Пьеса Бред сивой кобылы

Пьеса «Бред сивой кобылы»
(Сценарий про село* - здесь и далее прим. автора)

Последние зрители занимают свои места. В зале мягко гаснет свет, а занавес остается слабо освещенным. Из оркестровой ямы звучит бравурная музыка. На фоне музыки, грубый мужской голос из колокола, что в верхнем правом углу сцены, поет под расстроенную гитару:

Спит спокойно мой родной колхоз
И не шебуршатся даже мыши,
А в продмаге завтра не завоз –
Знать пойду за самогоном к Мише.

Миша, Миша ты не унывай,
Что в продаже появилась водка.
Ты нам норму в литрах выдавай,
Наше дело поднимать лишь стопки.

Занавес медленно расступается. На сцене внутренний вид избы. Электронный будильник, показывая 4.00, кричит по-петушиному. Нечто, лежащее под одеялом в кровати, поднимает с пола валенок и кидает им прямо в будильник. Будильник дает трещину по всему стеклу, не падает, но замолкает.
Проходит час. Будильник опять кукарекает, пока в него не попадает сапог. На сцене опять воцаряется тишина, нарушаемая только поскрипыванием пружин кровати и кашлями в зрительном зале.
Проходит еще час. Будильник молчит, потому что сломался, но за то через колокол, что том же правом углу сцены, начинает играть гимн России. Зал встает. Спустя минут десять с кровати тоже встает крупный, мохнатый, не бритый, но уже одетый мужчина. Нехотя натягивает на ноги сапог и валенок и выходит из избы. Возвращается, на ходу застегивая ширинку. Садится за стол. Ест. Поворачивается в зал и говорит, что если бы он был дояркой, то каждое утро надо было бы вставать в 4.00, а так как он комбайнер, он может поспать лишних три часа (смех в зале*).
Закончив есть, мужчина-комбайнер переодевается (возможно, за прозрачной ширмой, подсвечиваемой мощным прожектором сзади*) в спецовку и окончательно покидает избу-сцену.
Вновь оживает колокол в углу сцены, под нестройную гитару:

Ну, а после снова на работу,
С головой разбитой на комбайн.
И спасибо Мише за работу –
За высокоградусный дизайн.

Миша, Миша ты не унывай,
Что в продаже появилась водка.
Ты нам норму в литрах выдавай,
Наше дело поднимать лишь стопки.

Занавес. Антракт.

Зрители возвращаются и занимают свои места в зале. Опять мягко гаснет свет. Колокол молчит, но зато из оркестровой ямы валит густой дым. Занавес открывается. На сцене стоит работающий комбайн. На его фоне уже знакомый зрителям комбайнер громко разговаривает с другим мужчиной, который одет в белую фетровую шляпу, пиджак с карманами и брюки-галифе на выпуск.
Зрители, по характерным жестам мужчин догадываются, что они ругаются (матерятся*). Мужчина в фетровой шляпе (председатель*) постоянно разворачивает все новые и новые плакаты со схемами и диаграммами (где-то 1,5 х 2 м*) и показывает их сначала комбайнеру, а затем зрительному залу. Комбайнер широко улыбается и на все призывы руководителя стряхивает правой рукой пыль в районе ширинки собственных брюк или показывает, как у него сводит руку в области локтя.
Мужчина в фетровой шляпе начинает рыдать и уходит со цены. Комбайнер садится на бревно (с надписью «завалинка»*), сворачивает из плаката самокрутку. Курит. Мимо него проходит женщина в народном костюме, который еле сдерживает ее крупные формы, и скрывается в темной глубине сцены. Комбайнер начинает нервно курить. Бросает и садится в кабину уже прогревшегося комбайна. Забыв про боль в локте и включив сенокосилку, уезжает со сцены.
Оживает, так долго молчавший колокол:

Ну, а после будем мы гулять:
Песни, танцы, девки и конечно,
Где-нибудь в пшенице ночевать,
Обнимаясь с граблею беспечно.

Миша, Миша ты не унывай,
Что в продаже появилась водка.
Ты нам норму в литрах выдавай,
Наше дело поднимать лишь стопки.

Выходит совершенно незнакомый еще зрителям мужчина (сам Миша*) и долго стоит согнувшись в поклоне.
Занавес.