Камень

Десять тысяч четыреста два дня. Столько же восходов. Столько же закатов. Десять тысяч четыреста два. Такое число давит почти осязаемо. Если перевести дни в часы - цифра расплющит меня как кроссовок тинэйджера жестяную банку из-под кока-колы. Хрусть - и я плоский как блин. Лучше не думать...
…Лица людей, нужных и не очень, которые уходят независимо от того, нужны они или нет. События, большей частью безвкусные и бесцветные, как тепловатая вода из-под крана. Дела - бессмысленная мышиная возня... Вернее, смысла в которых столько же, сколько в мышиной возне - обеспечить себе корм. Десять тысяч четыреста два, почти не отличимых друг от друга дня... Мне остались лишь их блеклые тени. Воспоминания о воспоминаниях...
 …Реальность разодрана в клочья нашим сознанием. Мы барахтаемся в ней, как в куче цветастых лоскутков и тот, кому удается сложить две микроскопических картинки разбитой мозаики воедино, мнит себя гением… Чтобы приблизиться к свету, нужно разрушить себя.
…Часто я не могу уснуть. Страшно. Страх скряги, у которого отбирают денежки. Страх и бессильная злость. Время уходит.  Его кто-то отбирает у меня. Понемногу. Долями секунд. Вроде и незаметно, а потом смотришь на зеленый экранчик калькулятора - десять тысяч четыреста два. ОТКЛЮЧЕНИЕ НЕ ПРОГНОЗИРУЕТСЯ.
Тот-Кто-Отбирает-у-Меня-Время тихонько посмеивается надо мной. Он всегда на шаг впереди. Пока я собираюсь сделать что-то, секунды уже утекли... Я никак не успеваю наполнить их осмысленными действиями. Самое главное уходит, и  мне остается только гоняться за своим хвостом. Чтобы приблизиться к свету, нужно разрушить себя. Я не успею и этого…
В такие ночи мне кажется, что меня уже нет.  Точнее, нет никаких связей с внешним миром. Я лишь плод чего-то воображения. Искорка чужого сознания.
Существую ли я на самом деле или я лишь призрак - всем безразлично.  Те, с кем я соприкасался, воспринимали меня как мимолетный эпизод. Я сам к этому стремился и у меня, судя по всему, неплохо получалось. Они проходили мимо, бросали на меня недоуменные взгляды и исчезали в серой мутной дымке... Кто-то останавливался, чтобы перекинуться со мной парой слов и тоже исчезал, пожав плечами в ответ на мои ответы... Я неприметный камень на распутье множества чужих дорог.
…Я помню их лица, их слова и жесты... Помню что они любили и чего боялись, к чему стремились и от чего убегали.  Я же не мог ни стремиться, ни убегать... Я мог лишь наблюдать и что-то отвечать им. С каждым разом все короче и неохотнее, пока не умолк совсем. Когда я  замолчал, рядом со мной перестали останавливаться даже самые любопытные.