Сильный характер

За последнюю пятилетку Киев сильно изменился. Когда мэром Киева в 1999году стал Александр Омельченко, сам бывший строитель, то благодаря ему город начал отстраиваться. Два раза меняли асфальтовое покрытие на главной улице – Крещатике. Построили современную, по европейским стандартам, поликлинику на Троещине. Реконструировали площадь Славы, построив подземный «Книжный мир», по другому этот торговый комплекс и не назовёшь, почти такой же под землёй, возле станции метро «Дружбы народов», только раза в 3 больше. Под «Майданом», в этом году, сделали европейский двухэтажный центр торговли и развлечений под названием «Глобус». Наконец-то занялись Бессарабским кварталом. Отреставрировали сам рынок, в этом году отпраздновавшего своё 80-летие, поменяли дорожную развязку, начали строить торговый комплекс вперемешку с офисными помещениями на «бессарабском треугольнике», до того мёртвым грузом и с зелёным забором стоявшего более 10-ти лет. Всего и не перечесть, что было сделано за столь малый срок. Но одно из самых знаменательных событий, произошедших к десятой годовщине независимости Украины, было реконструкция Центрального вокзала плюс ещё постройка Южного терминала. Правда, работоспособность он приобретал ещё целый год, но зато пассажиры по достоинству оценили всю комфортабельность новопостройки. И сейчас он уже работает на полные обороты, принимая часть пассажиров на свою долю, тем самым, помогая своему старшему брату Центральному и заметно облегчая жизнь тысячам киевлян, находящимся по ту сторону, потому что сейчас им не надо искать окольных путей попадания на вокзал.
Именно на этом обновлённом вокзале, на перроне стоял один молодой человек приятной внешности, шагающий туда-сюда и с нетерпением посматривающий на табло, что на платформе, находящиеся через определённое количество столбов под навесом. Табло, висевшее на каждой платформе, вмещало в себя часы, номер и путь следования поезда, прибытие и отбытие. На том, куда смотрел молодой человек, значилось: Москва-Киев, прибытие в половине девятого утра. Оставалось пару минут до прибытия поезда. Молодой человек ждал прибытия своего друга с рабочей командировки из Германии. Только командировкой это было трудно назвать, в Германии он проработал полтора года в качестве менеджера туризма. Это был своего рода обмен опытом. А по дороге он залетел в Москву, по каким то делам. Вообще они были закадычными друзьями и дружили с первого класса. И вот теперь друг приехал встречать друга. Он с нетерпением ожидал прихода поезда. Буквально через секунду раздался сильный свист приближающегося состава. Ещё пару секунд и крепкое дружеское объятие соединило молодых людей.
- Здравствуй Саш! Сколько лет, сколько зим? – не мог нарадоваться приехавший на поезде и тут же наехал. – Почему меня не снимаешь – это же событие мирового масштаба. Как никак 3 года меня не было в Киеве, только иногда наездами.
- Привет, Тарас. Я ешё больше рад тебя видеть, - не мог нарадоваться молодой человек. Наконец то ты вернулся надолго на родину!
- Если бы ты только знал, как я по тебе соскучился. Тяжело всё-таки долго быть в отлучке от родного дома. Представляешь, меня 24 часа в сутки окружали сплошные немцы и ни одного родного лица вокруг. Этого долго вынести невозможно. Мне, конечно, нравится                “ Rammstein ” и приходиться по душе их культура, но не до такой же степени. Ёлы-палы. Достали меня эти немцы. Просто они всегда от тебя чего-то хотят, а вот чего именно – непонятно. Да и вообще они ужасно мелочные и приставучие. А в остальном, всё прекрасно.
- Да, я вижу, время проведённое в Германии, тебя не изменило, - улыбнулся Саша.
- Хм, - хмыкнул его друг. – Шутишь? Немцам это не по зубам. Я себе поставил за цель не поддаваться их влиянию и влиянию ихней культуры. Как видишь, много в этом преуспел.
- Ну, ты даёшь! – с невольным восхищением посмотрел на него Саша. – А, как же ты смог ужиться с немцами?
- Неправильно вопрос ставишь. Как они, со мною ужились? Вот уж чего не знаю, - и он развел руками усмехнувшись. – Так, чего это я всё о себе. Мне интересно знать как у тебя там дела? Как там у тебя с Шурочкой, вы уже поженились? А то сколько себя помню вы только и делали что встречались, а до женитьбы так руки и не доходили. И что ещё нового, - Саша уже хотел, было что-то сказать, но Тарас не дал ему и рта раскрыть. – Знаешь, я теперь, после того как облапошил немцев, богатенький Буратино. Так что давай, пойдём в одно кафе, оно тут недалеко. Из вещей, как ты заметил, лишь один портфель для бумаг, остальные вещи приедут завтра.
- А, может, ты домой хочешь, родных увидеть?
- Не понял, - удивился он. – Ты что, от разговора увиливать, не выйдет и не мечтай. Друзья превыше всего! Родных увижу и позже, ничего это не изменит. А с тобой хочу сейчас поговорить. Всё, пошли.
- Как скажешь, - подчинился Саша.
 И они двинулись от вокзала к гостинице «Экспресс», где на первом этаже находился неплохой кафе-бар, под таким же названием.
Уютная, почти задушевная, обстановка просто-таки располагала к откровениям и душеизлияниям друг другу, несмотря на столь ранний, необычный для сего дела час.   
- Ну, давай, рассказывай. А то мне не терпится узнать, что там у тебя.
- Хорошо, - согласился он. – Но моя история немного грустная.
- Ничего страшного, - и Тарас приготовился слушать.
Я  хочу тебе сказать, если ещё раньше не говорил, что у нас была просто сумасшедшая любовь, если только такое слово подходит. Мы сильно, по-настоящему любили друг друга. Я в ней души не чаял. Всегда был рядом, помогал, иногда мне казалось, что без неё я не смогу жить. Она была для меня всем. Мы почти всё делали вместе. Когда её долго не было рядом, я почти что задыхался. Я чуть ли не каждый вечер молился и благодарил за неё Бога. Вместе нам действительно было хорошо, весело и интересно. Я много узнал про неё саму, её взгляды на жизнь, её мечты, планы на будущее. Также я узнал сам мир девушек, что они думают, чем они живут, что их интересует, как они смотрят на мир и многое другое. Я же, в свою очередь, Саше рассказывал про себя, про свой мир. Так мы довольно часто разговаривали на подобные темы часами и нам вечно не хватало времени всё пересказать друг другу. Мы не могли нарадоваться друг другом. Мне казалось, что наше счастье будет безграничным. Она была настоящим воплощением моего идеала девушки. Вот так вот.
Если помнишь свой последний приезд, полгода назад, когда мы тебя ещё с Шурой провожали вместе на вокзал. Так вот в тот момент я таки сделал ей предложение. Она была бесконечно счастлива. Мы назначили свадьбу на конец июля, месяц назад. Приготовления шли полным ходом. Я, да и она тоже были заняты по горло, и в последнюю неделю перед свадьбой практически не виделись. Но вот, за день до нее родимой, у нас выдался свободный вечер, и мы решили пойти погулять по городу, вернее я решил пойти гулять, а она решила гулять по городу. И, значит, гуляли мы, гуляли, всё так было чинно и благопристойно. Вечерело. Сумерки совсем опустились на город. Вообще-то я очень люблю вечерний Киев, он тогда становится очень ярким и сверкающим, Сашка, кстати, тоже весьма изрядно тащилась от вечернего Киева. Гуляли мы в парке, всё было хорошо, но тут ей взбрело в голову перейти на другую сторону парка, он был разделён на две части, проезжей дорогой. Ну, мы и пошли и я, каким-то макаром вырвался вперёд и уже успел добежать до середины дороги, где находятся две сплошные полосы. Решил я тогда обернуться и посмотреть, как она там. Обернулся, а дальше как в замедленном кино: я поворачиваюсь, краем глаза замечаю мчащийся автомобиль, а Саша уже ступила на зебру, кричу ей, что слева машина, хотя где-то глубоко внутри понимая, что я уже опоздал, она смотрит на меня, потом на машину, которая, скрипя тормозами на бешенном ходу сбивает её, потом снова на меня, мне кажется что долго и пронзительно, этот взгляд проник мне в душу, и я в нём прочитал немой вопрос, за что? И она падает. Это всё длилось меньше секунды, но для меня эта секунда растянулась до бесконечности в тот момент. С криком я бросаюсь к ней. От удара её откинуло на пару метров. Она ещё жива. Я поднимаю её голову, слышу, как она хрипло с натугой дышит. Из уголка рта змейкой потекла кровь, взгляд начал мутнеть. Слёзы закрыли мне глаза, я ничего не видел перед собой. Я прижал её к себе, со словами: «Не умирай, родная. Только не покидай меня. Бог, не забирай её от меня, я не смогу жить без неё». Тут Саша крепко схватила меня руку, слегка приподнялась и сказала: «Саш, я люблю тебя. Действительно, люблю. Просто не понимаю, почему так…, - постепенно перешла на шепот. – Прости меня. Я ухожу отсюда навсегда, но я знаю, что мы встретимся на небесах, я буду тебя ждать». Это были её последние слова. Она посмотрела на меня, улыбнулась, вздохнула и умерла с улыбкой на устах. А я сидел на проезжей части, держа её на руках, всё ещё никак не поверив в то, что я уже никогда больше не смогу её увидеть. Я крепко прижимал её к себе, не обращая никакого внимания на собравшихся вокруг – я их просто не видел. У меня уже не было сил плакать, лишь один вопрос всё время вертелся в мозгу: «Бог, почему?». И я не находил ответа. Этот вопрос жёг меня больнее, чем раскаленное железо, он закрадывался мне в самую глубь сознания, будоражил все мои чувства и разъярённым зверем носился по моему сознанию, круша всё на своём пути. Я тогда был сам не свой. Последующие события ночи, я как бы наблюдал со стороны. У меня было такое впечатление, что всё это произошло не со мной, а с кем-то другим или я посмотрел очередную драму по телевизору и слишком близко воспринял это к сердцу. А у самого в голове крутились мысли-вопросы: Бог, ну почему она? Что я не то сделал? За что? Что мне теперь делать? А перед глазами у меня всё стоял её пронзительный и долгий взгляд, мгновенно проникший мне в самую глубину моего сознания. Он длился лишь мгновение, но я запомнил его на всю жизнь. А последняя сцена, которую я всё время вспоминаю – я, крепко обнимающий Сашу, которая улыбается. Она даже умерла красиво и быстро. 
Тарас от такого рассказа аж забыл, зачем они сюда пришли. Если сказать, что у него отвисла челюсть практически до стола, значит не сказать ничего. Ведь не каждый день узнаешь, что у твоего лучшего друга случилось такое несчастье. И тут его взгляд падает на правую руку Саши, где красуется золотое, обручальное кольцо на безымянном пальце.
- Слушай, может, я чего-то не понимаю, но ты что – женился?
- Да!
- О! – Тарасу не хватило слов. – А на ком?
- Сейчас увидишь.
Саша поднял руку вверх, сделав знак, и к их столику подошла, просто таки прекрасная девушка с тонкими чертами лица, вероятнее всего аристократического происхождения, со смеющимися небесно-голубыми глазами, красивыми длинными, шелковистыми волосами приятного соломенного цвета, со слегка вздёрнутым носиком, небольшими пухлыми губками и правильно закругленным подбородком; и присела за их столик.
- Шура! - от неожиданности Тарас вскочил и уставился на неё как баран на новые ворота.
- Привет, Тарас. Да, я это.
- Ничего себе ребята, ну у вас и шуточки. Так ты мне всё наврал?
- Нет! Всё, что я сказал, правда.
В данный момент на растерянного, ничего не понимающего, Тараса смешно было смотреть.   
- Сейчас расскажу дальше, - сжалился над ним Саша.
Так вот, после того меня, не отдающего себе отчета из-за горя, оторвали от Сашки и запихнули в «скорую». Я взглянул ещё раз на неё, лежащую в машине на носилках, и уткнулся лицом в ладони. Плакать я уже не мог, а лишь говорил вслух: «На кого ты меня покинула?». Тут я услышал её голос говоривший: «Никуда я тебя не кидала!», я уже подумал, что на почве горя у меня нервный срыв и слышатся разные голоса. «Саш! Я здесь!» - но это я явственно услышал справа от себя. Резко повернувшись, я увидел как Саша села на носилках и смотрит на меня улыбаясь. «Ты воскресла?», - с надеждой в голосе спросил я её. «А, я и не думала умирать!». «Как, ничего не понимаю». Вместо ответа, машина остановилась, а впереди сидящие врачи, в белых халатах, повернулись ко мне. Тогда я в них узнал Толика и Максима – моих друзей и коллег по работе. Вот так они меня разыграли на мальчишник перед днём нашей свадьбы. Оказывается они, в строжайшей тайне, всё это готовили около месяца. Моя же дорогая жена – профессиональная актриса, просто великолепно сыграла свою роль, а мои друзья режиссёры и другие киношники, отлично всё придумали и разыграли представление.
    И они ещё долго сидели в кафе, болтали обо всём подряд, вспоминая былые времена и радостные моменты из жизни. Делясь впечатлениями и переживаниями.