Желтые листья

Сотни капель оседают на ветровое стекло и светофорные блики разбегаются  по гладкой поверхности. Город надел осеннее платье, шлейф которого с красными подпалинами. Листва  метет аллеи.
И в бесконечном потоке машин все яснее осознаешь свое одиночество: все спешат по своим, только для них необходимым и важным делам. Этот слева, в бордовой десятке, разговаривает по телефону – он сегодня  рискует  не успеть на самолет. В его  сумке папка с доверенностью на право распоряжения капиталом рекламной фирмы.
 Тот справа, в белой шестерке, желая вытереть лоб, потянулся за платком, и с удивлением уловил тонкий аромат, исходящий от клетчатой тряпицы – жена случайно постирала его вместе с детскими вещами. Теперь он пах, как пахнет шейка младенца: молочным ирисом. Как же так, он просто хотел вытереть нос, но совершенно позабыл об этом! И не двигается, а сзади сигналят…Так и сидит он, внюхиваясь, впитывая в себя запах счастья… Возразите мне, что счастье пахнет иначе. И тогда я спрошу в ответ, а чем пахнет ваше счастье? Бумагой, как пахнут купюры?
Да пахнет оно по-разному: огурцами  счастье домохозяйки, рыбой счастье кошки, прелой листвой  счастье художника, клеем счастье наркомана, а дымом хриплое счастье дворника. Мое счастье пахнет черным кофе, а хотелось бы, чтобы пахло как тот платок, молочным ирисом…
Но мне снова некогда. Я  скидываю оцепенение, переключаю скорость, и иду на прорыв. Ряды машин тасуются по какому-то непонятному утреннему сознанию принципу: то мелькнет золотой мерс, а в хвост ему дышит сиреневая лада, а то серую волгу боднет серебристый джип… Все торопятся – через пятнадцать минут начинается работа в офисах.
И желтые листья, взметнувшись, оседают на влажную трассу – даже они спешат куда-то… Завтра их сметут ровно в шесть ноль две щетки моечной машины. Только парочка сцепившихся кривобоких, с коричневыми прожилками, приклеится струей воды к рекламному стенду  - именно в том месте, где на плакате дымится чашка кофе. И именно здесь же, спеша с обеда, я куплю букетик последних пожухших ромашек. Спустя час они умрут в тепле, опустив головки на перистые листы. В девять часов вечера уборщица упакует их вместе с остальным мусором с черный одноразовый пакет и сметет пыльцу с клавиатуры…
Суетитесь, люди. Ибо жизнь и есть суета сует. 
13.09.02.