Rt - инопланетянин ненаучная фанфикция

 Дню независимости Кубы,
 Роджеру М.Т.,
 Роджеру-666 и всем фанфикерам,
 настоящим и будущим
 посвящается


 Кому-то могло показаться, что день сегодня ничем не примечательный, если не считать паники на мировых фондовых рынках и рождения в маленькой индийской деревушке теленка с пятью ногами и тремя ушами. Но Роджер знал, что это неправда и день очень даже особенный.
 Он стоял у своего нового красавца-«Ягуара». В до блеска надраенных боках машины отражались его черные джинсы, неизменно-потрепанные кроссовки, майка с Че Геварой и прекрасные светлые волосы, уложенные в той манере, которую портретисты начала 19 века называли «coup de vent». Торжественный и немного печальный взгляд больших голубых глаз был устремлен в туманную даль. Правда, это было незаметно из-за огромных черных очков. Словно решившись на что-то, Роджер коротким голливудским жестом застегнул молнию черной косухи и одним лихим прыжком вскочил в машину (этот прыжок он долго отрабатывал в детстве у бабушки в деревне на старой телеге). Взревел мощный мотор, и через мгновение от машины осталось лишь воспоминание и пара пустых бутылок.
 Роджер ехал праздновать День независимости Кубы.
 Он праздновал его довольно часто, иногда даже каждый день, но именно сегодня он проснулся с назревшим чувством необходимости совершить поступок. И даже Поступок. Его идея была пока довольно смутной, но, чем больше Роджер думал, тем больше она ему нравилась.
 Надо сказать, что он вообще был славным малым и ему очень много всего нравилось: блондинки, машины, барабаны, великий японский музыкант Хаяши Йошики (этот – чисто платонически), прогрессивные писатели навроде Кена Кизи, комиксы про Бэтмена, русская водка и прикалываться над сослуживцами, особенно над Длинным. А не любил он только нацистов. И, может быть, еще жареные семечки – но об этом история умалчивает.
 Озарение явилось Роджеру на рассвете, вместе с первыми лучами солнца и последней рюмкой водки: его сосед Дэвид – марсианин! Поразительно, что он не замечал этого раньше…
 Припарковав машину у серебристо-серого ангара, из которого торчали какие-то неземного вида антенны, Роджер, как заправский суперагент, прокрался вдоль ангара и потянул дверь. Она не поддавалась. Тогда он по захваченной с собой веревочной лестнице взобрался на крышу и заглянул в расположенный на ней люк.
 Дэвид, затянутый в изящный голубой скафандр, ностальгически мастерил из пластилина модель летающей тарелки в натуральную величину. По полу бегали красивые золотистые существа, похожие на пауков, но только с двадцатью ногами и в десять раз крупнее.
-Трум-турум-турум-пум-пум! – мурлыкал Дэвид, - Трум-турум-турум-пум-пум-пум!
 Роджер поперхнулся от возмущения, поскользнулся и громко свалился вниз, разбив стекло в люке.
- И как это называется? – не оборачиваясь, поинтересовался Дэвид, - «Люди в черном-3» или «Человек, упавший на Землю-2»?
«Точно марсианин, - подумал Роджер, потирая ушибленные части организма, - у него третий глаз на затылке!»
- Дорогой друг, - нравоучительно заметил Дэвид, - жаль, что вы не развиваете в себе дедуктивное мышление. Иначе вы бы поняли, что я мог видеть ваше несколько экспрессивное прибытие в этом висящем передо мной старинном венецианском зеркале. Это элементарно.
- Ты от темы-то не уходи, - предостерег его Роджер, - ты у меня песню украл!
- Какую? – удивился Дэвид.
- А вот эту: «Трум-турум-турум-пум-пум! Трум-турум-турум-пум-пум-пум!»
 Дэвид наконец-то обернулся.
- Так у тебя не «трум-турум-турум» было, а «пам-парам-парам!», - доходчиво объяснил он.
 Роджер задумчиво почесал в затылке.
- Ну, тогда наливай. А то не уйду.
 Пока хозяин возился с рюмками и бутылкой ядовито-синей жидкости, Роджер случайно вспомнил, зачем пришел.
- Мне все известно! – торжественно объявил он.
- Ты меня приятно удивляешь, Роджер, - заметил Дэвид, - Так в чем же, по-твоему, смысл прихода бодхисатвы с юга и принцип построения Древа Сефирот?
 Роджер обиделся.
- Будешь матом ругаться, я всем расскажу, что ты инопланетянин!
- Ну и глупо. – ответил тот, - потому что ты тоже инопланетянин.
- Нет, - твердо ответил Роджер, - я местный.
 Дэвид вздохнул и положил на стол два ананаса.
- Вот, смотри. Это – Марс, это – Земля. Я – оттуда. Ты – отсюда. И кто ты для меня после этого? Я же не бегаю и не ору во всю дурь: «Ой, инопланетянин, глядите – инопланетянин!»
- Но тогда получается, - растерянно пробормотал Роджер, - что мы тебе все инопланетяне…
 Дэвид горько вздохнул.
- Нет, Дэвид, это неправда! – воскликнул Роджер, неожиданно ободрившись, - Все люди – братья. А кто нет, тот – сестры. Так что ты мне тоже брат… Скажи, что ты думаешь о голодающих детях Кубы?
 Дэвид поперхнулся. До настоящего момента о детях Кубы он думал крайне редко.
- А что?
 Роджер заговорщицки придвинулся к нему и шепотом произнес:
- У меня есть план!
 Дэвид хотел ответить, что он предпочитает кокаин, но это было бы слишком пошло и недостойно великих. Поэтому он подпер голову рукой на манер известной роденовской статуи и приготовился слушать.
- Брат, - проникновенно начал Роджер, - жизнь на Земле не всегда справедлива, брат!.. Я об этом много думал. Вот мы с тобой – обычные… ну, пусть необычные… но все-таки люди. И вот мы живем в относительном благополучии, имеем дома, сберкнижки, новые красивые тачки, покупаем карбюраторы, а знаешь, без карбюратора это же не жизнь, я так своей и сказал – ты, мол, детка, обо мне даже и не вспоминай, пока я новый карбюратор не куплю. Старый-то уже не к черту, ну сам подумай – это ж карбюратор….
- Не уходи от темы, - посоветовал Дэвид.
 Роджер кивнул, выпил и на минуту задумался. Потом хватил кулаком по столу, так, что паукообразные твари разбежались:
-Да, именно!!! В наше великое время, когда космические корабли бороздят просторы океанов…
- Это ты про станцию «Мир», что ли? – не понял Дэвид.
- Мир? – озадаченно переспросил Роджер, - Ах да! Мир нужен во всем мире. Я тебе это говорю как представитель голодающих детей Кубы.
 Дэвид уже начал терять терпение.
-Я уже понял, что ты очень любишь детей Кубы, Роджер, - заметил он и погладил ближайшего паука, - но мне казалось, у тебя ко мне есть конкретное деловое предложение, так сказать, бизнес-план?
 Роджер сорвал очки и бросил их под стол, что говорило о кристальной чистоте его намерений.
- Ты говоришь, как коренной землянин, - тихо начал он, - а ведь Марс не так уж далеко, я знаю, я книги читал. И вместе с тем – новая земля, целая планета, не испорченная мировым империализмом, нацизмом и прочими высоколобыми мерзостями! На ночь можно обогреватель включать. Энергию от Солнца черпать… И свобода – свобода для всех! Бесплатно! Никаких ваших мэров-шмэров, президентов, царей, штандартенфюреров всяких – только свобода личности! Дэвид, только представь – мы яблони посадим, они цвести будут! Будем брать самых молодых, самых кубинских и горячих, а все старые, жирные и бесполезные пусть здесь остаются и гниют, на хрен они в нашем новом мире!
 Роджер разгорячился и сбросил куртку. Перед изумленным взором Дэвида возникло лицо команданте Че.
- Ах, Дэвид, Дэвид!... Знаешь, лучшие из нас всегда понимали несправедливость этой жизни - как тот же великий лорд Байрон; и когда первые ковбои осваивали Дикий Запад, у них были те же мечты – свобода, равенство, братство… А теперь все, у кого есть совесть и горячее сердце, ненавидят Америку…
 Он основательно приложился к бутылке и задумчиво погладил паука:
- А эти твари – они зачем? Вы их едите, или они как кошки – для красоты?
- У них икра очень ценится, - ответил Дэвид с набитым ртом.
- Люблю икру! – обрадовался Роджер, - особенно когда под водочку… А как их различить, которые из них самки?
- А никак, - гордо ответил Дэвид, - они щас и сами не знают. Половые различия у них появляются только в период размножения, они тогда каждый конкретный раз отдельно договариваются, кто из них кто. А сейчас не сезон.
 О том, что подобным образом устроена половая система у всех обитателей Марса, в том числе и у него самого, Дэвид предпочел умолчать – не хотел зря волновать хорошего человека. Но Роджер понял только то, что икры ему сегодня не дадут, и тихо вздохнул.
- Итак, на чем мы остановились? – спросил он.
- На Америке, - ответил Дэвид.
- Точно! Не люблю американцев, - с готовностью откликнулся Роджер, - они слишком помешаны на деньгах. А кроме того…
- Они обижают детей Кубы, - закончил за него Дэвид.
- Угу, - кивнул Роджер, - итак, Дэйв… Да, Марс. Марс – это последняя надежда прогрессивного человечества, потому что иначе уже никак… Но как бы это было прекрасно! Все были бы в три раза моложе, потому что там три года идет за один, и все были бы сильнее из-за гравитационных условий, воду бы мы нашли – я читал, что она находится в глубине планеты, никаких бюрократов, плутократов… Мы бы все это смогли, Дэйв!
 Он был так прекрасен в этот момент, что Дэвид залюбовался им. Но тут же взял себя в руки и холодно произнес:
- Ты забыл одну вещь. Там, откуда я пришел, - великая Сушь… ты что, киноклассику не смотришь? А знаешь, сколько с меня Ники Рёг содрал за тот фильм? Он же хотел переписать весь мой сценарий и пригласить на главную роль Роберта Редфорда!
 Роджер тряхнул растрепанными белокурыми волосами:
- Значит, это была автобиография? Я так и думал… Но, Дэвид, нельзя же отступать из-за таких мелочей. У моей тети в Корнуэлле полный сарай удобрений, она говорила, что с ними и на камнях вырастут деревья… А воду найдем – растопим какие-нибудь вечные льды! Дэвид, подумай, в наших руках – будущее человечества, а ты цепляешься к мелочам!
 Тонкий профиль марсианина печально склонился к рюмке. И он тихо, но выразительно произнес:
- У меня только один вопрос к тебе, брат Роджер.
 Белокурый землянин вытер горячий лоб и поднял глаза. Он и так знал, что его идеи всем кажутся утопией, но Дэвид? Умница и философ Дэвид? Что же здесь не так?
- Скажи мне только одно, брат Роджер, - чувственным низким голосом произнес Дэвид, выпрямляясь во весь свой марсианский рост, - Скажи мне это, и я отвечу на все твои вопросы… Кто из нас инопланетянин – ты или я?
 Роджер ощутил, как у него неприятно засосало под ложечкой. Он вытер лоб и с укором посмотрел на соседа. Его пауки, разноцветные глаза, бессмертие, бесполость, в конце концов, его марсианское происхождение, - какое это значение имело для Роджера, который любил его, который чувствовал, что никто иной, как Дэвид, указал ему путь?
- Дэйв, ты меня не понял… - начал он.
 И тут в дверь постучали.
- Какого хрена? – отозвался Дэвид на диалекте кокни.
 …Снаружи стояли маленькая рыжеволосая женщина и красивый длинноносый мужчина еврейской национальности. Они переглянулись, и мужчина сказал:
- Это специальный агент ФБР Фокс Малдер. Со мной агент Дана Скалли.
- А меня нет дома! – заявил Дэвид, - это раз. Если вам кто-то сказал, что я марсианин – это гнусная клевета, это два. И вообще вы из другого фанфика – это три.
- Заметь, Скалли, - задумчиво произнес Малдер, - это ли не загадка? Мы только что слышали голос этого загадочного человека, но он утверждал, что его нет дома! Но я чувствую, что истина где-то рядом!
 И они исчезли в ночной мгле.
- Слышь, Роджер, - негромко произнес Дэвид, - ты знаешь, я подумаю… В твоих утопиях что-то есть, и про детей Кубы тоже. Но сейчас ты должен уйти. Я должен на время принять свой истинный облик, а тебе это не понравится. Я совсем даже не блондинка.
 Роджер медленно надел очки.
- Я вернусь. – произнес он и вышел во все еще открытую дверь.

 …Дэвид задумчиво жевал паучиную лапку, когда на улице послышался громкий топот и в дверях возник запыхавшийся Роджер:
- Дэвид! Я тут подумал… Вот если бы мы с тобой, двое, вместе…
- Мы с тобой двое вместе? – повторил Дэвид, с содроганием чувствуя, как в нем начинает преобладать женская сущность.
- Да, мы с тобой вместе! Улетим на Марс! – захлебываясь, восклицал Роджер, - И будем там строить новую жизнь! Мы же не будем относительно друг друга инопланетянами, правда? Раз мы оба будем на Марсе?!
- Нет, - внезапно погрустнев, ответил Дэвид, - конечно, не будем, Роджер…
 Роджер снова сорвал и отбросил в сторону очки, потом медленно, со значением, пожал руку Дэвида и молниеносным голливудским движением вскочил в машину. Через секунду от нового «Ягуара» остались лишь клубы пыли и приятные воспоминания…

26 июля 2002 года.