ничто не...

VZ посвящается.

Я молча смотрела, как она умирала.
Родившаяся на свет, чтобы радовать своей красотой тех, кто на нее смотрел. Впитывающая в себя каждый лучик солнца, пьющая каждую капельку дождя. Она, которая гордо держала свою голову и расцветала миг за мигом - умирала.
Мои руки сжимали ее стройный стан - такой нежный и такой сильный. Я смотрела на нее и думала о чем-то. Мысли были сродни тихой маленькой реке, которая несет спокойно свои воды, чтобы отдаться в конце пути тому, кто ее возьмет - будь это озеро, море или река. Подобно той реке, в которой отражаются берега как в зеркале - то каменистые, возносящиеся вверх и смотрящие свысока на нее, то болотистые, льнущие к ней своими предательскими губами.
Эта река вымывала из меня все то грязное и непонятное, что я усиленно копила, зарывала в тайные уголки своего сознания. Она выставляла напоказ все то полусгнившее, что я холила и лелеяла. Ведь это все - ничто по сравнению со смертью.
Я обнимала ее и не могла ничем ей помочь.  Она слабела с каждой минутой. И вот она начала клонить свою красивую голову. Мне казалось, что она сейчас заплачет, и я прижала ее голову к своим губам. Я гладила ее и просила прощения за тех, кто ее погубил. Я целовала ее и просила прощения за то, что я погубила ее, за то, что я не могу продлить ее существование и не могу облегчить ее последние минуты ничем, кроме как бесполезной в этот миг лаской.
Река превратилась в мощный поток, бьющийся о скалы моей надменности и топящий болота моей подлости. В ревущий поток, несущийся вперед, сметая все на своем пути, и выбрасывающий окаменевшие глупые принципы наружу, чтобы я смогла увидеть их уродливость. Вскоре этот поток превратился в смертоносный сель, который убивает и калечит все живое. Он вырвался из меня соленым водопадом, чуть не разбив стекло моих глаз. Соленые капли срывались вниз с утесов ресниц и летели к ней. Но они не могли оживить ее - слишком ядовитыми они были. Каждая капля убивала в ней кусочек жизни, и когда это водопад стал все-таки чистым, опустошив меня до самого дна бездонного колодца моей души, она была мертва.
Когда проводник пошел проверять вагон, то на восьмой полке он увидел ее - мертвую и одинокую. Пробурчав что-то себе под нос, он равнодушно сломал ее стебель, уколовшись шипом и выбросил в мусорный бачок.