Девочка

Я родилась в глухой деревеньке под Волгоградом, и так бы и жила там, но, слава богу, моя мама проявила недюжинную смекалку и вытащила нас из этого забытого всеми богами места. Мы переехали в Москву быстро, практически без багажа. Мои родители были слишком молоды и ещё не успели накопить ни денег, ни вещей. Мама, такая красивая, в тонком вишнёвом платье, с безумным от счастья лицом. Конечно, сбылась её мечта. Папа, напряжённо оглядывающийся, теряющий то нас, то вещи. Он боялся… Что не справится, что будет смешным и чужим в этом огромном и совершенно непонятном ему городе. Я же тоже, как и мама была счастлива. Ещё бы, сегодня я  первый раз попробовала жвачку. Конечно, я слышала про неё от Катьки, которая приезжала к нам на лето, а в остальное время жила в Волгограде. Но я то знала, что она врушка несусветная и не верила, что есть такие конфеты, которые глотать нельзя.
В поезде я, не отрываясь, смотрела в окно. Оно было грязным и мутноватым, но разве это могло мне помешать? Мимо неслись остановки с толпами людей на каждой,  а на одной я даже видела необыкновенную женщину в цветастой юбке до пят и с длинными распущенными волосами. Она мне показалась настоящей колдуньей, о чём я незамедлительно сообщила маме. Мама, подождав немного, пока я успокоюсь, объяснила мне, что это цыганка и что многие люди и вправду считают цыган колдунами. Но мы же, настоящие советские люди, не верим в такую ерунду, так как рассматриваем всё с научной точки зрения. Хоть я и не очень поняла, что мы рассматриваем и при чём тут зрение, но сразу сообразила, что сказала что-то не то, раз мама сразу начала грозить врачами. Я очень боялась окулистов, почти так же, как стоматологов, потому что у них у всех было это мерзкое зеркальце на железной палке. Как мне казалось, предназначенном для ковыряния.
Но хоть я и притихла, но, надо заметить, не очень то успокоилась. Я вспомнила, что бабушка всегда говорит, что люди, мол, просто так говорить не будут, и пришла к выводу, что, наверно, эта цыганка и вправду колдунья и порадовалась, что она нас не углядела.
Когда мы подъезжали к вокзалу, нас уже встречали. Мамина сестра, тётя Полина, радостно заулыбалась, увидев нас через окошко. И замахала букетом гвоздик, на тот случай, если мы её не увидели или не узнали.
В школу я пошла уже москвичкой. Своими радостными впечатлениями от большого гипюрового банта я делиться не буду, так как каждая первоклассница кажется себе самой красивой, а может быть вообще настоящей принцессой.
Мама с папой баловали меня, покупали мне всё, что я просила, насколько хватало их скромных зарплат, конечно. Папа на удивленье быстро прижился в городе, хотя и скучал по родителям и деревне.