Ыгрыгел

ЫГРЫГЕЛ 


    Его подобрали в степи, валялся там изголодавшийся и надгрызанный волками. Если бы воины ехали чуть позже, то нашли бы труп. Если бы Чокуту был не нужен раб, то оставили бы труп. А так погнали к стойбищу, били плетками, чтобы проверить на крепость. Человек выжил, удивив многих. Человек прижился в племени, хоть кормили плохо, били много, одежды почти не давали и разрешали детям мучить. Дети должны научиться быть жестокими, чтобы выжить в жестоком мире, дети должны видеть судьбу трусов. Этот человек трус, он терпит унижения, он даже не пытался бежать, тем более отомстить обидчикам. Терпение удел рабов и собак. Воин побеждает или погибает, но только не терпит. Плюйте на него, колите острыми палочками, таскайте за волосы, своей трусостью он заслужил эти муки. Трудно сказать откуда он был родом и как оказался здесь, его язык никто в племени не понимал, он же не говорил на языке племени, хотя давно мог научиться. Другого бы за такую дерзость убили, но в этом не могли заподозрить преднамеренность. Наверное слишком туп, чтобы познать их поющий язык. Пусть ходит в рубище, собирает кизяки для костра, помогает женщинам и терпит. Чтобы не осквернял степь своим порченным семенем, подарили ему козу, с которой жил как с женщиной. Было даже потомство: уродливые и слабые существа, которые быстро умирали, так и не открыв глаза. Они были столь противны, что даже собаки их не ели. Человек сам закапывал свои последствия, на тех местах долго не росла трава. Однажды коза окотилась обычными козлятами. Человек долго мял их в руках, потом растоптал и погнался за козой. Бегал, пока она не упала, тогда задушил ее и спрятался в зарослях. Мужчины искали его, хотели убить за порчу скота, но не нашли. Потом с юга пришли враги и племя отступило. Было долгое бегство, несколько сражений, трудная зима и о человеке забыли. Вспомнили, когда он сам пришел к своему хозяину,  заросший и с горящими глазами. Чокут был воин и жил не оправданиями, а чувствами. Чокут взял кривой нож, которым резал баранов, и пошел убивать нерадивого и дерзкого раба. Свалил на землю, перевернул, схватил рукой волосы, приготовился резать и вдруг услышал два слова. Раб говорил, раб говорил на языке племени. Он никогда не говорил, все думали, что он туп и вот он заговорил. Чокут улыбнулся, чего только не сделают эти собаки, чтобы спасти свою вонючую жизнь. Нож взрезал кожу и остановился, потому что слова повторились. Странные и страшные слова. Чокут ударил человека по лицу, стал топтать ногами.
-Думай что говоришь, презренный!
    Человек смеялся и повторял. Хозяин заглянул в глаза рабу и увидел там силу. Этого не могло быть, сила всегда с воинами, но не псами.
-Я знаю имя бога!
    Чокут прекратил бить и отошел. Думал.
-Ты врешь.
    Человек взмахнул рукой и две, невиданные в здешних краях птицы полетели из его ладоней к небесам. Лицо Чокута сморщилось и стало похоже на землю у водопоя.
-Как ты узнал имя?
-Я бродил по зарослям и наткнулся на спящего бога. Во сне он сказал свое имя и я стал повелевать. Бог лазил предо мной на коленях и просил оставить жить.
-Ты не убил его?
-Хотел, но у меня не было сабли, а дубинкой бога не убьешь. Я оставил его жить, мне нужны слуги. Ты хочешь быть моим слугой?
   Чокут пал ниц и стал целовать ноги человека.
-Я раб бога! Если бог покорился тебе, то и я поступлю также. Ты мой господин! Повелевай, я выполню все!
-Сейчас же собери племя, я хочу видеть всех своих рабов.
     Племя долго ползало на коленях и просило пощады, просило забыть все свои злодеяния. Он смеялся. Племя убило двоих, когда-то посмевших ездить верхом на человеке, еще когда он был рабом. Воины терли брюхом землю и ничуть не стыдились. Трусость это бояться людей, а бояться бога это обязанность. Они не трусы. Жадно прижимались губами к его ногам и чувствовали, как наполняются силой. Великий, который сильнее бога, с ними. Значит они непобедимы и может даже бессмертны. Тысячи племен бродят по степям, но только им явился Знающий Имя. Теперь главное вымолить его прощение. Выли, рвали волосы, а он не обращал внимание. Ему было все равно, что было. Прошлое не имело значения, прошлое было не Его, а мерзкого и грязного раба без имени. Он был в настоящем, Он, человек знающий имя бога, правитель всего и всех. Глупые степняки не могут этого понять, глупые степняки в его воле, они стрела, лук натянут, стоит только прицелиться и разжать пальцы.
-Я хочу завоевать мир.
    Племя затихло, будто вымерло на несколько мгновений. Наконец осмелился сказать один из старейшин.
-Нас очень мало, о Великий.
-Ты умрешь сейчас за неверие.
   Знающий Имя страшно посмотрел и старейшина упал в судорогах. Скоро затих.
-Я покорю мир.
-Ты покоришь мир!
   Племя было радо. Когда тигр выходит на охоту, достанется и шакалам. С ними Великий и сила. Резали скот, разливали кумыс, пели воинственные песни. Человек был безучастен к окружающему празднику и тем внушал еще большее почтение и страх. Ему предложили в жены лучших девушек, лишь криво усмехнулся.
-Мне нужен мир, а не пылинки.
   Ночью двое, молодых и горячих, пришли  убить человека. Они не хотели подчиняться рабу и не верили его словам о боге. Хотели разрезать поганое тело на части и сжечь на костре. Но их сабли превратились в ядовитых змей и покусали убийц. Вздувшиеся тела нашли утром и рядом змей, сохранивших на хвостах рукояти. Человек приказал дать змеям уползти, а трупы закопать стоя вниз головой, чтобы души злодеев никогда не попали на небеса.
-Вы видели, чем заканчивают мои враги! Они не верили, что я повелеваю богом, они погибли, хотя могли бы верно мне служить и получать награды! Сейчас каждый, кто не верит в меня, падет и умрет!
    Несколько человек так и поступило, остальные радостно закричали. Остались в живых, значит верят, значит под покровительством и получат награды.
-Веди нас вперед, о, повелитель миров, мы хотим разнести славу твою по всему свету! Пусть останутся жить только те, кто верит в тебя, а остальные да будут убиты!
    Он усмехнулся.
-Нам предстоит много шагов и первый мы сделаем завтра, когда нападем на шангров.
    Никто не сказал, что шангров втрое больше и они искусные   воители. Сколько бы ни было врагов, но с племенем повелитель богов, великая сила, победа будет обязательно за ними.  Точили сабли,  готовили коней, пели военные песни и мазали лоб кровью девственницы. Так сказал повелитель, это спасет от смерти. Когда такой повелитель, то радостно жить.
    Шангры были повержены. Они слишком уверовали в свою силу и не ожидали нападения со стороны слабого племени, они не ожидали такой ярости нападавших. Краткий бой и долгое преследование по степи, завершившееся лишь к вечеру. Из трупов сложили целый холм. Человек взобрался туда и сказал, что отныне могут жить только его рабы. Непослушные умрут. Он знает имя бога, он имеет силу, он власть. Остатки побежденных рухнули на колени и молили простить за сопротивление. Молили разрешить им быть рабами Знающего Имя. Он был милостив и позволил.
-Отдайте им оружие, отныне они мои верные псы. А кто не захочет служить мне, того ждет страшная участь.
     Утром нашли тела нескольких беглецов, не простивших правителю гибель родных. Трупы были разорваны на куски и сделало это животное не знакомое в здешних краях, но оставившее следы своих огромных лап.
   Степь вздрогнула от ужаса. Одни племена добровольно приходили к Знающему Имя, другие считали его посланцем злых духов и готовились к войне. Последних было больше, уж слишком страшно было представить, что власть над богом захватил бывший собиратель кизяков. Его нужно убить, сжечь его труп и пусть пепел  будет смешан с красной глиной, чтобы уничтожить о богохульнике всякую память. А тех, кто поддержал безобразника следовало обратить в рабство и продать в города, чтобы очистить степь от скверны. Уже пролита была первая кровь, когда к одному из вождей пришел во сне бог и приказал покориться Знающему Имя. Вождь впервые в жизни заплакал, вождь просил бога разрешить убить раба. Но бог сказал, что убив Знающего Имя, убьешь и бога. Нельзя убить бога, иначе жизнь остановиться и мир рухнет в темноту смерти. Вождь приказал племени идти на поклон, а сам поехал убеждать мятежников сдаться. Те не послушали его и убили. Племя вождя не простило крови и стало мстить. Знающий Имя выждал подходящий момент и нанес удар. Враги были уничтожены или рассеяны, войско увеличилось и мечтало о походах в богатые земли. С таким правителем им нечего бояться поражений, а война без поражений очень приятное занятие. Человек назначил срок похода и приказал всем быть готовым. Человек удалился в пещеры и жил там несколько дней, совещаясь с духами предков. Никто не смел входить в пещеры и воины лишь издали наблюдали за клубами дыма и страшными звуками, исходящими оттуда. Когда повелитель вышел из-под земли, он был черен лицом и вокруг него летали тучи противных созданий. Он взмахнул рукой и создания разлетелись в разные стороны.
-Это будут наши лазутчики, они донесут нам все и помогут завоевать мир!
     Воины пали на колени, пораженные Великим, заставившим действовать по своему усмотрению даже силы тьмы и сырых подземелий. Некоторые говорили, что это было потомство собирателя кизяков и козы, откопанное и оживленное. Кто говорил так, падал на третий день замертво с языком, свернувшимся в трубку и выколотыми глазами. Даже злословие на Великого было смертельно опасно, зато восхваления продляло и увеселяло жизнь. Поэтому степь непрестанно оглашалась песнями о нем и о его великих подвигах, прошлых и будущих. Степь бурлила, предвкушая свой победный танец по краям, где люди живут, цепляясь за землю. В назначенный день огромное войско заколыхалось у его ног. Человек озирал лес из пик и косяки сабель. Он улыбался и орда сочла эту улыбку добрым знаком. Указал им путь и воинство тронулось, повинуясь взмаху его руки. Загорелись деревни, были разрушены города, вереницы рабов и караваны, отягченные добычей. Орда насыщалась, орда неустанно благодарила Знающего Имя за то, что он явился ей. А ведь мог явиться и земледельцам. Тогда бы степь оглашали плач и стоны, тогда бы их сынов убивали, а дочерей влекли в рабство. Но повелитель бога знает к кому являться, знает, что лучше опереться на волков, чем на презренных червей, забывших что такое свобода.
    Однажды орда осадила богатый город и три дня накатывалась на высокие стены, но никак не могла преодолеть их. Жители города сопротивлялись отчаянно, но видели, что день их гибели близок. Знала это и орда, потому что взяли уже немало городов, потому что с ними Знающий Имя, потому что все меньше становилось воинов на стенах. Вдруг ворота города открылись и из них вышли люди в дорогих одеждах. Люди пели песни и били в барабаны, несколько десятков красавиц были впряжены в огромную повозку, украшенную цветами. Орда хотела перебить вышедших, но повелитель приказал ждать. Выслал вперед толмача. Тот узнал, что жители города принимают власть Знающего Имя, просят оставить им жизнь и преподносят драгоценнийший подарок.
-Что это за подарок?
     Он ожидал услышать про золото или наложниц, усмехнуться и отдать город на разграбление.
-О, Великий, они хотят сами сказать о подарке.
-Приведите их.
      Пришли лучшие люди города, одетые в белые одежды, безоружные и спокойные. Они давно уже умерли, как только под стенами появилась орда, поэтому сейчас не боялись смерти.
-О, Великий, мы молим о снисхождении за свою дерзость, помилуй рабов своих, прими от нас подарок, подобного которому ты не найдешь. И смилуйся.
-О каком подарке вы говорите?
-Об имени.
-Чьем?
-Твоем.
-У меня нет имени.
-Поэтому мы и преподносим тебе имя. Самое лучшее имя в мире.
-Вы будете знать мое имя.
-Нет,  повелитель. Мы будем знать лишь тень твоего имени.
-Обладая тенью, можно обладать человеком.
-Можно обладать грязью, а ты небо! Твое имя спрятано в золотой шкатулке, не открывавшейся с тех времен, когда боги еще были молоды. Они выбрали самое лучшее имя в мире и спрятали его в золотой шкатулке, после чего поручили нашим предкам хранить его, пока не явится достойный обладать лучшим именем в мире. Мы не сразу узнали тебя, но как только узнали, сразу же вышли к тебе. Теперь твоя воля, как поступить с нами, мы же выполнили приказ богов и с почтением склоняем головы.
-Я хочу посмотреть на свое имя.
-Взойди на повозку.
     Охрана заволновалась, что может там сидят убийцы.
-Молчите глупцы! Все, кто имеет против меня злые замыслы, умирают заранее. Никто не может убить меня, потому что я основа мира и без меня все погибнет. Без меня черепаха времени нырнет в черные воды хаоса и будет конец!
    Человек зашел на повозку, приподнял тяжелые пологи и очутился в темноте. Нащупал ларец и попробовал открыть. Не вышло. Спрашивать у чужеземцев, значит показать свою слабость. Вышел и улыбнулся.
-Мне понравилось имя, это действительно лучшее имя в мире и боги предназначили его мне. Вы поднесли достойный дар и я прощаю вам неразумие. Пусть город остается цел, у нас еще много городов. Снабдите войско продовольствием и проводниками, на монетах чеканьте мой лик, живите и восславляйте.
   Горожане пали на землю и слезно благодарили повелителя. Выполнили все его требования и даже воздвигли ему памятник. Когда орда ушла, то устроили праздник избавления от смерти. Пили вино и смеялись над степными дикарями, покорившимися сумасшедшему рабу. Хитрецу, придумавшему сказку о ящике выдали большую награду, а на памятнике повелителю вытесали надпись: «Наисмердейшему». Они восхваляли свой ум и говорили, что он лучше сабли, однако когда отряд степняков ворвался ночью в город, то мало кто успел проснуться, чтобы принять смерть, большинство умерло во сне. Человек не простил им обмана, человек нашел среди пленных мастера, открывшего ларец. Внутри оказалась истлевшая рукопись. Десяток грамотеев корпели над ней, но не смогли прочитать и были казнены. Потом один прочитал, но в его словах было вранье и он погиб страшной смертью. Наконец нашелся еще один раб, который сказал, что из всей рукописи сохранилось лишь одно слово и слово это было: ЫГРЫГЕЛ. Никто не знал, что значит это слово, но все утверждали, что более великого им слышать не приходилось. А ведь это лишь тень настоящего имени, тень поражающая величием, но не позволяющая стать хозяином. Человека стали звать Ыгрыгел и чеканили это слово на монетах. Хорошо укрепленные города сдавались без боя, пораженные страхом перед именем. Те же, кто не сдавался, гибли и кровь их смешивалась с землей, а тела отдавали на съедение стаям одичавших собак, бродивших за войском по свету. Эти собаки обладали двумя языками и челюстями такими крепкими, что разгрызали черепа, как орехи. От воя собак у врагов пропадало желание жить, а луна пряталась за облаками, чтобы псы не достали ее и не разорвали на клочья. Однажды такое чуть не случилось, но Ыгрыгел остановил собак одним окриком и увидев это несколько недовольных отказались от заговора, потому что страшно было остаться в мире полном бешеных собак, когда их повелитель умрет. Человек не луна и не спрятаться ему за облаками.
   Многие уже убедились, что на всем свете не спрятаться от войск Ыгрыгела. До всех пределов доходили они и несли с собой смерть непокорным. Но не долгой была радость склонившихся, потому что дикие орды не знали законов и когда кончались бунтовщики, то начинали резать благонамеренных. Можно было откупиться, но они брали деньги и убивали по-прежнему. Устраивать восстания было страшно - конец был известен заранее. Не было на свете силы, способной противостоять Знающему Имя. Можно было победить одно войско, третье и пятое, но войска шли без конца и наконец побеждали, давая обильную пищу собакам. Видя, что не спастись здесь от смерти, люди предпочитали умирать сами. Незачем жить в свете, где богом правит бывший собиратель кизяков. Другие, не хотели умирать и пытались прибиться к ордам, чтобы также резать и грабить других, как резали и грабили их. Поначалу не разграбленных земель хватало и орда росла, но вскоре не осталось краев не знакомых с убийствами и пожарами. Кончились люди вне орды и первыми взвыли собаки, вынужденные вместо сладкой человечинки довольствоваться кониной. Собаки начали нападать на орду, а воины боялись поднимать на них оружие. Вдруг это сочтут за мятеж против Ыгрыгела. Воины смотрели как псы утаскивают их жен и детей, воины переполнялись раздражением и некоторые полководцы уже думали, как бы использовать недовольство себе на пользу. О восстании никто даже не думал, только глупец пойдет против Знающего Имя, но как бы подсказать Ыгрыгелу о вреде собак. Подсказать так, чтобы не убил за дерзость и не отравил за тщеславие. Намекнуть, отдать славу ему, а себе получить награду. Боялись. Они шли на приступы крепостей, кидались в самую гущу жестоких боев, один на один побеждали тигра, но когда заходили в белый шатер повелителя, то начинали дрожать, как молоденькие рабыни перед липкими глазами хозяина. Он был их хозяин, он мог все и в любой момент. Никто и ничто не могло уберечь от Ыгрыгела. Любой полководец, даже вернувшийся после славных побед и с огромной добычей, подчинивший большую страну, этот полководец мог быть убит. А мог быть возвышен. Могло произойти все что угодно, Ыгрыгел повелевал богом и был похлеще судьбы. Не было рецептов возвышения, за одни и те же поступки следовали и кара и награда. Оставалось одно – преданность. Быть преданным, не помышлять о бунте и будь что будет. Может убить, может наградить, но это будет воля Знающего Имя. А от самого человека ничего не зависит. И хорошо, не о чем будет жалеть перед казнью. Он не виноват, это высшие силы, против них не попрешь, а значит ничего страшного – судьба. Ыгрыгел был судьба и подсказывать ему, значит восставать. Поэтому полководцы молчали, только распускали слюни напрасных мечтаний. Каждому хотелось возвыситься, но каждый предпочитал синицу теперешнего возможному журавлю завтрашнего. Пока не нашелся человек у которого не было ничего. Мерзкий раб, предназначенный для гибели во имя грядущих побед. Он кинулся в ноги Ыгрыгелу и рассказал о растущем недовольстве проделками собак. Воины основа, если заколышется основа, то падет дом. Что будет тогда? Мне ничего не надо, я последний, мне скоро умирать, но я не хочу чтобы погиб мир.
-Что ты увидел здесь такого, о чем беспокоишься? Ты был богат, ты имел власть, ты был счастлив?
-Нет. Я раб и сын рабов, меня всегда били и оплевывали, моих родителей убили, моих детей продали, а жену забрали. Я грязь и пустота, хуже меня никому не было, но я хочу чтобы мир был.
-Зачем?
-В нем много плохого, но есть и хорошее. Если мир исчезнет, то исчезнет все и останется лишь забвение. Смерть и спокойствие воцаряться и настанет время великой несвободы.
-Ты раб и говоришь о несвободе, которая настанет!
-Здесь я раб по своему желанию.
-Ты раб по желанию хозяина!
-Хозяин себе лишь я. И могу умереть, если не захочу жить. Я последний раб, но и я имею часть свободы. Этот мир дает свободу и этим искупает свое несовершенство.
-Ты заблуждаешься. Я повелитель мира и я не даю свободы. Вечное и всеобщее рабство. Бог целует мне ноги и исполняет все мои желания. Я приказал ему искоренить свободу, в ней слишком много лишнего, а рабство совершенно. Ты не имеешь ничего. Ты даже не можешь умереть, когда захочешь. Эй, слуги! Свяжите его и следите, чтоб он жил, пока я не прикажу убить его.
-Я умру, когда захочу. Хоть в этом я свободен!
-Ты ошибаешься, ты раб, ты моя тень, послушно повторяющая мои движения. И если я приказал, чтобы ты жил, то ты будешь жить.
     А раб умер. На глазах повелителя. Прекратил дышать и как его не били, как не пытались пальцами освободить глотку, ничего не помогло. Издох и был отдан собакам. Только сначала в его тело напихали яда. Собаки стали слишком дерзкими, еще и вой их мешал спать. Собаки были сметены огромным табуном диких лошадей и воины стали кататься по земли от радости за мудрость своего правителя. Он услышал их мольбы, он истребил проклятых животных, он заботиться о своих рабах, а что может быть радостней, чем жить под заботой повелителя мира. Существа, повелевающего богами. Все уже давно поняли, что он не человек, что он нечто большее. Однажды в степи начался пожар. Жара выпила всю воду и забрала у травы желание жить, родился огонь и степь запылала. Многие сгорели, многие задохнулись под землей, где прятались в надежде обмануть смерть, белый шатер повелителя занялся и только самоотверженность охраны спасла Ыгрыгела. Когда кончилась пища, огонь умер. А Знающий Имя показал ожоги на спине и руках. И все поняли, что он мир. И ожоги его, это сгоревшие степи. Значит и все они где-то на нем. Некоторые увидели орду у него на шее. Он мог взмахнуть рукой и вся орда исчезла бы. Но они верны, они выполняют и выполнят все приказы, они будут жить. Собрали в степи обуглившиеся трупы лошадей и устроили праздник. Какой-то прислужник рассказывал, что ковырялся в говне Ыгрыгела и видел там много человеческих костей. Мир ел людей, ему нужны были человеческие жертвы. Орда была готова насытить мир, хоть и трудно стало находить людей для убийства. Но ведь Знающий Имя не требовал больше ничего. Покорность и трупы. Всё. Он обладал величайшими богатствами, но одевался в простые одежды, ел мало и спал на земле. В его подчинении были тысячи красавиц, но он вяло елозил по земле замызганную кухарку. Ему было все равно, он был мир и не подчинялся человеческим страстям. Даже власть, почти божественная страсть, и та не трогала его. Все видели, что нет в нем радости от возможности приказывать. Это еще больше подчеркивало его величие. Люди слыхали о жадных, о кровавых, о жестоких правителях, а он был мир. Зачем он правит, людям не понять и нечего об этом думать. Людям было трудно думать вблизи его белого шатра. Страх забивал все мысли, люди могли только трепетать. Зато когда уходили походом в далекие земли, то там могли не дрожать и смотреть в зеркало. Хотя делать это нужно было очень осторожно. Зеркала были его глазами и все, что виделось в зеркале, было известно ему. Поэтому огромные зеркала носили по завоеванным городам и натирали кровью захваченных рабов. А ночью занавешивали их кожей убитых красавиц и думали. Зеркала могли показывать и мысли, но только не через кожу. Полководцы сидели по темным углам и думали. Им надоели походы. Да, благодаря бесконечным войнам они поднялись из простых убийц в правителей больших областей. Но век правителя не долог. Поблизости много желающих сменить его и скоро прискачет всадник с приказанием явиться к Знающему Имя. Это почти наверняка значит смерть. И он вынужден будет идти на бойню, как тупая корова. Он, повелевающий тысячами воинов, он победивший тучи врагов, должен ехать к повелителю, зная, что скоро увидит нож у своего горла и мерзкую улыбку раба-палача. Пробовать поднимать восстание бессмысленно, войско уверено в непобедимости Ыгрыгела. Твои же солдаты отрубят тебе голову и преподнесут ее правителю мира. Военачальники трудно добивались своего положения, многим рисковали и не хотели терять нажитое. Прекратить войны, все равно уже не осталось богатых земель, разделить завоеванное, чтобы каждый из достойных получил землю и рабов. Пожить в покое и богатстве. Но это были несбыточные мечты. Чтобы изменить положение, нужно было убрать Ыгрыгела, а это было не возможно. Не найти для него убийц, никто не посмеет, даже если посмеет, то будет сразу же обнаружен. Бог подскажет своему господину о грозящей опасности. Нет способов победить и многие носили с собой мешочки с отравой, чтобы не испытывать позора и унижений у белого шатра. Орда радостно воспринимала весть о гибели еще одного полководца. Значит и командиры наравне с ними. Значит все одинаково и нет поводов для зависти. Военачальники обладают властью и богатством, но живут не долго. А простые воины бедны, зато им нечего опасаться случайной казни. Рядовых воинов казнили лишь за преступления. Справедливость для всех. Все молились Ыгрыгелу, а некоторые предлагали даже убить бога, чтобы он не обременял людей, пусть направляют свои помыслы лишь на Знающего Имя. Но другие предостерегали, что без бога нельзя, пусть он существует, кому он мешает, он же верный слуга. И те и другие были перебиты, потому что нельзя указывать миру. Сын одного из убитых был до того дик, что не забыл о мщении. Хотел смерти Ыгрыгела, даже не боялся думать об этом, хотя в зеркало не смотрел. В одном из походов мститель нашел старуху-колдунью. Подарил жизнь ее внучке и получил взамен мазь, побеждающую память. Стоит намазаться ею и человек забывает все.
Даже жить. Поэтому мазь очень опасна и обращаться с ней нужно крайне осторожно. Старуха рассказала как. Воин поймал на дороге человека и слегка мазнул. Человек упал и не поднялся. Он не забыл, что нужно дышать, но забыл как ходить, для чего существуют глаза и многое другое. Воин добил несчастного и вызвался сопровождать на охоте своего командира. Рассказал, как можно победить Ыгрыгела. Намазать и он забудет имя бога, станет тем, кем и был – вонючим собирателем кизяком. Командир снес голову воину за мятежные мысли, но баночку с мазью взял. Он был командиром уже третий год и знал, что скоро его предел. Попробовал мазь на нескольких рабах и они забыли все. Но нельзя доверять рабам. Приказал написать все о себе и тогда мазнул себя немножко. Как раз столько, чтобы не забыть умение читать. Из рукописи узнал про себя все и поверил мази. Стал ждать случая, чтобы прибыть к белому шатру и поднести мазь правителю. Имел знакомую прислужницу там, платил ей большие деньги и смел надеяться, что баночка попадет по назначению. Не учел только, что от мази забываешь все, даже умение воевать. Думал, что оно у него в крови. Но в первой же битве был разбит и посажен на кол. Пока пришло новое войско, осы выели его внутренности, оставив лишь гниющую оболочку. А баночка досталась вождю восставших, вовремя переметнувшемуся к орде. Его убили, но позже, он успел порадоваться собственной прозорливости. Дальнейший путь мази неизвестен, пока она не оказалась у одной из жен Ыгрыгела. Жен пришлось завести для приличия, чтобы неискушенные дикари не сомневались в мужской силе правителя. Варвары не понимают, что можно быть потрясателем вселенной и не иметь сто жен. Ыгрыгел имел тысячу, чтоб поразить всех. Ему не нужно было поражать людей, но полководцы дарили ему лучших рабынь, в знак преданности. Пусть будут. И они жили, изнывая от безделья, тоскуя по дворцам и мужчинам. Никто не смел даже взглянуть на них, вокруг были лишь старухи и слепые евнухи. Иногда раздавались за пределами гарема многотысячные крики и это было единственная связь с внешним миром. Женщины жаловались на судьбу, на то, что никто не оценит их красоту. Женщины мечтали о бессмертии, чтобы пережить Знающего Имя, остаться такой же прекрасной и найти себе счастье. Неизвестно кто первый подумал о смертности Ыгрыгела, но скоро слухи об этом заполонили все его владения. Да сейчас он непобедим, но придет время и придет за ним смерть. Пусть он повелевает богом, но он не может стать бессмертным. За такие разговоры вешали сотнями, но они не утихали. Часто люди разговаривали об этом сами с собой, чтобы быть уверенными в безопасности. Многие очень надеялись на смерть правителя, строили планы и задавались целью выжить. Уходили в горы, чтобы там дождаться дня избавления. Регулярно в горы отправлялись войска, чтобы истреблять еретиков, но те прибывали и прибывали. Несколько проповедников стали говорить об освобождении бога после смерти тирана. Бог снова станет владетелем мира и наведет порядок. Те, кто поддерживал Знающего Имя, будут наказаны, а непокорным воздастся за все их мучения от узурпатора. Будет конец старого мира и начало нового, лучшего и прекрасного. Бог освободиться и сможет явить все свое милосердие. Бог добрый, нельзя со злым сердцем что-нибудь создать, тем более мир. Бог создавал мир с любовью, он хороший, но по своей доверчивости он попал под власть негодяя. Остается ждать смерти Ыгрыгела  и восстановления бога в правах. Бог простит людям многие грехи, потому что сам  достаточно виноват в происшедшем, но прислуживания злу он не простит. Поэтому нужно бежать подальше от власти, оказавшейся в руках мерзавца, нужно не запятнаться самому и ждать. Лучше погибнуть, чем сотрудничать, потому что погибшие восстанут из могил в день смерти тирана, а прислужники туда сойдут.
    Проповедников поймали и привезли к шатру, но ни угрозы, ни пытки, не заставили их отказаться от своих слов. Умерли в страшных муках и улыбаясь. Их смерть произвела впечатление на многих. Старухи рассказали о ней женщинам гарема и те  стали верить, что избавление будет. Даже не нужно бессмертие, главное очиститься от мерзкой власти. Несколько их пытались убить своего господина, но умирали, едва только на это решившись. Другие кончали жизнь самоубийством, надеясь ожить с его смертью. Хозяйка мази не верила в оживление, но хотела жить иначе, чем в захудалых клетках. Ей снились могучие батыры, которые подхватят ее на руки и унесут в страну счастья. Она подкупила несколько старух и смогла даже выходить из гарема, но поблизости от белого шатра страх был столь силен, что любой богатырь превращался в жалкого евнуха. Невозможно трястись от страха и быть мужчиной. Она хотела бежать, но знала неосуществимость этой затеи. Она вспомнила о банке с таинственной мазью, неизвестно как попавшей к ней. Была искушена в таких делах и сначала помазала слепого евнуха, доброго и болтливого старика, знающего множество страшных сказок. Забыл даже свое имя и бегал, перепуганный, по гарему,  крича: ""Кто я? Кто я?"" Его убили, как сумасшедшего, а женщина удивилась силе мази. Пробовала еще несколько раз и думала, как бы использовать ее себе на пользу. Но мысли обходили ее. Пока она не оказалась в очередной раз вне гарема. Бродила по кривым улочкам огромного стойбища, видела многое, но запомнила смерть. Одну из встретившихся ей на пути. Казнили воина, отказавшегося повиноваться командиру. Таких убивали на месте, но этот пробовал поднять восстание. Привезли в столицу, мучили, узнавали имена сообщников и вывели казнить перед толпой. Воин не ползал на коленях, не просил несбыточной  пощады, он кричал ругательства и всячески поносил правителя, пока раскаленный гвоздь не разорвал ему глотку. Женщина долго не уходила с места казни. Она почувствовала, что погиб мужчина. Который не боялся. Она тоже не боялась, но женщине легче быть смелой, на нее не обращают внимания. Страх холостил мужчин, но если пропадет Ыгрыгел, то пропадет и страх. Погибший кричал о восстании, об убийстве, но она знала, что нельзя убить Знающего Имя. У него на службе бог. Вот если бы освободить бога. Но не возможно освободить бога, пока кому-нибудь известно его имя. Ыгрыгел знал имя и в этом знании была его власть. Женщина вспомнила про мазь и даже похолодела. Три следующих месяца она пыталась завести дружбу с прислужницами правителя. И каждый день думала о здоровье Ыгрыгела. Нельзя думать о его смерти, иначе умрешь сам. Восхваляла его в мыслях, надеясь спрятаться от зеркал. Уговорила служанку намазать Ыгрыгела мазью, дала проверить на себе. Не умерла, а откуда глупая рабыня могла сообразить про потерю памяти. Женщина спряталась в уголок и преданный карлик, с выколотыми глазами, рассказал ей о ней. Не все, но хватило и этого. Ждала, что будет. Служанка обещала помазать вечером. Однако утром ничего не изменилось. Через день служанка пришла и сказала, что мазь не избавила от болей в костях. Наоборот, хозяин проснулся встревоженный и до сих пор молчит, не говоря ни слова. Просила награду и получила. Женщина удивилась. Может мазь не действует на повелителя бога? Тогда выхода нет и нужно терпеть. Нужно ждать, но если он умрет не скоро, через много лет, когда она будет старой и некрасивой. Зачем ей тогда новый мир и свободный бог, если на нее будут смотреть с отвращением? Ей не дали погоревать, пришла стража и схватила ее. Допытывались, чья мазь и кто подговорил. Присудили сжечь как колдунью.  Уже в огне она со злости закричала, что Ыгрыгел забыл имя бога и властвует не по праву. Бог может быть свободен, нужно только рассказать ему об этом. Дальше огонь проник внутрь и заставил ее замолчать. О ней забыли в тот же день и без всякой мази, кто будет помнить о сожженной рабыне, но слова о забывчивости распространились. Сначала об этом думали недовольные. Думали про себя, чтобы никто не донес. Когда несколько армий были разбиты, то о забытье имени заговорили вслух. Раньше поражение случались часто, но на них никто не обращал внимания, принимая за досадные случайности. С ордой повелитель бога, сила, они победят. Но теперь закралось сомнение и поражения многих армий воспринимались как тревожные знаки. Может действительно забыл. Еретики с гор собирались в толпы и тысячью голосов кричали, надеясь, что бог их услышит и проснется от рабства. Он ведь свободен. Армии не хотели идти в горы, потому что сами стали сомневаться и у полководцев стали выходить бунты. Не помогало ни превращение врагов в червей, ни закрытие неба зелеными облаками. Враги, пытавшиеся убить Ыгрыгела по-прежнему погибали, но враги вдали от белого шатра множились. Еще оставались преданные армии и они сражались, еще боялись восставать богатые города, еще кричали о его власти жрецы его культа, но огонь недоверия сжигал завоевания. Все ждали скорого падения Ыгрыгела и готовились вовремя убежать с тонущего корабля, прихватив имущество.  Поэтому никто не удивился, когда в степи появился человек в кандалах и сказал, что он бог. У него была очень белая кожа и закрытые глаза. Ему нельзя было открывать глаза, иначе он мог увидеть несовершенство мира и разозлиться. А злой бог страшен. Его расспрашивали откуда он. Рассказывал, что сидел, прикованный, в подземелье и плакал, роняя слезы на цепь. Слезы проделали на его щеках глубокие борозды и постепенно перебили цепь. Он вышел на поверхность и узнал, что свободен. Теперь собирался навести в мире порядок, наказать виновных и наградить пострадавших. А после вернуться на небеса, где богам и место. Люди поверили ему и пошли за ним сокрушать царство тирана. Убивали приспешников, а большинство успевало перебежать заранее. Через месяц войско бога подошло к белому шатру и увидела, что он пуст. Ни одного человека не нашли. Ыгрыгел пропал, за его поимку была назначена большая награда. Бог объявил, что задержится пока на земле, чтобы установить порядок покрепче. Все несогласные с порядком должны были быть истреблены. Снова запылали города, обретшие было свободу, по степи лились потоки крови и люди думали, что это наказание за прошлые грехи. Покорились тирану, теперь получайте. А бог добрый, он перестанет быть кровавым, когда воздаст всем по заслугам. Он поселился в огромном белом шатре, сеял своё семя в лоно многих наложниц и благословлял войска на новые победы. Подданные с тревогой спрашивали, не собирается ли он покидать их. Бог говорил, что пока Ыгрыгел не пойман, опасно оставлять людей.
    Ыгрыгела так и не поймали, трудно было узнать грозного правителя в грязном сборщике кизяков у одного из мелких вождей. Никто не знал откуда он родом и почему молчит. Удивлялись ожогам, время от времени появляющимся на его теле. Однажды раб страшно закричал, что вспомнил, наконец-то вспомнил, он мир и сила. Воины смеялись и убили его, загремели молнии, но конец света не наступил.