Брат чародея глава 4

ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ

Когда мы проснулись, солнце стояло в зените. Мгновенно разболелся желудок, и мне подумалось, что фамильная честь фамильной честью, а гастрит получить не хочется.
Я продрал глаза и увидел, что мой брат успел развести костёр и на вертеле жарит дичь.
- Весьма кстати, дорогой мой, - произнёс я, слезая с дерева и направляясь к нему.
- Проснулся? – спросил Джен. – Я думал, ты будешь спать весь день.
- Я  спал как суслик. Не как сурок.
Джен протянул мне кусок жареного мяса. На вкус оно было жилистым и немного горьковатым. У меня мгновенно начал дёргаться правый глаз.
- Мясо, конечно, не слишком вкусное, зато сытное, - заметил мой брат.
- Да уж конечно, - согласился я. – По-моему, быт достиг пика своей абсурдности.
- Что ты говоришь?
- Ничего.
- Знаешь, нам нужно выдвигаться.
- Куда?
- Ты забыл?
Я потупил взор.
- Мы собираемся в лагерь, где нас ждёт Шива.
Весь день мы плутали по джунглям. То есть нельзя сказать, что мы именно плутали, поскольку мой брат всё-таки знал местность, но временами у меня создавалось впечатление, что мы умудрились заблудиться. Однажды я смог заблудиться в центральном парке Нью-Йорка, поэтому вид деревьев, расставленных в беспорядке, приводил меня в беспокойство.
Наконец мы вышли к горам. Вид их был величественный, недаром, как сказал мне брат, центральную гору, чья вершина была окружена облаками, называли «Гора, уходящая в небо».
- Похоже, здесь сделали бы состояние даже на камнях, - заметил я.
- Постой, - прервал меня Джен. – Гляди.
Далеко впереди я заметил струйку дыма, взвивающуюся к небу.
- Что они делают? Их же легко заметить?
- Кто? – спросил я.
- Ты бы ещё спросил – о чём? Там наша сестра.
Через полчаса мы подошли к лагерю. Сразу было видно, что ничего хорошего там нас не ожидало, поскольку при входе на территорию мы обнаружили откусанную руку чернокожего носильщика.
Возле растрёпанных палаток лежали ещё три тела носильщиков. Шивы и её провожатой Хресейды нигде не было видно.
- По счастью, я думаю, они живы, - произнёс Джен. – Видимо, их забрал к себе Давид, он владелец этих мест.
Я почувствовал, что планы наши меняются. Тем более даже первоначальных планов у нас вовсе и не было.
- Я предлагаю попытаться освободить сестру, - предложил я.
- Ты в своём уме?!
- А у нас есть выбор? Нам нужна она и Хресейда. Только она в состоянии помочь мне вернуть трон.
- Ты предлагаешь взобраться на гору?
- Ты знаешь, иногда мне кажется, что мы спим, поскольку происходящее наяву сильно похоже на бред. Разве в реальности мы бы полезли на гору? Конечно, нет, а так придётся. К тому же, пока ведь мы живы.
- Вот именно, что пока. Завтра ты изменишь своё решение, брат, - Джен повернулся ко мне спиной и скрылся в чаще.
Я прождал его два часа, вспомнив все ругательства, которые были в ходу у нас в редакции, когда главный лишал премии или поездки во Флориду, но он так и не появился. Мне пришлось самостоятельно идти к горе, уходящей к небу.
 Внезапно солнце сменили тучи. Дождь, по счастью, не пошёл, иначе бы я вымок до нитки и оказался в ещё более плохом настроении, чем был.
Я до сих пор удивляюсь топографии (простите за интеллектуальное словцо) моего царства. Горы неожиданно переходили в леса, леса в поля, поля в луга, луга в пасущихся коров… Вот и тогда чаща неожиданно закончилась, и я оказался у моря. Да, именно что у моря. А у моря возвышалась гора. Трудно было даже представить, что на ней можно отыскать жизнь. Странная, кстати, вещь: чем выше к солнцу, тем меньше кислорода, а ещё говорят, что хорошо быть ближе к богу. Наверное, среди альпинистов много атеистов.
Я заметил ещё одну закономерность моего царства: там не только чаща переходит в горы, но и ночь переходит в день. Казалось, ещё недавно был полдень, а уже пора искать место для ночлега. Себе место я отыскал, разумеется, в пещере, коих в царстве всегда было предостаточно. У своего брата перед его уходом я позаимствовал плащ, поэтому мог не беспокоиться о холодных ночах, тем более что таковыми они и не были.
Проснувшись поутру, я вышел на берег моря и заметил, что по небу кружат большие птицы. Судя по громким и свирепым визгам, намерения их были не самые дружественные. Я вернулся обратно в пещеру и принялся наблюдать за птицами, попутно задумывая большое литературное полотно под названием «Записки пещерного человека».
Одна из птиц села на каменный валун недалеко от входа в пещеру, поэтому я смог разглядеть живой дельтаплан.
Длинный загнутый жёлтый клюв был усеян множеством мелких острых зубов. Чёрные, словно тьма, глаза быстро оглядывали округу. Чёрные когтистые лапы и зелёное оперение контрастировали друг с другом. Высотой птица была в полтора человека.
Не обращая на меня внимания, она принялась обрывать оранжевые плоды деревьев, которых было вдоволь у берега. Не прошло и пяти минут, как дерево превратилось в набор безжизненных веток. С таким аппетитом недолго обратиться к каннибализму.
К каннибализму был не прочь обратиться и я, поскольку в пещере совсем, как ни странно, не было еды, а выйти и попросить плодов у птицы мне было неудобно, поскольку нас друг другу никто не представлял.
Оставалось одно – ждать.