3. Кладбищенский грим по имени Эльго

Городское кладбище располагалось на склоне холма, за крепостной стеной. Когда мы проходили в ворота, сторож выглянул из своей будки посмотреть, кого это несет на ночь глядя. Амаргин небрежно махнул рукой, и тот сейчас же потерял к нам всякий интерес.
Периметр ограды обрамляли тополя – темные и торжественные на фоне закатного неба. Солнце уже нырнуло за большой скалистый холм на северной стороне портовой бухты, кладбище и нижнюю часть города накрыла тень.
За воротами, на ровной площадке громоздилась церковь, приземистая, суровая, из серо-розового местного камня. К ней вела мощеная дорожка, обсаженная кустами шиповника, в брызгах коралловых ягод. Дальше, по обе стороны, тянулась выкошенная лужайка. Ее украшали несколько плодовых деревьев.
-Это кладбище? - удивилась я, - Больше похоже на сад. Где же тут могилы?
-За церковью. Это новая территория, здесь нет ничего любопытного. А нам надо вон туда - Амаргин указал подбородком на темные заросли противоположного склона. - На ту сторону, через ручей.
За церковью склон понижался. Дорожка, огибавшая церковь, разделилась на множество тропинок, вьющихся между рядами аккуратных склепов и могил. Амаргин равнодушно шагал мимо увитых ежевикой каменных чаш, стелл и плит. « Возлюбленному супругу от скорбящей супруги и детей». «Блаженной памяти Рута Болана под камнем сим вкушает мир». «Здесь обрел покой благородный Рудор Вепрь, сраженный благородным Ламаленом Левобережным и сразивший оного тако же на поединке чести», «Здесь обрел покой благородный Ламален Левобережный, сраженный благородным Рудором Вепрем и сразивший оного тако же на поединке чести».
-Не зевай, - прикрикнул Амаргин, - И прибавь шагу. Темнеет.
Я нагнала его.
-Ты же сам сказал, самое время.
-Да, но мы можем не застать хозяина.
-Какого еще хозяина?
-К которому идем в гости. Ночь – его время.
Я немного озадачилась.
-Мы что, идем в гости к какому-нибудь мертвецу?
Тропинка стала круче, сузилась, мне опять пришлось отстать. Из оврага тянуло сыростью.
-Или к вампиру? Эй, Амаргин?
-Не говори глупостей.
-Не беги так быстро, здесь скользко!
-Осторожно.
Я с размаху ткнулась в амаргинову спину. Мой лоб ощутил острый его позвоночник даже сквозь два слоя сукна.
-Осторожно, говорю. Здесь мост. Очень старый, в настиле полно дырок.
Ветхий мосточек соединял два крутых склона. Внизу бесшумно, словно змея, в осоке и череде ползла черная, подернутая вечерним туманом вода. Поломанные перила и изрешеченный прорехами настил были густо прошиты молодой ивой и ольхой. Я старалась наступать туда же, куда и Амаргин. Мосток скрипел и раскачивался, но доверять перилам нельзя было даже в воображении. Последний раз по этому мосту ходили, вероятно, лет десять назад.
Еще несколько ярдов вверх по скользкому склону, под сомкнутые темные кроны, в сырое и мрачное царство крапивы. Когда склон немного выровнялся, я остановилась отдышаться. В сгущающихся сумерках тут и там что-то белело - кладбище продолжалось и по эту сторону ручья. Многие могильные камни покосились, некоторые упали, и все они были источены временем, изъедены сыростью, испятнаны лишайником. Я смахнула с ближайшего мелкий лесной мусор. Надпись удалось прочитать только вслепую, ощупывая пальцами рытвинки и трещины - "Рольм Барсук. Кайд и Мирта Барсуки".
-Это старое кладбище, - объяснил Амаргин, - Сейчас здесь не хоронят. Вон там, - он махнул рукой выше по склону, - была старая церковь, она сгорела лет сорок назад. Там вокруг могилы и склепы для благородных. А здесь лежит народ попроще. Пойдем, это уже рядом.
Мы свернули направо и двинулись вдоль ручья по еле заметной тропинке. Интересно, откуда тропинка, если здесь никто не ходит? Или она тоже пропадет, как те камни, стоит только Амаргину оставить меня одну?
Маг остановился.
-Пришли? - спросила я.
-Вроде бы... - голос его звучал не очень уверенно. Он посмотрел по сторонам, хмуря брови. В темной листве бледно светились могильные камни.
- "Авр Мельник" - прочитал он, наклонившись и водя пальцем по одному из них. - Хм? - он проверил другой камень, - "Кост и Берилл Хвощи"... не помню никаких Хвощей... "Леокреста Дрозд, Морион Дрозд"...
-Не туда зашли? - поинтересовалась я.
-Еще не понял. Знаешь, погоди-ка здесь, я еще вон там посмотрю.
-Амаргин!
-Прекрати за меня цепляться, я тебе не нянька.
-Не вздумай меня здесь оставить! Ты обещал отвести меня обратно!
-Да ты все-таки трусиха, матушка. Сколько раз надо утонуть чтобы перестать бояться кладбищ?
-При чем тут кладбище? Ты обещал...
-Я обещал тебя кое с кем познакомить. Мы пришли в гости, так что веди себя пристойно.
Он стряхнул мою руку и решительно вломился в кусты дикой смородины. В воздухе разлился резкий острый аромат. Я постояла немного на тропинке, слушая как он шуршит и бормочет за стеной листвы. Ну, хорошо, я буду послушно ждать хоть до утра, если Амаргин так хочет. Вампиры и мертвецы меня ничуть не пугают. И если маг задумал выбить клин клином и уничтожить мой страх перед водой еще большим страхом...
Я вздохнула в темноте, переступила с ноги на ногу. Задела коленом один из камней. Это была плита, наклонно лежавшая среди смородинных кустов. Я провела пальцами, ощупью читая невидимую надпись: "Хавн и Вива Живые".
"Живые"? Я прощупала буквы еще раз. Да, в самом деле, "Живые". Забавная фамилия. Особенно забавно читать ее на могильной плите.
Усмехаясь, я боком присела на холодный камень, покрытый пленкой влаги. Амаргина уже не было слышно. Тьма кралась между деревьев, отирая лохматыми боками стволы, сдвигая ветви, тревожа птиц и шевеля тяжелую отсыревшую листву. Из оврага поднялся туман, расслаивая ночь словно творог на пласты: на плотный белый туман, над ним -  похожий на сыворотку, водянистый, перенасыщенный испарениями слой сумерек, ближе к небу теряющих белесую муть и сгущающихся в пронизанный звездами аспидный мрак. Ну, что ж... Спите спокойно, Живые. Пусть земля будет вам пухом.
В кустах опять зашуршало. Послышалось бормотание. Надо же, я и не ожидала, что он вернется. По крайней мере, так быстро.
-Ты здесь?
-Здесь. Нашел, что искал?
-Черт ногу сломит. Ни зги не видать. Ты где?
-Да здесь я. Иди на голос.
-Да я иду, иду... кусты сплошные. Дай-ка мне руку.
Я привстала и протянула руку во мрак, в крапиву и смородину. По ту сторону кустов ворочался и чертыхался Амаргин.
-Ну, где же ты?
-Да я здесь.
-Что-то я тебя никак нашарить не могу.
-Ну вот же я, руку тяну!
-В какую сторону ты руку свою тянешь?
-В твою! Да, черт! Стрекается!
-Эй, ты где?
-Я здесь!
-Леста!
-Да здесь же я!
-Э-эй!
-Амаргин!
Я влезла в кусты, а они никак не кончались. Амаргин трещал ветками совсем рядом, и я его даже почти видела в темноте. Потом мои растопыренные пальцы что-то зацапали... кажется, волосы.
-Ай! Осторожно!
-Ничего, зато не потеряешься. Я крепко держу.
-Я и не собираюсь теряться.
Он вывалился из кустов и упал на четвереньки. Я отпустила его шевелюру и попыталась ухватить за плечо. Плечо почему-то тоже оказалось покрыто волосами. И там, под волосами, оно было широким, твердым, окатистым, как булыжник... и совсем не Амаргиновым...
-Агр-р-р-р!
У самого запястья с металлическим лязгом сомкнулись клыки - будто капкан захлопнулся. Два алых огня - полыхнули и погасли. Пропасть!
Я взвизгнула. Мгновенный неуправляемый испуг забросил меня на могильный камень. Присела на корточки, тараща глаза. Вампир? Волк? Вервольф?
-Амаргин?
-Гр-р-р!
-Ты не Амаргин? Кто ты?
Черная тень, чернее окружающего мрака, большая, горбатая, косматая. Шумное дыхание, клыки. Глаза пламенем горят - уж не знаю, какой они тут свет отражают, может, свет преисподней.
-Здравствуй, хозяин кладбищ. Амаргин привел меня к тебе в гости. Только вот, не удосужился нас представить.
Я растянула губы в улыбке. Испуг прошел, осталась только досада. Клин клином, да, господин волшебник?
-Меня зовут Леста.
-Знаю,  - сказала Амаргиновым голосом тварь с глазами как пламя, - Испугалась?
-Еще бы, - вежливо согласилась я, - Могла бы на всю оставшуюся жизнь заикой сделаться.
-Гр-р! - заявило чудище удовлетворенно, - Я – Эльго, пожиратель трупов! Я – Эльго, хранитель сокровищ! Я – Эльго, страж Царства Мертвых!
-Очень приятно, Эльго. Мы, оказывается, в некотором роде коллеги.
-В каком это роде? - голос у твари изменился, потерял сходство с Амаргиновым и стал просто низким хриплым мужским голосом. Еще по этому голосу можно было понять, что мое заявление встречено с недоверием.
-Я тоже хранитель сокровищ, - объяснила я, - И тоже немножко страж. Но трупов я не ем.
-Я, вообще-то, тоже не ем трупов... - тварь присела и почесала задней ногой за ухом, - Это я так сказал, для весомости. Мне нравится иногда попугать кого-нибудь. Подкрасться и гавкнуть погромче. Или прикинуться для одинокого путника горшком с золотом посреди дороги.
Не вервольф, поняла я. Кажется, знаю кто...
-Ты грим?
-А? Ну да... - он сменил лапу и поскреб другое ухо. - А ты? Погоди, догадаюсь...  - он, потянулся ко мне носом, шумно принюхиваясь. - Хм, хм... вода. Вода обычная, вода мертвая. Р-р-р-хм... страж, говоришь?
-Страж, говорю.
-Эта язва Амаргин тебя привел, говоришь?
-Точно, язва.
-Ясно, - сказал грим, - Источник на Стеклянной Башне сторожишь. Там золота полно. Там еще какое-то чудо замуровано.
Я наклонилась вперед:
-Ты что-нибудь знаешь о нем?
-О чуде-то? Ну, в общем, знаю, что он на острове в скале замурован, а видеть – не видел.
-А давно он там, Эльго?
Грим помолчал.
-Уйму лет... По-моему, он там всегда был.
-А кто-нибудь сторожил его до меня?
-Приятель наш общий там все время околачивался... Дай подумать... Нет, не припомню. У него самого и спроси.
-Амаргин мастер трепать языком о чем угодно, только не о том, что меня действительно интересует.
Может, он просто делает вид что знает. Поддерживает образ всеведающего мага. А на самом деле это тайна Королевы. Что ей какой-то человеческий колдун? Слуга – и все...
А я даже не слуга. Вообще никто. Выведи ее, Амаргин!
-А где он, кстати? - поинтересовалась я.
-Леший знает. К тебе, говорит, гостья. Развлекай. И потопал куда-то.
-Ну, я так и знала. Веришь, Эльго, я ведь так и знала, что он заведет меня ночью на кладбище и бросит!
-Негодяй. - согласился Эльго.
-Он ведь обещал помочь мне вернуться на остров!
-Это проблема?
-Проблема.
Я насупилась. Вспомнила – ничего он не обещал. Ловко уклонился от обещаний. Опять придется плыть... о, горе!
-Что за проблема-то? - заинтересовался грим.
-Воды боюсь.
-Да ты что? - он снова привстал, оперся лапами на плиту и начал принюхиваться, - Вода. Ясно, вода. Твоя суть. Ты же воде посвящена, что ты ерунду городишь? Ты, наверное, вообще русалка. Ты жить под водою можешь.
-Я утопленница. Причем два раза.
-Ну вот! Я же говорю - вода твоя суть.
-Я не могу! У меня фобия.
-Бред! - констатировал грим. - Все равно что феникс боялся бы огня, потому что он, видите ли, в нем горел. Ну-ка расскажи про свои утопления.
-Да что там рассказывать...
А что рассказывать? Что я помню про первый раз?
      
(...больно – локти вывернуты за спину и притянуты один к другому. Юбка плотно примотана веревкой - от бедер до щиколоток. Во рту комок тряпья, для верности прихваченный платком - чтобы не голосила. Раскаленные доски причала жгут босые ступни - еле удерживаю равновесие. Я стою на самом краю и гляжу на воду. На зеленую мутную воду, пронизанную светом, на слепящие блики, и на узкую коричневую полоску тени, повторяющую контуры причала. Тень, если присмотреться, вовсе не темная, она прозрачная, и сдержанно, тайно светится изнутри. Она испещрена подвижными черточками мальков. Она уютна и прохладна и не режет глаз.
За спиной молчит толпа. За спиной ровный голос читает обвинение: "...исчезновение или гибель принцессы Каланды посредством премерзкого колдовства... подвергается испытанию водою..." И другой голос, вздрагивающий от ярости и горя перебивает его: "Где она, дрянь? Где моя Каланда?!"
Где моя Каланда? Имя колоколом отзывается в голове. Грудная клетка гудит как звонница, сердце металлическим билом шарахает о ребра. Каланда! Что я сделала с тобой? Сестра моя, божество мое, Каланда...
Не убивайте меня! Я найду ее. Вы сами знаете – никто кроме меня не найдет. Если она еще жива... я найду. Найду!
Солнечная рябь мучает глаза, пляшет в воздухе, забирается под ресницы. Зеленая река еще заперта морем и пахнет тиной. Голос за спиной умолкает. Я слышу, как вода плещет у свай, раскачивая юрких мальков. Я слышу шаги – быстрые. Более быстрые, чем мне бы хотелось. Запоздало поднимаю глаза – на небо надо было смотреть! Голос за спиной: "Да свершится..."
Удар между лопаток.
Зелень и тьма.)
 
-Меня обвинили в ведьмовстве. Чтобы проверить это связали и бросили в реку.
-И ты не выплыла.
-Не выплыла.
-Значит – не ведьма! - грим захохотал. - Глупость какая. И что? Амаргин тебя вытащил?
-Не Амаргин. Другой.
-Кто же?
-Ирис. Он не отсюда. Он с другой стороны.
-С нижнего мира, что ли?
-Да, наверное. Я жила там. Не знаю, сколько. Здесь все переменилось. Не представляю, сколько лет прошло.
-М-м! - грим оказался совсем рядом. Сумасшедшие глаза его заполыхали в полуярде от моего носа. - А обратно чего вдруг попросилась? Соскучилась по дому?
-Черта с два. Меня выставили. Не спрашивай, за что. Не знаю. В один прекрасный момент я надоела Королеве.
-Тамошняя братия вся такая, - кивнул Эльго, - Никогда не знаешь, что они сотворят в следующий момент. Я их тоже не понимаю.
-Ты... Слушай, ты можешь посещать ту сторону? Ты знаешь Ириса? Найди его, Эльго, милый, скажи ему...
Грим отвел глаза.
-Эльго!
-Если Королева против... Я хоть по большей части туточки обретаюсь, но в ее подданстве, однако ж. Мне очень жаль.
Помолчали. Огромный черный пес растянулся на камне, положив голову на лапы. Ладно, подумала я. Мне, наверное, не следует цепляться за прошлое. С чего я решила, что все еще интересую Ириса? Он, наверное, давным-давно забыл обо мне. Переживем. У меня теперь мантикор имеется. Домашний. Из рук ест...
Каланда. В каких глубинах застиранной памяти сохранилось это имя? Имя из позапрошлой жизни. Имя и острое чувство утраты. Чувство вины. Меня бросили в воду из-за нее, из-за Каланды. Из-за того что я сделала с ней. Значит, наказание было справедливым. Значит, я заслуживала смерти.
-А второй раз? - прервал молчание грим.
-Что - второй раз? А, утопление. Да вот, только что. Мантикор, или, как ты говоришь, чудо, заперт в подземном гроте, посреди озера из мертвой воды. Чтобы его накормить, надо через мертвое озеро пройти, а эта вода... ну, очень холодная и вообще… какая-то не такая. Короче, я грохнулась в озеро. И не выплыла. Это было четыре дня назад. На этот раз все было прозаичнее – меня вытащил Амаргин. Сегодня после полудня.
-Ну, это не считается. Любой может в мертвой воде хоть сто лет пролежать и останется свеженьким.
-И мертвеньким? – я затаила дыхание.
Эльго подумал.
-На моей памяти никто еще не захлебывался мертвой водой. Выходит, в нее можно лечь и заснуть на тысячу лет, а потом встать и дальше жить. Если ты заранее не мертв.
-И если найдется тот, кто тебя вытащит.
-Это верно.
Мы еще помолчали. Я вытянула ноги, закинула голову. Прямо над нами кроны размыкались, открывая  длинный лоскут неба, запыленный звездами. Плоский наклонный камень уже не казался таким холодным. Рядом черным курганом свернулся пес – косматый, уютный. От большого его тела тянуло теплом.
-Эльго, - спросила я, - а ты бессмертен?
Он молчал так долго, что я думала – он заснул. Но дернулось острое ухо, разомкнулись веки, пропустив малиновый луч:
-Понятия не имею, - пробормотал он. Голос его опять изменился. Что-то он мне напомнил, но я так и не уловила что.
-Ты давно тут живешь?
-Хм? Это смотря для кого. Собственно, как начали тут хоронить, так я здесь и поселился. Мне церковь понравилась. Хорошая церковь. Жаль, сгорела.
-А новая?
-Я консерватор. - он вздохнул. - Мне нравится высокая открытая колокольня. На новой сидишь, как в колодце, ничего не видно. Узнать бы, кто такое выдумал, да напугать как следует. Ночью, когда пьяный из кабака пойдет. Чтобы память отшибло. Чтобы домой дороги не нашел. Р-р-р!
-А как ты тут уживаешься… с мертвецами?
Пес приподнял голову и разинул жуткую, словно бы подсвеченную изнутри пасть.
-Ррр! Я тут самый главный начальник! – он огляделся, словно бы ожидая встретить протесты от обитателей кладбища, - Прикажу – строем встанут! У меня их тут целая армия. Они у меня… по струнке-е-еее-оу!
И он зевнул, выкатив на целый ярд узкий, с крючком на конце, горячий даже издали язык. КЛАЦ! – захлопнулись челюсти. Большая голова мирно легла на лапы.
Мертвецы, подумала я. Он хозяин мертвецов. Спросить у него… он-то точно знает. И ответит точно, без обиняков. Это вам не Амаргин, который будет полоскать мозги до тех пор, пока ты сама не позабудешь, о чем спрашивала.
Хотя, вспомни что специалист по мертвецам сказал о мертвой воде – мол, живым ляжешь, живым встанешь…
С другой стороны – а был ли пациент жив до того как в эту воду лег?.. Грим не отрицал, что я утопленница. И дурак еще тот, у парома…
Итак, сказала я себе. Подумай как следует, Леста Омела.
А хочешь ли ты услышать ответ?
Качались ветви; черные пальцы начисто протирали хрустальный бокал цвета индиго, полный звезд. Три самых ярких высоко венчали юго-запад; опрокинутый вершиной вниз треугольник, сквозь который продернута призрачная лента Млечного пути. Огненная искра чиркнула по небосводу. Я дернулась, успела подумать только: "Пусть…"
-Пусть, - Эльго снова приподнял голову, - пусть их. Пусть себе лежат, не хозяин я им. Ты это… не принимай всерьез. Я иногда… дурачусь.
-Ага. Я так и поняла. – спустила ноги с камня в мокрую траву. Встала, отряхиваясь, – Пойду я, Эльго. Очень приятно было познакомиться.
-Да и я пойду. В десяток мест забежать надо. А ты заходи почаще. Рад буду тебя видеть. Дорогу-то найдешь?