Полдень

Из цикла "КНИЖКА БЕЗ ОБЛОЖКИ"
=============================

   -- Чуть осторожнее, доктор, -- говорит Зоя. Я кашляю, чтобы не отвечать, чтобы не вступать в пререкания. Зоя -- лучшая сиделка нашего дома престарелых, но совершенно несносный человек. Одиннадцать лет она знает, что я не выношу обращения "доктор" и одиннадцать лет зовёт меня так, уверенная, что это "поднимает мой дух".
   Я всегда высовываюсь из каталки на этом повороте, высовываюсь как только возможно. Иногда мне удаётся сорвать блестящий плотный лист, иногда -- даже целую веточку; чудесное здесь стоит -- дерево? куст? Аллея разворачивается передо мной, как лист книги, которую я знаю наизусть. Вот сейчас будет выбоина в асфальте, а сейчас -- лимонный запах этих цветов, похожих на точечную мозаику. Не хочу знать их названия, не хочу припечатывать.
   Каталка делает "клик" и останавливается рядом с любимой зоиной скамейкой. -- Вот так, -- говорит Зоя, усаживается и достаёт женский журнал. На обложке -- блондинка средних лет, в блузке цвета спелой вишни, с вымученным благополучием в глазах.
   В смысле выбора места Зоя молодец, удачнее не найти, по крайней мере в такой день как сегодня. Солнце сквозь листья плетёт кружева на нас и около нас, а воздух как будто взялся пропускать только приятные звуки. Сквозь редкий забор виден соседний скверик с детской площадкой, видна и слышна каждая игра. А там, где кусты живой изгороди не смыкаются друг с другом, в почтительном далеке виден кусок дороги, кусок мира взрослых: машины, дела, работа, -- я давно уже свободен от этого.

   Я перевожу взгляд на дальние урны: сейчас уборщик опорожняет их в огромный голубоватый полиэтиленовый пакет. Каждая урна -- корзинка, которая висит между двумя подпорками; можно перевернуть её не сдвигая с места. Вот он переворачивает урну, встряхивает горло пакета и волочит пакет дальше. Корзинка ещё качается некоторое время.
   "Фьюить!" -- красно-серый мяч отскакивает от скамейки. Какая точность! Как раз между мной и Зоей. Красно-серый, с тонкой чёрной полоской по экватору.
   -- Как тебе не стыдно! -- говорит Зоя. Через забор на нас смотрит мальчик лет шести. Странный разрез глаз, спутанные кудряшки, очаровательно некрасив.
   -- Разве ты не видишь, -- говорит Зоя, -- здесь старые больные люди. Возьми свой мяч и играй подальше от забора. -- Она подходит к забору и даёт мальчику мяч. Видимо, кинуть мяч от скамейки кажется ей неприличным. Мальчик берёт мяч, смотрит на Зою, смотрит на меня, на мои ноги. Смотрит на землю, нежные розовые губы полуоткрыты. Потом поворачивается и убегает.
   Теперь время идёт медленно, солнце уже довольно высоко.
   -- Зоя, -- спрашиваю я, -- Зоя, скоро ли обед?
Зоя смотрит на маленькие круглые часики.
   -- Да, -- говорит она, -- ещё 10 минут и уходим.
   Воробей слетает с дерева на аллею, выискивает что-то в земле. Потом, разочаровавшись, вспархивает и улетает.
   Вдруг удар -- и все предметы вокруг как бы вспыхивают ясностью. Ещё щелчок секунды -- воздух отступает, деревья теряют цвет.
   -- Доктор, -- кричит Зоя, -- доктор, что с вами?
Кажется, Зоя подхватывает меня. Я вижу совсем рядом её руки, но они прозрачны. Её лицо тоже прозрачно, и уже не слышно, чтО она кричит. Огромная молния столбом бьёт перед нами, заслоняя всё вокруг. Потом всё теряется в жёлтом свете.