Легенды метро 9

«Новый мир»

Огонь. Боль. Много боли. Бежим из последних сил. Страшный гром над головой. Яркая, по весеннему свежая мысль рвет мозг на куски. « Семнадцатиэтажная коробка складывается как карточный домик. Плохо, с этим надо как-то бороться! »
Под ногами рассыпаются бетонные ступеньки подъезда, впереди маячил безразмерный Стасов рюкзак. Вот уже нет входной двери – тролль просто не заметил ее. Огромным кулаком выбита железная дверь с домофоном. Лапы тролля скользнули под рюкзак, извлекая два метательных топора. Весь он сжался как пружина и прыгнул в непроглядную серую пелену.
Последовав за ним я на ощупь вывалился из подъезда, задыхаясь в строительной пыли, прыгаю. Несколько мгновений, несколько ударов сердца падаю в полной темноте. Удар, пронзающая боль и снова сознание покидает меня.
Вернулось сознание вместе с мордой Стасова тролля. Пыль немного рассеялась и видно было на пять метров перед собой. Лежал я на горизонтально росшем дереве, в ветвях. Чуть ниже на стволе торчал обломанный, окровавленный сук. Глубокая рана, чуть ниже бронежилета, видимо являлась следствием падения на него. Тролль сидел на метровом в обхвате стволе, облокотившись на черную скалу. Я немедленно попросил объяснений происшедшего, но Стас лишь предположил, что то, на что я упал, является каменным деревом. В качестве аргумента постучал обухом топора по стволу. Раздался звук, словно долбили по граниту.
Полученная при падении рана по какой-то причине отказывалась кровоточить, болеть и вообще хоть как-то самовыражаться. Немного отсидевшись, мы двинули на штурм неприступной скалы. Пыль несколько рассеялась и видимость улучшилась еще метров на пять. Запасливый Стас выдал мне два аккуратных топорика, идеально подходивших под мои руки.
Были они предназначены для дистанционного сшибания голов. С одной стороны похожи как братья, с другой стороны, как и братья, каждый со своим характером. Выплавленные из одного куска заговоренного титана и лезвие и ручка словно светились изнутри. Буря чувств охватывала при прикосновении к ним. Чужие мысли, вспышки ярких воспоминаний крутились неясным калейдоскопом.  Помню как-то в гильдии читал о одушевленных вещах. В далеком Городе Дверей нет убийцы или вора, не слышавшего о «Блюстителе». Топор с этим именем был жемчужиной арсенала  местных паладинов, так называемых «Убийц Милосердия». Свою славу он обретал в руках странствующего судьи Вайлорда. Не одну сотню душегубов он обезглавил им, перед тем, как самому пасть от руки бессмертного. Надо сказать что тот бессмертный еще вырезал в назидание всем, желающим покуситься на его персону, половину всех сослуживцев, этого самого Вайлорда, но это долгая история. Так вот, душа паладина нашла приют в оружие хозяина. Топор становился мощнее с каждой новой жертвой, не живущей по закону «Убийц Милосердия». Предел могущества этого артефакта никто не знает и, если орден паладинов  еще существует, то я бы, на месте убийц, воров и просто демонов, в срочном порядке изучил бы уголовный кодекс.
Стас рассказал, что мои или не выросли еще, или к хозяину не привыкли. По его словам один из них определенно хранит в себе дух боевого пса. Якобы когда он вытащил его из склепа топор, тот жалобно поскуливал. Может он и обладал какими-то уникальными свойствами, но сейчас видимо все забыл. Единственное его качество на данный момент – острота и сбалансированность. В сложившейся ситуации его с братом пришлось использовать в качестве альпенштоков.
Впереди вновь маячил широкий и зеленый торс Стаса, ловко цепляющегося за совершенно минорные уступы скалы. Если таковых не находилось, то тролль когтистой лапищей вырывал куски монолитной скалы. Мои топоры врезались в камни, как нож в масло. Ползлось мне как-то невесело. Ватные мышцы были морально не согласны выполнять возложенные на них обязанности. Однако усталость перевалила за ту черту, когда ты понимаешь, что устал, но тела своего не чувствуешь.
Через полчаса восхождения, строительная пыль стала рассеваться. У вершин того горного хребта, который мы штурмовали, блистало полуденное солнце. Мой, почему-то переломанный и убитый, нос таки учуял свежий воздух. В зоне видимости с небес величественно спускался семнадцатиэтажный дом с куском фундамента. Как только громадина достигла скалы, камни с ужасным скрежетом разошлись, словно пропуская дом. При этом ни одно окно в доме не треснуло, и ни одна облицовочная плитка не отвалилась. Если б я мог, то наверно удивился бы. К сожалению, способность удивляться я бессовестно утратил.   
Стас полз далеко впереди, я еле цеплялся из последних сил, чтобы не потерять его из виду. Когда я уже готов был сорваться и поднял глаза на тролля, то обнаружил его твердо стоящим на горной тропинке. Одним махом он втащил меня на и аккуратно поставил на ноги. Более, или менее почувствовав себя человеком, я устремился вперед. Тропинка петляла и извращалась, как могла, и скоро вывела нас на край обрыва, с которого открывался шикарный вид на долину. Но сейчас нашему взору предстали огромные, клубящиеся облака пыли и туч.
Здесь Стас стащил рюкзак, сел на землю, снял с шеи амулет и стал его перебирать. С помощью этой вещи он и полиморфировал в тролля. На тонком хвосте неизвестного животного были нанизаны крупные клыки вперемешку с человеческими зубами. Тремя быстрыми узлами он изменил порядок зубов и снова надел амулет. Все его тело сжалось до размеров моего и зеленая кожа-броня благополучно впиталась  в кожу. Через минуту передо мной стоял абсолютно нормальный хуман Стас, в кожаной куртке, потертых джинсах и походных ботинках.
Процес превращения всегда доставлял ему муки и страдания, а такое длительное пребывание в иной форме может вообще могло закончиться смертью. На мои вялые расспросы о случившемся в доме, Стас ничего конкретного сказать не мог. Пришел домой, притащил меня и Яну. По дороге смял несколько ботов, пытавшихся его убить. Завалился спать. Вскочил от звука выпиливаемой двери, начался штурм. Откуда появились люди в костюмах контр террористов в наших северных широтах он объяснить не мог.
Зато на счет плавно опускающихся с неба домов Стас был вполне осведомлен. По его словам таким образом мир одного мастера накладывался на мир другого. Видимо все- таки, Стас вернулся не к себе домой, а в созданную кем-то реальность.
Сзади раздался шорох разъезжавшегося в разные стороны рюкзака. Молниеносно обернувшись, я еле удержал руку с метательным топором, но краем глаза заметил, что Стасов томагавк срывается с его руки. В следующую секунду топор врезался в грудь и вбил в стену вылезающую из рюкзака Яну. В поднявшейся пыли мелькнула бледная, в обрывках кожи кисть ее руки и безвольно разбилась о камни. В образовавшеюся минуту молчания Стас поднял на меня округлившиеся грустные глаза. Как и мне в печальный момент в голову лезла всякая банальщина :
- Прости, я не хотел, Она так неожиданно… - сказал Стас и опустил глаза.
- Не может быть, чтобы она умерла навсегда, она была такой молодой.
- Надо ее посмотреть, может еще выкарабкается? – нервная усмешка передернула мое лицо после этих слов.
- Не шути так. Если в этом мире есть клирики, то еще можно что-то сделать.
Не успел я договорить, как из облака поднявшейся пыли показалась обглоданная, по другому не скажешь, рука в кусочке синего свитера, лениво покачнулась и опять исчезла.
- Судороги, не иначе как. Такое бывает. – констатировал Стас.
Но  в опровержение его словам из пыли, выплывала,  элегантно пошатываясь, Яна. В синем свитере, измазанном в известке, и развивающемся аки Аргентинский флаг. В одной руке граната, ОПГ-75,  в другой, Кольт. Мы так и обалдели.    
- Кто из вас, уроды, это, уроды, сделал !?! – прохрипел на нас замогильный голос. Пистолет медленно поднялся и черная дыра дула нервно перемещалась от меня к Стасу и обратно. А мы не без любопытства уставились на зияющую рану на груди. 
Мысли забегали в голове, как тараканы. Однако посмотрев в глаза Стасу я обрел понимание. «Мертвяк!», словно говорила его печальная ухмылка. «Разберемся с гранатой, а дальше посмотрим.» Стас одобрительно кивнул и ловко отпрыгнул в сторону, закручивая вихрь своих топоров, а я рванул вперед.
Как в нашу недавнюю встречу я снова перед ней и снова несколько ударов сердца до цели. На этот раз я был не один. Почти тут же меня обогнал топор, срубивший ей руку с Кольтом выше локтя. Рука упала и стала стрелять самостоятельно, правда все пули попали в разбросанные тут и там обломки скал. Лишившись руки наша знакомая несколько растерялась и остановилась.
Все бы ничего, если бы не такая маленькая, зеленая граната, которая со тупым стуком упала нам под ноги. Я бы сам разобрался с такой мелочью, но со своей сентиментальностью стоял и тормозил. В глазах мелькали отдельные кадры. Вот  Стас обухом топора бьет  в Янину ногу. Коленная чашечка  разлетается вдребезги, нога подламываться. Крюком второго топора он коротким ударом вбил Яне, точнее остаткам Яны, в ключицу. Одно быстрое движение и тело девушки лежит аккуратно грудью на гранате, а Стас уже придавливает ее с верху своим необъятным рюкзаком.
Наверно от нервного напряжения и пережитого приключения я потерял сознание. Когда сознание таки соизволило вернуться я узрел умилительную картину: Стас чистил свой рюкзак походной щеточкой, попеременно что-то отскабливая одним из метательных ножей.
Светило веселое солнышко, а от строительной пыли не осталось и следа. Мое тело на меня видимо забило, поэтому я предпочел остаться лежать.
- Ни как оклемался ? Как настроение?
- Нормально, а где Яна? – вопрошал я еле шевеля языком.
- Ну как тебе сказать. . . Понимаешь Бариакша . . .  – Стас редко был тактичным, но на этот раз видимо решил сделать исключение – она. . , она можно сказать спасла нас всех. Граната очень удачно закатилась в дыру от топора и нам досталась только взрывная волна. Тебе видимо в большей степени. Вообще, нравиться тебе или нет Яна умерла.
Крик боли вырвалось у меня, помимо воли. Я закрыл глаза и попытался вновь уйти в бессознательное состояние, но ни чего не вышло.
- Вот, я тут собрал, это тебе. – Стас протягивал мне горсть с чем-то. Рука не поднималась и Стас ссыпал мне красно белые кости мне в остатки нагрудного кармана. 
- Это, что ее кости?
- Нет, точнее не совсем. Это твои зубы Бариакша, не хочу тебя расстраивать еще больше, но ты галимо выглядишь. Сейчас на тебя не клюнут даже твои любимые «маленькие дуры». Тебе бы к клирику или лекарю на худой конец. А может уже и к патологоанатому.
-  Э нет, я еще жив, и буду жить. Неси к клиру. – рассуждения о моей кончине всегда действовали ободряюще.
- Нет, я серьезно. Например рука у тебя уже гниет. – с этими словами товарищ срезал с  меня кусок мяса. Я инстинктивно дернулся, но тело не ответило.
- Что не больно? – Стас нахмурился – А здесь? – он проткнул мне бок, но боли не было.
- Да не больно, наверно болевой шок. Не тыкай больше, меня это раздражает. Неси уже, лечиться хочу!
- Ладно пошли.
Стас щелкнул кольцом, и передо мной вновь зеленой горой встал стройный и элегантный тролль. Облив меня очередным варевом из рюкзака он принялся что-то спихивать с занимаемого нами уступчика. Возможно там были и части Яны.
Через несколько минут зелье подействовало ноги пошли без моего участия. В руках от куда-то взялись дареные магические топоры, руки работали на износ, врубая их в каменную твердь. Я уже по привычке несколько раз вырубался, но тело работало совершенно  автономно.
Оглядываясь по сторонам я заметил в глубине гигантского кратера насыпи правильной формы. На очередном уступчике я попросил у Стаса бинокль. То что я увидел поразило мое искушенное воображение.
На максимальном увеличение в конце такой насыпи можно было различить полу заваленный вход и пылающую алым букву «М».