Чаша

  Когда Андрюша оказался на третьем курсе института, он понял, что в спирте сокрыта какая-то тайна. Этим он поделился со своим другом Женей.
- Какая там тайна?! Мозги заливает, отключает сознание, запускает подкорку. Сам же изучал.
- Изучать-то я изучал, но не верю я что-то в это. Эти процессы, наверное, происходят, но все эти знания - лишь верхняя часть айсберга. Чувствую сердцем, что есть еще что-то глубокое, пока нам не известное...
- Ну не знаю... Может и так, только как узнать? Будешь ставить над собой опыты - сопьешься, деградируешь, вылетишь из общества, а гарантии что при этом получишь что-то недоступное другим - никакой.
- Однако я верю. Когда я пьян, то явно ощущаю как странная сила уносит меня неизвестно куда, в другое измерение, прочь от Земли... Только дойти до конца пока что не удалось.
Женя соглашался, однако идти таким путем не хотел, ибо боялся утратить под своими ногами твердь этого, кажущимся таким надежным и незыблимым, мира. А Андрюша решился. И стал пить. Каждый день. Иногда ему удавалось затащить в распивочную своего друга, но чаще приходилось употреблять злые напитки одному.
В подвальчике стоял резкий спиртовой запах и дым клубился под потолком, было невыразимо тошно и скучно, но Андрей пересиливал себя и упорно продолжал пить. Стакан он держал боязливо, как полную огня чашу, а поднося его к губам начинал морщиться и зажмуриваться. Сокурсники начинали подсмеиваться над этим странным человеком, пьющим просто так, без всякого на их взгляд необходимого на это повода. Вскоре уже можно было услышать такие диалоги:
-Андрея знаешь?
 -Это алкодурак который?
Да, прижилась к нему такая неприятная кличка - "алкодурак". Сочиняли про него и байки и даже анекдоты. По всему институту ходила хохмам, как он якобы провалился в текущую неподалеку речушку. Когда такие слухи доходили до него самого, Андрюша только морщился, но ничего не отвечал.
Постепенно Андрей приноровился пить и в перерывах между занятиями и даже на лекциях - из пластиковой бутылки, стыдливо сверкающей обманной надписью "Кока-кола".  За его спиной постоянно иронически перешептывались и хихикали, но Андрюша не обращал на это никакого внимания, словно шел к своей, понятной только ему цели.
Сперва от первых же капель выпитого он становился страшно болтлив и начинал рассказывать никому не понятные истории из своего детства, травил анекдоты, не вызывавшие даже улыбки. Идиот да и только! Именно таким его постепенно и стали воспринемать все окружающие. Правда, со временем он становился все молчаливее и молчаливее, однако данная первоначально ему оценка от этого ничуть не страдала.
На обычных для студентов сборищах, посвященных какому-нибудь празднику вроде чьего-то дня рождения, Андрей нажирался в мясо в то время как его сокурсники чинно и благородно потребляли спиртное, говоря на отвлеченные темы. Пока люди беседовали, Андрюша валялся где-нибудь на диванчике чуть в сторонке, а когда мероприятие заканчивалось его будили и верный Женька тащил Андрея к метро. Но однажды не в меру упившийся Андрей подошел к девушке Тане и стал как-то глупо и вместе с тем настырно к ней приставать. " - И-и-и!!! Уберите его от меня!", - завизжала Танюша и Андрюшу оттащили. Теперь он оказался возле самых ног Леночки и не замедлил продолжить свои сексуальные домогательства. Со стороны все это выглядело, конечно, весьма смешно и клинично: тупо хватаясь руками за женское тело и что-то при этом мыча явно невменяемый паренек как танк лезет на барышню. Лена оказалась смелее, а главное - гораздо веселее своей подруги и едко высмеивая незадачливого бабника позволила ему, ради прикола, разумеется, немного себя потрогать и даже потискать промежность. Но Андрею, похоже, больше было и не надо - вскоре он вяло, подобно тряпичной кукле, сполз со своей "возлюбленной" и тут же у ее ног и уснул, несмотря на гремящий на всю округу оглушительный хохот молодых глоток. Смеялись все, даже его закадычный друг Женя. Поступок был до того несуразным, что даже сказать про него что-либо было трудно - начавшаяся было фраза тут же тонула в океане хохота. "- Баблоеб... -ха-ха-ха!!!"   
Когда Андрюшу вели к метро, возникла новая неприятность - он ни с того ни с сего принялся махать кулаками и истошно вопить: "- Подходите все сюда!!! Все, все ****юлей получите!!!" Словно в ответ на этот зов из темноты вынырнули три черные фигуры:
- Что, успокоить! Это мы разом!
- Да нет, не надо, мы сами справимся... - растерянно пробормотал Женька.
- Ну смотри! И скажи своему другу чтобы не выебывался, а то мы ему так въебем, что мать родная не узнает!
- Хорошо, хорошо! Все нормально, мужики, - скороговоркой произнес Женька.
Тени скрылись. Евгений дотащил Андрюшу до самого его дома, хотя вместо благодарности был неоднократно послан к матери.
На следующий день Андрея в институте не было. Не пришел он и через неделю. На телефонные звонки никто не отвечал, дверь никто не открывал. Пропал человек, одним словом! Первый месяц Женя предпринимал усилия для поиска пропавшего друга, а потом видя их полную безрезультатность - прекратил.
И вот через месяц Евгений зашел в распивочную. Просто так, хлебнуть пивка после зачета. И к своему удивлению увидел там... Андрюху. Тот сидел за столиком и пил водку в гордом одиночестве.
- Андрюха!
- А, это ты, Женька... Ну, давай вместе попьем.
- А где ты был?
- Пил. Дверь я заколотил, а телефонный проврод перерезал. Потом на меня напала большая желтая змея, закрывшая собой весь мир, и я с ней бился. День, два, три... Потом - все-таки победил, задушил гадину! Отвернул ей голову - а оттуда посыпались! Черти, оборотни, буквы "П". И все такое ярко-желтое, словно желтым огнем горящее. Но меня испугались и сгинули. Очнулся я, одним словом, в психбольнице, оказывается, из окошка выпрыгнул. Хорошо еще, что на первом этаже живу! Диагноз мне поставили там "белая горячка", хотя, я думаю, на самом деле все гораздо сложнее. Ну и вернулся я сюда.
- А в институт пойдешь?
- А чему меня там еще могут научить? Всему чему надо, меня научит вот это, - и он поднял стакан с прозрачной жидкостью.
Тем временем к столику подошел бородатый пьяница.
- Ребята, можно я с вами посижу? Мне просто поговорить, просить ничего не буду! Я ведь в прошлом - народный поэт Белоруссии, а потом - с женой разошелся, мать умерла, дети меня забыли, стихи мои больше никто не читает - вот и спился... - как-то виновато признался бывший поэт, - Я вас и сам угостить могу...
- Иди на ***, гандон! - как-то необычно зло сказал Андрюха.
Человек виновато поднялся и уныло поплелся к выходу.
- За что ты его так?! - с удивлением спросил Женя, - Хороший мужик, наверное...
- А что он оправдывается. Алкоголик не потому, что хочет им быть, а оттого, что жена, дети и тыры-пыры. В итоге у него - не жены, не детей, не всякого рода перспектив, осталась для него одна водка. И это прекрасно! Алкоголь ведь открывает такие пути... Ну, тебе это понять сложно. Пути эти, конечно, извилисты и тернисты, на них приходится ползти, срываться, снова ползти, воевать со всякой нечистью, преграждающей тебе дорогу, но они ведут! А этот мужик отрекся и от этой дороги, теперь он так и будет всю жизнь хныкать и бухать во славу своей загубленной молодости! Он вдалбливает в себя мысль, что пить - плохо, но все равно пьет, ибо считает себя пропащим. А в вине этот "поэт" способен увидеть лишь слезы по своему прошлому и плеть для самобичевания!
Из фразы, сказанной Андрюшей, Женя так ничего и не понял. А народный поэт тем временем брел по темной улице и приговаривал в такт каждому шагу: "- Почему я - гандон? Ну почему я - гандон?"
На следующий день Евгений опять пришел в распивочную и удивился: вчерашний мужик сидел рядом с Андреем и они вместе молча пили. Ни слова не говоря Женька вышел восвояси.
С тех пор он принялся ходить туда каждый день просто так, чтобы посмотреть. Количество людей возле Анрюшиного столика все прибавлялось и прибавлялось. Десять, двадцать, тридцать. К ним постоянно подходили люди и что-то спрашивали. При этом Андрей начинал быстро шептать, а его соратники - так же быстро переводить.
Начались экзамены, и Евгению было уже не до распивочной со своим непонятным другом. Лишь иногда до него доходили слухи о возникновении какого-то "братства последних русских людей", очень похожего по описанию на Андрюшину компанию. Возле питейного заведения толпились все новые и новые люди, о чем-то переговаривались. Некоторые из них были с рюкзаками - видать приехали издалека. Ночевали многие поблизости - кто на чердаке, кто в подвале, кто в расположенном неподалеку приговоренном к капремонту доме. На стенах домов появлялись странные эмблемы - изображение чаши или ее аналог - латинская буква "U". Что-то неотвратимо ширилось и росло.
Когда Евгений сдал самый последний экзамен, он горя счастьем направился к давно знакомому заведению. И подойдя ужаснулся: возле самых дверей стоял милицейский фургон, и "служители закона" поочередно заталкивали в него членов Андреевой "общины". Вокруг столпился народ. " - Депутат давеча сюда приезжал на черном лимузине", - говорила серая как ворона бабка, "- Просил он помочь ему в чем-то. Ну а наш возьми да и дай ему в морду. Тут охранники налетели, а наши их так отделали, что те в больнице лежат. Вот власти теперь и принимают меры..."
Женя похолодел, кулаки его сжались. С ревом он бросился на успевшую газануть и отъехать машину. Фургон вскоре остановился у светофора. Женька подобрал валяющуюся на тротуаре бутылку из-под пива и со свистом запустил ее в сидящего возле открытого окна шофера. Бросок оказался точным и облитый кровью шофер медленно осел. Его коллеги пытались было выскочить из автомобиля, но тут ни с того ни с сего появилась огромная толпа народа, вооруженного кто чем. Кто-то нес булыжник, кто-то - прут арматуры, кто-то - мешок пустых бутылок, а у одного деда в руках оказалась даже двустволка. Дверцы распахнулись и арестанты вышли на свободу. В районе завязались уличные бои, но к вечеру повстанцам удалось завладеть расположенным неподалеку оружейным складом и уже к утру следующего дня обезвредить всех представителей власти. Этот район старого города был островным, и для его обороны потребовалось всего-навсего развести мосты через реки. Вскоре на самом высоком здании взвился флаг - красный с черной чашей посередине.
Почти все военные, находившиеся на острове, поддержали восставших, и вскоре им удалось сформировать весьма сильные боевые отряды. Отряды эти пресекли попытку ночного десанта с применением десятка самоходных барж. Властям осталось только одно: блокировать непокорный район и искать выход из сложившейся ситуации.
Однако, мятежный остров как будто распространял вокруг себя некие невидимые волны. То здесь, то там вспыхивали "беспорядки" и восстания. Лихорадочно, выбиваясь из сил правительство пыталось штопать этот "тришкин кафтан", но все усилия оставались напрасными. Пламя разгоралось все жарче и жарче.
 Огонь, изливаемый из чаши Андрея рекой лился по всей стране. И не могло уже быть силы, способной его унять. И вскоре все пространство стало одной Великой Чашей...
- Просыпайся, скотина! Вот, облевался весь! И чего нажрался так, спрашивается?!
Андрей с трудом раздвинул плохо слушающиеся его веки и тупо уставился на жену.
- На работу ведь идти! Хотя какой из тебя сегодня работник!.. Чего нажрался, спрашиваю?! Не пьешь ведь совсем!
- А это мы вчера с друзьями м-молодость вспоминали... - растерянно пробормотал Андрюша и заплакал.
Все это только сон! Сон!
Или не так?