Фантастический рассказ

- С чего это ты взял, что я на это соглашусь? - спросил Крон. Мартын пожал плечами.
- Ну а что? Что тут такого, я не понимаю! - Мартын всегда говорил таким тоном, будто все на свете было просто и банально, и он один это понимал. Все остальные же, по его мнению, были несколько туповаты и раздражали его. Это раздражение он и изливал в свой тон, с кем бы он ни общался. - Все просто! Ты принимаешь этот препарат. Я тебя наблюдаю. Снимаю все данные. Потом ты уходишь и все! Что тут такого сложного?
- Слушай, а если со мной что-нибудь случится? Что ты будешь тогда делать?
- Да ничего не может случиться! Я же тебе говорил! - Мартын стал нервно ходить по комнате. Он всегда был нервный. Он резал воздух ладонью в такт словам. - КА23 – это как наркотик, только он не вызывает привыкания, и, вообще, никаких побочных эффектов. Просто он стимулирует деятельность мозга в каком-то направлении. Я не знаю в каком, я же тебе говорил! По-моему, это как-то связано с сознательными желаниями. Вот ты чего-то там захочешь, и это увидишь или почувствуешь. Я не знаю! Вот за этим ты мне и нужен, чтобы рассказать.
- А почему ты сам не попробуешь, а Мартын? - Крон сидел на стуле немного развалясь и пил пиво. Вчера Мартын позвонил ему вечером и пригласил к нему в лабораторию «на пиво». Они с Мартыном учились вместе в институте. Заканчивали биологический. Потом их пути разошлись: Мартын увлекся психологией, а Крон подался в торговлю. Они не виделись уже лет десять, а вчера Мартын позвонил.
- Ну-у Крон, разве ты не понимаешь, это же мое исследование. Я должен быть в сознании и наблюдать тебя. Если что, то я смогу тебя вытащить. А кто вытащит меня, если со мной что-нибудь случится? КА23 – экспериментальный… - Мартын замолчал и пожал плечами.
Крон глотнул пива.  «А почему бы и нет?» - подумал он. - «Знал Мартын кого звать…» - вот это было уже грустно. Это вообще грустно, когда люди знают, на что тебя можно купить. Крона можно было купить на авантюры. Он всегда был таким - рисковеньким. Не рисковым, а рисковеньким. Потому что всегда совершал все поступки любого ранга с такой странной издевкой над самим собой и над поступком, который совершал.
- Ладно. А почему бы нет, - сказал он.
- Ну вот, вот это другое дело! - Мартын засуетился как-то неловко, опрокинул стул. Поставил его и сказал:
- Ну, тогда идем, чего уж… - Видно было, что он был доволен.
И они пошли в соседнюю комнату, где стояло кресло наподобие таких, что стоят у зубных врачей. Только вместо аппарата со всякими зубодробильными примочками вокруг кресла громоздились штук пять других не менее неприятного вида. Еще там сидел парень скучного образа и читал детектив мелкого пошиба в цветастой обложке. Когда они вошли, парень демонстративно положил свой детектив на стол обложкой вверх.
- Это Томас. Мы работаем вместе. Ну, он знает, в общем.… Ложись сюда, - Мартын уложил Крона в кресло, а Томас стал привязывать Крона за руки и за ноги к этому креслу.
- Это еще зачем? - возмутился Крон. Быть привязанным, как психу, ему не особенно-то хотелось.
- Успокойся, - сказал Мартын. - Ну, нужно так. Ты можешь дергаться и… ну, в общем, чтобы потом тебя по всему корпусу не искать. Ну, ты знаешь, про обезьян я тебе рассказывал.
Крон расслабился и поддался.
- Знаешь, Мартын, - сказал он. - Ты бы мне хоть толком бы объяснил, что мне надо делать. Я ведь тебя не совсем понял.
Мартын вскипел. Он терпеть не мог что-либо объяснять. С детства.
- Ну, я же тебе уже говорил! Что тут непонятного?! Ну, это просто!
- Не ори, а просто объясни, раз тебе все просто.
За него ответил Томас:
- Понимаете, нам кажется, что этот препарат может стимулировать действие головного мозга в конкретном, выбранном направлении. То есть, как бы заставлять думать индивидуум на какую-нибудь им же самим заданную тему в резонансном режиме. Э-э, в сопровождении зрительных и слуховых галлюцинаций. Понимаете? - Томас как-то кокетливо наклонил голову набок.
- Нет, - честно сказал Крон, - Можно попроще. Для тугодумов.
Теперь ему ответил Мартын. Он уже успокоился.
- Ну-у, это просто. Ты выбираешь тему, на которую хочешь думать. Потом принимаешь наш КА23 и он отсекает тебе все остальные желания и мысли. Ты думаешь только про это. Тебе это понятно?
- Да.
- Ну и все!
- А он говорил что-то о галлюцинациях…
- Ну-у, просто, ты еще и видишь и чувствуешь все это дело для наглядности.
- Ладно, понятно. А что это за тема?
- Ну-у, это ты, брат, сам.… Только тема пусть будет какая-нибудь интеллектуальная. Там, например, теория относительности или Великая Отечественная Война, или, там, борьба противоположностей…
Крон задумался. При упоминании теории относительности он вдруг вспомнил кое-что.
Дело было в том, что Крон был влюблен. Почти безумно. И хотел жениться. Но она была много младше его и к тому же умна, и совсем не хотела за него замуж. Она интересовалась астрономией, мистикой и физикой, а он был совсем другого плана человек. Недавно Крон решился и сделал ей предложение. А она обратила это в шутку и сказала, что выйдет за него, только если он ей расскажет как, мол, выглядит Метагалактика для человека размером с нее. Это был своеобразный тактичный отказ в ее духе. Крон понятия не имел как. Он даже не знал что такое Метагалактика. Потом он, конечно, узнал, но ясно было, что мужем её ему не быть.
- Я придумал!
- Ну и отлично. Потом расскажешь. Давай, начинаем…, - и Мартын ввел ему в вену красную, вязковатую жидкость.
- Подожди, я думал, тебе интересно!
- Потом. Закрой глаза. И не разговаривай. Все. Начинает действовать.
Крон закрыл глаза. Его начало немного мутить.
- Думай только о том, что придумал. Понял? - услышал он голос Мартына в отдалении.
«Что он со мной сделал?» - подумал Крон. И сейчас же перед ним стали всплывать какие-то формулы, рыжая и конопатая морда ухмыляющегося Мартына с рыжими усами. Крон понял, что еще немного, и он уже не сможет не думать об этом. Образ захватывал его. «Нет. Не то. Кажется, надо про Метагалактику. Я хотел посмотреть что там…». Он закрыл глаза.
Думать обычным способом становилось все тяжелее. Крон видел каждое слово, он обонял его и слышал. Нагромождение слов создавало необычное давление на то, что от него осталось. Мир становился объемным. Потом исчезли мысли, и наступила необычайная ясность. Но вокруг была темнота. Она переливалась и мелькала вспышками света, как бывает, когда закрываешь глаза и давишь на глазные яблоки поверх век.
Крон что-то вспомнил. Мельком промелькнул образ его невесты говорящей о Метагалактике. И вдруг он увидел себя с высоты потолка той комнаты, где он сидел. Мартын и Томас суетились над ним, лежащим в кресле с открытым ртом. Изо рта шла розовая пена. Крон удивился, но как-то без эмоций. Больше его удивило другое: Мартын и Томас двигались как-то странно. Как в ускоренном фильме. И чем дальше, тем быстрее.
Через некоторое время Крон перестал видеть их. Он видел только юркие вихри, которые носились туда-сюда по комнате и себя неподвижного в кресле с размывчатым пятном вместо рта. Он, видимо, открывался и закрывался.
Внезапно Крон почувствовал тесноту. Комната вдруг стала  для него маленькой и душной. Это не было физическим ощущением, скорее - душевным.
И тогда он «прорвался». Просто в один миг для него пронеслись мимо все кабинеты здания, и он увидел город. Как бы с высоты птичьего полета. Город был такой серый и размазанный по земле. Крон подумал, что это мерзкое место, пожалуй, и ему сразу как-то расхотелось в нем жить. Крон видел, как все уменьшалось. «Наверное, я просто расту», - подумал он. Ему почему-то стало легче и на душе стало спокойнее.
Земля уменьшалась. Она становилась все меньше и меньше, вращаясь при этом так быстро, что выглядела просто как однородный голубой шарик. Вскоре она стала размером с мячик, и Крону захотелось потрогать ее. Он протянул руку. Он прямо увидел свою руку, призрачно белую с синими набухшими венами. И он коснулся Земли. Он хотел ее взять, но вдруг почувствовал боль. Она обожгла его. Земля слишком быстро вращалась для него, чтобы он мог ее коснуться.
Вдруг Крону стало жарко сзади. И он обернулся. Невдалеке он увидел Солнце. Оно было такое яркое, что на него было больно смотреть и такое жаркое, что причиняло боль. От него шел горячий ветер, и Крон  чувствовал, как развеваются волосы у него на голове.
Солнце его притягивало. Он вдруг понял, что падает на Солнце. Крон испугался. Такая смерть, конечно же, лучше, чем под колесами автомобиля, например, но все-таки не то, что он хотел. Крон стал брыкаться, но ничего не помогало. Он все еще рос и стал даже больше Солнца, и теперь оно притягивалось к нему. Оно было уже совсем близко, когда что-то изменилось. Крон почувствовал, что жар Солнца угас. Теперь оно было просто теплое и даже не такое яркое. Крон мог видеть его во всех деталях. Солнце было рыхлым и оранжевым. Потом оно стало краснеть и мельчать.
Вокруг было тихо и темно. Крон нервно стал оглядываться. Он увидел много таких же красных  и тусклых звезд. Они роились везде и издавали жужжание. Иногда слышался непонятный булькающий звук. Крон оглянулся в поисках источника этого звука и увидел пульсирующий сгусток. «Это, наверное, центр Галактики», - подумал он. Как недавно Солнце, так теперь он потянул Крона к себе.
Крон несся мимо звезд, которые как мухи облетали его со звонким жужжанием. Как играющие собаки, они вертелись вокруг друг друга и иногда взрывались, как хлопушки. Крон видел, как изменился их цвет. Некоторые из них были стальные, как шарики. Другие были белые. Третьи - зеленые. Что было удивительно, здесь не было абсолютно чистых и постоянных цветов. Все менялось так быстро, что оставалось лишь общее впечатление о цвете, хотя каким-то образом Крон понимал, что звезды переливаются всеми цветами радуги.
Булькающий звук становился все громче. Как будто что-то кипело в центре этой системы и выкипало жужжащими шариками, которые то и дело выскакивали оттуда.
Когда Крон приблизился к центру Галактики, он был уже больше его. Языки желтого пламени лизали его руки и грели их. «Как костер», - подумал Крон. Внезапно он уловил другой звук. Как будто кто-то бубнил на всю Вселенную. Крон оглянулся и увидел множество вертящихся дисков, которые, покачиваясь на своих местах, испускали в пространство низкое мычание. Другие галактики, наоборот, звенели как колокольчики. От них тоже шел сильный ветер.
Крон заметил, что вообще все галактики были источниками ветра. Они испускали его порциями. Этот ветер забил скоро Крону нос и рот, и ему стало нечем дышать. Как будто песок лупил его по лицу. 
Но внезапно все изменилось. Уже не песок, а мягкие рыхлые полотенца нежно обтекали его тело. Крон оглянулся: эти «полотенца» были везде. Они сталкивались и чавкали при этом, как голодные звери. Они переливались и как будто перетекали, а не переходили, из одной точки в другую. Вот одно рядом с лицом, а вот оно уже около руки, или это другое….
Вскоре их стало меньше, и Крон опять увидел галактики. Вернее то, что осталось от них. Оказывается, пока Крон наслаждался контактом с «полотенцами», галактики уменьшились и стали яркими шариками, звенящими на своих местах и истерически подергивающимися.
Крон увидел, что они образуют какую-то структуру. Ямы и провалы между скоплениями.… На что-то это было похоже! Крон понял. Он сам удивился, как быстро он это понял. Это были молекулы, составляющие какую-то ткань, похожую на сеть. На твердую устойчивую сеть, сотканную из миллиардов галактик.
Это было потрясающе! Эта картина совсем не походила на те, из учебников по химии и физике, которые он открывал последний раз в институте, но все-таки это ни с чем нельзя было спутать. Осознание того, что он видит, привело Крона в какое-то неописуемое состояние. Как будто у него в голове все, что когда-либо знал или слышал в своей жизни, объединилось в одну полную систему знаний. Наконец, количество всего увиденного за всю свою жизнь и за этот последний период времени перешло в какое-то новое качество.
Крон почувствовал, что он почти разрывается от неописуемой радости. Это была радость открытия. Так чувствуют себя только те, кому удалось открыть, понять, осознать что-то новое. И с этого мгновения они вечно стремятся пережить это вновь. Самое главное, что Крон понял в эти минуты, что он никогда не сможет снова стать прежним.
Но пока он переживал это рождение в себе нового понимания мира, все вокруг мельчало, мельчало и вот вокруг стало  совсем темно. Стало душно и жарко. Крон как будто оказался в парилке, где нет света. В темноте то и дело проявлялись и гасли неопределенные вспышки. Своим новым сознанием Крон подумал: «Это, наверное, химические реакции». Понимание этого снова привело его в восторг.
Послышался шум. Он нарастал, пока не превратился в гром. Раздался какой-то странный стук, и все изменилось. Яркий свет ослепил его. Он шел со всех сторон и давил на грудь.
Крон беспомощно забултыхался в этом световом пространстве. И внезапно он почувствовал, что что-то коснулось его ноги. Потом еще и еще. И вдруг Крон понял, что у него есть опора под ногами. Ему казалось, что прошла уже вечность с тех пор, как он в последний раз стоял на своих двух ногах. И это ощущение ему определенно нравилось.
Но он не видел на чем он стоял. Ему даже в голову не могло прийти то, что он вскоре увидел. Крон давно привык к тому, что вокруг все так быстро меняется, но в этот раз он не был готов к такой перемене.
Свет быстро угас, и осталось легкое свечение, шедшее отовсюду. Крон увидел, что находится в просторном месте, полном цепочек мягких белых волокон. Они были везде вокруг, и именно они излучали этот мягкий свет, колыхаясь, как ветви деревьев под ветром. Внезапно по одной из цепочек из темной дали, с нарастающим гулом, побежала яркая фиолетовая искра. Она оставляла позади себя красное свечение, которое заставило волокна вибрировать. Когда искра добежала до ног Крона, стоявшего как раз на одном из волокон, она потухла, и Крон почувствовал несильный электрический удар. И в этот момент он понял: мозг! Нервные волокна серого вещества чьего-то мозга!
И вдруг его как ударило, а чьего мозга?!! Неужели и вправду существует всеобъемлющий разум Бога?!! Неужели он, Крон, сможет его увидеть?!!
Внезапно какая-то волна захватила Крона, еще крошечного по сравнению с гигантскими волокнами, и понесла куда-то в темноту, где мир мозга не озарялся светом колеблющихся нервных волокон. Волна несла его довольно долго по темным и не совсем темным коридорам. И, наконец, оставила его в полной темноте.
Абсолютно ничего не было видно. Только слышалось непонятное шуршание. Крон ни о чем не думал, только ждал. Через некоторое время он почувствовал, что вокруг мокро. Он лежал на какой-то ворсистой ткани и рос.
Потом ему стало тесно. Это было невыносимое ощущение тесноты. Хотелось свежего воздуха. Крону безумно захотелось на волю, куда-нибудь на зеленую полянку, где поют птицы и слышится журчание ручья…. Крон понял, что смертельно устал от всего этого. Ему уже казалось, что он всегда рос и рос, переходя из вселенной во вселенную.
В тот момент, когда стало совсем невыносимо, что-то произошло. Все вокруг осветилось и Крон, с непонятным звуком, вылетел неизвестно куда.
Но он вскоре понял…. Крон парил над самим собой, лежащим в кресле Мартына. И самого Мартына, застывшего над ним, бездыханным. На лице Мартына был почти, что ужас, он был взлохмачен и весь в поту. А сзади него стоял Томас. Его губы медленно двигались. Видимо, он что-то говорил. Томас был очень бледным, и его юношеское лицо заметно осунулось, как-то обвисло на щеках, а под глазами висели мешки. В руках у него была книжка в цветастой обложке.
Вдруг что-то изменилось опять. Стало опять темно, и до тошноты заболела голова. Крон открыл глаза и вздохнул. Вздохнул так, как будто не дышал целую вечность. Все вокруг ожило и обрело звук. Обычный звук города, проезжающих машин, гул голосов в коридоре большого здания. Крону стало уютно, несмотря на безумную боль в груди и голове. «Ну, еще бы! Такое пережить…», - подумал он, мысленно усмехаясь.
Потом он потерял сознание. Просто, по-обычному потерял сознание. Он, наверное, спал, потому что видел сны. Необычные такие, яркие. А когда очнулся, увидел лицо Мартына. Мартын нависал над ним, как айсберг над Титаником.
- О, очнулся! - сказал он своим пронзительным голосом. - А я уж подумал ты совсем….
Крон не стал ему отвечать. Он просто смотрел, как над головой Мартына проплывает синее облако, выписывая буквы, и как слова Мартына острыми палочками разбивают облако на части. Мартын отошел. Сзади него стоял Томас.
- Добрый день, - вежливо сказал он.
Крон увидел, как эти вежливые слова дымом выходят из его рта. У слов были глаза. Они вертелись и моргали. И все это поплыло к Крону. Крон закричал. Просто потому что испугался. Он увидел, как изменился мир. Он был незнакомым, совсем чужим.
Крону стало страшно оттого, что ему вдруг показалось, что он не туда попал. Он рос, рос и вырос не в тот мир! Не в свой родной, а в какой-то другой мир, чуждый ему.
Мартын и Томас ошарашено молчали пока он орал.
- Крон, ты что, с рельсов съехал? - спросил Мартын. Из форточки на него подул ветер и разбросал его лохматую каштановую шевелюру. «Господи, у Мартына ведь светлые волосы! Он ведь всегда был блондин!» - подумал Крон. Он увидел, как чья-то прозрачная рука погладила Мартына по голове и растворилась. Он даже не понял, что это был просто ветер.
Крон поднялся на локтях. Ему захотелось встать, но шуршащие звуки постельного белья шмелями полетели в разные стороны и стали проникать под одежду и под кожу. Мартын и Томас даже не заметили этого, а Крону это причинило невыносимую боль, и он опять заорал.
- Я вколю ему успокоительное. С ним что-то не так, - сказал Томас. Он как всегда был более чем благоразумен. Но когда он подошел к Крону и взял его за руку, Крон начал вырываться и неопределенно мычать. Он видел, как дышит игла. Сталь накачивалась воздухом, полнела и со свистом испускала его сиреневой струей.
- Не надо было его отвязывать! - сказал Томас, пытаясь усмирить Крона.
В двери вошла женщина. Это была врач той больницы, куда Мартын и Томас привезли Крона после сердечного приступа. Она была высокая и полная. Ей было лет сорок, но она довольно хорошо выглядела. Когда Крон увидел ее, его глаза расширились от ужаса. Он увидел, что вместе с ней в комнату вошли тени. Они шептали разные вещи. Они говорили о страхе, о похоти, о гневе, о боли и горе. У теней горели глаза. Они подходили к людям и оседали им на сердца. Крон вдруг увидел сердца в теле у Мартына и Томаса. И увидел, как тени стали их поедать. Одна из теней потянулась к Крону.
Он вскочил с постели и, не разбирая дороги, побежал. Он бежал по коридору, а звуки и образы оглушали его, били по всем органам чувств сразу. Он увидел сотни существ и теней, страшных и пугающих. Они обнимали людей, обволакивали их, шатались со стонами вокруг и все тянулись к Крону, когда он пробегал мимо них.
А он бежал только быстрее и быстрее.
Он выбежал на улицу, и дальше - на дорогу. И вот тогда его сбила машина. В последний момент, перед тем как потерять сознание, Крон подумал: «Я не туда попал. Или я просто не до конца стал самим собою…. Господи, как я хочу домой! Мама…».
Мартын и Томас не успели его догнать. Они увидели только, как в замедленной съемке, тело Крона падает на асфальт. А когда прибежали врачи и санитары, он уже умер.

***
Через неделю утром Мартын вошел в лабораторию, где сидел Томас. Все с тем же детективом в руках. За неделю он не прочитал ни строчки, но с книжкой не расставался. Они не говорили о Кроне. Они никому не рассказали об эксперименте, и у обоих на душе было гадко.
- Мартын, как вы думаете, о чем он думал? - вдруг спросил Томас.
- Если бы я знал, - сказал Мартын, пошевелив черными усами. - Если бы я знал…


НОЯБРЬ, 2000 ГОД