Сказки нового времени

Сказки нового времени.

Ну, принц или не принц, мы еще посмотрим.
Принц должен быть черным.
Черный принц!
…Остальные принцы не в счет.
Венедикт Ерофеев

Мы наугад себя швыряем в поиск.
Рэй Бредбери



Вы спросите, чем же сказки нового времени отличаются от старых добрых сказок, доставшихся нам в наследство от затерявшегося в суматошном беге секунд детства? Те же “жил-был, не тужил, много ел, много пил.” Был почти счастливым. Умер почти здоровым. Семья, дети, невеста-принцесса, жена-стерва. Вот почти полный джентельменский набор начинающего сказочного героя. Скучные приключения, еще более скучные чудеса, говорящие камни, немые тайны… Гуси-лебеди, вороны, волки, елки, палки, волшебные и не очень. Напоминает снежный ком, обрастающий яркой мишурой за время падения.
Но, обо всем попорядку.

Жил-был на свете некто Иван. Нельзя сказать, что бы он был дурак, так, себе на уме. Да и не пожил то еще вовсе – молод был. А значит – любопытен, смел и доверчив. Все-таки дурак, как не крути.
Отправился как-то раз Ваня в путь-дороженьку. Счастья искать. Ну, или там жар-птицу, или на худой конец царевну-лягушку, или на тощий бэк-сайд приключателей. Вобщем, чего дадут люди добрые. Не брезглив он был и легко согласился бы на журавля в руках, чем на синицу в небе.
Оседлал он верного коня, наточил мечи, заштопал кольчугу, раскурился на дорожку и поехал куда глаза глядят. А глаза смотрели исключительно вперед. Он туда и свернул.
Долго ли, коротко ли длилось его путешествие – неизвестно. Правда, конь еше копыт источить не успел, а Ваня запариться. Выехали они на развилку дорог, к поросшему мхами камню, на котором  черным по белому было выведено: направо пойдешь – богатым и счастливым будешь, налево пойдешь – счастливым и богатым станешь. А надпись посередине равнодушно спрашивала: “Кайфа хочешь?” И тонкая стрела указательная вперед манила.
Не знал Ванюша, что за беда такая – кайф, но уже гонять начал, интересно стало. Приласкал коня золотыми шпорами, перемахнул через камень и дальше поскакал.
Не знаю, долго ли, коротко ли ехал Иван через зловещие леса, через зловонные болота, но с момента написания последнего предложения прошло ровно две недели. Предположим, что и он двигался по стреле волшебного камня столько же. Доверчиво крутя головой по сторонам, Ваня разглядывал чудные, или скорее, чудные окрестности. Было уже под вечер, часов восемь. Острые копытца коня осторожно нащупывали еле видную, тонкую дорогу, которая трусливо пряталась в пожухлых цветах и никем еще не тронутой траве.
Холодало. Внезапно, как снег на голову, Ване на голову свалился снег. Немного. Так, для антуража. А когда он промаргался, то увидел, что дорогу ему преграждает почтенного вида старец, с длинными седыми волосами, в длинной, до пят ниспадающей, белой одежде и с длинным сучковатым посохом. В его печальных, потемневших от времени глазах, казалось, читалась вся история Мироздания. Властно подняв руку, он остановил всадника и теперь внимательно его разглядывал.
- Здравствуй, добрый человек, - почтительно поздоровался Ваня. Он с легкостью делил всех людей, вне зависимости от возраста и социального положения, на добрых и на добрых, так что все люди у него были исключительно добрые. Ему даже дома за это доставалось.
- Остановись, Иешка! – замогильным голосом продекламировал старец. – Ни шагу дальше, не то погибнешь!
- Вообще-то, я не Иешка, а, скорее, Ивашка. И почему это я должен останавливаться, когда уже заехал чертдерикуда? – озадаченно поинтересовался Ваня.
- Неужто ты отважился испить из Колодца Источника Желаний, безумец?! – пронзительно застонал старик, заскрипел зубами и в приливе благородной ярости скорчил такую рожу, «от которой стошнило бы самого Босха.»
Испугался Иван, не на шутку испугался, что старика сейчас удар хватит:
- Да нет же, добрый человек, не ищу я колодца этого. Я кайфа хочу.
- Горе твое поправимое, глупец! – проревел в исступлении старец, - но еще большее горе пожнет тот, кто испьет из Колодца Источника Желаний!
- Да не нужен мне этот ваш колодец сраный! – заорал в ответ Иван, которому до смерти надоела эта пристарелая сирена. – Я же говорю, что…
- Ну, не нужен, так не нужен, чего кричать-то, - неожиданно успокоился старик, - вот молодежь пошла, ты ей слово, она тебе десять. Ну и едь, куда ехал. Мне то что, мне плевать. – и он смачно плюнул себе на ботинок, выругался в полголоса и, зло посмотрев в глаза Ивану, сказал:
- Но не говори потом, что я тебя не придупреждал, Иешка.
И исчез.
Похлопывая глазами от удивления, поскакал Ванюша дальше, сквозь чащу, вглубь леса. Уже день как и его, и коня мучила страшная жажда, ибо негде было пополнить запасы воды в этих богами забытых краях. И вот, когда уже последние силы были на исходе, выехал наш герой на поляну. Мертвую поляну, без малейшего намека на зеленые пятна растительности. Посреди поляны стоял крепкий на вид сруб колодца, какие еше в старые времена делали. Теперь таких не найдешь. Возле колодца лежал полувысохший шланг змеи, распаренный солнцем. То, что Иван сперва принял за странный пятнистый узор на теле мертвого земноводного, оказалось маленькими, аккуратными дырочками в коже, с запекшимися слезинками крови. «Сама себя закусала до смерти,» - с сочувствием подумал Иван. И заглянул в колодец.
И обомлел от изумления. Вода была цвета жидкого янтаря, лениво отбрасываюшего по сторонам тусклых зайчиков умираюшего заката. Побоялся Иван сперва пить из такого чудного, или скорее, чудного колодца, но от жажды и усталости он еле стоял на ногах.
- А будь, что будет, - подумал он, махнув рукою с зажатой в пальцах походной железной кружкой и зачерпывая из колодца странную жидкость. – Двум смертям не бывать и, вообще, в последний раз живем.
В этот момент он заметил старую, еле видную, поросшую грязью надпись на одном из бревен колодца. Она гласили: «Горе твое поправимое, но еще большее горе пожнет тот, кто испьет из…(далее не разборчиво).» Эта надпись показалась Ивану странно знакомой, как если бы он ее слышал в детстве во сне. «Это не со мной, это дежавю,» - подумал он, пожал плечами и решительным глотком осушил целую кружку странноватой жидкости.
В тот же миг по всему телу разлилось жгучее тепло. «Наверно, жидкий янтарь греет,» - вяло подумал Иван. Тут мир немного накренился и земля ушла из-под ног. «О, а это уже, кажется со мной,» – не успел испугаться Ваня и упал на землю. Но не почувствовал боли от удара и так и остался лежать, широко глядя на колеблющееся небо. Волна сонливости прошелестела по его ресницам и с силой закрыла веки. На секунду стало темно, но это был не сон.
Новый, удивительный мир открылся Ване за темными ширмами широко закрытых глаз. Целые города возникали под его взглядом и уходили в прошлое, целые цивилизации зарождались и бесцельно гибли в песках времени и пустынь, целые моря щедро раскрывали ему объятия своих безграничнех просторов и жадно испарялись небом в бесконечном водовороте водоворота.     «Вот бы увидеть все это с высоты птичьего полета!» – восхищенно подумал Иван. И в ту же секунду полетел, легко, как перышко в невесомости.
«Красота-то какая!» – крикнул он, преисполненный счастья, но не услышал своего голоса. Зато услышал слабое потрескивание или даже похрипывание, доносящееся непонятно откуда.
С трудом открыв глаза, он понял, что ночь давно прощла и наступило утро. В голове что-то тяжело гудело, а тело… Все тело было покрыто маленькими порезами, словно исчесано сухими прутьями. «Кто это меня так?» – устало («Я только встал и уже устал,» - думал он при этом.), устало удивился он и не хорошо подумал о давешнем старике: «Не иначе, как…»
Когда голова вместе с хозяином пришла в относительную норму, принялся Ваня размышлять о чудесах прошедшей ночи. «Неужели янтарная вода делает такие путешествия возможными?» – дивился он, вспоминая чедесные полеты во сне, и сам себе не верил.
Оглянувшись в поисках коня, он оного не нашел. Ночью скотина сбежала в лес и, очевидно, стала ранним завтраком кокого-нибудь чемпиона. Потужил Иван немного о верном товарище и задумался: стоит ли набрать с собой во флягу этой удивительной воды или бежать быстрее из заколдованного места?
С другой стороны поляны дорога, нырнувшая под землю перед колодцем, опять появлялась. И Иван, так и не набрав во флягу воды, двинулся дальше в путь.
Солнце, в отличии от вчерашнего дня, сегодня пропекало до костей, которые от этого слабо поскуливали. Ранки и царапины на коже от жары потрескались, зудели и начинали побаливать. «Надо было хоть кровь смыть водой,» - подумал Иван и, благо еще не далеко отошел от колодца, решил вернуться.
Смочив какую-то тряпицу, он принялся аккуратно стирать запекшуюся кровь с тела. Солнце жарило все нещадней и Иван, мучимый сильной жаждой, не утерпел, зачерпнул полную кружку и жадно выпил все до последней капли.
И снова, как накануне, он почувствовал волшебные струи тепла внутри себя, а мир плавно покачнулся и мягко уложил Ваню на землю. Закрыв глаза, он погрузился в океан своих необычных сновидений. И чудесно летал, и видел новые города, моря и земли, которых ранее и не смог бы себе вообразить. Он растворялся в этом вакууме иллюзий, полностью подвластных ему. И создавал новое волшебство по своим образцам и уподоблениям. «Я летаю!» - пел в забвении он, - «Летаю! На самом деле! Как Кастанеда какой-нибудь! Интересно, а колодец..?»
И, как и накануне, проснулся он только утром, когда солнце уже заливало беззащитную перед его волей поляну своими жесткими лучами. Голова раскалывалась от боли, а тело… Тело было иссечено пуще прежнего, так что тоненькие струйки крови образовали слезообразные запекшиеся лужицы на земле.
«Бежать, бежать,» - жарко запульсировала боль в голове у Ивана, что он сразу же и сделал. И бежал с испугу несколько долгих часов, пока солнце не догнало его сухим нокаутом в вестибулярный аппарат. Ваня упал, захлебываясь шепотом: «Мог же повернуть направо – богатым и счастливым бы стал, налево – наоборот, так нет же, кайфа захотелось!» Он потерял много сил и крови и чуть  не плакал от пустой злости и боли, которая медленно заполнила тело своими холодными чувствами.
Цепляясь пальцами за корни деревьев, он к вечеру добрался до поляны. Колодец его ждал. Дотянувшись, Ваня зачерпнул воды, но ослабевшие пальцы не удержали груз и кружка, прощально взбулькнув, ушла на дно. С трудом видя сквозь сочившиеся из глаз слезы, Иван из последних сил оперся о брус колодца, поднялся на ноги и перегнулся через край, чтобы самому глотнуть. Но поскользнулся и упал камнем в жидкий янтать…
   
Тут бы и смерть ему пришла, да жалко. Пусть живет. Сказка ведь…
                19.03.2т1/18.43