Мат наш обсценный

Полный текст на:

http://www.nlo.magazine.ru/scientist/12.html

Большинство наших - да и не только наших - исследователей настолько прочно подпали под обаяние, с одной стороны, идеи о связи мата с древними культами плодородия, а с другой - бахтинского мифа о карнавале, что всякий не укладывающийся в данную систему видения материал по большому счету просто отсекается от основной линии проводимых исследований. Так, у того же Б.А. Успенского читаем: "...в Полесье считают, что именно женщинам нельзя материться: матерщина в устах женщин воспринимается как грех, от которого страдает земля...; в то же время для мужчин это более или менее обычное поведение, которое грехом не считается" 3; отчего автор, опуская вопрос о "сцепленности" мата с полом говорящего, сразу дает след на связь матерной брани с культом земли.


 Что мы имеем? Мат есть прерогатива мужской части русского (и русскоговорящего) народонаселения. Следовательно, поиск гипотетических ритуальных моделей можно с самого начала сузить сферой чисто мужской ритуальности. Второе существенно важное замечание - всякая основанная на табуистических практиках магия непременно имеет жесткую территориальную обусловленность (причем территория здесь также понимается не столько в топографическом, сколько в магическом плане 5). То, что можно и должно делать в лесу, зачастую является предметом строгого табуистического запрета на территории деревни, а тем более в поле действия домашней магии. Следовательно, сфера нашего поиска имеет быть сужена не только исходя из социально-половой принадлежности носителей соответствующих речевых практик, но и исходя из территориально-магической привязанности этих практик.
Вопрос: какие магические территории могли и должны были считаться чисто мужскими, противопоставляясь по этому признаку территориям "женским" или "общим" и являя тем самым основания для табуистических запретов? Вряд ли в данном контексте можно с достаточными на то основаниями вести речь о территориях в той или иной степени "окультуренной" природы, о территориях, земледельчески освоенных (сад, огород, поле, виноградник и т.д.).

Территорией чисто мужской, исключающей всякое "законное" женское присутствие, практически во всех известных культурах всегда были территории охотничья и воинская - то есть территории либо неосвоенной, но знакомой природы, отношения с которой выстраиваются на договорных и паритетных началах (охота), либо природы откровенно чужой, хтонической и магически враждебной (война). Эти территории всегда рассматривались как маргинальные по отношению к магически понимаемому культурному центру, к которому непосредственно примыкали территории "женской", освоенной природы. Этот же "фронтир" изначально был и мужской пищевой территорией, при входе на которую каждый мужчина автоматически терял "семейные" магические роли, существенные для "совместных" территорий (отец, сын, муж, глава семейства) и приобретал взамен роли чисто маскулинные, характерные для агрессивного и монолитного в половом отношении мужского коллектива (охотник, воин, военный или охотничий вождь). Следующий вопрос - можем ли мы найти какие-то основания для особой роли именно пса (или волка, магически с псом совместимого) и именно на этой территории, основания, которые дали бы нам возможность возводить нынешнюю "маскулинность" мата к древним мужским ритуалам?
За ответом далеко ходить не нужно - если только позволить себе сместиться из области филолого-культурологических штудий в область этнографии и антропологии. Дело в том, что для всего индоевропейского ареала, от кельтов до индоиранцев и от германцев до греков и римлян (а также для многих других, не-индоевропейских народов), давным-давно доказано существование воинских мужских союзов, члены которых не только называли, но и считали себя именно псами/волками. В своей, снабженной весьма представительной библиографией по интересующему нас вопросу, работе с показательным названием "Воины-псы. Мужские союзы и скифские вторжения в Переднюю Азию" А.И. Иванчик пишет:
Мужские союзы и связанные с ними ритуалы и мифы хорошо изучены для германской, индоиранской, греческой, латинской и кельтской, а также балто-славянской традиций. В результате проведенных исследований установлена огромная роль, которую играл в мужских союзах образ пса-волка. Покровитель мужского союза, бог-воитель, почитался именно в этом образе, однако для нас гораздо важнее, что все члены союза также считались псами-волками. Инициация молодых воинов состояла в их магическом превращении в волков (обряд происходил с применением наркотических или опьяняющих веществ), которые должны были некоторое время жить вдали от поселений "волчьей" жизнью, т.е. воюя и грабя. Особенно хорошо этот обычай сохранился в спартанских криптиях; совершенно аналогичную инициацию в качестве волка-убийцы и грабителя проходит, прежде чем стать полноценным воином, и молодой Синфьотли в саге о Вольсунгах. Инициация ирландского героя Кухулина, в результате которой он обрел свое имя, означающее "Пес Кулана" (смена имени обычна при инициациях), состояла в том, что он исполнял при божественном кузнеце Кулане обязанности сторожевого пса, т.е. сам превращался в него. С этим можно сравнить осетинский нартовский сюжет о превращении Урызмага в пса и участие небесного кузнеца в закаливании нартовских героев. Очевидно, с тем же представлением связана индоевропейская правовая формула, согласно которой совершивший убийство человек "становится" волком, из которой потом развились закрепленные за этим словом значения "человек вне закона, преступник", придающие ему пейоративный оттенок 6.
Примеры на данную тему можно множить едва ли не до бесконечности, начиная с Ромула, основавшего 7 чисто мужской (юношеский) и разбойничий город Рим, и кончая ирландской эпической традицией, где, во-первых, Кухулин отнюдь не единственный персонаж, в чьем воинском имени 8 содержится корень ку ("пес"), а во-вторых, практики различных воинских (и юношеских воинских!) союзов, инициаций, своеобразных табуистических систем (гейсов) и т.д. разнообразны невероятно. Напомню также о неоднократно ставившем специалистов в тупик статистически невероятном обилии в Европе и в России "волчьих" имен и фамилий. Действительно, Волковых в России в несколько раз больше, чем, к примеру, Медведевых, хотя медведь и считается традиционным национальным символом. А если к Волковым добавить еще и Бирюковых с Одинцовыми, статистика станет еще более показательной.

 Подобная дифференциация, строго увязывающая мужской и воинский статус со "сроком службы", вообще характерна для европейских военных и военизированных структур - вплоть до отечественного армейского института "дедовщины", где первые полгода службы, находясь в статусе "молодого" или "духа", новобранец практически не имеет никаких прав и вообще не считается "человеком" (показательно, что если первый термин подчеркивает возрастные особенности новобранца, то второй - его своеобразную "минус-реальность"), зато последние полгода, состоящие из одних только прав, не обремененных почти никакими обязанностями, если не считать ритуального и реального "воспитания" "молодых" посвящены гипертрофированной идее "дембеля", то есть именно своеобразно переосмысленного "храма и дома". При этом большая часть времени и сил уходит на подготовку и демонстрацию внешней атрибутики приобретенного маскулинного статуса, не имеющей вне сугубо армейского контекста практически никакой реальной ценности ("дембельский альбом", особый стиль ношения формы, а также подготовка специфически маркированной, на откровенном, фарсовом нарушении устава построенной "дембельской" формы, в которой "положено" появляться перед родными и близкими).



4. Магический смысл ключевой формулы
Вернемся теперь к ключевой для русского мата формуле. Фраза пес ёб твою мать именно и являет собой, на мой взгляд, формулу магического "уничтожения" оппонента, ибо с точки зрения территориально-магических коннотаций смысл ее сводится к следующему:
Мать оппонента была осквернена псом - причем разница между воином-псом и животным рода canis здесь не просто не существенна. Ее не существует. Следовательно, оппонент нечист, проклят и - фактически - уже мертв сразу по трем позициям. Во-первых, его отец не был человеком, а сын хтонического существа сам есть существо хтоническое. Во-вторых, мать оппонента самим магическим актом коитуса с псом утрачивает право называться женщиной и становится сукой. Оппонент тем самым приобретает формульный титул сукин сын, также указывающий на его хтоническое происхождение и не-человеческий статус. В третьих, само пространство, на котором был возможен подобный коитус, в силу свершившегося факта не может быть "нормальным", магически положительно маркированным пространством для зачатия человеческого ребенка, а является, по сути, "Диким Полем", то есть пространством маргинальным, хтоническим и как таковое противоположным "правильному", домашнему, прокреативному пространству.
Отсюда, кстати, и другая формула, смысловой аналог формулы сукин сын: ****ин сын. Формула, вышедшая из употребления в современном русском языке, но имеющая массу аналогов в иных индоевропейских (и не только индоевропейских) языках - вроде испанского hijo de puta. Русское слово ***** произведено от глагола со значением блудить, блуждать, причем оба эти смысла исходно параллельны. Блудница есть именно заблудившаяся женщина, женщина, попавшая на территорию, магически несовместимую с традиционными родовыми женскими статусами. Мать, жена, сестра, дочь - суть статусы, сакрализованные как во внутреннем (общем), так и в промежуточном (женском, "садово-огородном", прокреативном) кругах бытия. Оскорбление, нанесенное "статусной" женщине, карается не менее, а зачастую и более сурово, чем оскорбление, нанесенное статусному мужчине. Однако женщина, попавшая на маргинальную, охотничье-воинскую территорию без сопровождения родственников-мужчин, есть именно женщина заблудшая, блудящая, гулящая и т.д., вне зависимости от тех обстоятельств, по которым она туда попала. Она лишается всех и всяческих территориально обусловленных магических (статусных) оберегов и становится законной добычей любого пса. Она - сука. Она - ***** 15. Итак, оппонент не является человеком ни по отцу, ни по матери, ни по месту и обстоятельствам зачатия.
Таким образом, оппонент трижды проклят в результате произнесения одной-единственной магической формулы - достигнута высшая в магическом смысле компрессия, поскольку число три само по себе магично и традиционно отвечает за три основные космические сферы - небесную, земную и подземную.