Транспортно-офисное настроение по имени Похмелье Алессандра Э. Т

Зачем он качается, этот день? Зачем он кривляется в зеркале окна и строит мне невыносимые рожи: тётка-потрошительница в кассе метро, дикий кабан с портфелем на моей ноге, запах вчерашнего секса двух ластоногих, прячущих глаза в чужих изгибах? Кто остановит эту пульсацию переполненного излишествами воздуха?

Этот сидящий напротив... Раскольниковская чёлочка, неопрятная эспаньолка, очки-аквариумы с трещиной по правому полушарию. Черная рубашка, тельняшка, бурая майка с потертым команданте Че, ветровка, кожаная куртка - экая капуста. Алая хозяйственная сумка. Из неё - пучок зеленого лука и футбольный мяч. Шипованный браслет на кисти. Повернулся... Хо! Выбритые виски сходятся к ирокезу, вспучившемуся как холка гиены. Сальный хвостик спровоцировал позыв. Быстро глаза вниз. Кеды - один зелёный, второй - малиновый. Шнурки в хлопьях засохшей бле.. Глаза пулей вверх. Джинсы фабрики "Верея". Наушники. Интересно, что он слушает...

Нет, тошнить прям здесь я не буду. Я вообще этого не люблю - публичного позора. Я улыбнусь и проглочу мысли о вчерашнем сумраке. Вцеплюсь зубами в кислый металл поручня и восстановлю кислотно-щелочной баланс. Подтянусь. Попытаюсь обрести вертикальность мироощущения и выпростаться из утробной духоты утреннего хаоса. Про себя напою:

It was not the first time,
But this time
Things will never be the same...

Примерюсь к неизбежности движения. Двенадцать марш-бросков. Норма ГТО. Я упаду и, не отжавшись, покачусь вниз по скорби и радости всех семи холмов Москвы. Плюхнусь в серый яд Яузы, утону в сухой пыльной тине выхлопов, сподоблюсь на поворот. Наткнувшись на частокол тел, плавленым сыром намажусь на асфальт и пережду, отдышусь, соберу в кулак разлетевшиеся бусины пульса. Отшатнусь от вымороченности отражения на медной пластине знакомой вывески. Обнаружу отсутствие глаз на лице и поползу исправлять увиденное. Нарисую скипидарную красоту в тонах неонового света. Прокрадусь в прохладу спасительной реальности интерьера. Судорогой вставлю себя в рамку служебных обязанностей и замру в тревожном предчувствии разоблачения.

Переживу нападение букв с экрана, голосов из трубки, взглядов исподлобья.

Дам вялый отпор.

Дождусь подкрепления.

Боржоми.

Четверг.

Рабочий полдень.

(с) Алессандра Э. Триалети