Морская звезда

  Помню, как мы дружили с лодкой. Она была со мной как доска и молчалива, как... как вода во рту рыбы-поэтессы. А я в ней быстро засыпал и не обращал внимание на то, куда несут её волны. Куда бы ни несло её и меня, всё равно не в разные стороны, если со штормом не встретимся и она не почувствует земное притяжение. Дно, оно как магнит - железо притягивает. А лодка моя, подруга железная. Так мы и плавали как по воздуху - в нескольких километрах над землёй. Куда бы мы ни плыли - берегов не видно.
  Вообще, я не сумасшедший, и любовью со своей лодкой не занимался, как ни странно. Я помню только, как меня неожиданно пробудил странный всплеск воды, как будто неподалёку проплыла настоящая морская русалка и неаккуратно махнула хвостом, затопив пол моей лодки... Лодкин пол остался в покое, просто брызги прохладной июньской воды попали в моё спящее лицо и я машинально перегнулся через край, словно не заметил стекла иллюминатора в самолёте, летящем на луну или на солнце, и чуть не выпал из лодки прямо в объятия прекрасного длинноногого существа, которое плескалось в этой центральной части Тихого океана, как в своей ванной.
  Это была прелестная девушка. И она, действительно, плескалась в ванной как понял я, взглянув ей в глаза. Её большие и бездонные глаза меня приковали с такой силой, что я так и не обратил внимание на её бикини. Но она не замечала меня, пока я к ней не обратился - так и плескалась - ныряла, всплывала, наслаждаясь солнцем и полным штилем...
  — Барышня, — обратился я к ней, — Вы, случайно, не заблудились? Может Вас проводить до дому?
  — А Вы откуда здесь взялись на своей лодке?! — удивлённо поинтересовалась она в ответ, и... осмотрелась... Её реакция на увиденное удивила меня в тысячу раз больше чем моё неожиданное к ней обращение:
  — Опять я в этом море! — такая у неё была реакция.
  — Опять? — переспросил я.
  — Со мной иногда происходят странности, — решила она объяснить мне свою реакцию, — то я в бассейне своём плаваю – ныряю иногда под воду, а выныриваю... посреди какого-нибудь океана. Я уже привыкла к этой чуши. Мне только стоит опять нырнуть, закрыть под водой глаза, и вынырну я в бассейне. Так я всегда и делаю.
  — Вы серьёзно? — решил я, что она шутит (хотя, не похоже на шутки; если б где-нибудь неподалёку потонуло судно и она оказалась бы одна из спасшихся, то она бы себя так легко и непринуждённо не вела).— Хотя, какой мне повод сомневаться.
  — Ну да, — говорила она обыкновенно и улыбчиво, — это как попадание в другие измерения; иногда с людьми происходит такая шизня: на секунду заснул в автобусе, а проснулся где-нибудь... где-нибудь на космическом корабле, приземляющемся на марс. Так и со мной – не всегда, конечно, выныриваю посреди океана, но назад всегда возвращаюсь – очень легко и закономерно. А ты-то как сюда попал? — переключилась она на меня. — С тонущего Титаника какого-нибудь спасся?
  — Да нет, — постарался я признаться как можно скромнее, — просто в озере рыбачил, задремал, проснулся - ни удочки ни... ни берегов.
  — И с тобой тоже такое происходит! — произнесла она с лёгким - показным - удивленьицем. — Впервые произошло. Да?
  — Да. Только, боюсь, так просто как у тебя, назад вернуться не получится.
  — А ты опять задремать...
  — Да я только чем и занимаюсь, что сплю да дремлю.
  — Да, серьёзный случай! — сочувственно и задумчиво произнесла она, видимо размышляя над тем, как мне помочь, хоть и понимая, что бесполезно. — Можно я залезу к тебе? — начала она карабкаться ко мне в лодку, видимо уверенная, что если я, как "настоящий" мужчина начну к ней приставать, она прыгнет в воду и... больше я её чёрта с два где увижу. Я помог ей взобраться в лодку.
  — Что же такого бы придумать?... — ломала она себе голову.
  — Да ничего не придумаешь, — отвечал я. — Давай просто пообщаемся, поболтаем о чём-нибудь, а когда моя скучная персона надоест тебе, ты прыгнешь назад – к себе в бассейн.
  — Тебя за собой мне, конечно, утащить не удастся, — не обращала она на меня внимания и продолжала размышлять, — потому что это сугубо мой личный мир... Хотя, может, попытаемся... Но нет - я вынырну, а ты нет, так и не увидимся больше. Эх, что же делать?!
  — Да брось ты суетиться вокруг дивана! — попросил я её.
  — Ну хорошо, — согласилась она со мной, — раз в голову ничего интересного нам с тобой не приходит, давай просто так плыть. Я бы, конечно, хотела бы тебе помочь, а то - сам подумай - черте что получается, как в том стихе: погибает человек - пропадает в море... А я нырну сейчас за "подмогой" и больше мы никогда не увидимся - всегда всплывать буду не там где ты. Ведь в жизни именно так бывает – одно случайное совпадение-попадание, а дальше - ВСЁ - мимо и сплошные промахи, подчиняющиеся Закону Подлости.
  — А если тебе поесть захочется?
  — Голодать буду, — пожала она плечами. — Я лечебное голодание практикую – мне не привыкать.
  — А если ночью холодно станет?
  — Вот ты какой заботливый! — погладила она меня по голове (иронично). — Ты сам-то давно плаваешь?
  — С утра. А уже вечереет.
  — Да, вода потеплела. Ну ладно, приятель, давай тогда поболтаем с тобой о чём-нибудь, чтоб тебе не скучно плылось.
  — Расскажи тогда о себе ещё что-нибудь необычное, — попросил я её, — с тобой ведь, помимо перемещений в измерениях, наверняка много всякого ещё происходило.
  — А как ты угадал? — улыбнулась она. — По глазам?
  — Да, — признался я, — какие-то они у тебя... необыкновенные... Только не благодари меня "за комплимент", потому что это не комплимент. По-моему, очень много в них скопилось впечатлений от увиденного тобой.
  — Да, — решила она пооткровенничать, — повидала я за двадцать лет немало! Ты можешь мне и не поверить, но... иногда я... просыпалась в полёте.
  — То есть, засыпала дома, в постели, — пересказывал я понятое, — а просыпалась...  в скафандре, в космосе, в качестве пассажира, потерянного кораблём... Извини, я не иронизирую.
  — Ничего, — ответила она на моё "извини". — Всё это понять невозможно, но... я действительно летала. Не знаю, как меня удерживал воздух... Крыльев ангельских у меня вместо лопаток не было, я просто плыла, невысоко над землёй... В основном, плавала над пустынями. Гравитация для меня не работала и я могла бесконечно плавать, пока... пока не засну. Засыпая же, я просыпалась на диване с мужем.
  — А муж твой как относится к этим твоим исчезновениям? Не ревнует?
  — Ну ты сам подумай: плаваю я, например в бассейне, захотелось мне куда-то переместиться, я ныряю, закрываю глаза, выныриваю там же - не удалось. Второй, третий раз не удалось. Никогда не удаётся, когда я думаю об этом. А когда я ныряю машинально и непроизвольно закрываю глаза, то... иногда выныриваю где попало... В разных местах. Обычно, на том же месте не выныриваю. Конечно, тебе поверить в это было бы трудно, если ты, например, заснул нечаянно, а проснувшись обнаружил, что тебя унесло течением от берега так далеко, что тот аж пропал за горизонтом.
  — Да нет, я действительно не шучу! — распинался я перед ней. — Я действительно рыбачил у себя на озере, недалеко от дома. А как здесь очутился... Как будто в размерах уменьшился вместе со своей лодкой, как в том фильме "дорогая, я уменьшил наших детей". Но это же бред, согласись со мной! Галлюцинация.
  — Никогда не относись так к действительности! — сделала она мне замечание. — Потому что я стопроцентно уверена, что это не сон. Когда я вижу сон, я знаю, что это сон. А то некоторые говорят, что сны всегда им кажутся правдоподобнее действительности. Сейчас это явь. Самая истинная! Такая, какой она, может быть, и должна являться.
  — Ага, — задумался я. — По-твоему надо разгадать, что это за "море"? Я сколько не плыву на своей лодке, ни разу даже самого слабого ветерка не дунуло, на небе ни облачка. У меня такое впечатление, будто меня солнечный удар хватил, но, — кивнул я на широкий пластмассовый поддон лодки, — я всегда этой ерундой накрывался от солнца. Но... но это море не похоже на действительность, как я убеждаюсь с каждой минутой всё сильнее и сильнее. Или, может быть, я в нём нереален.
  — Всё зависит от того, как ты к этому относишься, — заметила она. — Можно выпить родниковой воды и отравиться, если тебе взбредёт в голову, что кто-то подмешал в эту воду яда. А если б ты подумал, что кто-то тебя "разыграл", после того как ты заснул: вколол тебе какой-нибудь транквилизатор, поместил тебя вместе с твоей лодкой на вертолёт, отвёз куда-нибудь подальше в море и спустил сюда... "Шоу Трумэна", например, смотрел? Всё это безбрежное море с солнцем и неправдоподобным штилем может быть обыкновенным реквизитом и декорацией. Так вот, что я хотела сказать, что если б ты об этом думал как о яви, то всё вокруг и - возможно - сам ты, не превращались бы в "галлюцинацию", а, может быть, подул бы ветерок, на небе появились бы облака, что изрядно изумило бы "декораторов".
  — А ты относишься к своим этим странностям, как само собой разумеющимся?
  Она ответила мне на вопрос. Потом мы ещё немного поболтали. В ходе беседы я выяснил, что она очень сильно любит своего мужа, и много чего ещё выяснил. Одним словом, вечно я плыть с ней не мог. Всеми силами она пыталась мне объяснить, что это, конечно, очень мило и неожиданно, что она впервые в жизни повстречала на своём "причудливом пути" (так я назвал бы все эти её "путешествия", если б был до конца уверен, что она... не врёт, а, наверное, сама себя не разыгрывает… В общем, трудно всё это в двух словах описать) живого человека, с которым смогла пооткровенничать, но... её заждался супруг, без которого она жить не может. Я её понял и сделал вид, что отпускаю; мол, ныряй, с Богом.
И она нырнула, постепенно исчезая в глубине.
  А мы с моей молчаливой лодкой продолжали рассекать этот, кажущийся мёртвым, неподвижный безжизненный воздух вечера, не торопясь тонущего в темноте, как будто свет гас в кинотеатре; гас чрезмерно замедленным действием.