По праву памяти. О АТТ и не только

Почему Твардовский, бог его знает. И не любитель я его особый, так школьная программа, но читал и заучивал с удовольствием, может потому и остался в памяти обрывками и особым  наполнением той воображаемой поэтом жизнью, которую воспринимаешь и в которую  веришь. «Переправа, переправа! Берег левый, берег правый, снег шершавый, кромка льда…» -  всплывает   почти всегда, встречая ручей-препятствие в походе.  Или там про  «Самолет – стальная снасть –ухнул в землю, завывая, шар земной пробить желая, и в Америку попасть…(маниакальное стремление этих конструкций), - не пробил старался слабо…»  А больше мои любимые: «Нет, ребята, я не гордый, не заглядывая в даль, так скажу - зачем мне орден, я согласен на …»
Одна из литературных знаменитостей, сказал как-то, что  вроде  всем хорош Твардовский, вот только тайны в нем нет… Отчасти правда. Не мудрствует лукаво. Тяжелые, однако, слова творил, и конкретно так: «Я убит подо Ржевом, в безымянном болоте, в пятой роте, на левом, при жестоком налете…» Прямая речь мертвеца, похлеще телеужастиков, если задуматься.  Правда она проста, оттого и с горчинкой. Тайна придет  потом.
 Одна  знакомая поэтесса в стихи которой (да и не в стихи тоже) был влюблен, рассказала, что начала сочинять их в детстве, познакомившись с творчеством  Александра Трифоновича. Может и не только она одна, но за поэтическую волну ему поклон. Собственно я об этом, о волнах, что после нас. Из последнего АТТ: «Но еще не бездейственен ропот огорченной твоей души, приобщая к опыту опыт, час мой, дело свое верши»  -  смерти не боялся старик. «Запомните нас веселыми…» – это он, один из них, уходящих в атаку навсегда, хотя и не его слава.
 Музыки добавлю  в историю про переТеркинскую мою любовь, вальс «Амурские волны». «И к мехам припал щекою, строг и важен, хоть не брит - и про вечер над рекою завернул, завел навзрыд…»