Явление

Владимир Андрианов


Явление.


Последние несколько лет своей жизни я занимал солидный пост в известной телекоммуникационной компании. Как раньше принято было говорить, я прошел путь от рядового сотрудника до менеджера одного крупного отделения фирмы. Но путь этот не был романтичным или безоблачным, он не был похож на стремительный взлет чудом признанного гения. Я неплохо разбирался в технических вопросах но, начиная с должности зав. лабораторией технологий беспроводного доступа, мои технические навыки стали постепенно утрачиваться, теория и вовсе померкла  в моей памяти и стала уступать теории и практике совершенно другого рода. Когда-то в молодости я не мог понять, как руководители могут перемещаться из одного кресла в другое, не испытывая, при этом, никакого неудобства в связи со сменой специфики работы.  Подразделение, которое давалось в подчинение вместе с назначением на должность, могло заниматься совершенно другими вопросами, ничего общего не имеющими с прошлым опытом нового начальника. Будучи молодым инженером я и не догадывался о том, что начиная с некоторого уровня иерархии, человеку открывается новый мир, новые возможности и он должен вести новую жизнь со своими правилами поведения. Его больше не интересуют электрические цепи и физические законы их действия - в этом мире такие цепи не имеют никакой самостоятельной ценности, его основу составляют цепочки  интриг, направленных на обеспечение личных интересов или интересов клана, которому пока приходиться служить. Я нарочно сделал акцент на слове “пока”, так как постоянным в этом мире может быть только личный интерес, только личное положение в клане, только личная власть и только личное  влияние на тех, кто еще выше.  Пока  еще выше! Технические вопросы остаются младшим специалистам. Но в этом мире они, их опыт, творческий энтузиазм, их рабочее оборудование, темы и направления работ - это всего лишь набор более или менее значимых карт в руках игрока. Играющий козыряет ими, бьет чужие карты, выманивает козыри у противника, а если выманить не удается, то он уничтожает их, заставляя противника сбросить ценные карты в отбой, разменять на мелочь, шелуху, ради того, чтобы оставаться в игре.

Вы можете спросить у меня, неужели это так интересно - душить друг друга, или, может быть, деньги вынуждают придерживаться этих правил? И да и нет. Деньги, конечно, играют не последнюю роль, но , опять же, начиная с определенного уровня иерархии, они играют роль скорее вспомогательную. Деньги уже начинают обслуживать не материальные Ваши потребности (у Вас и так есть все и даже в нескольких экземплярах), они обеспечивают исполнение самых сатанинских желаний. Вам наверное доводилось в компьютерной игре движением “мышки” перемещать какие-нибудь ресурсы, какие-нибудь стратегические кубики с места на место.  А теперь представьте себе, что в этих кубиках оказываются судьбы сотен, тысяч или даже миллионов людей. И чем удачнее Вы разменяете эти кубики, тем более крупными кубиками Вы будете оперировать в следующем туре, на следующем уровне этой игры. Вам стоит провести пальцем по карте, схеме, бизнес-плану, списку и так далее и сотни или тысячи людей начинают что-то копать, ковать, прокладывать куда-то кабели, устанавливать какое-то оборудование, строить или крушить города. И вся эта людская масса “варится” в гигантском котле, и в Вашей власти добавлять “приправы” и “специи” по Вашему же вкусу. Вам стоит чихнуть и сотни периодических изданий займутся прогнозами Вашего состояния на ближайшую неделю. Но в этой занимательной игре нельзя зазеваться, нельзя забывать про слово “пока”. Пока Вы на высоте, но завтра ... ой, лучше и не думай об этом, просто меняй карты, не можешь заполучить нужную - уничтожь ее (не оставлять же ее противнику). Так что деньги , в этом случае, действительно могут играть зловещую, дьявольскую роль. А может  дьявол - это человек, возомнивший себя богом?

Но все это я рассказываю не для того, чтобы довести до вас прописные истины жизни. Просто я хотел дать вам понять по какой лесенке я поднимался до того момента, как на меня свалилось страшное несчастье. Случилось это когда наше отделение сдавало очень крупный и дорогостоящий объект в Екатеринбурге. Специалисты различных подразделений уже все подготовили к торжественному открытию этого объекта, от меня же требовалось выполнить три несложных задания - разрезать ленточку вместе с городским мэром и одним из крупнейших уральских бизнесменов, толкнуть речь и попить водочки на банкете. Но тут случилось непредвиденное. На подлете к аэропорту Кольцово у нашего самолета заклинило шасси и он не мог нормально приземлиться. Экипаж, видимо, сделал все, что полагается в таких случаях - самолет несколько раз заходил на посадку, пытался выпустить шасси, но все напрасно. Наконец, слив остатки топлива, самолет стал садиться на “брюхо”. Нас довольно сильно ударило об бетонку, но все остались живы. Правда, жертвы катастрофы все же были, среди них оказался и я. Кто-то отделался ушибом, кто-то переломом конечностей, но мне “повезло” больше всех - переломан был позвоночник и я не мог больше двигаться.

 Конечно же, я лег на лечение в самую лучшую клинику, я платил огромные деньги самым лучшим врачам, использующим самое современное оборудование и лекарства. Мне делали какие-то операции, но оживить удалось только руки. Время шло, а положительных сдвигов в моем самочувствии все не было - я все также был прикован к больничной койке. Постепенно я стал склоняться к мысли, что не все подвластно медицинским светилам, не все можно купить за деньги, не все можно обеспечить с помощью связей. Да и сами эти связи стали ослабевать и рваться то тут, то там. Помните, в игре нельзя зазеваться, всегда помни слово “пока”. Со мной остались только жена и дочь. Поначалу наведывался и зять, но ему быстро наскучило стоять со скорбной физиономией возле моей постели и он постепенно исчез с моих глаз. Дочь это объясняла его чрезмерной загруженностью на работе, но мне не нужно было ничего объяснять. Зять мне был не нужен. Тем более, что он был моим собственным порождением - когда-то я поднял его на несколько ступенек карьерной лестницы и он стал участником той же самой игры. Моей радостью было, когда приходила внучка, она все время спрашивала почему мне не надоело все время лежать. Но меня не расстраивал этот детский лепет - я , кажется, уже смирился со своим положением. На работе я все еще формально числился руководителем отделения - я не мог быть уволен, когда лежал в больнице, но фактически меня уже сбросили в “отбой” и перетасовывали мои карты без моего ведома. Никто уже не верил в мое возвращение.

В палате, кроме меня, лежал еще какой-то дед (он был действительно старик). У него была сломана нога и он тоже был прикован к постели но, к его счастью, временно. Мне предлагали занять отдельную палату, но лучше с дедом, чем с со своим горем наедине. Днем дед бодрствовал и постоянно рассказывал свои рыболовные похождения. Во время этих рассказов он часто курил “Беломор”. Врачи хотели отобрать у него папиросы, но я разрешил ему курить. В нашей (а фактически, в моей) палате было много всякого оборудования - телевизор, видео, аудиокомплекс, принудительная вентиляция и кондиционер, и все управлялось с единого пульта, лежащего возле моей подушки. Так что я мог своевременно проветривать помещение. Когда дед замолкал, я мог спокойно отдохнуть. Таким образом, я обеспечивал себе общение и психологическую нагрузку, без которой можно просто сойти с ума. Конечно, дедовская рыбалка меня не слишком интересовала, но постепенно я привык к этим рассказам и даже привязался немного к самому деду. Однажды его захотели перевести в другую палату попроще и подешевле. Вероятно, они освобождали место для более солидного клиента. Я воспротивился этому, да и дед не хотел переезжать - где ему еще позволят курить в палате? Я слишком хорошо им платил и его оставили в покое.

Каждый день, во второй половине меня навещала жена. Она привозила мне чего-нибудь вкусненького из своих домашних приготовлений. И хотя здесь кормили прекрасно, есть из ее рук пищу, специально приготовленную для меня, было гораздо приятнее. Я знал, что ей очень трудно, и , прежде всего морально. Несмотря на все наши финансовые вливания в клинику улучшений больше не происходило. Правда, мой врач обещал показать меня одному заграничному светиле, который мог специально прилететь в Россию для проведения операции. Но стоить такая затея могла очень дорого да и шансов на успех, по словам самого врача, было немного. Я подумал и решил не тратить зря денег (они пригодятся еще и нам и дочери с внучкой) и подготовиться к домашнему проживанию. Для этого необходимо было кое-что закупить из специального оборудования, доставить его, ну а потом уж и меня... И вот однажды, когда жена в очередной раз приехала ко мне в клинику, она рассказала мне очень странный случай, который произошел с ней по дороге сюда.

Вообще то у нас есть машина - очень дорогая и комфортабельная “Вольво” - моя гордость. В этой машине я всегда чувствовал себя как бог в небесной колеснице. Но у жены не было прав (она боялась садиться за руль) и до больницы ей приходилось добираться на трамвае или на попутке. И в этот день было все также, как всегда - трамвай ушел, следующий будет через час. Она подошла к краю тротуара и подняла руку. Но на этот раз почему-то никто не останавливался. Минут десять она “голосовала” на оживленной улице пока из-за угла не донесся шум (а скорее рев) мотора. Наконец, перед ее глазами предстала старая обшарпанная колымага. Что это была за машина я до сих пор не знаю, так как жена не разбирается в автомобилях, но ей показалось, что это была какая-то очень древняя модель. Машина неторопливо подъехала к обочине и остановилась возле моей жены. Краска во многих местах отлетела, царапины и вмятины равномерно покрывали ее кузов а на двери зияла сквозная дыра, которую пробили чем-то острым снаружи (видимо, из хулиганских побуждений). Но что самое интересное, на ней не было следов коррозии. Нигде, даже вокруг пробоины. Хотя жена могла и не заметить ржавчины, какая женщина замечает что там на машине есть а чего там нет. Одним словом, села она в этот облезлый автомобиль и сказала водителю куда везти. За рулем сидел молодой парень, возможно хиппи, судя по ее описанию, в темных круглых очках, в широкополой шляпе, длинноволосый, само собой. Ну кто еще мог сидеть за рулем такой машины? Конечно же хиппи, или как там их теперь называют?... В дороге машину трясло, она звенела и гремела всем что может в ней звенеть и греметь. Ехала она неторопливо, по всей видимости, быстрее и не могла.

- Странная у Вас машина, - сказала моя жена и сама удивилась своей разговорчивости. Дело в том, что она предпочитала поменьше разговаривать с незнакомыми людьми, а тут сама взяла и спросила.

- А чего же в ней странного? Машина как машина. Наверное не хуже Вашей? - ответил водитель.

- Вы извините, я не хотела Вас обидеть, просто как-то само вырвалось, - стала оправдываться жена.

- Ничего страшного, не беспокойтесь. Вы - не первый человек, который так отреагировал на ее внешний вид.

- А откуда Вы знаете, что у меня есть машина?

- Да я и не знаю, просто вырвалось как-то само по себе, - отвечал водитель ее же словами.

- Но Вы угадали, машина действительно есть, только не у меня а у мужа.

- А разве есть какая-то разница - у Вас она или у мужа? Разве это не одно и то же?

- Ну, как Вам сказать? Действительно, Вы правы. В привычку уже вошло считать, что все в доме принадлежит мужу.

- Это он Вас к этому приучил?

- Нет, он никогда не делал упор на то, что весь наш достаток исходит от него.
- Тогда почему?

- Понимаете, когда Вы приобретаете дорогостоящую собственность или делаете заказ на доставку какой-то серьезной вещи, Вам необходимо оформлять все документы на чье-то имя. А так как все в нашем доме приобреталось за деньги мужа, то есть я хотела сказать за его зарплату, то на его имя все и оформлялось.

- Наверное, он состоятельный человек?

- Да. Он менеджер, то есть директор, по нашему, отделения очень крупной компании. А начинал он в ней простым инженером. Он очень способный.

- В продвижении по службе? - как бы невзначай спросил хиппи, не отрывая глаз от дороги.

Этот неожиданный вопрос выбил из колеи мою супругу и она стала нести какой-то несвязный бред, такой, что и сама потом не могла вспомнить. Но потом она потихоньку оправилась и попыталась ответить на этот укол:

- Вы не можете о нем так говорить. Мой муж честный человек и никогда никого не обижал и не занимал чужого места, - стала защищать мою честь жена.

Тут я должен добавить, что почти ничего не рассказывал ей о своих делах на работе. Она видела только внешнюю сторону: мои частые задержки, совещания, брифинги, загранкомандировки. Кое-что слышала она и об интригах, которые плетут вокруг меня недруги (должен же я был излить душу и выразить свое негодование по этому поводу). Но она ничего не знала о моей игре. Она не знала о тех, кто был уволен только потому, что на их место  претендовали “нужные” люди, а так же о тех, кого я лично вывел, переместил, сократил, перетянул только для того, чтобы ослабить влияние своего конкурента на нашего общего шефа. Эта сторона моей многолетней деятельности была скрыта от моей супруги. Для нее я был все тот-же, что и тогда в молодости, когда я еще ценил дружбу, когда наша дочь была совсем еще крошечкой и мне приходилось много работать официально и неофициально чтобы обеспечить семью. Когда-то давно у своего приятеля за очень скромные деньги я купил ржавые “жигули” первой модели, если помните, “копейкой” ее звали в народе. На этой машине мы ездили на дачный участок, принадлежавший родителям жены. Мне очень нравилось, когда мы всей семьей сидели в машине. Эта ржавая “копейка” словно аура обволакивала нас, служила нам своеобразной скорлупой, внутри которой чувствовалось какое-то единение, не просто несколько человек, а семья. Я же восседал на водительском кресле как на капитанском мостике. Я был здесь главный в прямом и переносном смысле. На меня, на мое умение и реакцию надеялись все члены семьи, а я, в свою очередь, чувствуя на себе груз ответственности, наслаждался тем, что я взрослый мужчина и глава семейства. Так было в далекой молодости. Теперь же, даже в собственном лимузине я не чувствую себя таким счастливым. Да и жена все больше молчит. Как знать, может она и стала замечать во мне изменения, но не подавала виду? Но вернемся к ее беседе с хиппи.

- Он действительно способный, - продолжала защищать меня жена,-  с отличием закончил университет, всегда много работал и по праву теперь занимает свое место...

Хиппи вдруг неожиданно оторвал взгляд от дороги и, повернув голову, почти в упор посмотрел на мою жену. Его удивленный взгляд был виден через темные, почти непроницаемые очки.

- Какое место? - спросил он.

Тут жена опомнилась, но добавить к сказанному уже было нечего и она расплакалась, уткнувшись в краешек плаща. Прошло несколько минут и хиппи произнес:

- У Вашего мужа все будет в порядке.

Голос его звучал как-то необычно, будто он не подбадривает а делает одолжение. Жена оторвалась от плаща и заплаканным лицом повернулась к нему. Хиппи смотрел на дорогу и лицо его выражало некоторое неудовольствие. Так смотрят люди, когда нехотя прощают, дескать, ладно, черт с тобой, живи.

- Вы так думаете или Вы в этом уверены? - с надеждой и тревогой спросила она.

- Это не я, это Вы уверены. Он же чист, и мухи не обидит. Так?

- Так.

- А того, кто людей почем зря не обижает, того и бог не обидит. Так?

- Так, - ответила жена и, тяжело вздохнув, добавила - наверное.

- Приехали!- неожиданно бодрым голосом произнес хиппи.

Жена повернулась направо и увидела, что дверь машины была открыта.
“Неужели я забыла ее захлопнуть?” - подумала она , выходя из машины. Захлопнув дверцу она направилась к воротам клиники. “Стоп! А деньги? Я же не заплатила этому парню!” Но когда она повернулась, машины уже не было. Ни звука, ни выхлопа, ничего, что могло бы свидетельствовать об отъезде машины от тротуара, не было. Она оглянулась по сторонам, но так и не увидела куда он подевался. И вдруг она услышала чей-то голос. Было не понятно - откуда он исходил. Рядом проходили люди, но никто не оборачивался, не оглядывался, значит, никто кроме нее этого голоса не слышал. А он прозвучал довольно громко и отчетливо - “Ступай, женщина, и ничего не бойся!”

Вот такую странную историю рассказала мне моя добрая “половина”. Ночь после этого рассказа прошла для меня беспокойно. Я никак не мог толком уснуть. Когда я начинал дремать, мне начинал мерещиться этот старый автомобиль и я отчетливо слышал рычание его мотора. Тогда я просыпался и только успевал услышать, как автомобиль сворачивает за угол в переулок. Какой тут сон? Я не курил уже лет десять-пятнадцать, но в этот момент мне жутко захотелось курить. Я не стал будить деда, папиросы, спички и пепельница лежали у него на стульчике между нашими койками. Я дотянулся до них руками. Первая затяжка буквально сковала глотку. Так бывает, когда долго не курил. Но потом раскурился и вновь погрузился в свои мысли об этой машине. “А что, если и вправду, все у меня будет в порядке? Может быть этот хиппи и не шутил? Да какие уж тут могут быть шутки - машина в раз исчезла. А голос этот? Не могла  же моя жена мне соврать! Правда, могло и померещиться. Черт возьми, могло, могло... Но откуда он знал, что у нас машина, выследил что ли, а смысл..? Нет, тут что-то не так, не может такая машина быть без следов ржавчины. Хотя почему не может? Кузов  чем-то обработал, и все. Нет, это не так, это не может быть так, так не бывает. Почему не бывает?  А потому не бывает, что я хочу жить, жить нормальным человеком а не инвалидом, пусть скромно - брошу эту работу, все брошу, будем как раньше ездить на дачу - я, жена, дочь и внучка. И ничего больше не надо, ничего. Ничего и никого. Вот так!” Я погасил окурок и задремал. На утро я сказал врачу, чтобы он готовил меня к операции. Светилу этого заморского пусть привозят, я заплачу столько, сколько надо. Я поверил в успех.

И я не зря поверил. Операция была рискованной и тонкой (как мне объяснял мой доктор), но закончилась она на редкость удачно. Меня все поздравляли, даже зять приехал (нашел таки время). Через три дня после операции заехал мой “зам” с цветами и улыбкой на лице. Видимо, зять успел уже “раззвонить” в нашей конторе о моем чудесном излечении. Пока шел период реабилитации (мне пришлось заново учиться ходить!) меня стали посещать полчища сотрудников фирмы, занимавших более или менее значимые посты, главным образом, завсегдатаи моего рабочего кабинета. Тут стало выясняться, что все они верили (втайне) в мое исцеление и ждали, ждали моего возвращения на службу. Не знаю как раньше, до операции, но теперь они действительно меня ждали. Но не с радостью, а с тревогой. Я им не судья. И когда я через несколько месяцев после операции впервые появился у себя в кабинете я вызвал секретаршу и попросил оформить по всем правилам мое увольнение по собственному желанию. Никогда не забуду, как на какое-то мгновение ее глаза стали больше очков, через которые они смотрели на меня. Это мое заявление было для нее настолько неожиданным, как если бы я попросил для себя пистолет с одним патроном. Но все-таки моя секретарша была человеком исполнительным и аккуратным и все сделала как надо. Сами понимаете, что тут началось. Те, у кого от радости “в зобу дыхание сперло”, бросились умолять остаться, не бросать их, несчастных, на произвол судьбы. “Осиротевшие” руководители среднего и мелкого звена управления засуетились, забегали, зашушукались. “Муравейник” оживился. К главному офису компании стали все чаще и чаще съезжаться “мерседесы” и “джипы”. Начались бесчисленные совещания, переговоры и консультации (хотя они и раньше не прекращались). Приемная президента компании стала напоминать то ли штаб революции, то ли проходной двор. Разворачивалась нешуточная схватка за освободившееся место. В “игре” наступал коренной перелом. Когда-то в армии, мне, еще молодому солдату, довелось охранять подсобный свинарник. Я понаблюдал за поведением этих животных. Ночью они спали на улице, образовав своими сомкнутыми телами бесформенную кучу. Когда же какое-нибудь животное на окраине кучи замерзало, оно с упорством бульдозера начинало пробираться в середину кучи, расталкивая своим рылом всех и вся. Куча просыпалась и начинался дикий визг. Шла генеральная перетасовка тел, борьба за центр кучи, за место потеплее. Через минуту-другую все вновь стихало. Только слегка недовольно похрюкивали те, кто оказался после заворушки на окраине. А так ничего. Вот также и у нас все стихло через месяц после моего ухода.

Как известно, любая дорогостоящая собственность требует дорогого содержания или хотя бы охраны. Лишившись мощного источника дохода и изрядно потратившись на лечение я не мог (то есть мы не могли) больше содержать нашу роскошную “Вольво” и ее пришлось вскоре продать. Ее место заняла машина поскромнее. На ней мы и теперь, как когда-то на ржавой “копейке” ездим на дачу вместе с женой. Иногда к нам присоединяется дочь и внучка. И мы веселы и счастливы.

Конечно, в одну и ту же реку не входят дважды и нельзя вернуть себе молодость, свежесть восприятия мира и ощущение бесконечности будущего. Но я верю, да нет, теперь я просто знаю, что можно вернуть себе счастье если встрепенуться, соскоблить с себя плесень, не давать закиснуть своему духу. И еще я понял - чтобы претендовать на роль бога (или хотя бы божка) надо сначала научиться быть человеком. И если научишься этому, то может и притязания эти отпадут сами собой за ненадобностью. Я не понимал этого раньше, но Он дал мне это понять, дал мне шанс осознать свою жизнь и исправить то, что еще можно исправить. Кто Он, вы и сами, наверное догадаетесь, если внимательно прочли мой рассказ (или исповедь, если хотите). Единственное, чего я не могу понять до сих пор - это причина, по которой именно мне достался этот шанс, а не кому-нибудь другому, возможно, более заслужившему. И до сих пор, вскапывая грядки на своем огороде, я нет-нет да и останавливаюсь чтобы передохнуть. Тогда мой взор устремляется в синее небо и я пытаюсь найти ответ на этот вопрос. Я мысленно перелистываю страницы своей жизни но, не найдя ответа, пожимаю плечами и продолжаю копать.


Май 2000.