Поезд

    Она стояла на перроне. С чемоданом. Небольшим и совсем серым. На перроне появлялись люди. По одному или целыми семьями, с тележкой вещей или с одной лёгкой сумкой… Бабушки рядом готовились к приезду поезда: посыпали варёную картошку зеленью, устраивали солёные грибы поудобнее. Проходили люди в спецовках, привычно толкая перед собой тележки, без всякого выражения в лице или голосе изредка бросая “поберегись”.
    Она любила вокзалы. Когда вот так стоишь на перроне, кажется, что весь мир перед тобой. Сейчас. Здесь.
Она любила поезда. Любила чувствовать, что находится в иных обстоятельствах. За эти двое-трое суток можно  прожить жизнь. Жизнь в жизни.
    Она любила стоять в тамбуре. Любила открывать окно, складывать руки на раму и подставлять лицо ветру. Она любила встречать новых людей, которые становились друзьями на двое-трое суток с одной стороны и на всю жизнь – с другой. Здесь не следуют условностям. Здесь доверяют незнакомым людям. Здесь доверяют.
    Она любила поезда с самого детства. Каждый раз она собиралась в дорогу очень тщательно. Составляла список, учитывая все мелочи. Правда, потом больше половины списка не оказывалась востребованной, но разве это важно?
    И каждый раз, ставя ногу на верхнюю ступеньку вагона, она чувствовала, что случится чудо. Она верила в чудеса. И каждая поездка на поезде была для неё чудом - своим, личным. Она верила. Но чудеса никогда не приходят, если их ждут. Ведь это глупо – стать чудом, которого ждали. Но она не понимала этого. Она обиделась и перестала верить. За несколько лет она стала другой – циничной и грубой. Циникам проще жить. Они не надеются, не ждут и не верят.
    Именно этот момент – время для чуда. И оно пришло. Правда, она не сразу поняла, что это – именно оно. Вокруг неё стали появляться новые люди, каждый из которых был замечательным. Они делали её лучше, и она стремилась ответить им тем же. Она не знала, получается у неё или нет, но разве это важно?
    Она изменилась. Она снова чувствовала себя ребёнком. Снова училась широко распахивать глаза, удивляться, надеяться. Она научилась видеть больше, чем в детстве, больше ощущать и чувствовать. И этих чувств стало так много, что оставлять их только для себя было уже невозможно. Она пыталась выражать себя по-разному: снова начала рисовать, пела при любой возможности, начала писать рассказы и стихи. И в один момент она почувствовала, что хочет не просто выражать свои чувства – она хочет быть услышанной. И тогда она накупила конвертов, марок, огромную пачку бумаги и начала писать во все издательства, адреса которых могла найти. И ждала.
    Она умела ждать. И стоя на перроне, сжимая в руках небольшой серый чемодан, она ждала, когда её услышат.