Молчащие паутины

Тяжелыми и медленными были тогда мои шаги. Вокруг русское поле с ее прекрасными опушками леса и рекой, которая великолепной и извилистой голубой лентой, будто разрезала пирог-равнину русскую. Я шла…
Это был июль. Сердце сильно и тревожно билось. Вот первый дворик... Домик покосившийся с колодцем. Я вспомнила, что хочу пить и присела на лавочку у домика без надежды на воду, но с надеждой передохнуть и набраться сил сердечных перед встречей с моим глубоким прошлым…
Вышла старушка через калитку... Тяжело посмотрела на меня…
-Здравствуйте! – сказала я…
Она оглядела меня… Возможно, ей не по душе пришелся мой элегантный вид, вид городской дамы. Ведь она был одета во все старенькое и плохенькое…
И вдруг я ее узнала!!! Это была Елена! Та самая Елена, что в советскую бытность была первой красавицей в нашем поселке. Как за ней ухаживали парни, как легко и ярко она умела танцевать и петь. Но я не подала виду, что узнала ее… Зачем я ей?.. Для чего?… Она смотрела на меня с пренебрежением. Но я пересилила себя и спросила:
-А дом Груневых стоит?..
Старушка снова с презрением посмотрела на мою одежду и бросила:
-Там!..
Калитка захлопнулась и я осталась снова одна. Пришлось идти… И вдруг за поворотом я увидела покосившуюся черную крышу и обомлела… Это был наш дом!.. Там никто не жил…
Сердце на дало мне дойти до него и я присела у калитки на свой чемоданчик. Прошел какой-то мужчина в грязных пыльных сапогах с каким-то слесарным инструментом. Наверное, это был рабочий из колхозной мастерской. На лице его была натруженность и усталость… Он посмотрел на меня… Отвернул свой взгляд и прошел дальше… А я смотрела ему в спину…
Потом проходил старенький дедок, ведший корову. На лице его было недоумение, когда он смотрел на меня… Когда дедок прошел, я все же нашла в себе силы, поднялась… И вошла через калитку…
И вдруг грудь моя наполнилась голосами детства, перезвоном посуды, скрипом моего детского велосипеда… Закружилась голова…
Господи, спасибо, что я снова здесь, спасибо! Мне так было больно и плохо без моего домика в деревне, домика, который и был для меня колыбелью… Спасибо тебе за все, господи!
Тяжело мне было войти в дом… Судя по всему, здесь никто не жил уже давно. Тяжелые паутины окутали все вокруг. Я буквально путалась в этой паутине… А паутина молчала… И вот так молча уже, наверное, несколько лет она хранила в себе кусочки моей памяти, кусочки моего детства… Я присела на маленький табурет и вздохнула… Мне хорошо…
Сердце мое ласкали молчащие паутины…