Почти невыдуманная история

Город. Твои тысячи лиц, сотни тысяч светящихся глаз раскрашены разноцветной тушью штор, жалюзей, занавесок. Где голая “лампочка Ильича”, где шик, последний писк евростиля — все равно — один черт, один смысл, только разные возможности. Как говорится, кому-то жизнь — скатерть самобранка, а кому-то и крошки на столе собирать за счастье.

Счастье… А какое оно? Где? Раскрою В. И. Даля: “Счастье — со-частье, доля, пай…” Слова-то какие, особенно пай. Хотя, один ты, по всей видимости не можешь быть счастливым. Вот и получается. Что нужен твой вклад, твоя часть, чтобы достигнуть его — счастья.
“Счастье сравнимо с удачей, успехом”. Как же это верно! Какими мы бываем счастливыми когда добиваемся успехов в школе. Институте, похвалы шефа на работе… Когда, открыв двери, тихонько впускаем пушистого полосатика в радостный запах искрящихся комнат.
— Ну что ты замер, пушистик? Ты куда?! Это же детская, не тебе тут безобразничать. Брысь, тигрище неразумное!..

Детская… Мальчик? Нет, девочка розовая ленточка. Крохотное существо, окруженное постоянным теплом нежных рук, добрыми голосами любящих великанов. Первая улыбка, первое слово, первые шаги… Какое это, наверное, счастье — увидеть, услышать, помочь пойти по этой Земле. Радость материнства — женское счастье. А я ведь и есть — Женщина! Только вот, непонятно — пакость жизни какая-то. Нет этого женского счастья. Хоть ты лопни! Не бывает, говорят, его без мужского внимания, понимания, чего-то там еще…

“Ой ли, лё-ли, лёли, нелюбима, что-ли…” Тьфу! Опять песня, одни песни в голове. Чужие, скажете? Да, не я их впервые спела-сочинила, но с четырех лет не даю покоя своим наличием слуха и писклявого голоса. Теперь  многие спеты и превратились в кусочки моей жизни — волшебным стеклом моей души и сложенной мозаикой из разбившихся зеркал. Кто-то сказал: “Если я пою, я живу”. Я тоже. Правда иногда кем-то легко выдуманное сочетание слов и музыки становится моей нелегкой прожитой реальностью.

“Крепче обнимай, к сердцу прижимай, чаще понимай, май-май-май…” Ну и что?! может счастье — Любовь или Любовь — счастье? Кому как. Но тогда, получается, я была счастлива! Я любила! Как выяснилось, она — Любовь — в каждом есть, а самое интересное, что ей не учатся и опыт совершенно не нужен. Просто нужно любить. Да не себя! Того другого. Кто рядом с тобой. Чьи губы пахнут апельсинами и самозабвенно несут чушь о вечном семнадцатилетии, когда в лицо бьют глазищи авто, а ты вне времени…

Но вот что странно. Даже тогда накатила безудержанная грусть и вместо слез слетело:
Унижаться любя не хочу и не буду —
Я забуду тебя, я тебя позабуду.
Ты приносишь беду, ты с ума меня сводишь —
Только как я уйду, если ты не уходишь.
Но ушла тогда. И потом. Тоже. Ушла. Потому что услышала на свое люблю — нет времени. Нет времени на любовь. А на кой тогда все?! Зачем…

Перепишу любовь и сочиню ее наоборот.
Не повторяя вновь сложу мотив из новых нот…
Только вот апельсины больше ни видеть. Ни есть. Горькие…

Город. Мой любимый. Как это здорово идти по твоим улицам! Заглядываться на разноцветную карамель витрин, ловить в руки свет оранжевых парней, хрустеть свеженькими снежинками… и, слегка замерзнув, забежать домой, налить в кружку горячее какао… Или нет. Лучше захватить по дороге бутылочки минералки, налить в высокий бокал, типа шампанское. Зажечь свечу и включить любимого Стинга. Залезти с ногами в кресло, и, глядя на пузырьки минерал-шампани, раствориться в звуках…

Кто-то скажет люблю, я отвечу, что верю. Верю и люблю. И не важно: люстра, диван, телевизор, душ… Важно, что будет Любовь. А для нее всегда есть время, если она настоящая, честная и верная.

Я даю тебе слово, мой город. Скоро, очень скоро по твоим улицам пойдет мой Малыш. В него будут лететь хлопья снега, брызги звенящей капели, белый, приставучий пух, желтое шуршащее золото… А я буду держать в руках его ладошку —  Мое Счастье.