Как и всегда

Долгие гудки звучат в трубке и меня охватывает смутное беспокойство. Нет. Его, наверно, нет. Тогда я разбужу маму и придется извиняться за поздний звонок. Обычно ты всегда сам берешь трубку после первого звонка...
Так и есть. То есть, наоборот, тебя сейчас нет. Тебя нет. Как и всегда.

Сегодня мы сидели в замечательном баре, пили шампанское, запивая его молочной чашкой капучино и я смотрела на веселье присутствующих, сама смеялась с ними и с грустью понимала, что не хватает только тебя. И так всегда. Постоянно. Тебя нет. Ты есть, но ты - отдалённый призрак. Я забыла нежность твоих рук, я забыла твой любящий взгляд, я забыла касание твоего тела моего, я забыла ... Может быть я забыла что-то ещё? Что-то ускользающее от меня, проворный лучик, который хочешь ухватить за хвост и прижать, слиться с ним, объять необъятное, взлететь, вспорхнуть...и растаять в желтых лучах восходящего солнца, прижимаясь к твоему плечу.

Когда я говорила тебе об этом, ты обижался, говорил, что вот Ты меня никогда не забываешь и всё - всё помнишь, и обвиняя меня в том, что я всё забыла. Ты говорил, что не живешь без меня, а когда я приезжаю или когда ты летишь ко мне ночным поездом, то черно-белый мир окрашивается разноцветными красками и жизнь втекает в твою душу.

Я забываю. Так получается. Но всё осталось как белое пушистое облако в моей памяти, и сквозь белесый туман я вижу нас двоих счастливых, заглядывающих друг другу в глаза в поисках ответов на невысказанные вопросы и видим всё недосказанное, пересказанное и предстоящее. Помню взгляды людей, помню взгляды друзей, помню...навсегда...

Серая мгла рассекает утреннее осеннее утро. Серый день сквозит мимо проходящих не выспавшихся людей. Серый вечер провожает усталые скользящие тени. Серая ночь закрывает усталые веки Морфея. Изо дня в день, из месяца в месяц, из года в год. День пролетает как мотылек, не успев даже приблизиться к свету и сгореть в нем. Сумбурные мысли, хаотичные движения рук.

Я иногда думаю, что мне все приснилось. Приснился ты, приснился твой образ, приснились мгновенья радости и заполненной жизни. И я звоню, чтобы услышать твой родной, но такой далёкий голос. Я звоню, чтобы убедить себя, что ты существуешь, что ты - реальный, ты живой и тёплый, что ты именно ты любим мною, что ..так много "что", которые терзают, так много "всегда", которое хочется вычеркнуть из памяти, так много "нет", которое зловеще вырисовывается перед глазами и встаёт над хрупкой душой.

Надо или нет? Не надо или да? Всегда или никогда? Как много сомнений, которые копошатся в твоей голове, а ты пытаешься их отогнать или найти очевидные, оправдывающие тебя ответы. Ты сама всё знаешь, но всё же сомневаешься. Как и всегда. Как и со всеми. Так и было. Так и будет. Со всеми. Всегда.

Я говорю, говорю, говорю о тебе, убеждая себя, что ты рядом, со мной, рука к руке, мысль к мысли, душа к душе. Заодно убеждаю всех их - остальных, которым просто не понять, не осознать, не испить всего этого до дна, просто не прочувствовать. Я знаю, что то, что будет скоро - это в последний раз. Скорей всего в последний раз. И всё зависит не от меня. И когда я не найду ответов я упорхну. Пусть я сгорю. пусть я умру.
У меня осталось очень мало часов, даже минут, даже секунд, когда наступит и придавит. Когда я сама своими руками заставлю замолчать самое себя. Потому что больше так быть не может, так быть не должно, так и не будет. Навсегда. Вечно. Просто потому что это неправильно. Я отпущу тебя, я отпущу себя, мы станем свободными птицами, робко махающими подрезанными крыльями и с глубокой рваной раной на левой стороне. Мы будем пытаться взлететь, но понимать, что сил нет! Мы будем отчаянно бороться за жизнь, хватая ртом ставший вдруг горьким воздух, мы будем умирать, зная, что нескоро проснемся от серых снов, мы будем …

Мы будем? А может не надо? Или мы просто боимся и держимся, сплетая вокруг паутину осуществившихся не полностью желаний? Всё это миг. Миг будущего, но оно таким не будет. Никогда.

Когда я возвращалась домой, я увидела мышА. Серого такого. Маленького. К нему крепился белый скрученный шнурочек. На нём красовались белые оборки вокруг голубого, как небо, платьица. И вид у него был уж очень нелепый. Я подумала, что мы с ним в эту минуту жутко похожи. Я - серый мышь, растерянная, потерявшаяся среди людского изобилия, взирающая сквозь них пытаюсь разглядеть тебя среди этой толпы и, нелепо хлопая ресницами, пыталась представить и придумать то, что делаешь ты сейчас, в эту минуту. И что эти оборки - те самые облака, которые ты любишь, те самые белогривые лошадки? Прижимая мышА к груди, я думала, как привезу его тебе, расскажу его сказку, повешу на зеркало твоей машины, и он будет тихо раскачиваться, храня в себе мои тайны, и иногда загадочно кося в твою сторону моим взглядом. Ты же знаешь, что я не смогу остаться с тобой. Пусть он останется вместо меня. Виною обстоятельства. Ты знаешь. Но это не навсегда!

Стучится кто-то в дверь моей комнаты, будто стремиться ворваться, спасти. Потом вдруг затихает и тихо постукивает в такт, понимая, что не в силах разорвать мое добровольное одиночество, остро вонзающее крохотные шипы, но быстро заживающие, когда их  осторожно и нежно касается твоя ладонь.  Твоя ладонь останется в моей. Как и всегда.