Вслепую

     На солнечном июньском балконе за пластиковым столиком сидели друг напротив друга две подружки.
     Аллочку с детства звали именно Аллочкой. Лизончика обычно звали Лизой.
     Лизончик подвинула чашку, двумя руками открыла банку с кофе, щедро и ловко всыпала в чашку три полных ложки порошка,  закрутила крышку, прижав ложку к ладони мизинцем. Сделав жадный большой глоток, она поинтересовалась у Аллочки :
- А ты не будешь кофе?
- Нет, в ложке кофе около восьми калорий, - томно ответила Аллочка, болезненно упав на ручку креслица.
 Аллочка никогда ничего не делала, не говорила, не действовала – в ней была только внешность, худая фарфоровая внешность. На интересы не хватало ни сил, ни чувств.
В отличие от нее, Лизончик была личностью очень колоритной. Высокая, крепкая, голосистая, она уже не первый год являлась главным предметом обсуждения и осуждения приподъездных скамеечных бабусь. Они со злобным сладострастьем шушукались о том, что Лизончик курит, ругается матом, гуляет до самого утра в плохих компаниях.
- Аллочк, ты бы хоть водички попила мне за компанию! – делано обиженно крикнула Лизончик.
- Ну водички ладно, - прошелестел усталый ответ.
  Аллочка была привлекательна только тем, что никогда не перебивала, не сопротивлялась. Она одна могла внимательно слушать Лизончиковы рассуждения и рассказы. Да, Лизончик писала рассказы. Она стеснялась читать их взрослым, а в компании друзей времени не хватало. Аллочка же всегда слушала, полузакрыв глаза, и кивала. А еще Лизончик вела дневник. Только она его никому не читала. Вот какие записи там были:
     «Аллочка – пустая, насквозь пустая. Это не человек, а изгрызенный анорексией рисунок. Как она мне напоминает куклу японских комиксов ! Длинные ноги-трубочки, черная кудрявая головка, пышные ресничищи, огромные глаза…Только глаза у нее противные, собачьи.»
        «Хорошая мысль : а в рассказах я чужими слезами выплакиваю свою боль. Чтобы отвлечься от своих мучений, выдумываю чужие, самые разные, и играю их воздушными судьбами так, как хочу. Кого-то прощаю, даю выход, а с кем-то жестока, просто убиваю. Это – разные исходы моей собственной жизни. Но только неинтересно жить постоянно в чужом теле. Боль-то исчезает, да вот осадок какой-то тусклый остается.»
     «Когда-нибудь я изменюсь. Вот только надо вырасти, уйти из дома и сильно, беспощадно начать все снова. Это возможно, характер у меня есть. Надо только будет не давать поблажек, жить по трафарету, и я избавлюсь от пыли и приобрету то, чего нет у меня и чем могла бы быть когда-то Аллочка, если бы не умерла».
     Надо сказать, что физически умерла Аллочка очень поздно, вынянчив правнуков и до предела высосав свою малокровную тощую судьбу. А Лизончик погибла в автокатастрофе, учась на пятом курсе факультета вычислительных технологий и кибернетики.