Требуется женщина глава 15

- Дядя, я не смогу вернуть Лоуренса, - обречено прошептала в телефонную трубку Синди.
- Не отчаивайся, девочка, - успокаивал ее Гарольд, - Лоуренс – отличный парень, просто немного норовистый. Дай ему привыкнуть к твоему обществу, вы ведь столько времени жили врозь.
- В том то и дело, что Лоуренс не хочет этого. Сегодняшний прием – отличное тому подтверждение. Сначала он уехал на банкет на полчаса раньше меня, предоставив добираться до ресторана самостоятельно; потом открыто появилась его любовница под руку с одним из совета директоров; и, наконец, в самый разгар вечера, он ринулся на работу, прихватив с собой секретаршу. Бедная девушка даже пикнуть не успела, когда он вытащил ее из толпы и повел за собой.
- Синди, ты прекрасно знаешь, что Лоуренс просто помешан на работе.
- Дядя! – перебила его женщина, - это было не помешательство на работе, это было бегство от меня.
- Заметь, однако, бежал он от тебя не в обществе Мэгги.
- На такую низость, Лоуренс, слава богу, еще не способен,  - вздохнула женщина.
      Женщина подошла к окну и обречено посмотрела в черноту ночи. Стекло, как зеркало отразило ее одинокую фигурку на фоне великолепного интерьера гостиной. Синди была одна в этом шикарном доме, Лоуренс вновь ускользнул от нее. Но она, ей-богу, должна найти способ вернуть его, осталось так мало времени. Идея пришла мгновенно.
-  Гарольд, я кажется, придумала, как мне заставить Лоуренса уделять мне больше времени. Однако, ты должен мне помочь.
- Все, что угодно, - устало вздохнул старик, - лишь бы ты, наконец, обрела спокойствие.


Аня переступила порог президентского «люкса» и тут же ощутила себя в атмосфере четырехсотлетней давности. Деревянные балки невысокого потолка сурово нависали над комнатой. В центре номера стоял круглый столик на резных деревянных ножках в окружении таких же антикварных стульев.
- Если б не было этих миниатюрных подушек, сидеть на таких стульях крайне неудобно, - проследив за ее взглядом, заметил Лоуренс.
- Да, откинуться на спинку такого стула в свое удовольствие вряд ли удастся, - усмехнулась Аня, садясь в деревянное кресло.
- Это и не нужно. Взгляни на кровать, - Лоуренс по-прежнему стоял в дверях, небрежно прислонившись к косяку и скрестив руки на груди. – Вот место поистине предназначенное для отдыха.
Аня перевела взгляд на широкую кровать с резными спинками, устланную алым атласным покрывалом.
- Ну, как?  Впечатляет? – Лоуренс выжидающе смотрел на девушку.
- Потрясающе! Неужели в этой музейной красоте разрешается жить?
- Ну, все, что ты видишь, лишь точный копии экспонатов замка, - улыбнулся Колдер.
- Меня не покидает чувство, что я очутилась в какой-то детской сказке.
- Ты и так в сказке, - Лоуренс шагнул к Ане и нежно обнял ее, - сейчас, принцесса, я принесу тебе платье со шлейфом и серебряные туфельки.
Аня рассмеялась:
- Кажется, это сюжет ты позаимствовал из «Золушки»
- Ты и есть моя долгожданная Золушка, а я твой бестолковый Принц, - прошептал он, зарываясь лицом в ее волосы. – Подожди немного.
Колдер оторвался от Ани и исчез за дверью номера, чтобы еще через минуту появиться, неся в руках расшитое бисером платье и пару изящных туфелек.
- Ты сумасшедший! – взвизгнула от восторга Аня.
- Погоди радоваться! В те времена платья носили с корсетами!
- Я не войду в него, - тут же запротестовала Аня.
- Войдешь, - заверил ее мужчина, - я помогу тебе зашнуроваться.
Изрядно помучившись с нарядом, через десять минут Аня предстала перед Лоуренсом.
-     Выглядишь прекрасно, - оценивающим взглядом оглядывая Аню, подытожил он.
- Знал бы ты, чего мне это сейчас стоит. Я просто не могу вздохнуть в этом корсете.
- Твои  муки не напрасны. Я взял у хозяина замка фотоаппарат.
Сначала он усадил Аню за резной столик, потом сфотографировал возле инкрустированного мрамором флорентийского кабинета и, наконец, рядом с массивной резной кроватью.
- Когда ты находишься рядом с этим ложе, я не могу сфокусировать объектив, - лукаво выгнув бровь, произнес Лоуренс.
- А я думаю: как четыреста лет назад женщины дышали? – пошутила она.
Отложив фотоаппарат, Лоуренс подошел к ней и довольно ловко расшнуровал тугой корсет.
- Сейчас лучше? – прошептал он у самого уха.
- Не совсем, - кокетливо промурлыкала Аня.
Широкие ладони скользнули под корсет и накрыли упругие холмики ее груди.
- А сейчас? – вновь обжег ее ухо вкрадчивый голос.
- Ммм…. – Аня просто таяла под ласковыми пальцами Лоуренса.
- Милая, на тебе слишком много одежды, - почти застонал он, помогая девушке освободиться от платья.
В ту же секунду, когда тяжелый наряд упал к ее ногам, Аня встретилась с горящим желанием взглядом Лоуренса. Он подхватил Анну на руки и бережно опустил на атласное покрывало.
- Ты просто создана для такой роскоши, - прошептал мужчина, осторожно проводя пальцем по гладкой коже ее руки. – Твоя утонченная красота теряется среди современных интерьеров. Пожалуй, я даже заменю в твоем кабинете мебель…
- Да, что-нибудь в средневековом стиле, - начала подтрунивать над ним Аня, - представляешь, как чудесно будет смотреться кипа бумаг и компьютер на резном, инкрустированном перламутром столике.
Оценив ее шутку, Лоуренс искренне рассмеялся:
- Маленькая чертовка, ты опять разрушила мои радужные мечты.
- Я только что сэкономила твоей компании кучу денег, которые могли уйти на приобретение груды бесполезной мебели.
- Почему бесполезной?
- Потому что завтра ты заменишь секретаршу, и снова придется подбирать ей кабинет.
Глаза Колдера посерьезнели.
- Рановато прощаетесь, мисс. Я не намерен в ближайшее время менять секретаря.
- Все начальники так любят говорить.
- Я – не все, - в голосе Колдера появились стальные нотки. – И я доказал тебе это, пригласив тебя на работу из Новосибирска.
- Ну, надо же! Осчастливил провинциалочку! – Аня всплеснула руками и села на кровати.
Они сидели друг напротив друга, молча испепеляя противника горящим от возмущения взглядом.
- Ты самая невыносимая женщина, - наконец прошептал Лоуренс, жадно, со стоном приникая к  губам Анны.
   Этот восхитительный поцелуй вызвал бурю восторга, которая охватила все ее тело. Она прерывисто задышала, когда мягкие губы Лоуренса коснулись розового бутона  ее груди. Из горла вырвался тихий неясный звук. Руки Анны взлетели  вверх и  опустились на грудь Лоуренса, отнимая у него последние силы.
- О, Лоуренс, - выдохнула она, – ты сводишь меня с ума.
- Наконец-то. Иногда, моя дорогая, контроль над собой очень полезно терять, - лукаво хмыкнул мужчина, пускаясь в еще более смелые ласки.
- Лоуренс, - сладострастно прошептала Аня, проводя рукой по его шелковистым волосам. И уже про себя добавила, - Я люблю тебя.
Она не знала, когда он успел избавиться от одежды, но вскоре ее руки и губы пустились в ответные ласки, исследуя каждый дюйм его упругого гладкого тела. Лоуренс устроился между ее ног, и его язык прочертил чувствительную дорожку к лону. Аня вцепилась в гладкую поверхность покрывала. Ее попеременно обдавало то жаром, то холодом. Слезы туманили глаза. Хоть бы это никогда не кончалось! Она умрет, если он остановится!  О, да, для человека действия, любовником Лоуренс Колдер был неторопливым и нежным. Ее тело горело огнем. Тогда в конец обессиленная, она прошептала:
- Пожалуйста…Я больше не могу. Прекрати…
Он поелозил губами по ее соску и хрипло прошептал во влажную от пота кожу:
- Заставь меня, если сможешь.
Она наказала его, начав мучить собственным ртом. Но это только подогрело его: он навис над ней, теребя губами набухший сосок и начиная медленно входить в ее лоно. Наслаждаясь весом его тела, Анна схватилась за влажные плечи Лоуренса и подняла бедра. Лоуренс тихо охнул.
- Ты уже готова, да, солнышко? Ты готова принять меня? – хрипло прошептал он. – Готова, готова и умираешь от желания узнать, что я испытаю, когда проникну в тебя…И окажусь ли я таким горячим и неутомимым, как ты об этом мечтала еще там, в Новосибирске…
Аня задрожала. Как ей ни стыдно было в этом признаться, но Лоуренс был прав, совершенно прав. Никогда еще ни один мужчина не вел себя с ней так беззастенчиво, нагло и…умело, ни один не смог так быстро понять ее самые тайные влечения.
- Легче, малышка…легче…- проворковал он то ли ей, то ли себе.
Но Ане уже было все равно. Она сознавала только, что взмывает все выше и выше. И тогда Лоуренс предоставил их телам поймать общий ритм. Глубокие мощные толчки. Синие глаза, потемневшие, словно ночное небо. И вдруг, Аня с блаженным стоном растаяла,…поплыла на волнах сладострастия. Лоуренс тоже на мгновение замер, а потом опустился на нее, сжимая в объятиях.
Лоуренс отвел с ее лба мокрый локон, поцеловал в губы, словно слизывая слова.
- Сладкая…Моя прекрасная. Ну, наконец-то я стал самым счастливым мужчиной, - расплылся он в блаженной улыбке.
Они не могли насытиться друг другом всю ночь. Аня чувствовала, что появилась на свет с одной целью – ублажать этого мужчину, наслаждаясь той радостью, что дарил ей он. Никогда ее так не любили, никогда не испытывала она такой уверенности в своем женском обаянии.
Она ощущала себя его повелительницей – умной, сильной, нежной. И, хотя он не произнес этих слов, Анна была полностью убеждена, что он влюблен в нее. Потому что эмоции и страсть такого накала не могла источать только она.
   Утомленная, она вскоре уснула, тесно прижавшись к горячей груди Лоуренса... Рассвет осторожно пробивался сквозь тяжелые портьеры окна. Аня пошевелилась и почувствовала, что лежит одна. Резко сев на кровати, она прислушалась. Из ванны доносился шум льющейся воды. Прошлепав босыми ногами, Аня открыла дверь. В душевой кабинке стоял Лоуренс. Ни секунды не раздумывая, девушка шагнула к нему под струи воды и обняла за талию, прижавшись голым телом к его спине. По телу мужчины пробежала дрожь возбуждения. Лоуренс обернулся и заключил Анну в объятия. Его пальцы зарылись в ее волосы, а из горла вырвался хриплый стон. Лоуренс пригвоздил ее к стене кабинки, оторвал от пола, разведя бедра. Впервые в жизни он не мог распоряжаться собой, контролировать течение своих эмоций.
Они провели в замке прекрасный субботний день. Позавтракали прямо в постели, а потом пошли на озеро, кормить уток. Утки без малейшего испуга подплывали к берегу и брали хлебный мякиш прямо из рук. Осенний день выдался очень теплым и солнечным, поэтому Лоуренс повел Аню на прогулку по узким старинным улочкам городка, расположившегося у подножия замка. Они перекусили в кафе под открытым небом и пошли бродить дальше, держась за руки, как юные влюбленные.
- Лоуренс, могу ли я попросить тебя об одном одолжении, - осторожно начала Аня.
- Что такое? – она почувствовала, как насторожился мужчина.
- За все время, что мы проработали вместе, мы ни разу не поговорили о тебе. Я ничего не знаю о твоей жизни. Я не знаю, где ты родился, где вырос, где пошел в школу. Ничего.
Анна почувствовала, что что-то случилось с воздухом вокруг них. Он стал упругим, как резина.
Мгновение спустя Лоуренс решился произнести:
- Я тоже ничего не знаю о тебе, - Лоуренса поразило, как глухо прозвучал его голос.
- Давай сделаем так, - предложила Аня, - ты расскажешь мне о своей жизни, а потом я о своей. Идет?
Он едва заметно улыбнулся.
- Идет.
  За этот единственный день Аня узнала о своем шефе больше, чем, наверное, смогла бы узнать за долгие годы работы с эти человеком. Он делился с ней забавными воспоминаниями о своем детстве, о годах учебы в университете. Разговор как-то сам собой плавно перетёк на Синди Колдер. По словам Лоуренса, его жена была незаурядной женщиной. Он говорил о ней с каким-то трепетным уважением, что у Ани защемило сердце. Радужные мечты мгновенно растаяли от горького прозрения: Лоуренс Колдер ни за что не променяет свою жену на кого бы то ни было. А по сему ей, Ане, оставалось довольствоваться ролью номер два. Как в прошлый раз…Как с Сергеем…
       Комок подкатил к горлу от этой грустной мысли. Вот сейчас, - думала Аня, по дороге обратно в Прагу, - он довезет меня до дома, а сам отправится дальше, к своему особняку, где ждет его законная жена – Синди Колдер. Бал для Золушки закончился. Карета превратилась в тыкву, бальное платье – в лохмотья прислуги…
   Но все вышло не так. Машина затормозила возле трехэтажного домика, где жила Аня. Лоуренс расплатился и отпустил водителя, потом шлепнув девушку чуть пониже спины, игриво шепнул:
- Пошли скорее в твою квартиру. Мне не терпится заключить тебя в объятия.

       Лоуренс нехотя поднялся по мраморным ступенькам крыльца. Возвращение домой было для него тяжелейшей пыткой. Переступив порог прихожей, он услышал женские голоса доносившиеся из-за наполовину прикрытых дверей гостиной. К Синди нагрянули жены директоров. Все сплетницы в сборе. Женский совет директоров готов, - ухмыльнулся Лоуренс и вошел в зал.
   Шесть пар глаз с нескрываемым любопытством уставились на него. Синди отделилась от этой в мгновение ока онемевшей группы и, изобразив на лице лучезарную улыбку, приблизилась к супругу.
- Здравствуй, дорогой, - она легко поцеловала его в губы, - я рада, что хоть сегодня ты не так поздно вернулся с работы.
Лоуренс с недоумением взглянул на каминные часы: была половина двенадцатого, но Синди с невозмутимым видом продолжала:
- Мои друзья уже собираются уходить, ты не вызовешь для них такси?
- Конечно, Синди, - кивнул он и пошел в свой кабинет.
- Синди! Лоуренс стал и по субботам допоздна работать? – наиграно удивилась одна из женщин.
- У него сейчас очень много дел, - ответила Синди с некоторой настороженностью в голосе.
- Я видела на вчерашнем приеме его новую секретаршу. Она – русская, - вступила в разговор другая женщина.
- Да, очень красивая девушка. Она пользовалась успехом у мужчин, - отозвалась первая.
- Мне понравилась эта девушка, - отрезала все домыслы Синди. – У моего мужа хороший вкус. Лоуренс говорит, что Анна очень сообразительна и исполнительна, с ней легко работать.
- На твоем месте, милочка, я бы не стала так полагаться на слова мужа. Девушка молода, а Лоуренс все-таки мужчина…
Синди наиграно рассмеялась:
- У него в голове одна работа. Этого заядлого трудоголика может соблазнить только его же собственное дело.
- А как же Мэгги? – спросила женщина, но тут же осеклась, прикусив себе язык под тяжелым испепеляющим взглядом миссис Колдер.
- Что Мэгги? – сверкнув глазами, спросила Синди. – Не о той ли Мэгги идет речь, что была на приеме с  Карелом Мнишеком? По-моему она глаз с Карела не спускала, ревностно глядя на каждую женщину, танцующую с ее благоверным.
Собеседнице пришлось закусить губу и смиренно кивать головой в знак согласия.
Пришло такси. Проводив гостей, Синди вошла в кабинет мужа.
Лоуренс сидел в глубоком кресле и отрешенно смотрел перед собой.
- Где ты был, Лоуренс? – тихо спросила она.
Отхлебнув пива из стакана и, переведя равнодушный взгляд на жену, мужчина ответил:
- Работал.
- С прошлой ночи?
- Да.
- Ты лжешь!
Лоуренс удивленно выгнул бровь.
- Ба, Синди, ты умеешь кричать? – невозмутимо заметил он, продолжая пить пиво.
- Ты позоришь меня перед всей компанией. Сначала в разгар банкета уезжаешь куда-то со своей потаскушкой-секретаршей, потом и вовсе не приходишь ночевать. А спустя сутки возвращаешься домой и утверждаешь, что работал.
- Полагаю, эти старые сплетницы приезжали сегодня к тебе в гости только для того, чтобы выяснить: ночевал ли президент компании сегодня дома или нет, верно?
- Да, и я чувствовала себя как уж на раскаленной сковородке.
Лоуренс поднялся из кресла, подошел к жене и ласково поцеловал ее в макушку.
- Ах, Синди, Синди, когда же ты, наконец, перестанешь метать бисер перед свиньями? В душе ты осталась все той же неуверенной школьницей, пасующей перед этими голодными акулами.
Синди подняла на мужа глаза, полные отчаяния.
- Если бы ты ночевал дома, я бы знала как вести себя и в одночасье поставила на место этих куриц.
- Меня не было в Праге, поэтому я не мог ночевать дома.
- Где же ты был?
- Я отдыхал. В последнее время я стал часто уставать: от работы, от города, от людей. Наверное, старею.
- А от меня ты тоже устал? – Синди испытующе посмотрела на мужа.
- Нет, - Лоуренс покачал головой, - мы же редко видимся.
Синди обвила руками шею Лоуренса, прижалась щекой к его груди.
- Мы могли бы видеться чаще, - произнесла она с мольбой.
- Не надо начинать сначала, малыш, - ласково потрепав жену по голове, сказал Лоуренс и отстранился. – У нас ничего не выйдет. Я – скучный, занудный трудоголик.
- Позволь мне самой судить о тебе, Лоуренс. Ведь в начале нашего брака мы были счастливы.
- ТЫ…Но, не я, Синди. Состояние счастья я познал лишь недавно, Синди, и оно ничем не сравнимо с тем, что было у нас с тобой.
- А ты жесток, Лоуренс, - слова мужа, словно пощечина, больно ударили в сердце женщины.
- Прости, я отвык быть галантным. Спокойной ночи.
Он прошел мимо жены и уже в дверях кабинета сказал:
- Ты достойна иметь кого-то лучше меня.
Когда Лоуренс ушел, Синди дрожащей рукой набрала номер дяди. На том конце провода хриплый голос старика ответил:
- Алло.
- Мне нужна твоя помощь, дядя. Как договорились, встречаемся в клинике. И помни: ты должен очень плохо выглядеть.
- Как скажешь, дочка, - устало вздохнул Гарольд Фрезер.

Лоуренс только что вышел из душа, вытирая полотенцем влажные волосы, когда в дверь его спальни осторожно постучали.
- Входи Синди, - не поворачивая головы, произнес он.
Женщина  переступила порог просторной спальни и остановилась в дверях.
- У дяди сердечный приступ, - трагически сказала она, - нам нужно приехать к нему.
Лоуренс резко обернулся, рука с полотенцем застыла на пол пути к голове.
- Когда это случилось? – эта весть искренне потрясла его.
- Сегодня.
- Черт,  - выругался мужчина, - но я не могу прямо сейчас все бросить и лететь в Майами.
- Лоуренс! Ты забыл, сколько дядя сделал для тебя? – негодование сквозило в голосе жены.
Он непонимающе посмотрел на женщину.
- Синди, что ты мелешь? Я же не сказал, что не полечу. Завтра же мы вылетим в Америку, вот только улажу некоторые дела.
- Прости, милый, я так взволнованна, - осознав, что Лоуренс клюнул, Синди печально опустила глаза и вышла из спальни так же тихо, как и вошла.
  Поспать в эту ночь Лоуренсу не удалось. До самого утра он работал в своем кабинете чтобы утром отдать в компании все необходимые указания.  «Гарольд, Гарольд, - мысленно обращался он к старику, - что же могло с тобой произойти? Почему ты не поберег себя?»
Лоуренс относился к старику Фрезеру как к собственному деду, который вырастил его. Гарольд был его лучшим другом и советчиком. Встречаясь с Гарольдом, Колдер всегда чувствовал тайную вину перед ним. Старик мечтал о внуках, которых они с Синди до сих пор ему не подарили. Внуки…Лоуренс никогда не задумывался о детях до последнего времени, когда все чаще стал замечать за собой, что с удовольствием наблюдает за копошащимися карапузами в городском парке; что присматривается к комнатам в своем доме, на предмет того: в какой из них можно сделать детскую. Но, увы, Синди в роли матери собственных детей он никогда не представлял.