Попса

Июль. Вечер начинал постепенно отвоёвывать принадлежащее ему время у дня, именно поэтому то там то сям начали появляться сумерки, всё более и более начиная сгущаться, постепенно надвигаясь на город. Невообразимая жара до того накалила воздух, что его можно было физически ощутить всем телом, он как студень всё облипал на улице, еле-еле вползая в отворённые окна и двери домов. От того, что солнце садилось за горизонт, зной не уменьшался. Удушливый воздух хватал за горло, потом за лёгкие и его не так легко было выдохнуть. Ветер не подавал и малейшего намёка на своё существование, даже самые верхушки деревьев намертво застыли в знойном студне воздуха. Облака, редко разбросанные по горизонту, окрасились  в красно-оранжевый цвет лучей заходящего солнца, изредка пропадая или растворяясь в небесной синеве. Казалась что весь мир застыл, затаив дыхание, наблюдая за заходом солнца, которое в последний раз на сегодня, удостаивало своими лучами бренную землю. Казалось… именно, казалось. Но если хорошо прислушаться, то из одного из окон лилась неторопливая, певучая, медленная и мелодичная песня под которую хорошо  мечталось. Эта музыка едва ли привлекала своей оригинальностью. Хотя… Кому как.      
В полумраке большой двухкомнатной квартиры, на большой двуспальной кровати, лежала обнажённая девушка. Полуприкрыв глаза она слушала мелодичные песни и в такт правой рукой  водила себе по груди. Казалось, что она ни о чём не думает в данный момент, а просто блаженствует. Но это лишь казалось с первого взгляда. По-настоящему же она сосредоточенно думала о том, что ей только что доложил компьютер, лежащий рядом с ней на кровати, в виде ноутбука, и дисплей которого мигал голубоватым светом, всё время выдавая какую-то информацию. От ноутбука тянулось множество маленьких проводков, прикреплённых к шлему, который девушка надела себе на голову. Прошёл час. За это время автореверс музыкального центра заново запустил компакт-диск, но девушка не сменила  позы, она всё также лёжа в полузабытьи водила рукой по груди и иногда делала круг до бёдер и назад. Всё также мерцал экран ноутбука, от которого исходило еле слышное гудение из-за процесса обрабатываемой информации. Вдруг экран очень быстро замигал и на нём появилось сообщение: «Кэт, тебя засекли. Дальше оставаться в самой сердцевине системы опасно!».
Девушка повернула голову к экрану и прочитав подумала вслух:
- Жаль, я даже не успела узнать кто же он на самом деле. Ну ничего не поделаешь, придётся выходить, - и она сняла шлем с головы.
Она знала на что идёт. Никто, пытающийся проникнуть в самую сердцевину системы, её мозг, « святая святых » - киберцентр, не мог остаться незамеченным, а тем более не наказанным. Но любопытство взяло вверх и она полезла в самые дебри системы, дабы узнать кто за всем этим стоит и что это за чужак, проникнувший извне и наделавший столько переполоху в эшелонах руководителей системы. Поэтому, услышав шум на улице она сразу сообразила, что это пожаловали за ней и сейчас было бы самое лучшее это быстро сматываться. Она приподнялась на постели и уже было потянулась к кнопке “Esc” на клавиатуре ноутбука, но тут уже услышала шум за дверью и её рука замерла на полпути к цели. Азарт взял вверх над рассудком – девушка решила дать бой, а не позорно бежать. Компьютер не успел и экраном мигнуть, как она мгновенно и бесшумно, вскочив с кровати, оказалась возле двери. Двигаясь словно кошка, вжалась в проём между дверями так, что видно было лишь две небольшие выпуклости груди. Она затаила дыхание. Тихо и осторожно, абсолютно бесшумно, открылась дверь. На пороге появился человек. Синхронно  с его первым шагом девушка нанесла молниеносно-точный, ребром ладони,  очень сильный удар в горло незваному гостю, от чего тот покачнулся и согнулся пополам. Вторым движением, девушка нащупала пальцами сонные артерии и сильно на них надавила. Раздался глухой стук падающего тела. Девушка присела на корточки и её длинные, прямые волосы разметались по телу. Тут послышались крадущиеся шаги со стороны балкона. Девушка буквально вжалась в пол прихожей и, почувствовав его холодное прикосновение линолеумом, только сейчас сообразила, что она была обнажена. « Сейчас уже поздно » - пронеслось у неё в голове. Миг, и она прыгнув к, настежь распахнутой двери балкона, свалила с ног вошедшую фигуру, на лету: одним движением отобрав пистолет с глушителем у проникшего субъекта, а вторым, ещё более молниеносным, нанесла рукояткой того же пистолета удар по темечку, так ничего и не успев толком сообразить, фигура отключилась с громким стуком. Девушка зыркнула на экран ноутбука: тот мигал зелёным цветом, и схватив лежавшую в кресле одежду облачилась в неё.
           Из зеркала на неё смотрела молодая, привлекательная девушка лет так 20-ти, одетая в тугообтягивающую кожаную форму, по другому этот костюм иначе назвать никак было нельзя, состоящую из бюстгальтера, сверху заканчивающегося небольшим ошейником, плавно переходящего к низу в бикини, оставляя открытым спину. Ноги от бёдер до колен обтягивали полоски из кожи с металлическим креплением, куда вставлялись пистолеты-пулемёты. Точно такие же крепления, лишь поменьше размером, шли от локтя до кисти заканчиваясь перчатками. В довершении костюма была обувь: ботинки на высокой платформе обхватывали голень и имели большую и удобную шнуровку. Длинные волосы девушки были стянуты сзади в тугой хвост, свисающий до пояса. Увидев своё  решительное отражение в зеркале, девушка сказала вслух:
- Я готова!
На это послышался ответ из ноутбука:
- У тебя есть полчаса, пока патруль сети тебя не вычислил, - прозвенел металлический голос. 
- Я успею!  - с этими словами она шагнула прямо в зеркало и исчезла.

* * *
Она оторвалась от экрана компьютера и отъехала на стуле сложив руки на животе. Секунду она смотрела на мерно урчащий процессор, а потом в сердцах плюнула на пол.
- Чёрт знает что, - громко выругалась она. – Почему я должна писать эту ерунду, если я могу написать намного лучше.
Её звали Катя, ей было 20 лет, скоро должно было стукнуть 21-й. Она была молодым литератором. Она написала прекрасный рассказ с социально-философской идеей о современной жизни молодёжи. Она оббегала почти что все редакции и везде слышала одно и тоже, что написано шикарно, но это сейчас не модно, и ни один из редакторов не взялся рискнуть выпустить, на свой страх и риск, рассказ, занимающий всего-навсего 250 печатных страниц, не будучи уверенным в полной окупаемости от продажи. Вот если бы она – Катя, дала деньги на издательство, тогда нет проблем. Где ж их взять – деньги. Они сейчас нужны ей как воздух, последние заканчиваются через неделю и что делать дальше – не совсем ясно, а ведь скоро надо будет платить за снимаемую квартиру. Именно поэтому Катя и понесла рассказ в издательство, надеясь хотя бы на небольшой гонорар. Но там ей пришлось лицом к лицу столкнуться с жестокой реальностью. Все издательства как одно перешли на американский рыночный путь: даём потребителю то, что он хочет. А потребитель-читатель хотел «дешёвых» детективов-боевиков, развлекательных фантастических приключений, эротической мелодрамы или всё вместе ( чем больше смешано – тем лучше ), но меньше всего хотел подумать, поразмышлять вместе с автором о сущности бытия, человеческих взаимоотношениях, самопожертвования во имя справедливости или чего-то похожего и т. д. и т. п.… Ему же, в смысле читателю, непременно подавай героя, который в одиночку справляется с кучей проходимцев, влюбляет в себя спасённую красавицу, разделывается со своим заклятым врагом приобретая при этом немалое состояние и happy end. Так вот в одной из редакций ей даже пообещали:
- Девочка, да с твоим то талантом, написав серию фантастических рассказов с уклоном в сторону боевика, ты очень скоро заработаешь немалое состояние – вот тогда то и делай что хочешь. А рисковать ради непонятно чего – не в моём стиле. Я не в том положении. Я должен идти наверняка. А вот такую «проблемную» литературу, предлагай издательствам покрупнее – у них денег больше. Я же выпускаю на свет тот товар, который читатель завтра же оторвёт с руками. Ему сейчас подавай приключение в формате карманной книжки – и успех обеспечен, - потом он доверительно добавил: - Если же напишешь нечто подобное, я, так и быть, первую серию выпущу бесплатно для тебя и гонорар дам. У тебя ещё громкого имени нет, но это дело поправимое, надо будет, сделаем тебе имя.
И пришлось Кате наступить на своё «Я», на свой писательский порыв и писать то, что требовал средний писатель, чтоб хоть как- то выжить в этом мире, поскольку кроме писательского таланта у неё ничего не было, даже родительской подоплеки. Отец, видный и преуспевающий адвокат, дал ей небольшую сумму денег и сказал, что знать её не знает, но если она передумает и пойдёт по его стопам, то он, так уж и быть, поможет ей. Мягко говоря не любил он её писательский дар, считая это чем-то низким, ширпотребом. После последнего разговора с издателем она уже и сама начала так же об этом подумывать.
- Даже Бальзаку приходилось писать небольшие детективные рассказики, что бы как-то выжить, а потом с каким шумом он вошёл в мировую литературу, получив признание, - утешала она себя.
И вот Катя глотая слёзы обиды принялась за сочинение «попсы», так она называла этот жанр литературы.
Только что, она прочитала начало нового рассказа. Предыдущий ушёл просто на ура с прилавков под псевдонимом. Ей не хотелось ставить своё имя под этой, по её словам, ерундой, которую и литературой то можно назвать с большой натяжкой. Гонорар, небольшой правда, но выплатили.
Сама же она подсчитала: что бы ей издать первые 10.000 экземпляров своего социально-психологического романа ей понадобилось бы столько денег, сколько она смогла бы собрать за два года беспробудной писанины бульварных романов и при условии, что питаться будет хлебом и водой. Хотя этот издатель, с которым она подписала контракт, сказал что сможет в дальнейшем покрыть половину расходов, это всё равно ничем не спасало положение.
Пагубное влияние бульварных романчиков заключалось в том, что они занимали всё твоё время, выделяя лишь малую толику на сон и еду. А вот гонорара, за написание нескольких десятков тысяч экземпляров, хватало только на выплату долгов и за квартиру, на еду, а что бы делать отложения приходилось чем-то жертвовать, чаще всего едой – поэтому надо было сразу же садиться за следующий рассказ, расплатился с долгами, купил еды, чуть отложил и снова садишься писать новый рассказ, и так по кругу. И вырваться из этого круга не так уж и легко.
Из-за этого Катя недосыпала, жила впроголодь, не знала что такое отдых, забыла как выглядит телевизор и что делают в театре. Ко всему прочему у неё заболели глаза и начало сдавать зрение от частого сидения перед компьютером, а также не в меру развилась сутулость и появилась профессиональная болезнь преследующая машинисток-наборщиц, это болезнь суставов пальцев кисти. Ей жутко хотелось плакать. Но ещё более жутко было б вернуться с поражением в родительский дом. Поэтому она не сдавалась. А покрепче сцепив зубы, вновь бросалась в омут бульварного романа, который поглощал без остатка всего тебя, со всеми потрохами, ей не хотелось конечно размениваться на мелочи, что бы не привыкнуть, вот правда есть уж очень хотелось. Она  боялась лишь одной вещи – привычки писать попсу так и не выбившись в люди, это её страшило больше всего на свете.

* * *
В полумраке длинных коридоров вдалеке показалась крадущаяся тень. Она то попадала в освещённый лампой пятачок коридора, то исчезала в непроглядном мраке, то снова выныривала из своего тёмного убежища и, мельком показавшись на освещённой части, снова ныряла во тьму. Такими мелкими перебежками тень добралась до развилки, ярко освещающейся с десяток ламп. Тут на свет показалась девушка, хозяйка тени, последняя же спряталась сзади неё, давая тем самым полную свободу в движениях своей хозяйке. Девушка, а это была Кэт, её было легко узнать по очень открытому кожаному костюму, сжимала в руках пистолет с довольно таки длинным стволом. Она всё время прижималась к стенкам, иногда сливаясь с ними, и плавно передвигалась по на правлению к левому туннелю развилки, мимо решёток и дверей. Она была напряжена до крайности, поэтому малейший шорох – и она замирала на месте, как вкопанная, не двигаясь. Благополучно миновав длинный переход она уже увидела свою цель – огромную, металлическую, бронированную дверь. Хорошо осмотревшись по сторонам и не найдя ловушек, Кэт спрятала, грозного вида, свой пистолет в кобуру приделанную кожаным плетением к правому бедру. Она подошла к двери, из рюкзака достала магнитную карточку с небольшим проводком торчащим из прибора, напоминающего тестер для измерения тока, взламывающем кодовые замки. Подойдя вплотную к двери, она вставила в щель магнитную карточку и прибор мирно заурчал, определяя код замка, через минуту он выдал 4-х значный код, она его набрала и дверь открылась. Она вступила в шахту лифта и набрала самый нижний ярус. Лифт закрылся и потихоньку тронулся вниз. Кэт на всякий случай проверила свой пистолет справа, УЗИ слева в кобуре на бедре. Проверила связь с компьютером, которая размещалась у неё на левой руке, возле кисти в виде перевязки. Туже затянула хвост волос и шнуровку ботинок, перепроверила все замочки-заклёпки, молнии и застёжки на костюме, и осталась довольной. Лифт постепенно начал притормаживать, Кэт вся подобралась и сосредоточилась. Открылись двери лифта, и, прежде чем она успела что-либо сообразить, а тем более что-либо предпринять, на неё уставились пару десятков стволов: пистолетов, револьверов, автоматов, винчестеров, УЗИ и даже одна базука.
«Да, хороший меня тут ждёт приём, - подумала Кэт».
«Ага, отличный, - ехидно поддакнул компьютер, он настроился на частоту мозговых волн и спокойно мог общаться теперь с ней на телепатическом уровне».
Кэт решила не отвечать на реплику компьютера, а промолчать.
Тут сквозь гущу «шкафов», которые усердно целились из стволов в маленькую, беззащитную, прекрасную, но вместе с тем очень опасную девушку, пробрался помощник главного, одетый в чёрный костюм, лишь белая рубашка да белые туфли вносили небольшой дисбаланс цветов. С блестящей улыбкой на лице он подошёл к Кэт и взял у неё пистолет из рук, а также УЗИ из кобуры. Кэт лишь усмехнулась:
- А, старый знакомый?! Ну, здравствуй, здравствуй! 
 Вместо ответа на приветствие, он ещё шире улыбнулся и приглашающим жестом указал на образовавшийся проход в толпе «шкафов» со стволами. Не дожидаясь ответного действия со стороны Кэт, он нырнул в самодельный коридор. Кэт же гордо подняв голову и расправив плечи пошла за ним не обращая ни малейшего внимания на толпившихся вокруг «шкафов». А те в свою очередь молча провожали её взглядами: кто ненавидящим, кто восхищённым, кто удовлетворённым, а кто и сочувствующим.
Пройдя небольшой коридор и минуя пару дверей, они оказались в небольшом кабинете, где за рабочим столом, на котором валялось великое множество всевозможных карт, схем, планов и разного сорта бумаг. Комната-кабинет была совсем небольшая, где было пару мониторов, компьютер, пульт управления и неизменный атрибут: аквариум с рыбками.
Он вышел на встречу.
- Кэт, тебя обезоружили только для меры безопасности – на всякий случай. Тебе здесь ничто не угрожает. Я всего лишь хотел с тобой поговорить и предложить сотрудничать.
Кэт молчала. Главный выдержал паузу для приличия и продолжал.
- Произошёл сбой системы и поэтому цель и предназначение программы изменились, мне нужна твоя помощь, - и он выжидательно посмотрел на неё.
« Как это понимать, сбой в системе? Что мне гарантировали? А в моей программе такого не было, я этого не заказывала. Вот я сейчас возьму да и выйду из программы, - штурмовала компьютер Кэт ».
« Понимаешь, кто-то чужой, извне проник в систему и нарушил ход всех программ занеся какой-то вирус. Но главная проблема не в этом – уже началась эвакуация… «.
« Так в чём проблема? – нетерпеливо перебила его Кэт ».
« Всё дело в том, что главный компьютер не может тебя найти в системе и ещё он говорит, что тебе здесь предопределена какая-то миссия ».
« То есть как так не может найти? – заволновалась Кэт ».
« Он тебя не видит, ты, то есть твоё местонахождение пропало из базы данных. Но я проанализирую всю ситуацию и попробую тебя вытащить, а пока что соглашайся на предложение Рэда, то есть главного, слушайся меня, я на тебя настроен автоматически, и постарайся не вляпаться в безвыходную ситуацию ».
Хоть в душе Кэт было сильное смятение, на её лице ровным счётом ничего не отобразилось.
- Босс, она наверное не согласиться, - печально вздохнул его помощник.
- Джо, помолчи. Кэт сама решит, - и он обратился к ней. – Ты имеешь полное право отказаться. И ты можешь развернуться и уйти, тебя никто не тронет, а можешь помочь нам найти чужака и ликвидировать его.
Кэт ещё посомневалась для приличия минуту-другую и решила:
- Хорошо. Я вам помогу, - протянула ему руку.
- Спасибо, - сердечно потряс её руку Рэд. – Мы на тебя рассчитываем.

***   
Катя отъехала на стуле немного назад и вгляделась в текст висевший в окне компьютера. Машинально нажав Shift+F12 – быстрое сохранение – она встала, прошлась по комнате, вновь взглянула на мирно урчащий компьютер, а потом посмотрела в окно на улицу.
За окном наступала осень. В подтверждение этому жёлто-красные листья слетали с деревьев, образовывая на траве ковры причудливых узоров со всевозможными тёплыми оттенками осени.
Была середина сентября. Хотелось выйти на тёплый, свежий вечерний воздух, вдохнуть полной грудью, вобрать в себя лучи заходящего солнца, набравшись от него энергии, так не хватающей в данный момент, побродить парковыми дорожками по колено в опавших листьях, а не сидеть тут и портить себе зрение, а заодно и нервы у экрана, набирая какую-то бессмыслицу, ерундовую вещь – попсу. Но выбора не было, через неделю надо будет сдать сии творения на печать, потому что денег совсем мало осталось, а ведь столько ещё надо приобрести. 
- Ох уж эта мне попса, - возмущалась вслух Катя, изливая боль своей души внимательно выслушивающему, но не понимающему всей трагедии слушателю – компьютеру. – Я просто не понимаю серость людей, которые читают такой ширпотреб. Сейчас в мире превалирует попса.  Попса в музыке, попса в кинематографии, попса в литературе, попса в моде, попса в прессе, попса в умах людей. Попса – стиль жизни. Мало того, - распалялась она, начиная ходить из угла в угол. – Это уровень мышления, т. е. средний уровень. Нет ничего грандиозного, как все так и я. Обыкновенная штамповка. Ни тебе серьёзного размышления, анализа – уже все готовое и разжёванное, надо лишь проглотить. А человек по своей природе очень ленивое создание и он быстро привыкает к ничегонеделанию, когда за него всё решается, человек с лёгкостью выбирает роль пассивного зрителя, не принимая ни малейшего участия в подготовке или хотя бы в процессе, а лишь потребляет приготовленный продукт, а какой он – не важно. Таким образом приучая людей к ширпотребу, к «дешёвой колбасе», легко формировать серое мышление, которое будет нуждаться лишь в малом, а на большие подвиги, дело, будет не способно, не будет той основы и нужного базиса, от чего отталкиваться. Серой толпой легко руководить, тяжелее с индивидуальной личностью. Индивидуальный человек – личность хорошо знает себе цену и чего он хочет, а серая личность не хочет выделяться из общей массы, идёт туда куда и все, за толпой. Попса разрушает индивидуальность личности и всех подстраивает под некий шаблон, выгодный тому, кто его, то есть шаблон, создал, чтобы в последствии затратив минимум усилий и средств осуществить свои грандиозные и эгоистические планы с помощью миллионов других людей. Именно такой теорией на практике воспользовались Сталин и Гитлер, достигнув-таки грандиозного успеха, ухитрившись в умы людей насадить семена «попсы», создавшей штамп уровняловки – серости мышления. Индивидуальность личности уничтожалась физически. Но то же самое происходит сейчас у нас, да и во всём мире. Лишь сейчас индивидуальность личности подавляется морально, духовно и социально. Поскольку серость мышления преобладала испокон веков в человеческой расе. Если ты ни как все, то общество тебя не хочет воспринимать за своего и смотрит на тебя с опаской, для него ты непонятная вещь доселе не встречавшаяся, не понятная, то есть непознанное, а всё непознанное вселяет страх ( страшна неизвестность ). Отсюда выплывает страх, а страх вызывает опасение, а опасение рождает защиту, как известно лучшая защита – это нападение, истребление непонятного, непознанного, закон выживания моментально вступает в силу: или я его, или оно меня, но лучше я его.
Вот я всё ношусь со своим блестящим романом, который высоко оценили многие критики и мои знакомые, а нигде не могу его опубликовать. Ведь созданы условия  лишь для существования «попсы», другое же пресекается на корню. Обидно, – и она вновь начала смотреть в окно на ковёр из жёлтых, красных, бурых пятен листьев расположившийся под деревьями на уже слегка желтоватой траве.
Она затаилась и в напряжении ожидала противника, которого нутром чуяла, ощущала всей своей сущностью, что он где-то рядом, тоже прячется и ждёт её. Кто же сделает шаг первым. Она вышла на освещённую часть улицы и со звоном бросила перед собой пистолет-пулемёт. Он ударился об камень и обойма со стуком улетела прочь теряя по пути патроны. Секунда, другая и …
- Хватит прятаться, я безоружна. Выходи, - властно сказала Кэт.
Что-то шевельнулось вдалеке. Прокралось чья-то тень и наконец на кольцо света, немного сутулясь и как-то неловко, вышел он. Длиннополая шляпа отбрасывала глубокую тень на его лицо, поэтому его до конца хорошо так и не удалось рассмотреть. Он взглянул на неё, оценил, метнул взор на разоружённый пистолет-пулемёт и спросил:
- Чего ты хочешь?
- Что бы ты всё объяснил!
- Зачем? – задал он простой и вместе с тем шокирующе-сложный вопрос, что Кэт растерялась и не нашла что ответить.
- Не ищи, всё равно не найдёшь! – ответил незнакомец угадав её мысли и слегка улыбнулся и чуть приспустил свой пистолет. – Мы оба продукты одной системы и никуда от этого не денешься.
- Это неправда! – Кэт вся вспыхнула от негодования.
- Да? – удивился он. – А что же ты хотела услышать? Что мы с тобой антиподы, я плохой, а ты хорошая. Это было бы слишком просто и смахивало бы на сказку. Но это реальность, порою ужасная и страшная. Мы с тобой сущности одного целого, нас нельзя разъединить. Мы не плохие и не хорошие. Мы те, кем мы должны быть, мы те кем нас представляют другие, не больше и не меньше.
- И что ты предлагаешь делать? – неуверенно спросила она.
- Быть теми кем мы есть. Соединиться вместе. Мы две стороны одной медали.
Его рассуждения были весьма логичными. Даже очень. Она уже слегка поддалась его чарующему голосу, но вдруг, внутри её завопил другой голос, говоривший ей не согласиться, он был плохо слышен и еле разборчив, но Кэт ухватилась за него, как за спасительную соломинку. Это было даже заметно с боку наблюдателя. Вот она делает шаг к незнакомцу, но вдруг резко отдёргивается и судорожно отступает на шаг назад.
- Подожди, ты куда, - незнакомец предпринимает ещё одну попытку. – Только подумай. Мы вместе большая сила. Мы – герои. Притом главные герои. Если мы будем держаться раздельно то нас уничтожат. Они наняли тебя, чтобы выйти на меня потому что они знали, что между нами есть связь, сначала они уберут меня, а потом настанет и твой черёд.
Кэт снова засомневалась, но вдруг, внутри себя еще раз услышала голос, намного громче и отступила ещё на шаг.
- Ну куда же ты, – незнакомец слегка приподнял свой пистолет. – Неужели ты не понимаешь, что пока один из нас у них, они всегда смогут выйти на другого. Давай действовать сообща. Они тогда никогда об этом не догадаются и нас не смогут найти.
- Нет не могу, – как-то устало произнесла Кэт.
- Извини тогда меня, но у меня нет другого выбора, – и он поднял пистолет. Но не успел он даже удивиться, как у Кэт в руке, быстрее молнии, оказался УЗИ и не успев моргнуть глазом, как она выпустила в него целую обойму.
- Это ты меня извини, – проронила она сквозь дымящийся ствол смотря на распластавшееся тело на асфальте. – Но в рассказе надо соблюдать определённые правила и учитывать то, что хочет потребитель, а не ты, не то ты как герой, будешь в забвении.
Она с сожалением посмотрела на незнакомца, подняла побитый, ранее выкинутый нею пистолет-пулемёт и одиноко побрела вглубь уличных трущоб. Но на полпути остановилась, что-то вспомнив и повернувшись сказала:
- Да, ты забыл самое главное незнакомец, что герой должен быть один.



23.10.01