонно приближались к ней, расстояние сократилось до нескольких десятков метров.
Но вот и спасительная арка!
Как заправская гонщица, девушка заложила крутой поворот и на всей скорости стремительно влетела в узкую трубу проезда.
- Вжик! – сзади что-то взвизгнуло, со стены высыпался сноп искр. Наверное, задела задним крылом.
- Бух! – почти сразу раздался глухой удар и одновременно – звон разбитого стекла. Это врезался в стену преследовавший ее джип.
Не снижая скорости, манекенщица вихрем пронеслась через цепь проходных дворов и крохотных переулков и сразу въехала под навес, оказавшийся к счастью пустым.
- Фу! – Татьяна перевела дух.
Она выключила мотор, вышла наружу и немного постояла в кромешной тьме, прислушиваясь к ночи. Вроде бы никого.
Девушка тихо прошла к дальнему подъезду и поднялась на третий – последний – этаж. Студия фотохудожника занимала весь последний этаж и переоборудованный под мансарду чердак старого московского дома.
Сергей встретил ее в своей повседневной форме – потертых джинсах и старенькой ковбойке, заправленной под широкий кожаный ремень. На его ногах были пенсионерские тапочки, невесть откуда взявшиеся в его огромной и богато обставленной квартире-студии.
- Сережа, прости, какой-то козел увязался за мной на джипе, не знаю, что ему от меня нужно, гнался за мной, наверное хотел изнасиловать, - тут же зачирикала Татьяна и, не давая опомниться смущенному фотографу, тут же начала снимать свою роскошную шиншилловую шубу. Под ней оказался почти прозрачный, легкий шерстяной джемпер, выпукло облегающий ее полные груди. То ли от холода, то ли от пережитого волнения, соски фотомодели потвердели и четко выделялись под тонкой тканью одежды.
Сережа почувствовал, как прилив возбуждения хлынул в низ его живота, и эрекция больно уперлась в жесткую джинсовую преграду.
- Я у тебя переночую, ладно? – не дожидаясь приглашения, стройная манекенщица быстро прошла в комнату, продолжая свой сбивчивый рассказ, о том как ее страшно напугала эта погоня, и как она едва сумела оторваться от погони, о поцарапанном крыле и о разбившемся джипе…
Сережа слушал ее вполуха, его полусонные глаза почти бессознательно блуждали по ее обтянутому легким свитерком и тесной юбкой гибкому телу. Хотя ему по работе приходилось почти каждый день наблюдать юные обнаженные девичьи тела, ни одно из них не могло сравниться по красоте с фигурой Татьяны, любимой Танечки. Сколько раз он доставал из выдвижного ящика стола ее фотографии, часами любуясь ее бездонными изумрудными глазами, красиво изогнутыми розовыми губами, безупречными дугами бровей… Среди этих фотографий почти не было «ню», но его рука сразу опускалась к паху и он начинал мастурбировать, как подросток, впервые открывший Плейбой.
- Если хочешь, я тебе постелю в библиотеке, - сказал Сергей. - Ванная и туалет совсем рядом.
- Супер! – ответила очаровательная фотомодель.
Она уже полностью успокоилась, и на ее губах заиграла улыбка. Татьяна вспомнила, как с нее слетели трусики, и захихикала.
- Что? – вопросительно посмотрел на нее мужчина.
- Да так, я о своем, - ей не хотелось рассказывать фотографу про шоу для депутатов-онанистов.
- Вот туалет и ванная, - сказал он. – А здесь я тебе постелю на диване.
Сергей сразу начал готовить для нее постель, и девушка отправилась принимать душ.
Он закончил с постелью и уже собирался выйти из комнаты, когда из-за двери ванной спокойно появилась Татьяна. В чем мать родила, естественно.
- Я ведь тебя не смущаю, правда? – сказала обнаженная красавица. – Ты меня кажется уже снимал голой для Космо?
У Сергея просто отпала челюсть. Девушка его мечты, объект холостяцких мастурбаций, нагая богиня спокойно расчесывала перед ним свои длинные, волнистые волосы цвета спелой пшеницы, нисколько не смущаясь собственной наготы. В ее глазах плясали чертики.
- Ты что, окаменел? – Татьяна медленно прошла к застеленному дивану и растянулась на животе, приподняв широкий, упругий зад и приняв похотливую позу.
- Сережа, ты не посмотришь? – в ее голосе уже явно чувствовалась ироническая насмешка, но шокированный фотограф ничего не замечал.
- Я вчера была у Иннокентия, и он меня принудил к анальному сексу. Теперь там так все болит, - нарочито жеманным тоном протянула распутница.
Обеими руками Татьяна раздвинула в разные стороны плотные глобусы округлых ягодиц, демонстрируя рекламному мастеру свои самые потаенные местечки.
Сердце фотографа гулко застучало. Ее анус действительно был слегка расширен, но для него это был волшебный цветок, пленительное отверстие в ее юное тело, слегка блестевшее под светом яркой люстры.
Он так и остался стоять без движения, пораженный увиденным, не замечая горба собственной эрекции, натянувшего голубую потертую ткань в паху.
- Ну ладно, - девушка скользнула под одеяло и зевнула, по-детски прикрывая ладошкой рот. – Спокойной ночи, Сереженька, спасибо, что приютил!
И она сразу заснула беззвучным девичьим сном.
Сергей еще немного постоял, успокаиваясь после шока, слыша собственное учащенное дыхание, и, наконец, ушел к себе. Чтобы лечь в еще теплую постель и начать привычное холостяцкое движение рукой на выгнувшемся от напряжения стволе члена.