Свои среди наших. Нашествие-2002. Часть вторая

 Свои среди наших. Нашествие-2002.
Часть вторая.


День второй. Шизики и мажоры.
----------------------------------

11 августа, часов с 9 утра на ипподроме начался падеж. Народ, утомленный бессонной ночью, намертво вырубался с лучами первого солнца. Постепенно из Москвы и окрестностей стали стекаться люди, которые провели ночь в кроватях.  Ночевавших на поле от домашних цивилов можно было отличить невооруженным глазом – по степени помятости и запыленности.  До трусов пропахшие полиэтиленовым дымом, покрытые устойчивым слоем пыли, всклокоченные и страшные,  мы чувствовали себя героями и смотрели на цивилов свысока.

- Привет «Нашествие»! Просыпайтесь! Доброе утро! –прогалдел в микрофон очередной ди-джей.
- Есть ли среди вас такие, кто ночевал в палатке?
- Йе-е-е-е!!!!
- А есть такие, кто ночевал прямо на поле?
- Да-а-аа!!!
- Холодно было?
- УА-А-А!!      
  Без сомнения - высокопрофессиональная работа с залом…

Удивительно  преображалось место, где мы сидели (а ведь мы провели на нем ночь и два дня). С  приходом людей и восходом солнца призраки погибших гопников спрятались обратно под землю, снова стало тепло и весело. Новый день – новые соседи: на месте Лелика обосновалась компания из двух тихих женщин и одного очень болтливого мужика. Всем было около сорока, выглядели они, как завсегдатаи психиатрической лечебницы.
Каждый ответ мужика на реплики женщин начинался со слов «Ну почему же?» и далее следовала навороченная аргументация с употреблением малоизвестных фамилий и терминов. Все это говорилось очень вкрадчивым тихим голосом и с невероятной скоростью.

Е.К.: Из-за постоянной смены лиц и ковриков вокруг (это только мы сидели, как пришпиленные, на одном и том же месте) создавалось ощущение, что мы тоже куда-то перемещаемся. И каждый раз, покидая это место по сортирным или по иным, делам, рисковали потерять его навсегда. Уйдешь с одним ориентиром. Вернешься,  а ориентира и след простыл. Никогда не забуду это страшное чувство, что я потерялась, не могу найти своих! Ау, люди! Вы где?.. Я кружила около нашего коврика минут десять, одинокая и потерянная…Если бы Анечка с Серовым меня вовремя не окликнули, я бы заблудилась окончательно.

Привычно загудел в микрофон звукарь. Погудел минут пять, потом, судя по звукам, начал настраиваться «Иван Купала». Шизоидную девушку чуть не вывернуло наизнанку.
- Ну почему же… - начал мужик. 


А.С.: Я повернулся в другую сторону: туда, где ранним утром десятеро били одного. Там сидела компания мажоров, это было видно по их довольным жизнью лицам и глазам, позеленевшим от цвета долларов. Какая-то очень нездоровая энергия шла от них, не могу объяснить, почему. Они пили пиво и загорали на солнце ухоженными спинами и животами.
- Ребята, дайте пива! – к ним подошел возбужденный неформал. – Охладиться!
Как вы думаете, что они сделали? Самый красивый и прикинутый мажор, похожий на кентавра из известного рекламного ролика, выплеснул неформалу в физиономию полкружки недопитого «Афанасия».
- Ну что, охладился? – заржала мажорская толпа.
- Я… Не ожидал такого… - растерянно улыбнулся парень и ушел.
Я вдруг почувствовал необъяснимую симпатию к людям с майками «Король и шут». Ах, панки, панки… Милые! Милые!


Ивашка и Глюки
---------------------

Ну вот, наконец-то 11.30 – начало нового фестивального дня. Хотя, при чем тут фестиваль? Фестиваль это же вроде конкурс, а тут скорее просто большой концерт. Ну, не суть важно…

Е.К.: По идее «Иван Купала» должны были всех будить. Я уже давно проснулась, и в качестве утренней зарядки  решила немного потанцевать под фольклорные мотивы. Дэушки в кокошниках профессионально поставленными голосами добросовестно  тянули музыку с рязанским акцентом  под европейские ритмы. Признаться, на подобном мероприятии они смотрелись диковато. Серов  в очередной раз просветил нас с Аней, заметив, что «Иван Купала», конечно, хорошо, a Deep Forest были раньше. Учтем.

 А.С.: Да, да, «Иван Купала» - хорошая группа. Только «Deep Forest» все равно лучше: собственно, об этом мы и проспорили с Катей все выступление. Они же и представили первое на «Нашествии» шоу: довольно забавно смотрелась «скульптура Будды» под заимствованную фонограмму из Gorillaz. Откровенно говоря, появление «Ивана» меня удивило – группа явно не концертная, конечно их саунд смотрелся гораздо бледнее, чем на студийном альбоме, но он все равно был достаточно качественным. Публика реагировала на них равнодушно, но оно и понятно – неформат. Вообще в репертуаре НР много странных «включений», тот же Total, который мы видели в первый день. Тем сильнее была радость, когда объявили родную нашему сердцу «Агату Кристи».

Е.К.: Легенду свердловского рок-клуба «Агату Кристи» встретили бурно. Обещанные на майках и плакатах «звезды» таки посетили раменскую землю. Мы тоже встали с нашего належанного коврика. Капля патриотизма в нас еще была, но через несколько минут испарилась бесследно.  «Агатовые» мальчики (в данном контексте по-иному их назвать язык не поворачивается) на сцене вели себя с неторопливым достоинством, как и полагается «звездам» (накануне примерно так же себя вели «Би-2», только поэнергичнее – эх, молодо-зелено, какие их годы). С ленцой бряцая по струнам, снисходительно потрясывая головой  в такт ритм-секции, Самойлов вяловато доложил публике несколько дежурных хитов.  Что ж, «Агата» может честно поставить галочку в свой послужной список:: на «Нашествии» были, пели, играли. Не более того. Ребята! Мы вас любим, но вы-то нас за что так? А?! Конечно, «Агата» переживает сейчас трудные времена. Возможно, это все объясняет…Впрочем, народ был счастлив и охотно прыгал и свистел, узнавая любимые песни… А че еще надо, спрашивается?


А.С.: Скажу сразу – «Агата» нас очень разочаровала. Я никогда не видел ее раньше на площадках. Такого равнодушия и некоей (по выражению Кати) «ленцы» не ожидал. Играли вяло, нехотя. Конечно, фанаты были довольны, но так на то они и фанаты…

Е.К.: После сонной “Агаты” пришла “Tequilajazz” и сразу всех поставила на место. Мощно, матеро, профессионально. Не «пресаливая» лицом и телом, «текиловцы» без суеты  «взяли» ипподром первыми же аккордами. Энергетика проникала до подкорки.  Одно из лучших выступлений «Нашествия»! Класс!

А.С.: «Tequilajazz», которых я тоже никогда не видел живьем и мало слышал, наоборот – порадовала. Взрослая такая музыка, зрелая, серьезная. «Разлагайтесь вместе с нами» - что-то такое. Не помню – кажется на «Текиле» мы уже пили, но, к сожалению, не текилу (спасибо «котофеям»).
Вообще, ловлю себя за руку – впечатления второго дня как-то смазаны (да простят меня читатели). Наверное, от переизбытка эмоций или же я полностью вжился в атмосферу Раменского. Уже не хотелось ни о чем думать, ничего запоминать или записывать. Скорее, конечно, второе.
О чем это я? А, о «Текиле»! Хорошая группа, саунд отличный – ведут себя сдержано, ну так и не пристало серьезным людям прыгать козлами по всей сцене.
После «Текилы» выступала «Юта». Низкий женский вокал с необычным тембром, несколько демоническим таким… Тем более удивительно, как она звучит в записи – там отчего-то я такого эффекта не слышу. Интересным вокалом все прелести «Юты» на «Нашествии» и закончились: удержать наше внимание дольше пяти минут не удалось. Это было похоже на полет в самолете – резкий набор высоты, потом потеря энергии, воздушная яма и легкое чувство тошноты. Драйв ведь штука такая – он или есть или его нет, на полпесни драйва не бывает…

Е.К.: По радио крутят две песни «Юты» - «Хмель и солод» и песенку про  то, как «Рада падать» (точно не знаю, как называется). Больше ничего я у «Юты» не слышала. Первая  песенка –бодренькая такая попса - меня не трогает, а вот вторая, лирическая, нежная, мне очень нравится. Ради нее я даже с коврика встала. И что же? Юта и ее товарищи по музыке, увидев перед собой офигенное количество народу, видимо, с перепугу решили, что  на «Нашествии» просто акустика не проканает, и что песенки надо утяжелить. В итоге ударник и гитарист оторвались по полной программе. На фоне такой импровизации (или домашней заготовки?) Юта со своей лирикой выглядела, как бесплатное приложение. В общем, песню испохабили до неузнаваемости.

Неее… Что-то вяло сегодня день начался – никто вокруг не пляшет, все стоят с пластиковыми стаканчиками в руках. Невдалеке какие-то крутые парни подняли черный флаг с черепом, костями и странным знаком, напоминающим лежащую на боку цифру «4». Удивительно, но к ним сразу стали подходить со всех сторон такие же серьезные люди в черной коже, и кричать какие-то ужасные приветствия. Именно этот черный флаг стал нашим главным ориентиром во второй день. Теперь мы сидели в аккурат между двумя флагами – российским трехцветным и фанатским черным.   

Е.К.: Следующей была группа  «Звери» (Ростов, Хабаровск). Расстроенные «Ютой», мы с чистой совестью пьем пиво. Гадаем, когда же объявится Паша, чтобы вечером нас отсюда забрать в Москву. У нас появляется новая тема для беспокойства, впрочем, как и вчера, мы с Серовым  не напрягаемся. Лишнее это…

А.С.: «Звери». Не поверите – не помню! Наверное, инспектировал лужу у сортира. Как-то привязался я к нему за эти два дня… Или, может быть, я спал. Катя точно спала (Да? А пиво? – Е.К.),  а Аня где-то тусовалась. Возможно, искала мобильник, чтобы позвонить Паше. Но щас не об этом…

Е.К.: «Глюков» я несколько раз слышала живьем во время городских гуляний в Е-Бурге. И решила, что еще услышу не раз. Поэтому, допив пиво, спокойно легла спать. Время перевалило за полдень, и солнышко разошлось не на шутку. Впрочем, только к этому времени я окончательно согрелась и даже сняла свитер. Народ  же потихоньку стал разоблачаться до исподнего. Лежу, загораю… Красота. … Даже музыка не мешает. Спалось мне настолько хорошо, что Серову не сразу удалось меня разбудить. «Катя, ты спишь? – сквозь сон донеслось до меня, -  а они тут гитару разбили!»

А.С.: Меня Бабунец всегда умилял – посмотришь на человека, и понятно, что все-то у него хорошо: лоснящийся такой, упитанный, как блин масляный. Колобок русского альтернатива! Однако, отработал он классно – после его выхода все наконец-то проснулись и стали плясать. Хорошо, что есть в отечественном музыкальном спектре группа, которая устраивает всех – от поклонников «Тату» до величественных «арийцев». Эта группа – «Чайф». А «СГ» – совсем другие. «Если будут стрелять, ты отвернись, чтобы не встретиться взглядом»: такое ощущение, что отвернуться следует из брезгливого отвращения к неудачнику. Буба иногда не попадал в ноты, но был в пределах приличия. Одну песенку спел за него зал. Кажется ту, в которой лирический герой считает сдачу с удачи. Буба улыбался и кивками подбадривал слушателей. Одну из самых мощных зрительских реакций вызвала, естественно, «Вечно молодой, вечно пьяный».
В финале Сергей отличился: сломал гитару (интересно, зачем?). Выглядело это довольно забавно: картинно ударил один раз, но гитара не сломалась и Буба, испугавшись за срывающийся трюк, зачастил. Удара с пятого гитара-таки разлетелась в щепки. Буба бросил их в зал – камера на центральном экране долго следила за тем, как зрители внизу передают их из рук в руки… Драки точно не было. Все это значительно оживило обстановку. Оживился даже звукарь – вместо джингла «Нашествия», который обычно разделял выступления, он включил зачем-то «Цирковой марш» Дунаевского. Намек?



Карлссоны в облаках и заяц за поясом
---------------------------------------------

А.С.: Отдельная глава – цены на «Нашествии». Организаторы делали деньги на всем, на чем можно: от палаток, до воды. Пиво, вода, газировка – все стоило 25 рублей. Какие-то дикие цены были также на атрибутику фестиваля. Прошел слушок, что майка с надписью «Я пережил Нашествие-2002» и списком групп стоила аж 300 рублей. Что поделать – мир наживы и чистогана, ничего святого не осталось. Такой, бля, шоу бизнес…Я даже проверять не стал, так был расстроен. Однако у людей, похоже, деньги водились – у многих наших соседей были такие майки. Мы использовали их в качестве ходячего справочника, когда забывали какие еще сегодня группы должны выступать: очень удобно, поскольку программок фестиваля и театральных биноклей почему-то не выдавали.

Театральности на «Нашествии» хватало. Львиная натура Михаила Натановича Козырева проявилась здесь в полную мощь. Кроме разноцветных парапланов которые время от времени бороздили ясное небо (за характерное жужжание и бодрящую душу раскраску мы их прозвали «карлссонами»), в изобилии были представлены и другие летательные аппараты – от вертолетов до голубей. В небо и на головы фанов (в этом отношении я не завидую тем, кто находился в фэн-зоне) летало все, что только способно передвигаться по воздуху: мягкие игрушки, обломки бубиной гитары, воздушные шарики и даже лепестки роз. Что ж, open-air так open-air…
У нашей троицы тоже был свой личный «летун» - вокруг нас регулярно кружила довольно упитанная  оса. Появлялась она в аккурат тогда, когда мы с Серовым начинали пить пиво. Мы к ней так привыкли, что окрестили Масяней – за парадоксальную манеру поведения. Летала Масяня как-то криво, видимо, была стабильно выпимши, но догоняться из нашего стаканчика упорно отказывалась. Стеснялась, наверное …
И еще о парапланах. В первый день они летали неохотно и без вдохновения: где-то высоко и по одиночке. Зато 11 августа, надышавшись за сутки фестивальным духом, «карлссоны» осмелели и принялись распиливать воздух прямо над головами  пьяных фанатов. В такие моменты парапланисты создавали ощутимую конкуренцию тем, кто в этот момент работал на сцене. Фаны мгновенно задирали головы вверх, приветствовали парапланистов радостными воплями, вздымали руки, пытаясь схватить их  за ноги. Во время «Нашествия» ни одного «карлссона» не пострадало.

А.С.: Одними музыкальными выступлениями и фигурами высшего пилотажа развлечения на «Нашествии» не исчерпывались. Любителям времяпрепровождения в стиле парков культуры и отдыха предлагались различного рода аттракционы. Наша Анюта посетила один из таких аттракционов под названием «Гол вратарю».  Она долго пыталась попасть мячом по несчастному вратарю, а когда, наконец, попала, оказалось, что нужно было как раз попадать мимо вратаря, а в самого несчастного вратаря попадать не надо. Больше всего Анюте понравился приз – средних размеров мягкий заяц. Ну до «Ногу свело» ли ей было в этот момент?
Мне сказочно повезло – я тоже видел этого легендарного зайца. Возвращаясь со «стрелки», встретил двух ковбоев в банданах, клепках и коже. За широкий черный ремень одного из них был небрежно заткнут этот несчастный фиолетовый заяц: глаза в кучку, ушки узелком, где передние лапки, где задние – не разберешь. Ковбои ржали, ругались, матерились, смачно сплевывали и вообще – были довольны жизнью. «Окорок победителям!» – как кричали коллаборационисты в одном французском фильме про войну.


От Покровского до Гребенщикова
---------------------------------------

А.С: Покровский – умница. Однако, голос его живьем не так хорош, как на студийном альбоме. Но за этот праздник урбанистического садомазохизма я готов простить ему все!

Е.К.: На выступлении Покровского больше всего не повезло фэн-зоне. Сначала их расстреляли из пулемета «Максим» (намек на лидера?), а потом вообще залили водой из брандспойтов! Описывать шоу «Ноги», - занятие безнадежное и неблагодарное: все равно, что пересказывать фильмы Эмира Кустурицы. Кто не видел, все равно не поймет, сколько не объясняй. Как всегда, Покровский был экстравагантен и неистощим на выдумку. Для песни «Кукла» была повешена за шею разукрашенная бабища в пестром платье (видимо, символический приговор автора фетишизму); моя любимая песня «В темноте» иллюстрировалась  боевыми действиями времен гражданской войны (именно здесь возник упомянутый «Максим»). Кульминацией стала премьера песни «Бензин», во время которой на сцене развернулась садомазохистская драма с участием двух полуголых девиц в коже, бензоколонки, одного мужика и настоящей пожарной машины. На «Ремембе-Харе», завершившей  всю эту грандиозную  фиесту,  Покровский минут семь летал из одного конца сцены в другой  под непрекращающиеся гитарные запилы… Лучшее шоу фестиваля! Браво, ребята!

А.С.:«Серьгу» не помню совсем. Мы его как-то упустили из виду. Видать, были заняты чем-то важным – пиво пили, наверное…

Е.К.: Изобилие раскрученных команд да еще  подряд имеет одну неприятную особенность:  в какой-то момент перестаешь что-либо воспринимать. Необходима какая-то проходная группа «для разрядки». В первый день таких «разрядок» было предостаточно, поэтому многое и запомнилось (парадокс?). А во второй, когда одна за другой шли известные команды, эффект получался почти обратный. Радость узнавания через несколько минут сменялась либо разочарованием («Агата», к примеру) либо полной потерей интереса ко всему происходящему на сцене. Поэтому после феерического Покровского на «Серьге» я решила передохнуть. Как выяснилось позже, Галанин умудрился вытащить на сцену Сукачева и  вроде даже Кинчева. Но этот товарищеский междусобойчик  меня миновал. Во время кульминационной песни «А что нам надо..» Серов вернулся с очередной  сортирной «стрелки», послушал несколько секунд припев и тоже спросил: «А что нам надо?» Решили, что для полного счастья нам надо пива. Была как раз  моя очередь идти, и я отправилась в сторону палаток.

 «7Б».  Создавалось впечатление, что очередь за пивом была «неживая», т.е. не двигалась вообще. Зато, по закону подлости, две соседние шли, как конвейер. В этот момент со сцены объявили «7Б».  «А в доме мое-о-ом всегда лето, солнце, жара – кайф!» - срезонировало где-то рядом с прилавком. Лето  и жара ощущались нешуточно, солнце мне закрывала чья-то потная спина с неопознанной татуировкой, а кайфа в очереди за пивом не было никакого. Пользуясь всеобщим омертвением и заторможенностью, двое предприимчивых молодых людей перебегали из одного хвоста очереди в другой и заговорщицки перемигивались  мутными глазами. Один из них умудрился втереться между мной и тучным бородачом, увешанным цепочками. Я-то ладно, мой номер 16-й, а вот бородачу такие манипуляции откровенно не понравились. Он сгреб  парня за грудки, предварительно рыкнув: «Ну-ка, отойдем…» Весовые категории противников были явно неравными, и исход битвы был предрешен… Между тем, приятель жертвы бородача, нимало не заботясь о судьбе друга, спокойно, без очереди, взял два пива и смылся.. Дружба дружбой, а за пивом стоять долго.
Равнодушно  наблюдая за околопивными страстями, народ подпевал «Молодым ветрам». Чтобы хоть как-то скоротать очередной досуг, некоторые  тихонько приплясывали. Хотя, честно говоря, плясать и подпевать было нечему. Даже в очереди было слышно -  со сцены доносится  что-то не то… Великолепные, воздушные аранжировки  тех же «Молодых ветров» куда-то улетучились, растворились в open-air или рассосались в сортирной зоне.. Звук был до обидного плоским и даже грубоватым. В резковатом вокале Иван-Демьяна несколько раз вылезли какие-то квакающие интонации. Жаль. Вообще-то, «7Б» я люблю.
А пива я все-таки купила!


А.С.: Музицирование  «7Б» напоминало коллективный поход всей деревней по дрова. Кто-то поет, кто-то стучит, кто-то на гитаре играет – каждый занят своим важным делом. Ну ничего, молодые ребята – еще сыграются. «Песни мои, кто и где ваша мама?» Тяжело ведь так: -  все самим, без мамы…Но помню их все-таки смутно.

Такой непростительной невнимательности было еще одно объяснение, кроме пива – мы никак не могли наладить связь с Пашей Толстовым. А это означало, что сразу после «Нашествия» нам придется ехать на Казанский и покупать билеты домой, чего искренне не хотелось – хотелось еще потусоваться в Москве. Наконец, добрые неформалы в очереди возле сортира одолжили нам мобильник, мы перезабили стрелку и успокоились…

А.С.: Наступило благодатное послеобеденное время – пора сладкой дремоты… Следующие три группы я благополучно пропустил мимо ушей. Точно пиво пил на «Пикнике». Помню у них на сцене был жутковатый такой паукообразный актер. И еще запомнил, что голос у Шклярского вживую звучал гораздо лучше, чем в студии. Ну, Шклярский человек особенный, поэтому ничего удивительного, что у него все наоборот.

Е.К.: Когда объявили «Пикник», Анечка завопила: «Здесь должен быть Паша! Он же обожает «Пикник»!» . Паши нигде не было, а «Пикник» был классным. Шаманские завывания Э. Шклярского иллюстрировались сюрреалистическим представлением в стиле И. Босха - С. Дали. Загадочные серебристые трубки на костюме актера ритмично колыхались в такт музыке, как на костюме космической Дивы из «Пятого элемента» Л. Бессона. Шклярский камлал…Иероглиф развевался на ветру… С каждой песней царящая на сцене  фантасмагория приобретала все более причудливые формы: костюмы трансформировались то в сферы, то в кубы, то вообще черт знает во что. Фантазия художника казалась неисчерпаемой,  но великолепное шоу быстро закончилось,  пиво тоже, а Паша так и не объявился.

Паша появился на «Ночных снайперах». В этой связи «Снайперы» промазали мимо нас.

А.С.: «Ночных снайперов» помню только, как мимолетное видение на экране: вспомнил старый анекдот про то, как оживленный американцами Ильич смотрит на небоскребы Нью-Йорка. «Примерно так я это себе и представлял», - сказал Ильич. «Примерно так я это себе и представлял», - сказал я, увидев на экране «Ночных снайперов». И вообще – место женщины на кухне, раз уж так разговор пошел. На «Снайперах» же подъехал долгожданный Паша Толстов с компанией: забыв о музыке, мы жрали привезенный Пашей шашлык, допивали пиво и спорили кто поедет в Москву на машине, а кто – на электричке. Решено, что на электричке едем мы с Катей. Ну что ж, мы были готовы к этому рубежу…

Е.К.: «Захар Май» и группа «Шива» - ели  принесенный Пашей шашлык, пили купленное  в его честь пиво; сам Паша пиво не пил по той причине, что за рулем.  «Вы мне немного шашлыка оставьте, ладно?» – скоромно попросил он. Но на радостях мы как-то не рассчитали темпа и слопали все до кусочка и  даже не подавились. Только в самом конце выступления (или трапезы) очнулись от фамилии Могилевский, прозвучавшей со сцены. Подозреваю, что много потеряли, но делать нечего…Единственное, что застряло в ушах – это меланхоличный припев: «Я посылаю все на х…» Смутное ощущение, что где-то это уже было..

А.С.: Мы включились только тогда, когда объявляли состав группы «Шива». Я разобрал: «Алексей Могилевский» и бросился слушать, но поздно – они уже отыграли. Все было кончено, мы прощелкали клювом интереснейшую команду. Эххх… Никогда себе этого не прощу! Хотя с другой стороны – если бы услышали что-нибудь действительно настоящее – кусок шашлыка застрял бы в горле, не в силах противостоять волшебной силе искусства.



Е.К.:  После «Шивы» разразилась «Ария». Главное впечатление от «Арии» – это Серов. К концу второго дня, изрядно подгорев на солнце и ошизев от пива и впечатлений, он наконец-то почувствовал себя главным на тусовке. Даю честное слово, именно Серов задавал фанатское  настроение в нашем «секторе», хотя до этого особой любви к Кипелову  и «металлу» у него не наблюдалось. Научив Анечку делать «козу», он продолжал буйствовать, как заправский металлюга. ПриКиШнутые несколько опешили от человека, который за предыдущие сутки не демонстрировал бешеного темперамента.

А.С.:  «Ария». Вот где мне окончательно сорвало крышу! Помню, в нескольких шагах стояли такие крепкие девицы с надписями «Ария» на бицепсах. Они изящно шевелились на одном месте, потом оглядывались на меня и отчего-то начинали прыгать, орать и делать «козу». Напрыгался и наорался я до такой степени, что сорвал голос, и только что выпитое пиво преждевременно выветрилось. Никогда не пылал любовью к «Арии», но тут что-то существенно зацепило. И потом, орать во весь голос это так классно: на работе не поорешь, дома тем более… И потом это душевное единение… Что-то подобное последний раз я испытывал на комсомольском собрании в школе, когда обсуждалось поведение двоечников и потрясный адюльтер директора, соблазнившего девятиклассницу. Страстный порыв мой к «Арии» был обидно недолог: «Ария» поматросила меня с полчаса и удалилась за кулисы.

Е.К.: Когда «Ария» свое отпела, Саша отер со лба пыль и пот, отхлебнул пива и выдохнул: «Видели бы меня мои дети!» Так что, комментарий родился сам собой – если уж «арийцы» смогли  поставить на уши Серова, чего-то они да стоят.

Козырев со сцены: «Музыка будет становиться все более динамичной, пожалуйста, не теряйте голову, нам нужно, чтобы вы вернулись к своим папам и мамам живыми и здоровыми!»
Вообще-то в воздухе чувствуется напряжение, которого не было в первый день. Впереди маячат «Ленинград» и «Аквариум». К тому же после первого сеанса пивопития все уже поспали и проснулись злые, с похмелья. Народу вокруг нас стало еще больше, чем в первый день – уже надоело огрызаться на перепрыгивающих нашу родной пенку прямо над нашими головами…
 Кажется, что вместе с людьми  увеличивается и  количество пыли на ипподроме. Пылью  было пропитано все насквозь – сумки, куртки, ботинки, еда, очки, руки, лицо.. Отнимая от носа платок, обнаруживаешь, что он абсолютно черный…А люди все ходят, перешагивают, перепрыгивают, спотыкаются, запинаются.. И все – об нас! В такой ситуации безопаснее оставаться на ногах, чем сидеть или лежать – затопчут  и не обернутся..

А.С.: Но лиха беда начало: следующим после «Арии»  выступал «Ленинград». «Ленинград» – это страшно, не ходите, ребята, на «Ленинград» никогда. Под него я не скакал, зато скакала вся остальная пара сотен тысяч. Это ощущение, я вам скажу! Ипподром дрожал на балла два-три по Рихтеру: жуткое ощущение, что мы сейчас все куда-нибудь провалимся. «Ленинград» немного опоздал, конечно. Нужно было в полшестого утра начинать, когда основное «мочилово» было, и Лелик без штанов сидел в аккурат на том месте, где сейчас фанатки «Арии» шевелят накачанными мускулами. Вот он пришелся бы в тему! А выступление перед толпой, пусть и выпивших, но все еще интеллигентных людей, выглядело некоей натяжкой… Ну, шоу конечно у них было первоклассное – у каждого из музыкантов был определенный «имидж», манера движений. Причем двигались так хорошо, что либо самородки, либо серьезная школа за плечами. Такой экспрессии, такой энергетики на «Нашествии» не показала ни одна группа. На кассете «Ленинград» – это полная фигня. Вот уж кого-кого, а их на сцене нужно видеть! Вы никогда не останавливались на миг, потрясенные величественной картиной разборок алкоголиков у ближайшего гастронома? Так вот, те разборки – просто жалкое подобие феерии, которую разыграл «Ленинград» в Раменском! Даже порвали большой барабан, в который стучал дяденька, очень похожий на подгулявшего Карлссона.

Е.К.: Все смешалось на ипподроме в Раменском: фанаты всех мастей, мажоры и гопники, «котофеи» и работники МКАД-сервиса, туалеты и пивные ларьки, потому что на сцене царила группа «Ленинград». Мои впечатления от «Ленинграда» тоже сбились в  кучу, потому что была моя очередь прыгать на ушах, и я сливалась в экстазе вместе  со всей толпой. Помню только, что пылища стояла невообразимая, был разбит большой барабан (Бабунцу привет!),  по сцене вместе со Шнуровым скакал Сукачев, бил ладошкой в бубен и орал громче всех в микрофон: «Где ваши руки, бейте в ладоши, суки!!!»  Единение и ликование народных масс на «Ленинграде» достигли своего мыслимого и немыслимого апогея! Супер!!!

 «После  такого грех не выпить», - подумали зрители, когда «Ленинград» закончил, и пошли за пивом. А мы остались смотреть «Аквариум», тем более, что после него был намечен отъезд в Москву.

Е.К.: Менее всего мы ожидали, что Гребенщикова выпустят на сцену после Шнурова. Более неподходящего момента представить себе невозможно. Такого массового перепада настроения мне наблюдать еще не приходилось! Все, кто несколько минут назад  охуевал под «вэ-вэ-вэ Ленинград»,  при первых аккордах «Аквариума», как по команде, ринулись через наш многострадальный коврик за пивом. Через нас прошла лавина народу, а те, кто никуда не пошел, так же дружно распластались по земле. Я не знаю, что творилось в фэн-зоне, но в нашем краю можно было по пальцам перечесть тех, кто остался при виде Гребня на ногах. В числе этих немногих были и мы с Серовым (Анечка утекла куда-то вместе с Пашей). Борис Борисович с народом не поздоровался, а сразу начал играть.  «А он буддист, ему все по ***!» – прокомментировал кто-то рядом. Начал БГ с Майка Науменко. Ах, если бы он спел эту песню вчера, мы бы знали, что цитировать ночью: «Я боюсь спать, наверно, я трус. Денег нет, зато есть пригородный блю-у-уз!» Правда, мало, кто понял, что это песня «Зоопарка», но все уже было неважно. Без лишних жестов и суеты Гребенщикову удалось то, чего не удавалось многим при помощи всевозможных сценических ухищрений – создать собственную эмоциональную волну, и заразить ей зал. Другое дело, что волна эта не стадионного рода. Под Гребня полагается не дуреть, его слушать надо. А после «Ленинграда» народ слушать и внимать мудрому гуру был откровенно не расположен. Но, казалось, БГ это совершенно не трогало, нас с Серовым тоже, поэтому   все друг другом остались довольны.

 А.С.: Выглядел БГ классно – весь в белом и в шапочке, стилизованной под самодельную тюбетейку из вафельного полотенца. Создавалось впечатление, что человеку все равно где петь: перед многотысячной толпой или перед зеркалом. Зрители взаимно не реагировали – все расползлись или расселись на земле и снова стало хорошо видно большой экран. Многие удивляли нас – и БГ напоследок удивил: все, что он играл на «Нашествии» звучало на удивление тяжело. А «Небо становится ближе» так просто как классическая «металлическая» баллада!
«Борис Борисыч! А здрасте?» – кричали мы. «Храни вас Бог» – сказал со сцены Гребенщиков.


Приключения по дороге в Москву
--------------------------------------

А.С.: Короче, бля, наступил вечер… Ой, что это я? Привык уже, знаете – даже словами цепляюсь за эту почти родную атмосферу… Честно – уезжать не хотелось. Но еще меньше хотелось слушать «Короля и шута»… Пришлось из двух кучек выбирать меньшую.
Уйти с Раменского ипподрома оказалось нисколько не легче, чем попасть на него. За ближайшим поворотом обнаруживается большая толпа, перекрывшая дорогу. «В чем дело?» – спрашиваем. Никто ничего не знает. По сторонам аллеи стоят несколько ментов и, грозно шевеля дубинками, отгоняют желающих обойти аллею. «Мы ничего не знаем. У нас приказ – не пускать», – пожимают плечами «котофеи». Вдалеке появляется несколько десятков ментов бегущих к нам. Определенно – впереди что-то происходит!
Неожиданно толпа со свистом и веселым матом начинает двигаться вперед.

- Вэ-вэ-вэ, Ленинград, эс-пэ-бэ точка ру! 
- Наш ковер – цветочная поля-я-яна, наши стены – сосны-велика-а-аны! - орут пьяные голоса.

В плотном потоке панков движемся, черт знает куда. Кажется, к выходу. Сбоку появляются турникеты, плотно усаженные ментами. Толпа останавливается опять. Неожиданно один добродушный «брат» (по виду – хороший семьянин, отец большого семейства) отодвигает турникет и делает приглашающие жесты. «Только девушки» - зовет мент. Мы все-таки решили рискнуть – и попали  примерно в район первого шмона. Узкие улицы Раменского были запружены неформалами всех мастей, впрочем асфальта не было видно – сплошь мусор. Местные жители бодро торговали чем-то из полуоткрытых дверей своих деревянных домиков.
Пока дошли до станции – стояли еще несколько раз.
- Не надо ходить через мост! – орал кто-то в мегафон. – Мимо станции – на первую платформу!
Мы так и сделали. Бетонная платоформа, казалось, обвалится из-за количества скопившегося на ней народа.
- Не надо ходить через мост, - орал мегафон.
И через некоторое время:
- Электропоезд до Москвы прибывает на второй путь. Переход через мост.
Народ, привыкший ничему в этой жизни не верить, стал постепенно просачиваться на вторую платформу. Вдалеке показалась электричка.
- Не прыгайте на рельсы! – орет мегафон. – Не надо прыгать на рельсы!
Мы спокойно зашли в пустую электричку и удобно уселись у окошка. Катя к тому времени напоминала «ежика в тумане» с рюкзачком вместо узелка.
Напротив нас, какой-то пьяный менеджер, высунувшись в окно, орал в сторону толпы, покорно стоящей на первой платформе:
- Чуваки! Приколитесь! Мы уже в Москве!
- Не прыгайте на рельсы! – орет мент.- Не прыгайте!!! Приду-у-урки!!!
Наконец, мы поехали. Дорога оказалась интересной – к нам подсели два любезных молодых человека из Липецка.

Е.К.:  Правда, мне почему-то померещилось, что наши соседи по электричке были не из Липецка, а из Смоленска (а может, они и в самом деле были из Смоленска? – А.С.). Неважно…Рядом с Серовым сидел оччень красивый и почти трезвый молодой человек, внешне - идеал  воспаленной девичьей мечты. Поскольку после Раменского я мечтала только помыться, никаких поползновений его соблазнить  я не предпринимала, а просто сидела и любовалась. Рядом со мной расположился его приятель. После «Нашествия» дикция приятеля сильно хромала, а взгляд упорно не фокусировался. Прозрачные глаза моего соседа время от времени непроизвольно выкатывались из орбит, одновременно съезжая к носу. Несмотря на это, он тоже был тих и вежлив. Устав за два дня слушать других, мы с Серовым сразу начали понтоваться. Понтовались мы  тем, что ночевали на голом поле, и тем, что в течение двух суток питались исключительно пивом (вранье, конечно),  и что «Агата» была не та, и вообще, что мы с Урала…

А.С.:  Из получасового разговора с ними мы выяснили, что и так  за километр видно, что мы с Урала (по произношению); что у них обоих все бока в синяках, потому что стояли они возле сцены в толпе, а там все танцевали и прыгали; что скоро наступит конец света, поскольку об этом предупреждал Нострадамус и многое-многое другое. Особенно их впечатлило, что мы проехали 2000 километров, чтобы побывать на «Нашествии». Очевидно, мы с Катей и Аней - редкий, вымирающий вид придурков…


Следы на твоей груди
-----------------------------

Если кто не видел эмблему «Нашествия-2002», то ее несложно описать. Это, собственно, надпись «Нашествие» и отпечаток ступни. На мне сейчас уже три таких отпечатка. Пара – на Ане. Кате повезло – на ней ни одного нет.
Откуда взялись эти отпечатки? Два – после ночи, когда пьяные гопники ходили по нам. Поскольку справа и слева от нас было по костру, то пьяный человек шел посередине – а там как раз спали мы.
Еще один след я заработал во второй день, когда на меня, прилегшего подремать, упал здоровенный мужик, запутавшийся в своих ногах. Хорошо, Ани рядом не было – ей бы пришлось еще хуже. Я думал, он переломал мне ребра, но к счастью обошлось – поболело пару часов и прошло. Я лично помню только сладкую негу отдыха, а потом зверский удар в грудь. Я не помню, как оказался на ногах с твердым желанием дать в морду. Катя утверждает, что я громко послал его на *** (чего я обычно не делаю никогда). То же самое я помню про Катю. Однако, бить мужика не пришлось, ввиду его искреннего раскаяния. Он даже потом подошел еще раз и очень, очень извинялся. Катя утверждает, что мужик сам смертельно испугался. Кажется, это было на «Текиле». Точно не помню. После этого удара я окончательно проснулся, стал прыгать и делать «козу».
Так что эмблема «Нашествия» - это не прихоть дизайнера. Это сама правда жизни.


КОНЕЦ


Авторы сердечно благодарят Евгению «Джину» Вирачеву за помощь в работе над текстом и бескорыстно предоставленные компьютер, сигареты, пиво, принтер, водку и кушетку…