Два дерьмовых дня Иванова

Солнышко мохнатое взошло над городом. Иванов ещё спал свернувшись калачиком под одиялом. Был выходной. Это значило, что можно наконец отоспаться и Иванову снилось море полное рыбы, медуз, девушек и ракушек. Жаркое солнце светило над пляжем и если бы Иванов проснулся бы в этот момент, то наверное он бы долго охреневши матерился глядя на потрескавшийся потолок своей промерзшей квартиры.

Но Иванов не проснулся. Он рассекал грудью море, полное рыбы, медуз девушек и ракушек. Над головой носились чайки иногда припадая к воде, что бы поймать вкусной свежей рыбы. Иванов плыл в даль за буи, где среди рыб, медуз и ракушек плавала самая красивая и самая грустная в мире девушка. Он не знал ее имени, не видел ее лица, а её голос скрывался за шумом волн, но он был уверен. Нет. Он твердо знал, что это точно она.

За окном рабочие копали очередную канаву. В этом году мэр пообещал дать тепло в кажлый дом и хотя на дворе стоял конец ноября и земля уже основательно промерзла, а новые траншеи продолжали раскапываться, жильцы верили, что завтра уж точно дадут отопление, да такое, что детей нужно будет отгонять от батарей, чтобы те не обожгли свои маленькие ручонки.

Плыть Иванову оставалось еще несколько метров. Грустная девушка плыла ему на встречу, и ее золотые волосы расстилались по воде, а лицо уже не было таким грустным, каким оно предствлялось Иванову в начале. Но это уже не имело значения. Иванов держал её руку и они смотрели на небо болтая в воде ногами, чтобы не пойти на дно. Наконец он обнял ее и они слились в....

Дверной звонок раскалывался от своего нелегкого труда. Иванов в халате и драных тапках подошел к двери и посмотрел в глазок. Два хмыря в белых халатах стояли на площадке, курили и матюкались. "Вам кого?" - спросил Иванов. Один из хмырей, спросил писклявым голосом: "Сидоров здесь живет?" Иванов объяснил, что Сидоров живет на этаж выше, и как к нему проити и дальше тоже...

Иванов вернулся в кровать. Спать уже не хотелось, да и грохот в подъезде не давал уснуть.

Очередной дерьмовый день был начат.

Через три дня Иванов отпросился с работы. Нельзя было сказать, что Сидоров был его другом. Пару раз они пили вместе. На похоронах Иванов пил погрузившись в свои мысли.

Очередной дерьмовый день был начат.

13.10.2001 1:35