One way ticket

                Ольга ТОКАРЕВА

ONE WAY TICKET 

Новенький белый "Lexus", сверкая полировкой, словно только что из автосалона, мягко шурша подкатил к шикарному ресторану и остановился точно у входа.
- Валер, может быть я все-таки не пойду? Это деловая встреча и я снова целый вечер буду пихаться калориями и зевать во весь рот, - произнесла красивая молодая женщина, сидящая на переднем сидении.
- Во-первых, Ритуля, у тебя изумительной красоты ротик, поэтому можешь зевать сколько угодно. Во-вторых, я закажу для тебя исключительно капусту, морковку и свеклу. И, в-третьих, я думаю что наша сегодняшняя деловая встреча не будет скучной. Алекс хоть и американский бизнесмен, но родом из наших краев. Да и вообще он показался мне отличным парнем. Уверен, он тебе понравится. Кстати, ты сегодня потрясно выглядишь, как никогда, я даже боюсь, что Алекс в тебя втрескается, - мужчина нежно чмокнул ее в висок и пошел открывать дверцу авто, чтобы помочь выйти своей спутнице.
 Повидавший на своем веку немало посетителей швейцар с ног до головы окинул взглядом направляющуюся к нему элегантную пару. Правильно оценив стоимость одного только галстука мужчины и ожерелья из черного жемчуга на белоснежной коже женщины, он с безукоризненной точностью - ни секундой раньше, ни на мгновение позже - с вежливо - учтивым кивком головы распахнул двери в холл. 
Немногочисленные посетители с любопытством поглядывали на вошедших. Эта высокая пара была действительно красива. Темноволосый мужчина с загорелым лицом, открытым умным взглядом оставлял впечатление защищенности и надежности его обладателя. Он держал под руку стройную молодую женщину в длинном черном переливающимся платье с глубоким вырезом на спине, открывающим дивную кожу цвета слоновой кости. Блестящие каштановые волосы мягкими волнами обрамляли узкое аристократическое лицо и свободно спадали на плечи. Глаза, нос, лоб, рот были почти идеальны, но что-то настораживало при взгляде на эту молодую особу. В конце концов присмотревшись и сложив воедино неподвижный взгляд ярко-зеленых глаз медленные движения, неуверенность походки и напряженность пальцев, вцепившихся в рукав спутника, можно было догадаться, что эта красивая молодая женщина абсолютно ничего не видит.
Расторопный управляющий, как по волшебству, материализовался рядом с вошедшими и попросил их следовать за ним. Пожелав приятно провести вечер, он так же незаметно растворился, оставив мужчину и женщину изучать меню. Вернее, меню изучал только джентльмен, называя вслух какие-то французские названия, произнося их нарочно с кавказским акцентом, чтобы повеселить даму. Вот-вот должен был подойти их гость - американский бизнесмен, с которым Валерий познакомился на выставке медицинского оборудования. Его как руководителя одной из крупных частных клиник города заинтересовала новая аппаратура фирмы представителем которой и был Алекс. С обеих сторон возник обоюдный интерес и для закрепления дружеских контактов было решено вечерком неофициально посидеть где-нибудь часиков в восемь.

Быстро приняв контрастный душ, чтобы снять дневное напряжение, поулыбавшись во весь рот своему милому отражению в зеркале и одобрительно сказав "Йес!", Алекс неспеша вышел из гостиницы. Поймав такси, он уже через несколько минут был у дверей ресторана.
Валерия с женой он заметил сразу. Правда, дама сидела спиной и разглядеть издали ее он не смог. Но изящность силуэта и точеный профиль породили где-то глубоко в груди приятные чувства созерцания красоты. "Все-таки наши женщины не сравнимы ни с какими другими, - подумал Алекс, - Не зря же немцы, итальянцы, американцы да и остальные мужики со всего мира едут за женами именно к нам. Наши женщины, конечно, супер! Особенно, одна…"
Тут Алекс мысленно запнулся, наверное, вспомнив о чем-то своем, и в его глазах на мгновение мелькнула тень. Но научившись за пять лет у американцев не застревать на проблемах и не загружаться бесполезными переживаниями, широко улыбнувшись по-голливудски, он шагнул к столику своего нового знакомого и его жены. Валерий тоже заметил приближающегося гостя и, протягивая руку для пожатия, встал навстречу.
- Дорогая, познакомься, это Алекс, новый партнер нашей клиники, - начал представление Валерий, - я тебе уже говорил, что раньше он жил в нашем городе, а потом поехал по приглашению одной американской компании и согласился у них поработать некоторое время, которое затянулось…На сколько, Алекс?
На пять лет, - произнес внезапно охрипшим голосом тот, чувствуя что спину пробил неприятный колючий озноб.
А это моя жена Маргарита - друг, советчик и единственная любимая женщина, - закончил свою речь Валерий и с беспокойством посмотрел на жену, которая после фразы "Очень рад познакомиться, Алексей Зимин", - неожиданно вздрогнула.
Рите показалось, что время замерло. В кромешной темноте она услышала его голос, такой родной так много лет назад, который снился ей все эти годы, который мерещился в толпе и который она узнала сейчас с первых слов. "Господи, неужели это он? - подумала Рита, - этого не может быть! А, хотя, почему не может?" У нее бешено заколотилось сердце, и она наверное жутко побледнела в тот момент, когда Алексей взял ее руку и прижался к ней губами. Он держал ее ледяные пальцы в своих ладонях и чувствовал дрожь, которая передавалась и ему: "Неужели это Марго? Моя Марго, Ритуля, Рио-Ри?".
В течение нескольких секунд в его голове пронеслись с необыкновенной ясностью картинки пятилетней давности.


- Рита, ну не плачь, - говорил Алексей, обнимая девушку за худенькие плечи, которая, всхлипывая, размазывала по щекам потоки слез, - Не плачь, не то нос станет красным, как у пьянчужки, и тебя заберут в вытрезвитель, - пытался шутить Алексей.
- Ну, -ик! и пусть, -ик! заберут, - давилась слезами Рита, - все лучше, -ик! чем сидеть дома у телефона и ждать твоего звонка.
Они стояли у регистрационной стойки в аэропорту и ждали объявления посадки. Гул самолетов наполовину заглушал разговор молодых людей, хотя и так было понятно, о чем могут говорить двое влюбленных перед расставанием.
- Мы же договорились - я приеду, осмотрюсь, найду подходящее жилище и сразу же тебя заберу, - продолжал юноша.
- Алеша! - раздался требовательный женский голос.
Немного поодаль стояли его родители - дородная холеная дама с идеальной прической и ухоженными руками и высокий седой мужчина с грустными глазами, с нетерпением ожидающие, когда же, наконец, их сын распрощается с "этой ничем не примечательной особой (подумаешь, ноги от плеч, зато живет в клетушке и вкалывает за гроши в какой-то парикмахерской)" и подойдет к ним.
- Лена, перестань, неудобно! Пусть попрощаются, все-таки в Штаты Лешка уезжает и не на неделю, - пытался утихомирить жену отец Алексея.
Елена Владимировна замолчала и подумала: "Может и хорошо, что Алешенька уезжает сейчас, пока еще не намертво прикипел к этой «золушке»? Другая страна, другие люди, бизнес, деньги, успех - все это скоро сгладит боль разлуки, а там, глядишь, найдет себе какую-нибудь американку и забудет эту".
Голос диспетчера, объявляющего посадку на рейс Алексея, перебил радужные мысли матери.
- Алешенька, позвони сразу же, как только прилетишь, - обнимая и целуя сына в обе щеки, просила Елена Владимировна, - не пей холодное молоко- у тебя горло слабое, - продолжала она последние напутствия, как будто сын уезжал в загородный детский лагерь.
- Позвоню, напишу, пить не буду, - улыбаясь, пытался освободиться из материнских объятий Алексей. Рита стояла в сторонке и уже не плакала. Ее грусть была какой-то серьезной и растревожила Алексея. Одним прыжком он подскочил к девушке:
 - Марго, я скоро вернусь за тобой, обещай, что будешь ждать меня, -  парень приподнял ее подбородок и заглянул в глаза.
"Зря сказал", - пожалел он тут же, так как слезы снова закапали с густых черных ресниц:
- Лешенька, ты же знаешь, как сильно я тебя люблю и, что у меня кроме тебя никого нет, - пролепетала Рита и от внезапно нахлынувшей слабости, которая тут же прошла, чуть не упала.
- Ладно, я побежал, а то уже посадка заканчивается, - Алексей схватил дорожную сумку и, помахав рукой, скрылся в переходе, ведущем к взлетному полю.
Отношения у Риты с родителями Алексея не сложились с самого начала их знакомства. Поэтому из аэропорта, не обменявшись и парой фраз, уезжали раздельно. Мать Леши не могла смириться с тем, что ее сын, молодой и уже вставший на ноги удачливый бизнесмен выбрал себе какую-то парикмахершу. Сначала она была довольно любезна с Ритой, считая, что их роман - обычное мимолетное увлечение сына. Но когда тот объявил дома, что собирается жениться на Марго и забирает ее в Штаты, закатила жуткий скандал с обмороком и вызовом "скорой". Поэтому молодые до отъезда Алексея решили уйти в «подполье».
Мысли определенного рода снова пришли Рите в голову, когда она садилась в такси, где от запаха бензина ее замутило: "Надо бы купить тест - все признаки раннего токсикоза на лицо". Подъехав к дому и расплатившись с водителем, Рита зашла в подъезд, поднялась на третий этаж и долго рылась в сумке, стараясь найти ключи. Наконец, открыв дверь, почти ввалилась в свою квартиру. Не включая свет и не надевая тапочки, еле добралась до ванной, чтобы пять минут постоять под душем и без сил от растраченных дневных эмоций упала на кровать.

Тест на беременность оказался положительным, и вот сейчас, выходя из поликлиники, где гинеколог поставил ей восемь недель, Риту охватило море смешанных чувств. Безусловно, ни о каком аборте она и не думала, а была только рада этому ребенку, хоть они с Алексеем его и не планировали. О том, что Леша был бы тоже рад этой новости она и не сомневалась. Риту тревожило то, как она перенесет перелет в Америку к Алексею в этом состоянии и акклиматизацию. И еще. Радость портила мысль о том, как отреагируют родители Леши на данное событие. Погруженная в свои думы, она брела по тротуару, глядя себе под ноги. Подойдя к пешеходному переходу, Рита подождала зеленый свет и ступила на проезжую часть. Последнее, что она успела заметить, это огромный джип, на бешенной скорости вывернувший откуда-то сбоку, жуткий удар, дикую боль и темноту.

Очнулась Рита тоже от боли, которая раскалывала голову на тысячу кусков. Попробовав пошевелить конечностями, застонала и тут же почувствовала тонкий укол на сгибе руки и через несколько секунд ее сознание снова отключилось. Рядом с кроватью Риты стояли медсестра, сделавшая инъекцию промедола, и хирург, оперировавший попавшую в аварию и получившую тяжелейшие травмы девушку.
- Валерий Николаевич, - нарушила тишину медсестра, - что мне ей сказать, когда она полностью придет в себя и попросит снять повязку с глаз? - кивнула она в сторону спящей Риты.
- Позови меня, - коротко ответил доктор.
"Прости, девочка, - подумал он, глядя на Риту, - я сделал все, что мог, но зрение ты потеряла и ребенка тоже. Расстреливать нужно этих пьяных лихачей, которые калечат жизнь вот таким ангелам".
- Валерий Николаевич, - оторвала его от мыслей медсестра, - Вы бы пошли поспали, третьи сутки здесь дежурите.
- Да, да, Наташа, сейчас иду, тем более кризис миновал, - он вышел из палаты, напоследок окинув взглядом исправно работающую аппаратуру контроля показателей жизнедеятельности пациента и направился в ординаторскую.
Выздоровление Риты двигалось медленно. Перелом голени, ребер, сложный перелом ключицы, разрыв селезенки с большой потерей крови и крайне тяжелая травма черепа, в результате которой был поврежден зрительный нерв и Рита перестала видеть. Эту новость она перенесла на удивление спокойно, наверное просто еще полностью не осознавая серьезность ситуации. Все происходящее казалось ей кошмарным сном. Где-то подсознательно она надеялась, что вот ей снимут по вязку и все будет по-прежнему. Не будет ни больницы, ни боли, ни темноты. Она вернется домой, где зазвонит телефон и родной голос в трубке скажет: "Любимая, я так соскучился!"
Но вот однажды повязку все-таки сняли, а темнота так и не исчезла. В тот момент Риту охватил дикий ужас. С трудом поднявшись с постели, она, отталкивая медсестру, попыталась сделать пару шагов по палате, как тут же ткнулась загипсованной ногой в стул и, теряя равновесие, полетела на пол. Неизвестно, чем бы все это закончилось, если бы в палату в тот момент не вошел ее лечащий врач Валерий Николаевич и не поймал ее на руки налету.
- Это что еще за самодеятельность? - укладывая невесомую от болезни Риту строго, но ласково проговорил он, - Ну вот, из-за тебя цветы поломал.
Нагнувшись, он стал собирать с пола рассыпанные и переломанные пионы, которые принес пациентке и хотел поставить тайком на тумбочке, чтобы девушка смогла постоянно вдыхать тонкий аромат цветов. Начинавшаяся у Риты истерика постепенно угасала под действием спокойного тона доктора.
- Спасибо, Валерий Николаевич, они и поломанные замечательно пахнут. Но Вам не стоило так беспокоиться обо мне, - сказала Рита, поглаживая лохматые соцветия и погружая нос глубоко в лепестки пионов.
- Ничего себе - не стоило! - улыбнулся Валерий Николаевич, - Я в тебя столько труда вложил, так что будь добра помогай мне и не раскисай. А я пришел тебе сказать, что меня приглашают на три месяца в Израиль на стажировку и я беру тебя с собой в качестве рабочего материала своей диссертации. Там мы постараемся полностью поднять тебя на ноги.
О восстановлении зрения он умолчал, так как шансов было очень мало, а она, чтобы не расстраиваться еще больше, не спросила.

Через четыре месяца, выписываясь из больницы, Рита первым делом позвонила Елене Владимировне. Ее любезный тон сразу же насторожил девушку:
- А, это ты, Риточка? Что так долго не звонила?
 Обо всем рассказывать Рите не хотелось и она сухо ответила:
- Болела.
- Ой, какая жалость, надеюсь, ничего серьезного?
- Я тоже надеюсь, - выдавила из себя Рита и спросила, - как Алексей?
- А что, разве он тебе не звонил? - радостным тоном осведомилась Елена Владимировна и, не дожидаясь ответа, едким голосом размеренно произнесла, - не знаю, как бы тебе помягче это сказать, чтобы ты не очень расстроилась, но…Алёшенька скоро женится. В том же городе, где он сейчас работает, живет дочка наших старых друзей, они знакомы с детства и прекрасно ладят…
Она, по-видимому, собиралась во всех подробностях описать, насколько хорошо ладит ее сын с той девушкой, как давно они знакомы и какую свадьбу готовят, но Рита повесила трубку. У нее подкосились ноги, и стреляющая головная боль пронзила виски, словно в них вонзили стальные спицы. После операции такое случалось часто.
 Почему-то она даже не заплакала. Наверное, потому что за последние полгода она пережила столько ужаса, боли и горя, что еще на одно потрясение у нее просто не осталось сил. Она как заведенная бубнила:
- Я не верю, я не верю, я не верю…
Куда позвонить Алексею, чтобы самой убедиться в правдивости слов Елены Владимировны, она не знала, а американский номер телефона ей все равно бы не дали. Она была в полной растерянности, тем более, что на завтра были куплены билеты в Израиль, куда ее вез Валерий Николаевич. Этот доктор за время болезни Риты, сам того не ожидая, очень привязался к своей пациентке. Видя, что посетителей у нее практически не было, он старался уделять ей как больше внимания. Во время ночных дежурств подолгу засиживался у ее постели, развлекая анекдотами, чтением детективов и, в конце концов, перешел на Лермонтова и Пастернака. Рита была замечательным собеседником и слушателем, но о себе ничего не рассказывала, а он и не настаивал. Валерий Николаевич все чаще ловил себя на мысли о том, что постоянно думает об этой красивой девушке, которая так стойко приняла свое новое тяжелое положение и пыталась даже шутить и улыбаться. И, разумеется, когда ему предложили стажировку в Израиле, он поднял все знакомства, чтобы найти хоть какую-нибудь зацепку и взять с собой Риту. О том, что будет дальше, он старался не думать.


Три месяца пролетели незаметно. Сидя в кресле самолета, возвращавшегося на родину, Валерий Николаевич пристально посмотрел на милое, ставшее таким близким и привычным лицо Маргариты, и сказал:
- Рита, я давно собирался тебе сказать, но не решался, боясь, что ты мне откажешь…В общем, выходи за меня замуж.
 Выражение лица Риты не изменилось, только пальцы впились в подлокотники. Молчание стало затягиваться и, наконец, Валерий Николаевич услышал:
- Валера, ты же знаешь, что такой как я жена быть не должна. Во мне переломаны не только кости, но и психика, душа. А самое главное, если даже в Израиле мне не смогли вернуть зрение, то зачем тебе слепая жена?
 В ее голосе дрожали слезы и Валерий сам чуть не разрыдался. Ну как объяснить этой девушке, чтобы она поверила, что он ее любит и любит давно и сильно. И то, что ее глаза не могут видеть свет, только подтверждают его необходимость. Он всегда должен быть рядом с ней, быть помощником, опорой и другом.
- Рита, дай шанс нам обоим! Просто поверь, что я тебя очень люблю и постараюсь сделать счастливой, - Валерий взял ее за руку и осторожно стал надевать на безымянный палец девушки красивое колечко с изумрудом. Рита руку не отстранила, а только глубоко вздохнула.
Первое время Алексей не находил себе места от волнения. Почему так долго не отвечает телефон Марго? Почему не снимает трубку ни ночью, ни на выходные? Куда подевалась? Мысли в голову лезли самые неутешительные. Мать ничего о ней не знала (или не хотела говорить?), а больше спросить было не у кого - родных у Риты не было. Неизвестность раздражала больше всего и однажды, через несколько месяцев, во время очередного разговора с матерью, Алексей на всякий случай спросил, нет ли чего от Риты? Елена Владимировна, как бы спохватившись и ругая свою забывчивость, пробормотала:
- Ты только сильно не переживай, Алёшенька, но, кажется, твоя Рита улетела куда-то за границу с каким-то мужчиной.
Расспрашивать Алексей не стал, чтоб не взорваться от ярости, быстро попрощался с матерью и кинул трубку на рычаг. «Вот теперь все понятно! Хоть бы для приличия пожила немного дома после моего отъезда, - швыряя вещи и пиная мебель метался по комнате, как лев в клетке, Алексей, -  Одного не могу понять - как можно было так притворяться любящей женщиной и встречаться с другим?! Господи, неужели все женщины такие?»

Отходил он долго - выручала работа, в которую он погружался с головой. Да еще подвернулась возможность заключить контракт и остаться здесь на пять лет, но для этого нужно было получить вид на жительство, поэтому не долго думая Алексей быстро оформил брак с той самой подругой детства, которая и в самом деле жила там же. Так как никаких чувств изначально супруги друг к другу не питали, через полгода брак был расторгнут и по брачному договору экс-жена получила кругленькую сумму, а экс-муж - постоянную работу в Америке. В течение последующих пяти лет Алексей и не рвался домой. Несколько раз он вызывал к себе родителей погостить, но сам не хотел или боялся снова вспомнить боль и обман, снова почувствовать горечь и обиду.
Но время постепенно сгладило внутренние бури и, когда ему предложили поехать на выставку в родной город, он согласился. Во время полета Алексей перебрал в уме тысячи вариантов своего пребывания дома. То он решительно настраивался разыскать Маргариту и просто посмотреть ей в глаза. То хотел узнать номер ее телефона, позвонить и, услышав голос, повесить трубку, то…Но такого поворота событий, какой предстал перед ним сейчас, спустя пять лет, когда закончилась выставка и этот доброжелательный шеф ведущей клиники представил в качестве своей жены его Маргариту! Нет, этого он не мог предположить даже в самых смелых вариантах.

Когда Алексей подошел к столику, то просто не поверил своим глазам и решил, что обознался. Но через несколько секунд все сомнения рассеялись. В первое мгновение старая боль и обида снова всколыхнулись в груди. И вдруг он вспомнил мимолетную фразу Валерия во время беседы днем в павильоне выставки о том, что когда-то Валерий Николаевич был в Израиле, где пытался вернуть зрение своей жене, но попытка оказалась безрезультатной.
Противоречивые мысли тучами роились в голове и не давали сосредоточиться на разговоре, который вежливо пытался вести Валерий. В конце концов Алексей окончательно запутался в своих домыслах и сидел за столом совсем потерянный. А Валерий в свою очередь недоумевал, чем вызвана такая резкая перемена в поведении Алекса. К счастью из-за приглушенного света в зале бледности жены он тоже не заметил, не то удивился бы еще больше. Негромко играла музыка, и неожиданно для всех Алексей робко спросил:
- Валерий, можно пригласить на танец вашу жену?
Валерий удивленно поднял брови и посмотрел на Риту:
- Пожалуйста, если дама захочет, но обычно она не танцует.
Немного подумав, Рита протянула руку и сказала:
- Отчего же, с удовольствием!
 Затем, взяв за локоть Алексея, последовала за ним. Их столик находился прямо у края площадки для танцев, так что далеко идти не пришлось. Алексей обнял Риту и они стали медленно переминаться с ноги на ногу. Оба боялись начать разговор и молчание затягивалось. Алексей пристально разглядывал ее лицо, глаза, как вдруг Рита произнесла:
- Не смотри на меня в упор, мне не ловко.
- Так ты..?
- Нет, я действительно ничего не вижу, если ты это хотел спросить. Но прекрасно распознаю не только звуки и запахи, но и взгляды, - перебила Алексея Рита.
Тон был ровным и спокойным, но чего ей это стоило, знала только она. Какие чувства переполняли сердце этой молодой женщины оставалось только догадываться. Старая боль от предательства, которая уже начинала притупляться, снова разлилась в груди и мешала дышать. Но постепенно к ней стало присоединяться знакомое и такое приятное чувство, отогнать которое она уже не имела сил. Это было ощущение блаженства от полного погружения и растворения всей своей сущностью в любимом человеке. Она чувствовала, что руки Алексея все крепче обнимают ее тело. И, наконец, он произнес:
- Марго, что же все-таки случилось тогда, пять лет назад?
Как можно короче, зажав изнутри всю себя в кулак, Рита рассказала обо всем, что довелось ей пережить за эти годы, упустив единственный момент - разговор с Еленой Владимировной после выписки. Выслушав, не перебивая, он спросил:
- Почему ты не нашла меня, я бы бросил все и прилетел к тебе. Неужели ты могла хоть на минуту усомниться, что я оставлю тебя в беде?
- А я и не сомневалась. До тех пор, пока не позвонила твоей матери, - она замолчала.
- И что же? - заторопил ее Алексей.
- Ничего. Просто она сказала, что у тебя скоро свадьба. Я тогда подумала, что раз твои планы изменились, то мне не стоит их ломать. Тем более, что моя жизнь в тот год поменялась радикально. И если бы не Валера, не знаю, выжила бы я вообще.
Рита замолчала, а Алексей от бессилия что-либо изменить, ведь все прошлое оказалось совсем иным, чем он представлял и от злости на мать, которая из лучших побуждений испортила жизнь сыну, чуть не застонал:
- Рита, родная, я звонил тебе каждый день, но никто не брал трубку, и почти через полгода мне мама сказала, что ты улетела за границу с каким-то мужчиной. Я чуть не сошел с ума и только через месяц после того женился. Да и то брак был фиктивным, - он чувствовал, что оправдывается, зная, что его вины по сути нет ни в чем, но он должен был ей все сказать. Они должны были, наконец, объясниться.
Музыка давно закончилась. Рита и Алексей все стояли посреди зала в обнимку, пока Алексей не спохватился и не повел Риту обратно к столу. Заждавшийся и заскучавший Валерий встретил их радостным сообщением, что уже подали чудный десерт, который им необходимо быстренько съесть, пока тот не растаял.
Ужин подходил к концу, и пора было расставаться.
- Алексей, когда вы улетаете? - стараясь говорить спокойно, спросила Рита.
- Завтра в 10 утра самолет, рейс 1442, провожать не надо, - ответил Алексей и взял за руку Марго. Теплые родные пальцы ответили ласковым пожатием.
- Благодарю за чудесный вечер, приезжайте ко мне в гости. Буду очень рад, - улыбаясь неестественной улыбкой пригласил Алекс.
- Спасибо, обязательно при первой возможности приедем, - пообещал Валерий, пожимая руку и прощаясь у дверей гостиницы, где жил Алексей.
- Прощайте, Алеша, - пытаясь улыбнуться, произнесла Маргарита и, не удержавшись, провела рукой по лбу, щеке, губам Алексея как-бы стараясь запомнить на всю оставшуюся жизнь черты человека, которого когда-то полюбила и которого будет любить всегда.
За всю дорогу домой Рита не проронила ни слова, объяснив это Валерию сильной головной болью и усталостью. Добравшись до кровати, она тут же заснула и проспала до половины первого следующего дня.
Проснувшись, она обнаружила мужа сидящим рядом на краю кровати, по привычке пошарив рядом с собой рукой. Тишина была какой-то странной, Рита начала подсознательно беспокоиться и, наконец, спросила:
- Что случилось?
Она почувствовала, что Валерий мнется и не знает, как сказать то, что он сказать обязан.
- Ну, говори же, Валера! - подергала она мужа за рукав.
- В общем, сейчас по радио передали..У нас в аэропорту при взлете взорвался самолет рейса 1442. Погибли все пассажиры и члены экипажа. Этим рейсом летел Алекс, - на одном дыхании проговорил Валерий и обнял жену.
Крик невыразимого горя вырвался не из горла, а скорее из сердца Маргариты:
- Не-е-е-е-т!
Второй раз лишиться Алексея она не могла и, рухнув, как подкошенная, потеряла сознание. Валерий кинулся за нашатырем. В дверь кто-то настойчиво звонил. «Наверное, соседи услышали крик, - подумал Валерий с досадой, - как не вовремя!»
Он разрывался между женой, лежавшей без чувств и дверью, в которую уже начали стучать. К счастью, Рита стала приходить в себя, и он побежал открывать. В прихожей звякнул замок и веселый голос громко спросил:
- Приютите бедного странника, опоздал на рейс и решил у вас перекантоваться. Не прогоните? А чего это вы такие напуганные? Я что, за ночь сильно изменился?
На пороге стоял Алексей и с удивлением смотрел на ошарашенного Валерия. Рита вышла в коридор, держась за стенку, и размазывая по щекам слезы:
- Нет, ты совсем не изменился, только глаза стали грустными и этот синий галстук тебе не идет…
         

               


                КОНЕЦ