гость 1

Иногда с нами происходят страшные вещи. Мы спрашиваем себя «За что?», мы спрашиваем Его «За что?». Ответом нам лишь наша малышка Совесть «А разве не за что?». Мы пережёвываем это, глотаем и идём дальше. Мы живём. Мы рождаем мысли. Мы создаём взамен утере новое, другого вида и другой стоимости. Но мы пытаемся заполнить эту пустоту чем-то своим. Главное не позволить кому-то запустить лапы утешений и наивных предположений в эту пустоту. Я жива. Я рождаю мысль.
И позвольте представить вам моё новое чадо. Боюсь у этого проекта густая седая борода. Но он рожден, не мне же убивать живое.

Незваные гости.
Гость №1.
Джек Керуак «Бродяги Дхармы»
Я начала читать эту книгу в полосу удивительного везения. Пугающего меня и, как оказалось, не зря. Лирический герой Рэй – американский буддист и хиппи 50-х, по сути ребёнок, играющий в легенды, имена и мысли. Играющий мыслями, я бы даже сказала. Он ездит автостопом, он медитирует, он курит ганджу. Он забавляется.
Сейчас этой книгой трудно удивить. Все знают, как жили хиппи, половина слышала про буддизм, половина половины про дзен-буддизм. Нас на мякине не проведёшь. Но прочитать эту книгу стоит. Она оставляет ощущение нежности жизни, сладости размышлений. Немного зависти к времени, разрешающему «не таковость». Хочется поехать в лес, мягко наступать на сухие ветки, раздвигать руками пожухлую траву. Бессовестно отключать сознание. Чистить себя изнутри.
Вот вам маленький кусочек на пробу.
«Чем выше мы взбирались, тем лучше открывался вид на озеро, и вот уже сквозь ясную синеву стали видны глубокие провалы, точно темные колодцы, откуда били питающие озеро родники, и в них ходит легкими косяками рыба.
– Эх, прямо раннее утро в Китае, и мне пять лет в безначальном времени! – пропел я и мне захотелось присесть у тропы и достать блокнотик и записать это.
– Погляди туда, – запел Джефи, – желтые осины. Напоминает мне хокку… «Разговорились о литературе – желтеют осины». – В этих краях начинаешь постигать крохотные бриллианты восточных хокку; поэты, создавшие их, никогда не напивались в горах и ничего такого, просто бродили свежие, как дети, и записывали всё, что видели, без всяких литературных оборотов и выкрутасов, не пытаясь ничего придумать или выразить.
Взбираясь по пологому склону, сочиняли хокку и мы.
– «Валуны на краю обрыва, – произнес я, – почему не срываются вниз?»
- Может, это и хокку, а может, и нет, сложновато немножко, - сказал Джефи. – Настоящее хокку должно быть простым, как овсянка, и давать яркую картинку реальных предметов, например, вот это, наверно, самое гениальное из всех: «По веранде скачет воробей с мокрыми лапками». Это Шики. Так и видишь мокрые следы воробьиных лапок и при том в нескольких словах заключен и этот дождь, который шёл целый день, и даже запах сосен.»