О критерии истины

О КРИТЕРИИ ИСТИНЫ

Любопытно попытаться установить этот критерий. Лейбниц полагал истинным всё, что не может быть опровергнуто. Логика: «Всё, что может быть опровергнуто, то ложь», «всё, что не ложь – есть истина», следовательно, «истина – то, что не может быть опровергнуто».
Ошибка: в первой фразе «из А следует Б», не тождественно «из Б следует А». Оно тождественно утверждению «из не Б следует не А», то есть «всё, что может быть опровергнуто, не истина».
Таким образом, определение Лейбница – не полное. Он дополняет его субъективным определением «настолько очевидно, что…», но это мало что проясняет.
Невозможно опровергнуть, что у Цицерона была бородавка на спине, что вода способна мыслить, что существует ещё, по меньшей мере, полсотни инопланетных цивилизаций или, что помимо трех измерений пространства, данных нам в ощущении, существует ещё   дюжина иных измерений, которые нам не дано ощутить. Солипсизм, утверждающий, что мир – есть один индивид и его субъективные ощущения, неопровержим принципиально. Однако, мы от него отказываемся по одной причине: эта позиция не дает возможность конструктивного развития теории, то есть поиска причинно-следственных связей в мире. В определенном смысле каждый, кто занимается естествознанием, делает выбор между верой или неверием в ряд принципиально неопровержимых утверждений, которые не подчиняются проверке логическим путем. В этом смысле можно понимать расширение Лейбница «настолько очевидно, что…». Однако, следует стремиться, чтобы перечень принимаемых без достаточного доказательства изначальных аксиом был достаточным, не избыточным, логически связанным с дальнейшим предметом изучения и не изменяемым в ходе изложения. Перестройка фундамента после того, как воздвигнуто само здание, означает разрушение этого здания и начало нового строительства. Пересмотр аксиоматики неизбежен, как следствие развития любой науки, но всякое последовательное изложение новейшей версии знаний в данном направлении не должно в себе содержать пересмотра аксиом.
Является ли практика критерием истины? Вся практика человечества подтверждает, что яблоки падают вниз, но истина состоит в том, что они падают к центру масс Земли, что вовсе не адекватно понятию «вниз» с позиции физики. Наука, которая сообщает нам, что Земля вращается и отнюдь не лежит в центре Вселенной, не использует для обоснования и доказательства своих положений практику. Практическое использование космоса не есть общественно-историческая практика человечества, это не основа доказательства правильности современной астрономии, а следствие её правильности. Вопрос о расширении или не расширении Вселенной не имеет никакого практического значения, или, по крайней мере, на сегодняшний день этого значения усмотреть не удается. То же относится к парадоксу близнецов, к «черным дырам» и ряду других выводов, истинность которых практика установить не в состоянии.
Важным условием истинности является истинность законов логики. Эта истинность также не может быть доказана практикой, поскольку логика – есть абстрактная наука. Безусловно истинной можно признать только ту её часть, где она тождественна булевой алгебре, то есть математике с двумя численными переменными («ложь» и «истина»), и многими неизвестными. Это – логика, не допускающая промежуточных значений этой переменной. Это – диалектика без синтеза. У Аристотеля под диалектикой понимается правило выбора одного из двух. Третьего не дано. Диалектика Гегеля с тройкой «тезис» - «антитезис» - «синтез» является хорошей иллюстрацией многообразия мира в той области, где он не ограничивается двумя крайностями, но это уже собственно не диалектика, а вовсе иная наука, которую можно сравнить с зачаточной формой науки о связях, однако, исключающей методику логического поиска истины.
И если на вопрос: «Что первично – субстанция материального мира или законы её взаимодействия?» можно ответить в ново-диалектическом по Гегелю смысле: «либо одно, либо другое, либо и то и другое», то на вопросы об истинности того или иного утверждения должны быть допустимы только взаимоисключающие ответы. В случае, когда возможны синтетические ответы, законы логики просто не применимы, и в этом случае знания не удается систематизировать посредством логики.
Известно утверждение, что причинно-следственная связь и математические законы физических явлений – это не свойства материального мира, а свойства метода его познания человеком. В каком-то смысле это, безусловно, так. Довольно сложные зависимости траекторий планет в Птолемеевской системе отсчета, связанной с Землей, не имеют прямого отношения к истинным явлениям природы, однако позволяют достаточно точно их описывать. Однако, законы инерциального движения и притяжения силами гравитации, видимо, всё же имеют прямое отношение к траекториям планет. Поскольку механические системы движения не обладают памятью, можно утверждать, что эти законы нигде не хранятся, и полные функции, описывающие траектории тел в пространстве, в природе также нигде не записаны. Эти траектории – результат суммы приращений траекторий, действующие силы – результат накопления приращений изменения этих сил, запасенная энергия – результат накопления приращений энергии, то же можно сказать о массе. Каждый элементарный участок пространства, заполненный элементарным количеством вещества, претерпевает лишь те изменения, которые порождены сосредоточенными в этом месте и в это время силами. Ограничение действия во времени и в пространстве и суммирование результатов во времени и в пространстве – вот основа существования и проявления общих законов механического движения.  Движение в механике – есть результат интегрирования естественным образом дифференциальных уравнений в приращениях количества движения и количества силы, перехода приращения запасенной потенциальной и кинетической энергии друг в друга. 
Для правильного получения результатов необходимо применять правильные законы интегрирования во времени и в пространстве. Единственно правильным математическим аппаратом здесь может быть метод анализа распределенных замкнутых динамических систем, который учитывает как прямое влияние приращений сил на приращение скоростей, так и обратное влияние приращений скоростей на приращения сил, а, кроме того, учитывает конечность распространения полевых волн в пространстве.
К настоящему времени прецедента правильного применения соответствующего математического аппарата к подобным задачам с релятивистскими скоростями нам не известно.

Однако, я работаю в этом направлении.