Забыть ли старую любовь? часть первая. глава 1

Глава первая.
    Лондон, Англия
     1810 год


В жаркий июльский полдень солнце палило нещадно. От его лучей не могла скрыть даже резная листва вязов. Их густые кроны нависали над тропинками, посыпанными светлым песком, и мраморными надгробиями, хранившими покой тех, кто уже покинул земную юдоль, но не давали спасительной тени живущим.
У одной из могил, под сенью крыл мраморного ангела, стоял молодой человек. Он был так погружен в свои мысли, что не замечал ни палящих солнечных лучей, ни двух отважных пичуг, устроившихся на плече статуи и с любопытством наблюдавших за ним.
Чья-то тень легла к подножию ангела, и на плиту опустился роскошный букет.
- Здравствуй, Джеймс, рад тебя видеть, - прозвучал низкий голос, его обладатель говорил с чуть заметным акцентом.
Молодой человек от неожиданности вздрогнул. Он резко обернулся и оказался лицом к лицу с высоким блондином. Стальные глаза встретились с изумленным взглядом синих глаз, твердые губы незнакомца смягчила улыбка:
- Не думал я, что, вернувшись после столь продолжительного отсутствия, найду своего лучшего друга в унынии и печали.
- Эндрю, я не знал, что ты приехал в Англию. Когда? Надолго? Почему не сообщил мне? - Джеймс, граф Нортгемптон, крепко обнял приятеля,
- Я не так давно вернулся, неотложные дела задержали меня в Оакскорте, поэтому  лишь вчера узнал о твоем вдовстве. Вот… пришел отдать последний долг, - Эндрю Стэнфорд протянул руку и сорвал цветок с жасмина, склонившего свои ветви над последним пристанищем молодой графини Нортгемптон. Вдыхая сладкий аромат, он внимательно всматривался в исхудавшее лицо друга. - Не думал я, что ты будешь так скорбеть о ней…
- Ты же знаешь, как я любил когда-то эту женщину. И теперь… воспоминания не дают мне покоя. Я прихожу сюда, чтобы попытаться забыть. Конечно, не все в нашей жизни было гладко. Наш брак вряд ли можно назвать образцом  для подражания, - голос Нортгемптона звучал глухо и монотонно, словно он произносил давно заученную и изрядно надоевшую речь. – Я надеялся, что ребенок, которого она ждала, что-то изменит в наших отношениях, но судьба решила иначе.
Красивые черты смуглого лица исказила гримаса боли, Джеймс сжал руки так, что костяшки пальцев побелели.
- Никогда еще я не был так одинок, как в эти дни, - тихо сказал он. – Но больше всего меня гнетет не тоска по жене, а сожаление о годах, прошедших во лжи и лицемерии, в безнадежных попытках сохранить хотя бы жалкие остатки чувств. Эндрю, я все пять лет, словно со стороны наблюдал, как умирает моя любовь к Энни. А помнишь мой юношеский бред о том, что чувства эти вечны? Увы, оказалось, что довольно нескольких месяцев семейной жизни, и от любовного жара остались лишь головешки.
Граф Нортгемптон с силой сжал руку Стэнфорда.
- Если бы ты знал, как мне не хватало твоего общества, твоей дружбы все это время. Стэнфорд, ты не имел права бросать меня здесь одного! – граф скорчил уморительную страдальческую гримасу.
Эндрю Стэнфорд оценил его попытку пошутить, но смеяться ему не хотелось. Возможно, именно поэтому его слова казались особенно серьезными:
- Мы не сможем изменить наше прошлое, но, по крайней мере, теперь, Джемми, ты не один, - лорду Эндрю казалось, что ему на грудь опустилась могильная плита и мешает дышать, горячие слезы жгли веки, но он не мог проявить слабость сейчас, когда так много нужно сказать и сделать. Взяв себя в руки, он заговорил, и слова с кажущейся легкостью слетали с губ. -   Знаешь ли, я решил больше не возвращаться во Францию. Теперь я вновь стал твоим соседом и с нетерпением жду того дня, когда ты приедешь ко мне в Оакскорт. Хотя, не понимаю, зачем тянуть? Как ты смотришь на то, что бы отправиться уже завтра? Надеюсь, никакие неотложные дела не удерживают тебя в Лондоне?
Джеймс Нортгемптон отрицательно покачал головой, и на его губах промелькнула легкая улыбка -  Стэнфорд всегда славился тем, что легко принимал все решения не только за себя, но и за других.
Стэнфорд взял приятеля под руку и повел прочь от мраморного ангела, хранившего вечный покой той, чье место, по его глубокому убеждению, было в аду, в самом его пекле. И будь он проклят, если позволит Джеймсу скорбеть по этой ведьме с ангельским личиком.
Они медленно шли по узкой тропинке, ведущей к кладбищенской ограде, на светлом песке плясали легкие тени. Солнце золотило листья вязов и цветочные россыпи на могильных холмиках.
 -Я знаю, о чем ты думаешь, Стэнфорд, - с легкой усмешкой граф посмотрел на друга.
- Да? И о чем же?
- О том, что я был доверчивым идиотом, так как продолжал любить ее не смотря на все сплетни, разносимые болтливыми кумушками.               
- Это не сплетни, - тихо сказал Эндрю, - и для тебя гораздо лучше знать правду и постараться забыть ее, чем хранить в памяти образ той, что не заслужила ни твоей любви, ни твоей скорби.
- Успел наслушаться разговоров, - Нортгептон остановился, его руки непроизвольно сжались в кулаки. – Все это ложь от начала и до конца!
Он не знал, почему отрицает очевидное и старается выгородить Энни Гордон. Но не было сил признать свои ошибки даже перед старым другом, по крайней мере, сейчас.
Лорд Стэнфорд устало вздохнул и внимательно посмотрел на взбешенного графа, с трудом узнавая в нем юношу, с которым его связывала тесная дружба. Они всегда понимали друг друга и их дружеским отношениям не могли помешать ни разница в возрасте, ни тот факт, что за последние пятнадцать лет встречаться им довелось нечасто. И вот теперь он может потерять друга, сказав всего несколько слов… Но промолчать нельзя, уже нельзя.
- Помнишь, когда я приехал на твою свадьбу пять лет назад, мы отправились на охоту? – начал свой рассказ Стэнфорд с решимостью обреченного.
- Да. До церемонии оставалось чуть больше недели. Но при чем здесь события столетней давности? – Джеймс успел взять себя в руки и говорил спокойно, ну или почти спокойно.
- Участников было не так уж много, только самые близкие друзья. Но охота не задалась, пошел сильный дождь. Все поспешили вернуться. А когда мы, промокшие и злые, вернулись в поместье, оказалось, что двое из нас отсутствуют. Это были твоя очаровательная невеста и…
- Стивен Бартон, - тихо сказал граф. – Я прекрасно все помню: мы с тобой отправились на поиски, но я вернулся ни с чем, а ты нашел Энни в охотничьем доме. Лорд Бартон вернулся позже всех и сказал, что заблудился в лесу. Так?
- Нет, - после непродолжительного молчания ответил лорд Стэнфорд. - Тогда я… мы все, солгали тебе. Энн Гордон действительно была в старом охотничьем домике, но не одна. Вместе с ней был Стивен. Впрочем, по твоему взгляду я вижу, что ты помнишь и то, как мы рассказали душещипательную историю о молодой леди, укрывшейся от грозы, в которую ты поверил безоглядно, потому что ее поведала женщина столь любимая тобой. А твой друг подтвердил все до последнего слова уже одним тем, что не опроверг. Но я не мог рассказать тебе о том, как был поражен, когда увидел их сгорающими от страсти в объятьях друг друга. Ворвавшись дом, я потребовал объяснений, схватил Бартона и убил бы его на месте, если бы твоя прекрасная обнаженная невеста не висела у меня на руках мертвым грузом, умоляя пощадить ее любовника. Я взял с нее слово, что подобное не повторится, и она поклялась быть верной женой, - он ненадолго остановился, чтобы перевести дыхание, а потом продолжил торопливо, словно опасаясь, что Джеймс не станет слушать, не сводя глаз с мрачного лица друга. -   Энн сказала, что их связь длится уже давно, но ты был так добр к ней, подарил столько замечательных, а главное, ценных подарков, что она будет полной дурой, если останется со Стивеном, у которого нет ни порядочного титула, ни денег. Пойми, я знал о том, как ты любишь ее, и разрывался между желанием рассказать все и тем самым разбить твое сердце, и надеждой, что Энн сдержит слово и приложит все силы, чтобы сделать тебя счастливым, хотя бы для того, чтобы вновь не оказаться в том незавидном положении, из которого ты помог ей выбраться. Не желая причинить тебе боль, я солгал, но это не принесло мне успокоения. Этот обман мучил меня все эти долгие годы. Я не помешал твоему браку из ложных опасений и ни чем не могу исправить свою ошибку. Но… я мог бы попытаться смягчить горечь твоей утраты этим признанием, пусть и запоздавшим на пять лет.
Граф Нортгемптон молчал, а его глаза внимательно изучали лицо друга, которому он доверял больше, чем себе, даже теперь...
 - Все то, о чем ты говорил, было слишком давно, чтобы ставить ей это в вину, - он попытался улыбнуться, - Энни действительно старалась быть хорошей женой.
- Но, возможно ее представление о том, что такое «хорошая жена», разительно отличалось от твоего? – Эндрю привычным жестом откинул волосы со лба, в его серых глазах стыл лед, и глубокая морщина пролегла меж бровей.
- Неужели твой рассказ не полон? Что еще я должен услышать для того, чтобы лучше “узнать” свою жену? – воскликнул Нортгемптон и посмотрел на друга с упреком.
    В голосе молодого человека было столько боли, что лорд Стэнфорд не сразу продолжил, несколько минут он собирался с мыслями:
- Я знаю, что их роман на этом не закончился. Они оставались любовниками. Маленькая Энн Гордон не сдержала слова, - губы Эндрю Стэнфорда смягчила невеселая улыбка. – Вчера я стал случайным свидетелем разговора Бартона с лордом Кенвудом. Этот наглый сукин сын хвастался, что мог бы стать отцом наследника графа Нортгемптона, если бы Энн не окочурилась раньше времени. Он был навеселе и говорил громко, так что свидетелями его откровений стала добрая половина членов клуба и …
- Хватит, Эндрю, я слышал более чем достаточно. У меня нет причин не доверять тебе, и я не сомневаюсь, что все сказанное тобой - чистая правда. К тому же уже не важно - была ли Энни верной женой, и чей ребенок был у нее под сердцем – их не вернешь. А теперь я хотел бы остаться один. Увидимся завтра, Я поеду с тобой в Оакскорт, как и обещал, - Джеймс Нортгемптон устало прислонился к кладбищенской ограде, его сильные руки безжизненно повисли вдоль тела. Стэнфорд с тревогой посмотрел на него и хотел что-то сказать, но передумал.
Медленно он пошел прочь. И мысли лорда Эндрю были также тяжелы, как и его шаги. Он решился, наконец, рассказать правду, но это не сняло груза с его души. И это сознание непрощеной вины давило на плечи и тяжелило шаг.
   Джеймс смотрел вслед другу. Стэнфорд шел, склонив голову и опустив плечи. Казалось, за эти несколько минут он состарился на несколько лет. Граф Нортгемптон с трудом сдержал порыв и не бросился за ним.
 Нет, он еще не готов открыть душу, даже лучшему другу. Но Эндрю узнает, непременно узнает о том, что ему давно уже было известно все о похождениях Энни и до и после замужества. Пожалуй, новостью было лишь то, что лорд Бартон имел наглость объявить во всеуслышание о своей связи с его женой. Но с этим он разберется    позже.
 Прошло всего три месяца с тех пор, как тело Энн Гордон было предано земле. Он ощущал некоторую пустоту в душе, но теперь, когда его друг рядом, жизнь вновь станет полной.
 Сегодня его сюда привела не любовь, и даже не скорбь, как ошибочно предполагал Эндрю, а лишь желание перевернуть эту страницу и начать жизнь сначала, с чистого листа, если получиться, конечно.
 Джеймс попытался   привести в порядок свои мысли, но перед его внутренним взором вновь и вновь вставало хорошенькое личико, обрамленное золотистыми кудряшками, а в душу заглядывали голубые глаза, которые, казалось, просто не могли лгать.
Да, когда-то он думал, что его жена – верх совершенства.
Граф Нортгемптон усмехнулся. Он станет играть с женщинами по своим правилам, и ни одной из них не удастся вновь разбить его сердца, потому что в груди Джеймса Саутвуда не осталось ничего, что могло бы разбиться.   
Однако он не мог начать новую жизнь, не оплатив один долг. И  после недолгих размышлений Джеймс принял решение заняться этим незамедлительно.
Граф, не спеша, направился к своей карете, и кучер был поражен до глубины души, когда услышал, как его милость насвистывает веселую песенку. Впервые за последние годы.