Шимборска или Толкиен?

Проведя последние десять лет жизни за границей, мне не раз пришлось убедиться в том, что всякое обобщение и навешивание ярлыков, всякое «встречание по одежке» и нахождение в плену у стереотипов ни к чему хорошему не приводит. И не раз по обе стороны Буга в различных ситуациях – начиная от застольного разговора и заканчивая академической дискуссией – приходилось отвечать на вопрос «А какие же они?». Они – это русские и поляки соответственно. В зависимости от того, где этот вопрос задавался. Причем, практически всегда ответы мои собеседников разочаровывали. Скучным и банальным оказывался факт, что и те и другие имеют по две руки, столько же ног и голову на плечах; что любят своих детей и свою страну; что мечтают о счастье и в той или иной степени – в зависимости от конкретного человека – стараются его достичь. Слушать меня частенько не хотели. В первую очередь потому, что ответы мои расходились с конкретными стереотипами представлений друг о друге. Общая карта стереотипов выглядит примерно следующим образом.
Русские представления о поляках. Многое скажет на эту тему русская пословица «Курица – не птица, Польша – не заграница». Минувший век отношений двух народов, за редким и краткосрочным исключением – я имею в виду так называемое «междувоенное двадцатилетие», начавшееся с «Чуда над Вислой», то есть с расгрома армий Тухачевского под Варшавой во время Польско-Большевистской войны и закончившееся совместным парадом регулярных частей Красной Армии и Вермахта в Бресте в 1939 году, когда Польша наслаждалась политической и экономической независимостью – можно назвать сожительством слабого с сильным, вассала и господина. Навязанные политическая и экономическая системы, образ жизни и мышления давал основания думать о том, что в Польше – как и в любой другой стране соцлагеря – «все, как у нас», только «трава чуть зеленее, да колбаса повкуснее».
Отчасти так и было. А отношение «старшего брата» к младшему, «первого среди равных» к остальным «равным» предполагает некоторую «недоделанность» второго. Картину дополняли различные детали, вынесенные из редких турпоездок за границу, рассказов дяди Миши, ветерана из соседнего подъезда, и журналов мод «Урода ». Расбросанность поляков по миру подливала масла в огонь. В конечном итоге сложился следующий стереотип поляка: толстопузый напитый пивом усатый пан (спасибо Кукрыниксам и Валенсе), у которого нет и быть не может ничего святого (а что у них своего-то осталось?), вечный таргаш, спекулянт, вор и обманщик (американцы, например, рассказывают о поляках анекдоты примерно такие же, как русские о чукчах).
Польские представления о русских. До недавнего времени в Польше была популярна загадка: «Сам без штанов, вооружен до зубов и всех любит. Кто таков?» Ответ: «Русский» В этой загадке сконцентрированы основные представления о русских. Тут и низкий уровень жизни народа, и имперская внешняя политика СССР, и – одновременно – природная доброта и хлебосольность русских. Если большенство представлений собрать воедино, то получится вечно пьяный (или только что проснувшийся «с будуна» и не понимающий, что происходит) медведь в фуфайке, хитро, по-ельциновски, улыбающийся и непременно держащий в правой руке за спиной свежевытесанную дубину: только отвернешься – огреет со всей силы и задорно рассмеется; а еще и песню какую споет: уж больно задушевные у русских песни, протяжные, со слезой...
Зачем я обо всем этом пишу? Просто когда меня попросили написать материал о том, что читают в Польше, мне сразу подумалось, что от меня ждут очередного стереотипа. Да и насколько объективно можно рассказать о литературных пристрастиях соракамиллионного народа, не составляя длинных и неинтересных статистических таблиц? Тем более, что с ними, таблицами, любой современный читатель без особого труда познакомится после пары минут поиска в сети Интернет, к примеру. И мое посреднечиство в данном контексте вовсе не обязательно.
Именно поэтому я решил написать пару строк на вышеназванную тему, базируясь исключительно на собственных многолетних наблюдениях. Таким образом, рассказ мой будет обыкновенно субъективен. Так что не верь мне, о мой придирчивый читатель!..

Пройдясь солнечным весенним днем по книжным магазинам Познани , я задал продавцам (а уж кто, если не продавец в книжном магазине, частенько филолог по образованию и букинист по мышлению, должен разбираться в подобных материях?) один и тот же вопрос: «Что лучше всего продается?» И практически везде услышал один и тот же ответ: «То, что широко рекламируют».
Таким образом подтверждается тезис, что книга является точно таким же товаром, как, скажем, автомобиль, рубашка или кетчуп. Рекламируется в СМИ, (пресса, билборды на городских улицах, программы в радио, «телепокупки» и т.д.) скажем, новая книга писателя «Х»; и ее продажа – соответственно читаемость тоже – сильно возрастает по сравнению с новой книгой писателя «Y». Несмотря на литературную ценность ни первой, ни второй. Ничего нового, законы рынка. Конечно, человек образованый, с развитым внутренним миром и собственными литературными пристрастиями больше идет на поводу у своего вкуса, чем у рекламы. Но простой Ян Ковальски , если уж и решает почитать биллитристику, то больше верит рекламе, чем своим смутным воспоминаниям со школьной скамьи родом.
Тут наверное следует сказать пару слов о том, как выглядит в Польше книжный бизнес вообще. А бизнес этот достаточно доходен и популярен (не в последнюю очередь благодаря льготному налогообложению: 7% НДС на книжную продукцию вместо общепринятых 22%). Книжных магазинов много. Их витрины зазывают покупателя яркими обложками модных книг и альбомов в подарочных изданиях. Ассортимент книжной продукции приятно удивляет. На первых, красочно оформленных полках, стоят книги «модные». На сегодняшний день – это, конечно, книги Толкиена; спасибо громкой экранизации «Властелина Колец». Но в этом же магазине, как правило, можно найти и Достоевского и справочник по высшей математике, и Фицжеральда и «Первые шаги в японском», и Булгакова и «Календарь огородника», и Гарсиа Маркез и «Одень Машу» в местном издании, и Аксенова и журнал «Плейбой» (или, если угодно, как сам Аксенов перевел бы его название на русский, «Ходок»). Средняя цена книги – 32-50 злотых (что составляет в пересчете 8-12 американских долларов). Много это или мало? Для сравнения скажу, что за эти деньги можно купить штаны. Или рубашку. Или бутылку неплохого вина. Или компакт-диск с альбомом любимой группы. Или пообедать в средней забегаловке. Или вдвоем сходить в кино. Красочный альбом формата А-3 о фламанской живописи, животном мире северной африки или современной скандинавской архитектуре может потянуть на 150 (40 USD). Справедливости ради стоит добавить, что существуют и магазины так называемой «дешевой книги». В них цены начинаются от 1 злотого (25 центов). Что там можно найти – никогда не угадаешь. Но ваш покорный слуга сам не раз там натыкался и на Карнеги, и на Кинга, и на Набокова.
Если говорить о жанровых привязанностях польского читателя, следует в первую очередь выделить фантастику. В течение последних нескольких десятилетий фантастическая литература была и остается в Польше очень и очень популярной. Причем, в ходу любые проявления этого жанра: научная фантастика, социальная, политическая, fantasy. Среди молодежи читать фантастику модно и пристижно. Вот типичный портрет польского студента политеха 70-х-80-х-90-х годов двадцатого века: высокий, худощавый, с длинными волосами, круглыми очками в тонкой оправе, за спиной – военный тонкий рюкзак защитного цвета, в нем – последний номер «Фантастики ». Веер фамилий читаемых авторов необычайно широк. Тут и мировые бестселлеры (тот же Толкиен) и польские авторы (все рекорды популярности бьют Станислав Лем и Анджей Сапковски). Знают и Кира Булычева. Искать причины популярности этого жанра оставим социологам. Я думаю, что корни этого явления уходят в те времена, когда окружающее было необычайно серо (ну или, скажем, серее, чем в современной Польше) и природная человеческая потребность мечтать перемножалась с непреодолимым желанием побега как можно дальше от реальности, в сторону розовых несуществующих (хотя, кто знает?) миров. Длинноволосые студенты выросли, у них появились дети. Теперь мастера жанра читаются всей семьей. По всей Польше достаточно часто проходят слеты, встречи и семинары любителей фантастики. И участие в них принимают зачастую многопоколеневые семьи. А конкурсы на знание материала произведений того или иного автора не всегда выигрывают безусые мечтатели.
Ну, с биллитристикой худо-бедно разобрались. Но читают ли ее вообще? Ответ зачастую будет таким: «Да. Но только если время остается». Вопрос, конечно, глобальный. Не польский. В сегодняшнем мире с его сумасшедшими скоростями, новыми технологиями и постоянной жаждой успеха за любую цену, времени на «релакс» (коим, несомненно, является чтение) практически не остается. Люди читают то, что им необходимо в первую очередь. И в первую очередь – это специальная литература. Мой знакомый информатик (тридцати лет от роду) прочитывает в месяц порядка двух-трех тысяч страниц формата А-5 специализированой информации. Для того, чтобы быть постоянно «в курсе дела». Настолько интенсивно развивается данная отрасль. В других областях человеческой самореализации дело выглядит похожим образом, хотя, может быть, и не так трагично. Причиной тому – хитросплетенный клубок из профессилональных амбиций, прессии рынка и царящих на нем образцов поведения, и просто боязни перед потерей работы. Не случаен, на мой взгляд, в этом контексте успех многочисленных фирм обучающих различным методикам быстрого чтения. Плодятся эти конторы, как грибы после дождя.
Книга – хотим мы того или нет – в той или иной мере вытесняется другими носителями информации. Однако, нет худа без добра. Возьмем, к примеру, сеть Интернет. Информация в ней, наряду с графическим рядом и звуковым сопровождением, в первую очередь передается при помощи печатного слова. Да и что такое электронная почта, как не воскресший после трагической дуэли с телефонизацией эпистолярный жанр?
Теперь пара слов о переодике и публицистике. Чтение подобной литературы занимает в среде поляков серьезное место. Достаточно оглядеться по сторонам. На улице, в парке, в общественном транспорте, в зале ожидания больницы или вокзала, за рулем автомобиля во время простоя в пробках (настоящий бич крупных польских городов) мы увидим, скорее, яркий иллюстрированый журнал, чем книжку, пусть даже и в мягком переплете. Проблем с журналами нет никаких. Каждый может себе выбрать на вкус и на цвет. Молодые карьеристы, всевозможные «яппи», банковские клерки и просто молодые люди в серых костюмах покупают месячник «Бизнесмен». Домашние хозяйки – а их, ой, как немало – засунут в авоську в магазине наряду с петрушкой и сыром тоненькую «Оливию», «Пшиячулку », «На живо » или «Виву». Там она, хозяйка, найдет и кулинарные рецепты, и последнюю моду, и узнает о том, что ест на завтрак «первая леди», и с кем спит знаменитая актриса, и как быстро и безвредно похудеть, и через что лежит путь к серцу мужчины. Седой профессор купит в киоске... Одним словом, журналы есть практически для каждого. В разной цене (но всегда доступной: от 25 центов до 3USD) и разного формата. Много изданий западных, удачно ассимилировавшихся на местном грунте (все они выходят, разумеется, на польском языке). Много и своих, выросших на родной почве, с собственными традициями. Наиболее, пожалуй, популярны цветные еженедельники «Политика» и «Впрост ». Оба –информационно-аналитические издания общепублицистического плана. Первое придерживается, скорее, левых взглядов, с постоянным присутствием социальных настроений (выходит более сорока лет) и считается более объективным. Второе – правых (или назовем их консервативными). Стилистику этого издания можно назвать скандальной. Соответственно различается и способ подачи информации. Читаемость обоих – сравнима.
Справедливости ради стоит вспомнить и о кроссвордах. А они занимают (как это не прискорбно; я лично считаю их не только пустой тратой времени, но очень вредным, отупляющим явлением) в «польском чтении» особое место. Прежде всего, конечно, на транспорте. А час-полтора в день, проведенного в автобусе или трамвае в крупных городах – явление вполне рядовое. Метро в Польше есть только в Варшаве, да и то лишь одна ветка (десяток станций). Хоть и помогает оно немного разгрузить город, но решающей роли в этом процессе не играет. Поэтому никаких параллелей с «самым читающим городом в мире» тут провести не получится.
Русскоязычному читателю, вероятно, интересно узнать об отношении поляков к русской литературе. Спрашиваете – отвечаем. Несмотря на предвзятое и, скорее, негативное отношение к России, всему русскому и русскоязычному (многовековая история отношению тому основой), без преувеличения можно сказать, что литературу русскую поляки любят и ценят. Знакомство с ней начинается со школьной скамьи. В школьной программе по мировой литературе можно встретить и романтизм и позитивизм в «русском издании». Из первого – конечно, «Евгений Онегин» Пушкина, «Нет, я не Байрон, я другой...» и «Демон» Михаила Юрьевича. Из второго – «Вишневый сад», «Три сестры» и рассказы Чехова, «Война и мир» Льва Николаевича и, конечно же, «Преступление и наказание» Достоевского. Знакомство с Булгаковым происходит при посредничестве «Мастера и Маргариты». Эта его вещь, кстати сказать, очень популярна в Польше среди людей различных возрастов и социальных групп. Раньше (до развала социализма) в школьной программе были еще и Горький с Маяковским, но «сплыли» вместе с обязательным изучением русского языка.
Из современных русских литераторов в книжных магазинах часто можно встретить книги скандально известного Виктора Суворова. Он не раз приезжал в Польшу на промоции своих книг и публично выступал (см. абзац о рекламе – вот тебе и секрет популярности). А Суворов – действительно популярен. Может быть, в первую очередь благодаря тематике своих книг, чем литературному ремеслу. Несколько лет назад в Польше был даже поставлен художественный фильм на основе «Аквариума» и имел некоторый прокатный успех. Не застаиваются (слава тебе, Господи!) на полках и книги Василия Аксенова. Его «Московская сага» и «Новый сладостный стиль» год назад имели успех и в магазинах и на страницах критических изданий.
Из русской поэзии поляки, насколько я заметил, любят Броцкого, Акуджаву и Высоцкого. Первого, скорее, - за общепринятый ореол гения («Нобеля», мол, просто так не дают...) Булата – по старой памяти (он не раз бывал в Польше, выступал с концертами и дружил с польской творческой богемой, которая нет-нет, да и напомнит молодежи по телевизору, что был мол такой простой русский парень). Высоцкий же в глазах поляков – певец русского характера (всего его позитива и негатива), святой и алкаш одновременно, русский Гамлет и Кликуша.

Вот такая у нас получилась центрально-европейская изба-читальня... По большому счету, в курилке – больше народу, чем за партами.
А вообще, подводя итог, я думаю не ошибусь, если скажу, что в наши дни самая читаемая лектура – не Библия и не Устав караульной службы, а ...программа телепередач. Причем, вне зависимости от того, на каком языке она напечатана. «От Москвы до самых до окраин...» То есть до белого камня Христа, распростершего свои многометровые руки навстречу теплому океану.
Ну что? Поверил, о мой придирчивый читатель?..

3 апреля 2002г.
Познань.